Глава 2. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА 49 страница
Конкурирующие производители стараются производить все более дешевые товары, ориентируясь на низкие доходы населения, экономя при этом на заработной плате работников. Зарплата падает, что требует дальнейшего удешевления товаров - и так до полного паралича национальной экономики и перехода к натуральному хозяйству, что и произошло в России в 90-е гг. прошедшего века.
Основная и очевидная причина почти любого рыночного кризиса - это отсутствие платежеспособного спроса, неравномерность в распределении национального богатства. В свое время "величайшим открытием Америки явилось то, что миллионер не может носить 10 тысяч пар ботинок стоимостью в 10 долларов каждая. Но 100 тысяч других людей могут, если у них найдется 10 долларов, чтобы заплатить за эти ботинки, и свободное время, чтобы было куда их надеть..." <*>. Сегодня эту азбучную истину рыночной экономики необходимо осознать и россиянам. Ныне популярная точка зрения, что низкие доходы россиян могут способствовать экономическому развитию за счет дешевого экспорта, не имеет под собой никаких оснований. Она отражает лишь антисоциальные интересы нескольких экспортирующих сырье корпораций. Действительный выход из депрессии требует целенаправленной государственной политики, обеспечивающей радикальный рост благосостояния населения за счет повышения эффективности производства и кардинального улучшения качества производимых в России товаров. И, как это ни парадоксально, практика экономически развитых стран показывает, что едва ли не единственным эффективным механизмом в реализации этих задач является уголовный закон, охраняющий права и законные интересы инвесторов, стабильность и надежность кредитных отношений, финансовую систему, свободную и честную конкуренцию, потребительский рынок и т.д., т.е. народное хозяйство как целостный комплекс отношений в сфере производства и распределения национального богатства.
|
|
|
--------------------------------
<*> Такое частное рекламное объявление было опубликовано в газете "Нью-Йорк таймс" 7 мая 1929 г., за несколько месяцев до начала Великой депрессии. См. подробнее: Иванян Э.А. Белый дом: президенты и политика. М., 1976. С. 148 и сл.
Поскольку незаконная эмиссия суррогатов денег представляет значительную опасность для народного хозяйства России в существующих конкретных исторических условиях, пресечение такой практики невозможно без ее уголовного преследования - такие действия должны быть запрещены под угрозой уголовного наказания. Соответствующий запрет можно сформулировать в следующем виде: "Эмиссия денег или суррогатов денег как в наличной, так и в безналичной форме, если ее результатом может быть замена законно эмитированных Центральным банком Российской Федерации денег в любой части рынка, наказывается штрафом или лишением свободы на срок до двух лет со штрафом или без такового" <*>.
|
|
|
--------------------------------
<*> При толковании понятия "суррогат денег" могут возникнуть проблемы с возможным пониманием в этом качестве ценных бумаг. Представляется, что проблемы этой не будет, если сфера обращения ценных бумаг, как это было предложено выше, и с использованием, напр., французского опыта будет ограничена жесткими рамками фондовой биржи и обязательным участием профессиональных участников рынка ценных бумаг. Такая система предпочтительна современной анархии на фондовом рынке и в силу ряда иных причин - она обеспечивает прозрачность рынка, существенно усложняет искусственные манипуляции с ценами на бумаги, за которыми нередко кроются мошенничество, растрата, подкуп и злоупотребление полномочиями. Современная практика, когда тайные сделки с ценными бумагами, не прошедшими листинга, могут совершаться по произвольно установленным ценам в любых условиях (даже в следственном изоляторе), представляется совершенно неприемлемой.
|
|
|
Кроме того, жизненной необходимостью является скорейшее пресечение практики оплаты труда работников товарами, неликвидными долговыми обязательствами и денежными суррогатами. Поскольку положения ст. 131 ТК РФ об ограничении доли заработной платы, выплачиваемой в "неденежной форме", работодателями фактически не соблюдаются и зависимые работники не имеют фактической возможности защитить свои права - соблюдение нормы об оплате труда в денежной форме может быть обеспечено только государством путем установления и реализации соответствующего уголовно-правового запрета. Следует отметить, что история российского права знает примеры подобного законодательства. Статья 1359 Уложения о наказаниях, посвященная "притеснениям рабочих заводчиками", предусматривала: "Если содержатели фабрик, заводов и мануфактур, прежде истечения условленного с работниками сих заведений времени, самовольно понизят плату своих работников или же будут заставлять их, вместо следующей им платы деньгами, получать ее товарами, хлебом или другими какими-либо предметами, то они за сие подвергаются: денежному взысканию..."
