Как понимал Гегель соотношение рассудочного (частно-научного) и разумного (мировоззренчески-философского) уровнен знания?
Гегель (1770—1831), преодолевая кантовский дуализм вещей в себе и явлений, должного и сущего, приходит к принципу тождества познания и мышления, мышления и бытия. Если с точки зрения Канта мыслить еще не значит познавать (мы мыслим вещь в себе, но мы ее не познаем), — то, по Гегелю, мышление и сознание совпадают и определение вещи как сущего в себе является бедным абстрактным ее определением, но все же определением, т. е. знанием.
Мышление включает, по Гегелю, три момента: рассудочный, диалектико-разумный и спекулятивно-разумный. Рассудок сообщает определенность данному в опыте. (Опыт, в понимании Гегеля, совпадает не с созерцанием, как у Канта, а с сознанием вообще. Если, по Канту, Бог, свобода, душа не даны в опыте, т. к. не даны в созерцании, то, по Гегелю, раз у нас в сознании есть такие представления, то значит есть и соответствующий опыт, который и является отправным пунктом познающего мышления). Определяя наличное в опыте, рассудок ищет его сущность, но определения рассудка конечны, и он наталкивается на противоречия — на необходимость давать своей цели — сущности наличного бытия — противоположные определения. Цель же рассудка — сущность, т. е. единое во многом, общее в различном, тождественное. Диалектический разум начинает искать тождественное в противоположностях, установленных рассудком, приводя конечные застывшие определения последнего в движение, показывая их взаимо переход. Догматизму рассудка диалектический разум противопоставляет скептицизм и релятивизм, но разум содержит не только диалектический момент, не сводится к нему. Разум, благодаря присущему ему диалектическому моменту, прикоснувшись к точке, где противоположные определения рассудка переходят друг в друга, где они тождественны, воспроизводит, уточняя, углубляя, приводя в необходимую связь определенности, расчленения, внесенные в наличное бытие рассудком. Такова функция и позиция спекулятивного разума, предметом которого является действительное, т. е. разумное в наличном бытии. Спекулятивный момент разумного, рассматриваемый в отрыве от диалектического момента и рассудка, воспринимается как нечто мистическое, как способность сверхопытного познания. По мнению же Гегеля, разум без рассудка — ничто, тогда как рассудок и без разума — нечто.
|
|
|
Таким образом, выступающее в опыте, т. е. в общем сознании, наличное бытие, обрабатывается в частных науках рассудком, который ищет в наличном сущностное как его основание. Содержание частных наук подвергается диалектической критике и спекулятивному систематизированию в философии, которая в сущностном ищет действительное, т. е. воплощенную разумность. Не все наличное — сущиостно, не все сущностное — действительно, т. е. соответствует разуму, дает такой образ мира, который Кант назвал мировоззрением, отличая его от научного.
|
|
|
Гегель согласен с Кантом, что человек, достойный быть человеком, должен жить в соответствии с разумом. Но он не согласен с тем, что в наличном разум существует только как должное, противостоящее сущему. И сущее, и должное являются рассудочными определениями наличного. Разум, полагает Гегель, не настолько бессилен, чтобы для своего воплощения ждать моего прихода в мир, моего решения действовать морально. Он уже существует в мире как действительное. И жить в соответствии с разумом, значит жить в соответствии с тем, что действительно в наличном, что открывает в мире мировоззренчески-философское познание, постигающее точки зрения вечности мир .
В чем, по Гегелю, смысл мирового процесса, назначение человека и содержание истории?
С точки зрения Гегеля, мировой процесс есть процесс становления мирового духа. Мировой дух завершен, т. е. есть то, что он есть, только в знании самого себя, существуя в нем не только в себе, но и для себя. Стремясь к завершению, обретению знания самого себя, мировой дух должен перейти в инобытие, обрести предметную форму, которая и делает возможным познание. Процесс этого перехода, тяжкий труд поиска наиболее полного воплощения запечатлен в формообразованиях органической и неорганической природы, через которые прошел дух, воплотившись, наконец, в человеке. Человек — действительность мирового духа. Как и он, человек жаждет самопознания. Выйдя из недр животного мира, познав, что он животное, человек перестает быть только им. Углубляя познание себя, своих связей с мировым целым, человек открывает, что он, как и все сущее, является модусом мирового духа, который и есть субстанциональное начало и субъект всего мирового процесса. Это обретенное человеком знание о мировом духе является знанием мировым духом самого себя. Говоря теологическим языком, наше знание о Боге и есть знание Богом самого себя.
|
|
|
Таким образом, наша познавательная деятельность, ее результаты не являются чем-то случайным в мире. Мир, мировой дух без этого знания не завершены. Только в этом знании они обретают адекватную форму бытия, только здесь они бытийствуют в себе и для себя. Космическое и божественное предназначение человека — быть органом такого познания.
|
|
|
Родовое предназначение человека осуществляется отдельными индивидами, каждый из которых ограничен внешними условиями своего существования, препятствующими формированию спекулятивно-разумного взгляда на мир. Важнейшим из таких препятствий является чрезмерное ограничение личных свобод, не позволяющее вести независимые от авторитетов исследования последних оснований наличного бытия. Обретение таких свобод составляет содержание мировой истории.
По учению Гегеля, народы, на которые расчленяется человечество, вступают в историю тогда, когда организуются в государства. Уровень свобод, реализуемых в государстве правительством, определяется уровнем осознания необходимости его гражданами быть свободными. Каждый народ, говорил в этой связи Гегель, имеет то правительство, которое заслуживает. Эпохи в истории различаются уровнем осознания свободы.
В деспотических государствах Древнего Востока, где свободным осознавал себя только один, спекулятивного познания не возникает. Оно появляется в Греции, где некоторые осознают себя свободными, где возникают первые формы демократии, где не было авторитарной жреческой власти. Христианство приносит в мир идею, что все равны перед Богом, что все достойны свободы. Эта идея дает плоды только в Новое время, после Возрождения и Реформации. Представление о сращенности человека с Богом, заключающееся в христианстве, начинает обретать в спекулятивной философии понятийную форму. По мнению Гегеля, государственной формой, которая соответствует уровню осознания свободы в христианстве и которая способствует развитию спекулятивных исследований, является конституционная монархия, подобная той, которая установилась в Англии.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 496; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!