КАК МЕРА АДМИНИСТРАТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ 10 страница
Стадии возможного пересмотра вынесенного постановления по делу об административном правонарушении из анализа исключены, потому что государственное психическое принуждение относительно правовой квалификации и назначения административного наказания здесь действует таким же образом, как и при рассмотрении.
Исполнение административного наказания ничего не меняет в механизме использования государственного принуждения.
В юридической литературе долгое время шла дискуссия о том, является ли предупреждение административным наказанием. Административное предупреждение как правовая государственная оценка противоправного поведения требовало минимального государственного принуждения при его исполнении. Вероятно, это и вызвало сомнение у исследователей.
Нельзя найти признаки, по которым психическое и физическое государственное принуждение, возможность применения которого предусмотрена на протяжении всего производства по делу об административном правонарушении, чем-то отличается от психического и физического принуждения на стадии исполнения наказания. Отличия имеются в характере процессуальных действий должностных лиц, но в любом случае они подкрепляются или угрозой применения силы, или ее применением, поэтому исполнение административного наказания неотделимо от производства по делу об административном правонарушении. Оно заключается в обеспечении претерпевания морального и физического воздействия административного наказания на заключительной стадии производства по делу об административном правонарушении.
|
|
|
Причем часть лиц, которым назначено административное наказание, исполняют его добровольно, например уплачивают административный штраф. В то же время некоторые административные наказания в силу их специфики нельзя исполнить добровольно, в частности административный арест. Может сложиться такая ситуация, что, несмотря на психическое и физическое принуждение, административное наказание не было исполнено и, например, административный штраф не взыскан, хотя судебные приставы-исполнители предприняли все предусмотренные меры. Таким образом, государственное принуждение имеет место всегда, а претерпевание правоограничений административного наказания лишь в случае его исполнения.
Административное наказание, даже если оно назначено, не будет исполняться в отношении невменяемого (ст. 2.8, п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ). В отношении невменяемого лица, совершившего действия, подпадающие под признаки преступления, могут быть применены принудительные меры медицинского характера (ст. ст. 97 - 104 УК РФ), так как степень опасности уголовной противоправности значительно выше, чем административной.
|
|
|
Невозможно оспорить точку зрения о том, что в процессе производства по делу об административном правонарушении и исполнении постановления о применении принудительных мер административного характера государственное принуждение не применяется. Вместе с тем административное и уголовное наказание отсутствуют. Это означает, что взаимообусловленность государственного принуждения и административного наказания не является постоянной составляющей производства по делу об административном правонарушении.
Достаточно ясно, чем отличается претерпевание одного административного наказания от другого, например административного ареста от административного штрафа. Однако чем отличается претерпевание психического или физического государственного принуждения, применяемого, в частности, в процессе исполнения административного ареста, от такого же претерпевания принуждения, применяемого в процессе исполнения штрафа, неизвестно. На лицо, в отношении которого исполняется административное наказание, всегда действует психическое принуждение, а иногда и физическое, в зависимости от конкретной ситуации. Соответственно, это лицо, будучи вынужденным подчиняться, претерпевает данные виды и способы государственного принуждения, в связи с чем административное наказание, применяемое в отношении конкретного субъекта, приобретает принудительный характер. Это обстоятельство, вероятно, и создает иллюзию того, что административное принуждение выступает в роли административного наказания.
|
|
|
Рассмотрение механизма воздействия государственного принуждения при исполнении административного наказания в деталях позволяет выявить парадоксальную ситуацию. Назначение и исполнение административного наказания сопровождается государственным принуждением в той или иной форме. При этом государственное принуждение призвано обеспечить претерпевание не самого себя, а тех правоограничений, которые предусмотрены в постановлении о назначении административного наказания. Само принуждение должно претерпеваться позже правоограничений административного наказания. Фактически же оно предшествует административному наказанию и претерпевается в первую очередь, обеспечивая исполнение административного наказания, которое "хронологически" наступает за государственным принуждением. Такое взаиморасположение государственного принуждения и административного наказания еще в большей мере создает впечатление их единства. Однако нельзя не учитывать, что претерпевание государственного принуждения не может быть в принципе соотнесено и измерено через претерпевание административного наказания.
|
|
|
Данная детализация дополнительно показывает, что, поскольку государственное принуждение в связи с административной ответственностью, а соответственно, его претерпевание хотя бы на один миг предшествует административному наказанию и претерпеванию наказательных правоограничений, оно не может быть мерой воздаяния за административное правонарушение.
Продолжением аргументации служит следующий пример. Согласно ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ за управление транспортным средством водителем, находящимся в состоянии алкогольного опьянения, назначается административное наказание в виде лишения права управления транспортными средствами на срок от полутора до двух лет. Государственное принуждение осуществляется на протяжении всего производства по делу, в том числе и в момент изъятия водительского удостоверения. Процесс использования непосредственно государственного принуждения, особенно физического, на этом заканчивается. Соответственно, заканчивается и претерпевание этого принуждения, по крайней мере опять же физического. Тогда как неблагоприятные последствия из-за отсутствия права управления транспортными средствами претерпеваются на протяжении всего срока лишения права управления.