в) Преступления в сфере безналичных расчетов
|
|
|
и обращения ценных бумаг
По мере развития банковской системы и экономической концентрации, когда размер торговых сделок и соответствующих платежей неуклонно возрастал, неудобство и опасность наличных расчетов становились все более очевидными. В таких условиях все более активно применялись безналичные расчеты, одной из древнейших форм которых стал переводной вексель (тратта), - векселедатель просто выдавал своему контрагенту в обязательстве ничем не обусловленное обязательство своего банкира уплатить деньги. Этот финансовый инструмент постепенно и разными путями получал правовую охрану. Во Франции и в правовых системах семьи общего права - напр., подделка ценных бумаг традиционно преследуется в качестве опасной разновидности подлога документов. Германия, акцентировав финансовое значение ценных бумаг, пошла иным путем, приравняв некоторые ценные бумаги к деньгам в нормах о фальшивомонетничестве.
Несмотря на предпринимаемые властями усилия, векселя и облигации оказались недостаточно удобными инструментами безналичных расчетов. Данные бумаги были удобны скорее в качестве кредитных, нежели в качестве расчетных инструментов. Их низкая ликвидность предполагала убытки в связи с неизбежной маржей при их продаже (учете). Настоящая революция в безналичных расчетах произошла в конце XIX в. в связи с изобретением и внедрением нового платежного инструмента - чека. Этот инструмент позволял максимально снизить издержки в сфере расчетов. Безопасность же таких расчетов изначально призван был обеспечить уголовный закон. Чек не являлся кредитным инструментом, его выдача предполагала наличие денег на банковском счете и возможность их незамедлительного списания. Поэтому выдача необеспеченного чека считалась преступлением. С другой стороны, лицо, выписавшее чек в результате насилия, угроз или обмана, сохраняло возможность до оплаты чека отменить платеж. Однако необоснованная отмена платежа также рассматривалась в качестве преступления. В целом эффективность расчетов чеками обеспечивалась целой системой уголовно-правовых запретов. Хотя сегодня чек, вытесняемый электронными платежными картами, все реже используется в безналичных расчетах, уголовные законы сохраняют соответствующие нормы, направленные на пресечение злоупотреблений, связанных с расчетами чеками. Отчасти эти нормы применимы и при расчетах с помощью электронных карт.
В качестве примера современной системы уголовно-правовой охраны безналичных расчетов чеками и платежными картами можно привести положения французского Декрета-закона от 30 октября 1935 г., действующего со значительными изменениями и "объединившего право в вопросе о чеках и относительно платежных карт". В части посягательств, относящихся к чекам, различают три группы деяний: 1) совершаемые чекодателем; 2) совершаемые исполняющим банком; 3) совершаемые любыми лицами.
Чекодатель. Выдача необеспеченного чека как таковая в действующем французском праве не влечет уголовной ответственности. Деяние это получило столь широкое распространение, что перегруженные исправительные трибуналы не могли эффективно осуществлять свои функции. Поэтому в 1975 г. система расчетов чеками была реформирована, причем уголовная ответственность (лишение свободы на срок до пяти лет и штраф) за выдачу необеспеченного чека была сохранена только в случае умышленного совершения деяния. Однако реформа 1975 г. не повлекла уменьшения в судах количества дел о выдаче необеспеченных чеков, что повлекло дальнейшую декриминализацию в этой сфере. В действующей редакции 1991 г. Декрет-закон от 30 октября 1935 г. предусматривает ответственность (лишение свободы на срок до пяти лет и штраф в размере 375 тыс. евро) за выдачу необеспеченного чека при условии, что виновный ранее выдавал необеспеченный чек, в связи с чем банк предписал ему не совершать впредь таких действий, либо в случае, когда лицу вообще запрещено выдавать чеки банком или судом. Такое же наказание предусмотрено еще за два деяния, совершенных с намерением ущемить права другого лица: 1) за изъятие обеспечения чека из банка после выдачи чека и до его оплаты; 2) за необоснованное запрещение банку произвести платеж по выданному чеку (запретить платеж лицо может в случае потери, похищения или мошеннического использования чека, а также действуя на основании судебного акта, т.е. за чекодателем сохраняется право добросовестно оспаривать платеж).
Исполняющий банк. Служащий исполняющего банка наказывается штрафом в размере 12 тыс. евро, если он: 1) неправильно указывает обеспечение чека: меньшее, чем оно действительно существует и доступно; 2) не сообщил заинтересованным лицам и Банку Франции о выдаче необеспеченного чека или о том, что необеспеченный чек выдан вопреки банковскому или судебному запрету; 3) при наличии неоплаченного необеспеченного чека выдает владельцу счета бланки чеков, не требует вернуть их и не запрещает дальнейшую выдачу чеков.
