Глава 2. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА 32 страница
4) сокрытие от конкурсного управляющего должником действий, совершенных им до признания его несостоятельным, которые должны были признаваться недействительными арбитражным судом по требованию конкурсного управляющего: действия, направленные (а) "на досрочное удовлетворение требований отдельных кредиторов по ранее возникшим обязательствам, если они были совершены в течение шести месяцев до дня возбуждения производства по делу о несостоятельности... предприятия и если в момент их совершения предприятие уже было фактически несостоятельным... а также независимо от шестимесячного срока, если эти действия были совершены должником с намерением причинить ущерб другим кредиторам и кредиторы, в пользу которых были совершены указанные действия, знали об этом намерении должника"; (б) "на удовлетворение требований отдельных кредиторов из числа тех кредиторов, срок удовлетворения требований которых наступил в то время, когда предприятие уже было фактически несостоятельным... и стороны об этом знали" (сокрытие непропорционального удовлетворения требований кредиторов);
5) неправомерные действия кредитора и иных лиц ("кредитор считается совершившим неправомерное действие, если он, зная о предпочтительном удовлетворении его требований в ущерб другим кредиторам, согласился на такое удовлетворение"; "любое лицо считается совершившим неправомерное действие, если оно, зная о наступившей или предстоящей несостоятельности (банкротстве) предприятия, умышленно способствует сокрытию всего или части его имущества").
|
|
|
Указанные пять видов деяний, связанных с несостоятельностью, легли в основу норм действующего УК о преступлениях, связанных с несостоятельностью. Каждая из пяти разновидностей банкротских злоупотреблений заслуживает отдельного рассмотрения.
Умышленное банкротство
Умышленное (преднамеренное) банкротство определялось в преамбуле Закона от 19 ноября 1992 г. как "преднамеренное создание или увеличение руководителем или собственником предприятия его неплатежеспособности, нанесение ими ущерба предприятию в личных интересах или в интересах иных лиц, заведомо некомпетентное ведение дел". Умышленное банкротство в смысле преднамеренного создания неплатежеспособности не является типичным банкротским злоупотреблением, поэтому крайне редко встречается в качестве самостоятельного преступления в системе норм, связанных с банкротством. Дело в том, что для умышленного банкротства необходимо, чтобы умысел на причинение ущерба кредиторам сформировался после получения кредита (в широком смысле этого слова, включая, напр., получение предварительной оплаты или поставку товаров без предварительной оплаты). В противном случае, если лицо не намерено было исполнить обязательство в момент совершения сделки и получения денег или товаров, имеет место обман в намерениях, и содеянное квалифицируется как мошенничество. С другой стороны, преднамеренное банкротство является разновидностью злостного банкротства в традиционном его понимании, причем грань между преднамеренным и злостным банкротством практически провести очень сложно. Да и имеет ли эта грань существенное значение? Например, если должник начинает скрывать свое имущество от кредиторов в ситуации, когда цена его активов равна 100 тыс. руб., а задолженность - 99 тыс. руб., то содеянное следует квалифицировать как преднамеренное банкротство. Если же при прочих равных условиях задолженность равна 101 тыс. руб., то содеянное будет уже не преднамеренным, а злостным банкротством. Однако имеет ли отличие между этими деяниями (точнее - обстановкой совершения одного и того же деяния: сокрытия имущества с целью уклониться от обращения на него взыскания) столь существенное значение, чтобы определять их разную правовую квалификацию? Представляется, что не имеет. Рассмотрена идеальная ситуация. В действительности все обстоит гораздо сложнее. Ни цена активов, ни размер задолженности не являются очевидными константами. Они постоянно меняются и зависят от множества рыночных факторов. Умысел злостного банкрота обычно не конкретизирован относительно тех обстоятельств, которые лежат в основе разграничения преднамеренного и злостного банкротства. Он просто осознает, что дела идут плохо, возможно обращение взыскания на его имущество, и, желая сохранить это имущество во вред кредиторам, скрывает его (или сведения о нем).