Показательным является и другое обстоятельство. После того как лицо претерпело административное наказание, например в процессе уплаты административного штрафа, государственное психическое принуждение как правовой феномен не исчезло, оно продолжает действовать и самим фактом своего существования подтверждает реальность опять понести административное наказание в случае совершения нового административного правонарушения. Таким образом, административное наказание ограничено временными рамками, а государственное принуждение, по крайней мере психическое, таких параметров не имеет. Оно сохраняется на протяжении всего времени действия норм КоАП РФ. Более того, конкретный вид административного наказания может быть исключен из числа административных, в этом случае уменьшится вариантность наказательных правоограничений, но это не коснется сущности и вариантности государственного принуждения. В свою очередь, например, введение Федеральным законом от 9 мая 2005 г. N 45-ФЗ "О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях и другие законодательные акты Российской Федерации, а также о признании утратившими силу некоторых положений законодательных актов Российской Федерации" административного наказания в виде приостановления деятельности соответственно увеличило число административных наказаний, но не отразилось на вариантах государственного принуждения.
Отсутствие взаимосвязи между административным наказанием и государственным принуждением в связи с административной ответственностью имеет правовые корни. Первый из них сводится к тому, что административное наказание является дифференцированной мерой реакции на опасность конкретно совершенной административной противоправности, предусмотренной в качестве объективной стороны состава административного правонарушения. В свою очередь, государственное принуждение никоим образом не касается проблемы оценки опасности административной противоправности, равно как и последняя не влияет на характер государственного принуждения, применяемого, в частности, при исполнении административного наказания.
Характер применяемого государственного принуждения, его интенсивность и соразмерность в значительной мере зависят от поведения правонарушителя в ходе производства по делу об административном правонарушении, в том числе и в процессе исполнения административного наказания, а не от характера административной противоправности и вида административного наказания. Не случайно нормы, регулирующие исполнение постановлений о назначении административного наказания, включены не в материально-правовые нормы Общих положений (ст. ст. 3.1 - 4.6 КоАП РФ), не в Особенную часть КоАП РФ, а в разд. V "Исполнение постановлений по делам об административных правонарушениях". Причем если административное наказание оценивается на предмет справедливости с помощью одних критериев, то для государственного принуждения эти критерии не применимы. В частности, обстоятельства, смягчающие и отягчающие административную ответственность (ст. ст. 4.2 - 4.3 КоАП РФ), никаким образом не могут отразиться на физическом государственном принуждении, а тем более на психическом. Разница в таких подходах объясняется тем, что административное наказание является воздаянием за совершенное административное правонарушение, тогда как меры государственного принуждения таковыми не являются. Таким образом, дифференциация административного наказания и государственного принуждения производится по критериям разного плана.
Второе обстоятельство, разделяющее административное наказание и государственное принуждение в связи с административной ответственностью, достаточно тесно примыкает к первому и заключается в том, чтобы обеспечить развитие как материально-правовых, так и процессуально-правовых отношений в связи с административной ответственностью.
Общепризнано, что административная ответственность является карательной по своему характеру. Кара определяется как "казнь, наказание, строгое взыскание" <1>. Конечно, если в качестве примера привести битье кнутом, то без принуждения оно в принципе невозможно. Здесь преследуется цель битья кнутом не ради принуждения, а для причинения телесной и душевной боли, которая и является содержанием кары, наказания. Принуждение в этом случае играет роль средства достижения цели.
--------------------------------
<1> Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1978.
Имеется еще одно более "мягкое" определение понятия "кара". "Кара" - это "порицание, наказание", с другим вокализмом "корить" <1>. В настоящее время виды наказаний изменились, поэтому приведенное значение созвучно административному наказанию. Говоря современным языком, административное наказание подразумевает определенный объем правоограничений для физического и юридического лица. Государственное принуждение при этом так же необходимо и востребовано, как обеспечительная мера.
--------------------------------
<1> См.: Этимологический русскоязычный словарь Фасмера // URL: http://www. vseslova.com/fasmer/page/kara.4673/.
Без государственного принуждения, в частности, не может развиваться "исполнительское" материальное правоотношение. Благодаря государственному принуждению административное наказание исполняется в виде определенного объема правоограничений. Именно в наступлении объема правоограничений, предусмотренных постановлением о назначении административного правонарушения, состоит смысл исполнения административного наказания, а не в том, чтобы применить государственное принуждение.
Сами неблагоприятные для правонарушителя последствия в виде наказательных правоограничений государственного принуждения не несут. Другое дело, что в силу действия государственного принуждения правоограничения должны обязательно наступить. Это следует из анализа всей совокупности норм, регулирующих производство по делам об административных правонарушениях и содержащих психическое или физическое принуждение. Таким образом, цель административного наказания и цель государственного принуждения кардинально различаются (см. § 9 - 11 гл. 2), хотя ассоциирование административного наказания с государственным принуждением в связи с административной ответственностью объединяет одну из главных целей производства по делам об административных правонарушениях с одним из основных средств достижения этой цели в одну правовую категорию.