Любое лицо несет ответственность за подделку, фальсификацию и иной подлог чека (в т.ч. и интеллектуальный, напр. выдача чека задним числом), использование такого чека, а также согласие его получить (лишение свободы на срок до семи лет и штраф в размере 750 тыс. евро).
Превышение кредита по электронной банковской карте во Франции не влечет уголовной ответственности, Кассационный Суд в 1984 г. постановил, что такие действия являются "несоблюдением договорного обязательства" и "не предусмотрены положениями какого-либо репрессивного текста" <*>. Ранее имели случаи привлечения за подобные действия к ответственности за кражу, мошенничество и злоупотребление доверием. Подделка и фальсификация платежных карт, использование поддельной карты, а также согласие получить платеж по такой карте наказываются лишением свободы на срок до семи лет и штрафом в размере 750 тыс. евро на основании Декрета-закона от 30 октября 1935 г. Если же лицо используют чужую похищенную или найденную платежную карту, выдавая себя за ее владельца, содеянное квалифицируется как мошенничество.
--------------------------------
<*> Crim. 24 nov. 1983.
Российское уголовное законодательство хотя и не игнорирует проблему правовой охраны безналичного денежного обращения, однако формировалось в то время, когда существо этой проблемы было непонятно законодателю. Принятые в России формы безналичных расчетов не гарантируют защиты интересов участников расчетов от недобросовестных посягательств. В расчетах платежными поручениями и акцептируемыми платежными требованиями получатель совершенно бесправен - ему остается только ждать добросовестного действия со стороны плательщика, контролировать поведение которого он не имеет ни малейшей возможности. Расчеты чеками лишены необходимой для них уголовно-правовой охраны и также связаны с высоким риском. Расчеты по аккредитивам хотя и являются самыми надежными, однако остаются наиболее сложными и экономически обременительными. Расчеты платежными картами (кредитными и расчетными) вообще не рассматриваются в качестве самостоятельной формы безналичных расчетов, законодательство, направленное на комплексную охрану данных отношений, обеспечение безопасности и надежности расчетов, защиту прав и законных интересов их участников, не получило должного развития. Банковская карта рассматривается лишь в качестве "средства для составления расчетных и иных документов, подлежащих оплате за счет клиента" <*>. При этом не учитывается, что составление расчетных документов с помощью электронной банковской карты имеет существенное отличие от составления их традиционным способом. Более того, УК РФ связывает ответственность за подделку банковских карт с целью сбыта (по образцу фальшивомонетничества). При этом совершенно не учитывается тот факт, что если деньги сами по себе участвуют в обращении, то банковские карты в обращении не участвуют, а лишь опосредуют безналичное денежное обращение. При таких обстоятельствах приходится констатировать, что ресурсы совершенствования уголовного законодательства в сфере правовой охраны денежного обращения, в особенности системы безналичных расчетов, далеко еще не исчерпаны. Необходимым представляется обеспечить хотя бы минимальные гарантии надежности и безопасности наиболее перспективной в техническом плане системы безналичных расчетов с помощью банковских карт.
--------------------------------
<*> Пункт 1 Положения о порядке эмиссии кредитными организациями банковских карт и осуществления расчетов по операциям, совершаемым с их использованием, утвержденного ЦБ РФ 9 апреля 1998 г.
Для этого необходимо по меньшей мере:
1) устранить в норме о подделке банковских карт указание на "цель сбыта";
2) обсудить необходимость принятия нормы о злостном превышении кредита по банковской карте;
3) установить ответственность за компьютерное мошенничество (причинение имущественного ущерба путем воздействия на автоматизированную систему обработки данных, совершенное с целью получения имущественной выгоды для себя или для другого лица) и компьютерный саботаж (неправомерное воздействие на автоматизированную систему обработки данных, повлекшее дезорганизацию деятельности организации или причинение крупного ущерба).
Последний вопрос заслуживает особого рассмотрения. Система расчетов по электронным банковским картам предполагает осуществление банковских операций по счетам их клиентов с использованием автоматизированных систем обработки данных. При этом компьютер может списывать со счета и зачислять на счет деньги практически без участия человека. Мошенник, воздействуя на систему обработки данных, может списать с чужого счета и зачислить на свой или иной контролируемый им счет денежную сумму. В практике российских правоохранительных органов такие действия принято квалифицировать как мошенничество. Однако в содеянном отсутствует важнейший признак мошенничества - обман, который в уголовном праве России принято понимать как психическое воздействие на человека, введение его в заблуждение относительно каких-либо фактов. При компьютерном мошенничестве, напр. при получении в банкомате денег по поддельной карте, обмана в строгом смысле этого слова не будет. Банкомат нельзя ввести в заблуждение, он является машиной и лишен психики. Применение в таких ситуациях существующих норм о компьютерных преступлениях (напр., о неправомерном доступе) не отвечает реальной опасности посягательства, очень похожего на обычное мошенничество. Применение норм о краже исключается ввиду того, что безналичные деньги не соответствуют признакам предмета этого преступления.