|
|
|
|
|
|
Сложно представить себе ситуацию, когда дела идут хорошо, бизнес приносит доходы, а должник тем не менее, не совершив при этом мошенничества (или злоупотребления полномочиями в организации), принимает решение свернуть бизнес и скрыть имущество от кредиторов. Такая ситуация не исключена в принципе, однако она нетипична и при этом вполне охватывается признаками злостного банкротства. Опасность преднамеренного банкротства по своему характеру и степени существенно не отличается от опасности иных видов злостного банкротства. Поэтому законодатели, за редким исключением, обоснованно избегают формулировать признаки преднамеренного банкротства в качестве особой разновидности злостного банкротства в традиционном его понимании ("банкротства" в современном его понимании, напр. в ФРГ и во Франции).
|
|
|
Специфической особенностью "умышленного банкротства" в Законе от 19 ноября 1992 г. является то, что под этим понятием объединены не только случаи "преднамеренного создания неплатежеспособности", но и "увеличение неплатежеспособности", а также "нанесение ущерба предприятию в личных интересах или в интересах иных лиц, заведомо некомпетентное ведение дел". Указание на "увеличение неплатежеспособности" является очевидной ошибкой законодателя, поскольку такие действия (напр., сокрытие имущества в предвидении несостоятельности) Закон определяет как неправомерные действия sui generis и к "умышленному банкротству" не относит. Просто законодатель решил перестраховаться в определении признаков противоправных действий, не задумываясь при этом о логической (в смысле деонтической логики) связности Закона, при этом допустив ошибку юридической техники - казуистичность. Понятие "умышленного банкротства" в Законе сформулировано вообще казуистично, напр., "нанесение ущерба предприятию в личных интересах или в интересах иных лиц, заведомо некомпетентное ведение дел" очевидно являются частным случаем "преднамеренного создания или увеличения неплатежеспособности", однако перечисляются через запятую с "преднамеренным созданием или увеличением неплатежеспособности".
Важно отметить, что указание в Законе на "нанесение ущерба предприятию в личных интересах или в интересах иных лиц, заведомо некомпетентное ведение дел" в определении признаков "умышленного банкротства" означает, что понятием "умышленного банкротства" охватывались не только некоторые, наиболее опасные в понимании законодателя, случаи злостного банкротства, но и бесхозяйственность, хотя и в узком ее понимании в качестве умышленного деяния. По-видимому, разработчики Закона использовали зарубежный опыт, им было известно в общих чертах современное состояние норм о банкротстве, однако они не понимали смысла реформ этих норм в 70 - 80-е гг. прошлого века. Поэтому они в понятии "умышленного банкротства" обобщили (точнее, упростили) современную норму о банкротстве, одновременно исключив деяния, не представляющиеся им достаточно опасными (в части ответственности за неосторожность). При этом под влиянием криминологического прогноза предумышленных банкротств и обыденного правосознания в Законе сделали смысловое ударение на "создании неплатежеспособности". Затем банкротство в современном его понимании было механически соединено со злостным банкротством в традиционном его понимании ("иные действия..."), в результате получился сложный коктейль из иностранных заимствований и прогнозов, лишенный логического единства.
Дальнейшее развитие нормы об умышленном банкротстве связано с работой над проектами УК РФ. Так, в ст. 186 проекта УК, принятого Государственной Думой в первом чтении 22 декабря 1994 г., умышленное банкротство названо "злостным", обобщена его формулировка (исчезло указание на "нанесение ущерба предприятию в личных интересах или в интересах иных лиц, заведомо некомпетентное ведение дел"), состав преступления сформулирован как материальный. При этом в ч. 1 ст. 185 проекта под названием "неправомерные действия при банкротстве" (формулировка английского права <*>) скрывается традиционное злостное (обманное) банкротство. В проекте, принятом Думой в 1995 г., умышленное банкротство названо уже "преднамеренным", в остальном норма оставлена без существенных изменений. Формулировка этого проекта полностью сохранена и в действующем УК РФ.
--------------------------------
<*> См., напр.: Leigh L.H. Op. cit. P. 106.