Поскольку государственное принуждение обеспечивает не только исполнение административного наказания, но и ход всего производства по делам об административных правонарушениях, для его вычленения применительно к административному наказанию должны быть существенные правовые предпосылки. Уместно будет отметить, что утверждение о слиянии понятий административного наказания и государственного принуждения необоснованно. В частности, не говорится о том, в силу каких объективных обстоятельств государственное принуждение трансформируется в административное наказание и на какой стадии производства это происходит, не указывается на то, какие правовые нормы позволяют делать предположение подобного рода.
Меры государственного принуждения, обеспечивая исполнение административного наказания, не способны каким-либо образом измерить его и не позволяют составить о нем представление ни в отношении вида, ни в отношении размера из-за отсутствия какой-либо связи между содержанием психического и физического подавления воли лица, в отношении которого исполняется административное наказание, и моральными и физическими претерпеваниями неблагоприятных последствий, предусмотренных правоограничениями в постановлении о назначении административного наказания, поэтому моральное и физическое претерпевание правоограничений административного наказания нельзя соотнести с государственным принуждением в связи с административной ответственностью.
Изменение социального статуса лица, отбывающего административное наказание, не является государственным принуждением. Другое дело, что принуждение в психической или физической форме участвует в процессе изменения социального статуса. Правда, иногда государственное принуждение и административное наказание пересекаются или накладываются друг на друга. Речь идет об административном задержании (ст. 27.3 КоАП РФ) и административном аресте (ст. 3.9 КоАП РФ). Время административного задержания, представляя собой физическое принуждение по временному ограничению свободы, должно засчитываться в срок административного ареста <1>.
--------------------------------
<1> См. практику Верховного Суда РФ: Дело N 24-Ад08-1.
Учитывая вышеизложенное, можно сделать следующий вывод. Публичные и частные интересы, возникающие в процессе развития правоотношений в связи с административной ответственностью, требуют обязательного исполнения правонарушителем всех установленных правил разрешения возникшего конфликта. Такая потребность сформировала механизм государственного психического и физического принуждения как движущей силы, обеспечивающей подчиненность правонарушителя государственной воле в процессе всего производства по делу об административном правонарушении, начиная с возбуждения и до назначения административного наказания, а также его исполнения. Этот механизм предстает в качестве метода обеспечения производства по делу об административном правонарушении.
В контексте изложенных доводов формулировка ч. 1 ст. 43 УК РФ о том, что наказание есть мера государственного принуждения, представляется неудачной. Понятие "мера" в названной правовой норме УК РФ лишено правовой определенности (смысловое содержание понятия "мера" обсуждалось в § 8 гл. 2). Во-первых, если принуждению придавать значение масштаба измерения уголовного наказания, то для этого нужен критерий, позволяющий провести измерение самого принуждения, а этого никто и никогда не предлагал, и такие критерии вряд ли имеются. Поэтому правильнее было бы указать, что уголовное наказание является одной из мер государственного принуждения, тем самым подчеркнув способ воздействия на физическое лицо в качестве содержания понятия меры. Но и такое толкование определения понятия "уголовное наказание" имеет свои недостатки. Способ не может быть наказанием вообще и уголовным в частности, так как он является методом достижения цели, но не самой целью.
Конечно, УК РФ, говоря в ст. 43 об уголовном наказании как о мере принуждения, своим содержанием может иметь в виду только психическое принуждение. Варианты физического принуждения предусматриваются нормами УПК РФ и УИК РФ. Однако содержание нормы материального права УК РФ не может корреспондировать с нормами процессуального права. И наоборот, в приговоре не всегда можно предусмотреть, какая мера государственного принуждения будет осуществлена, если, например, возможно добровольное исполнение уголовного наказания и физическое принуждение не требуется.
Следовательно, ч. 1 ст. 3.1 КоАП РФ концептуально обоснованнее по сравнению с ч. 1 ст. 43 УК РФ. Она более точно отражает сущность наказания в юридической ответственности карательного вида. Представление о том, что наказание есть принуждение, имеет упрощенный характер. Этот подход, не согласуясь с реальностью и прагматизмом права, фактически дезориентирует относительно понимания как наказания, так и государственного принуждения.
Не случайно образ наказания через принуждение не комментируется в юридической литературе: какую познавательную нагрузку он несет, на что нацеливает законодателя, какие научные и правоприменительные задачи помогает решить. Государственное принуждение в науке оправданно рассматривается в сравнении с насилием, хотя бы для того, чтобы их разделить. Но никто из исследователей не показал, в чем заключается идентичность принуждения, а значит, насилия, наказания как меры административной ответственности.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 132; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!