Проблема квалификации компьютерных мошенничеств не стоит остро в странах, где способом совершения мошенничества признается не обман, а "бесчестный способ", "обманные уловки" и т.п. (напр., во Франции). В России расширение понятия мошеннического обмана или предмета кражи может лишить признаки этих преступлений определенности, необходимой для правильной квалификации преступлений. С этой проблемой столкнулись и другие государства, в праве которых обман рассматривается в качестве способа мошенничества. Практически везде законодатель был вынужден ввести особую норму о компьютерном мошенничестве, в котором обман был заменен на манипуляции с электронной машиной. Так, в УК ФРГ норма о "компьютерном мошенничестве" (Computerbetrug) введена Вторым законом о борьбе с хозяйственной преступностью 1986 г., § 263 "a" УК ФРГ заменил в определении признаков этого преступления обман на "воздействие на процесс обработки данных путем некорректной конфигурации программ, использования некорректных или неполных данных, неправомерного использования данных или иного неправомерного влияния". § 148 "a" УК Австрии именует это преступление "мошенническим злоупотреблением обработкой данных" (Betrugerischer DatenverarbeitungsmiBbrauch), замещая в свою очередь обман "влиянием на результат автоматизированной обработки данных путем конфигурации программ, ввода, изменения, уничтожения или блокирования данных или иного влияния на процесс". Статья 640-ter УК Италии и ст. 221 УК Португалии предусматривают ответственность за "информационный обман" (Frode informatica, Burla informatica e nas comunicacoes), сходные нормы сформулированы в § 279 "a" УК Дании, ст. 287 УК Польши, ч. 2 ст. 1 гл. 9 УК Швеции, ст. 246-II УК Японии. В русском языке слово "обман" также означает далеко не всякие бесчестные действия, а лишь определенное психическое воздействие на человека, результатом которого стало введение человека в заблуждение относительно каких-либо фактов. Поэтому компьютерное мошенничество можно квалифицировать по ст. 159 УК РФ только по аналогии, что противоречит принципам российского уголовного права. При таких обстоятельствах криминализация компьютерного мошенничества по самостоятельной норме представляется необходимой.
г) Налоговые преступления
Современная система норм об ответственности за налоговые преступления начала складываться в XX столетии в связи с изменением социально-экономических функций государства и резким возрастанием доли национального продукта, распределяемого посредством государственного бюджета. До этого существовали лишь единичные, лишенные системного единства нормы о налоговых преступлениях. Кроме того, уклонение от уплаты налогов рассматривалось в качестве разновидности мошенничества (напр., в германской правовой семье, где понятие мошенничества охватывает любое корыстное причинение имущественного ущерба путем обмана, причем в качестве обмана рассматривается и бездействие, когда виновный не исполняет правовой обязанности сообщить какие-либо сведения).
В современном уголовном праве нормы о налоговых преступлениях формулируются, как правило, не в уголовных, а в налоговых кодексах, где они составляют сложную и единую систему с нормами об административной ответственности за налоговые правонарушения <*>. При этом налоговое уголовное законодательство менее консервативно, чем "общее уголовное право", оно меньше обусловлено этическими принципами и более прагматично, идеи справедливости здесь нередко уступают целям практической целесообразности обеспечить более эффективное функционирование налоговой системы. Широко распространен (но не в России) и особый процессуальный порядок уголовного преследования налоговых преступлений. По общему правилу нормы, закрепленные в уголовных и в уголовно-процессуальных кодексах, применяются к налоговым преступлениям, поскольку налоговым законодательством не предусмотрены иные правила.
--------------------------------
<*> УК России в этом вопросе отличается от большинства европейских кодексов. В качестве другого исключения из общего правила можно назвать Испанию, где нормы о налоговых преступлениях (ст. 305 - 310 УК Испании) помещены в специальной главе УК "Преступления против публичного имущества и социальной безопасности". В Австрии даже есть особый Налоговый уголовный кодекс. Специфической особенностью США является возможность (широко используемая и эффективная) применения по усмотрению властей "гражданских санкций" (сравнительно небольшие штрафы) за те же деяния, за которые предусмотрена уголовная ответственность. Эта возможность широко используется в "сделках" о признании вины, что позволяет избежать нормального развития уголовного процесса.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 156; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!