В ФЗ от 8 января 1998 г. "О несостоятельности (банкротстве)" <*> "преднамеренное банкротство" не вполне последовательно определялось как "банкротство должника по вине его учредителей (участников) или иных лиц, в том числе по вине руководителя должника, которые имеют право давать обязательные для должника указания либо имеют возможность иным образом определять его действия (преднамеренное банкротство)". Понятие вины не тождественно понятию умысла, что позволяет предположить, что законодатель рассматривал в качестве "преднамеренного" и неосторожное банкротство. Однако неясно, почему тогда такое банкротство названо "преднамеренным". Так или иначе, но Закон этот утратил силу уже через несколько лет после его принятия. В УК РФ никаких изменений в связи с принятием этого Закона внесено не было. В ряде вопросов Закон этот был более удачен, чем Закон 1992 г. (напр., менее казуистично определялся круг лиц, подлежащих ответственности, на виновных возлагалась субсидиарная ответственность по обязательствам должника).
--------------------------------
<*> СЗ РФ. 1998. N 2. Ст. 222. Утратил силу в связи вступлением в силу ФЗ от 26 октября 2002 г. (СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190).
Действующий ФЗ от 26 октября 2002 г. "О несостоятельности (банкротстве)" <1> признаков преднамеренного и фиктивного банкротства не раскрывает. Следует ли исходить из того, что определение признаков преднамеренного банкротства законодатель оставляет для УК? Хотелось бы толковать Закон именно в этом смысле. Относительно применения уголовного закона такое толкование представляется единственно правильным в силу ст. 1 и 3 УК <2>. Однако вопрос этот далеко не ясен. Так, ст. 24 ФЗ от 26 октября 2002 г. возлагает на арбитражного управляющего обязанность "выявлять признаки преднамеренного и фиктивного банкротства". Можно предположить, что такая обязанность арбитражного управляющего не противоречит сходной обязанности правоохранительных органов, осуществляющих уголовное преследование; но не будут ли должностные лица этих органов уклоняться от исполнения этой обязанности, ссылаясь на ст. 24 ФЗ от 26 октября 2002 г.? Большие сомнения вызывает п. 3 ст. 50: "По ходатайству лиц, участвующих в деле о банкротстве, арбитражный суд может назначить экспертизу в целях выявления признаков фиктивного или преднамеренного банкротства". Означает ли это экспертизу по вопросам права? Но кто будет проводить такую экспертизу? Либо признаки фиктивного или преднамеренного банкротства - это вопрос факта? Но какие тогда специальные познания требуются для установления этих признаков? Экономист не сможет установить вины, а вина является обязательным и определяющим признаком как преднамеренного, так и фиктивного банкротства. Остается предположить, что эксперт сможет установить лишь некоторые признаки этих преступлений, не давая ни в коем случае заключения по вопросу о вине и юридической квалификации <3>. Кроме того, ст. 29 ФЗ от 26 октября 2002 г. относит к ведению Правительства РФ "утверждение" правил проверки наличия признаков "фиктивного" и "преднамеренного" банкротства <4>. Если такие полномочия предоставлены Правительству РФ, то, по-видимому, эти правила должны отличаться от правил, сформулированных в УК и УПК. Очевидно, что правила, утвержденные Правительством РФ, не могут регулировать производство по уголовному делу. Означает ли это декриминализацию преднамеренного и фиктивного банкротства? Либо Правительству предложено сформулировать методику упомянутой экспертизы? Но разработка методики проведения экспертизы требует специальных познаний, причем такая методика не может быть утверждена постановлением Правительства (иначе это будет экспертизой по вопросам права). Либо существуют два различных понятия преднамеренного банкротства и два различных понятия фиктивного банкротства: одно - для арбитражного судопроизводства (формулируется Правительством), а другое - для уголовного (закреплено в УК)? Действующий закон (ст. 1 и 3 УК) указывает в пользу последнего решения <5>. Хотя нельзя не отметить неудовлетворительное состояние законодательства о банкротстве, его противоречивость, казуистичность и иные недостатки, препятствующие его применению. Представляется, что именно непонимание функций уголовной юстиции в борьбе с банкротскими злоупотреблениями привело к тому, что процедуры несостоятельности активно используются для неправомерного обогащения за чужой счет. Это широко распространенное и неподдающееся учету и социальному контролю явление повлекло отмену в целом неплохого Закона от 8 января 1998 г. При этом в новом Законе сколь-либо эффективных механизмов противодействия банкротским злоупотреблениям вовсе нет, хотя в ходе его разработки об этом много говорилось. Вопрос этот давно решен в странах с развитой рыночной экономикой и решается он просто:
--------------------------------
<1> Особенности несостоятельности кредитных организаций урегулированы ФЗ от 25 февраля 1999 г. "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" (СЗ РФ. 1999. N 9. Ст. 1097).
<2> В пользу такого решения свидетельствует и распоряжение ФСФО от 2 декабря 2002 г. "Об утверждении Единой программы подготовки арбитражных управляющих". Так, восьмой день подготовки арбитражные управляющие должны посвящать изучению тем: "Уголовный кодекс Российской Федерации. Общие вопросы. Преступления в сфере экономической деятельности. Неправомерные действия при банкротстве. Преднамеренное банкротство. Фиктивное банкротство" и "Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. Общие вопросы. Основания и порядок возбуждения уголовного дела. Органы дознания. Органы предварительного следствия. Суд. Обжалование судебных решений" (Вестник ФСФО РФ. 2003. N 1).
<3> В пользу этого свидетельствуют и утвержденные распоряжением ФСДН от 8 октября 1999 г. на основе ныне утратившего силу Закона 1998 г. Методические рекомендации по проведению экспертизы о наличии (отсутствии) признаков фиктивного или преднамеренного банкротства. В соответствии с п. 6 и 11 этих рекомендаций "признаком фиктивного банкротства является наличие у должника возможности удовлетворить требования кредиторов в полном объеме на дату обращения должника в арбитражный суд с заявлением о признании его несостоятельным (банкротом)". Признаками преднамеренного банкротства являются "действия... вызвавшие неспособность должника удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей". Очевидно, что при таких обстоятельствах фиктивного и преднамеренного банкротства может и не быть: напр., не будет фиктивного банкротства, если лицо не знало о наличии у него возможности удовлетворить требования кредиторов или если не было вины в отношении неплатежеспособности (напр., должник приобрел ГКО в июле 1998 г., не зная о готовящемся постановлении Правительства РФ).
<4> Временные правила проверки арбитражным управляющим наличия признаков фиктивного и преднамеренного банкротства утверждены Постановлением Правительства РФ от 27 декабря 2004 г. N 855. Согласно п. 10 этих Правил арбитражный управляющий делает вывод "о наличии признаков преднамеренного банкротства", если "совершались сделки или действия, не соответствующие существовавшим на момент их совершения рыночным условиям и обычаям делового оборота, которые стали причиной возникновения или увеличения неплатежеспособности должника". Вывод о наличии признаков фиктивного банкротства делается "в случае, если анализ значений и динамики коэффициента абсолютной ликвидности, текущей ликвидности, показателя обеспеченности обязательств должника его активами, а также степени платежеспособности по текущим обязательствам... указывает на наличие... возможности удовлетворить в полном объеме требования... без существенного осложнения или прекращения хозяйственной деятельности".
<5> Точнее, следует говорить о существовании трех различных понятий фиктивного и преднамеренного банкротства, поскольку ст. 14.12 и 14.13 КоАП предусматривают ответственность за фиктивное, преднамеренное банкротство и неправомерные действия при банкротстве. Образцом для этих норм послужил УК (хотя признаки субъекта определены в КоАП более точно), составы этих правонарушений сформулированы как формальные. Значительные сложности связаны и с толкованием ст. 55 ФЗ от 26 октября 2002 г. В соответствии с этой статьей арбитражный суд выносит решение об отказе в признании должника банкротом в случае "установления фиктивного банкротства". Если фиктивное банкротство - это преступление или административный проступок, то виновность лица в совершении этого преступления может быть установлена только вступившим в законную силу приговором суда, а виновность в совершении проступка - вступившим в законную силу постановлением по делу об административном правонарушении. Хотя можно предположить, что ст. 55 Закона 2002 г. говорит о каком-то другом "фиктивном банкротстве", не являющемся преступлением или административным проступком.
1) необходимы понятные, логичные и жесткие нормы об уголовной ответственности за банкротство, в т.ч. и за банкротство "неосторожное";
2) необходимо активное и эффективное выявление преступлений, связанных с банкротством, и применение норм об ответственности за эти преступления.
Некоторые результаты реформы норм о несостоятельности 2002 г. можно предвидеть уже сейчас: она может способствовать искоренению банкротских злоупотреблений не больше, чем новый ГПК РФ может способствовать искоренению краж и разбоев. Скорее всего, ограничив права кредиторов, она даже будет способствовать совершению банкротских злоупотреблений.
Фиктивное банкротство
Еще более наглядно казуистичность и непонимание заимствуемых иностранных норм проявились в понятии фиктивного банкротства. Под названием "ложное банкротство" оно известно уже в первых проектах УК РФ. Однако его происхождение выявляется при исследовании формулировки фиктивного банкротства в Законе от 19 ноября 1992 г.: "...заведомо ложное объявление предприятием о своей несостоятельности с целью введения в заблуждение кредиторов для получения от них отсрочки и (или) рассрочки причитающихся кредиторам платежей или скидки с долгов". Формулировка эта является явным заимствованием из английского Закона о краже (точнее, искусственным соединением формулировки английского Закона с формулировкой "ложного банкротства" в проектируемом уголовном законодательстве). Статья 2 английского Закона о краже (Theft Act 1978) предусматривает ответственность за три вида бесчестных действий (разновидность мошенничества): (1) если лицо путем обмана бесчестно добьется освобождения вполне или частично от существующего обязательства (своего или другого лица) уплатить деньги; (2) если лицо путем обмана (с намерением вполне или частично не исполнить обязательство уплатить или с намерением позволить это другому) бесчестно склонит кредитора или лицо, действующее в интересах кредитора, ждать уплаты (независимо от того, отсрочена ли дата платежа) или воздержаться от предъявления требования; (3) если лицо путем обмана бесчестно приобретет любое исключение из (или уменьшение) обязательства по уплате. В сферу внимания разработчиков Закона от 19 ноября 1992 г. это посягательство попало, по-видимому, в связи с тем, что оно хотя и сформулировано за рамками Закона о несостоятельности (Insolvency Act 1986), в английской литературе обычно рассматривается в качестве одного из "преступлений, связанных с банкротством" <*>. При этом разработчики Закона от 19 ноября 1992 г. не учли того обстоятельства, что для этого преступления характерно вовсе не ложное объявление о несостоятельности, а, напротив, ложное утверждение о том, что должник лишь временно не может исполнить обязательство <**>, что позволяет выиграть время, уклоняясь от исполнения обязательства. Объявление о несостоятельности по общему правилу влечет начало производства по делу о несостоятельности (или альтернативное конкурсное производство). При этом недобросовестный должник старается по возможности отдалить начало этих мероприятий, которые делают его хозяйственную деятельность предметом пристального внимания кредиторов, причем кредиторы получают широкие правовые возможности для выявления имущества несостоятельного должника. Кроме того, само по себе объявление о несостоятельности не может причинить какого-либо вреда кредиторам, если эти действия не сопряжены с сокрытием имущества (т.е. со злостным банкротством). И в последнем случае причиной ущерба кредиторам будет не объявление о несостоятельности, а сокрытие должником своего имущества. Теоретически можно представить ситуацию, когда должник, рассчитывая на легкомыслие и бескорыстие кредитора, сообщает ему в приватной беседе о том, что он несостоятелен (но никак не объявляет о своей несостоятельности в смысле юридического действия), и просит простить долг, а кредитор прощает ему долг полностью или частично. Теоретически можно представить, что должник объявит о несостоятельности, рассчитывая получить скидку с долгов при заключении мирового соглашения, воспользовавшись легкомыслием кредиторов, не удосужившихся проверить состояние его имущества. Однако очевидно, что ситуации эти не просто нетипичны - они надуманны и нереальны. Если же должник скрывает свое имущество - он должен нести ответственность за злостное банкротство независимо от того, сам он объявил о своей несостоятельности или просто прекратил платежи и дождался, когда кредиторы возбудят производство по делу о несостоятельности по собственной инициативе.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 213; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!