Что стоит за плюрализмом (многообразием) философских систем и учений?
Многообразие философских систем и учений (не только сменяющих друг друга во времени, но и одновременно существующих) давно было замечено самими философами. Но оценивалось это многообразие по-разному. Одних оно настраивало на скептицизм, т. е. на недоверие к любой философской идее. философия, по мнению скептиков, объективного знания дать не может, все ее положения произвольны, а потому и равно вероятны. Другие философы не отрицали объективности философской истины, но признавали, что истинной может быть только одна философия — их собственная. Такая позиция утверждала догматизм.
Принципиально иную точку зрения выдвинул и отстаивал Гегель. Великий диалектик в многообразии философских поисков и решений увидел их единство. В действительности, писал Гегель, существовала и существует одна философия, но она раскрывает себя не сразу, а исторически, в процессе, восходя от односторонних, абстрактных определений к все более полному, более конкретному содержанию. Каждая новая, более зрелая философская теория не отбрасывает, не отвергает ей предшествующую, а диалектически “снимает”, т. е. преодолевает ограниченность, узость ее, включает прошлое в настоящее как его частный момент или случай.
Эта идея легла в основу гегелевских “Лекций по истории философии” и гегелевской “Науки логики”. Оба произведения излагают, обосновывают принципиальное совпадение теории и истории (логического и исторического): в “Лекциях...” эта мысль проиллюстрирована на живых страницах прошлого, в “Науке логики” упор сделан на имманентное развитие, связь категорий, тогда как имена философов могут даже и не упоминаться.
|
|
|
Открытие Гегелем тождества, совпадения логики и истории мысли показало, что различные философские учения находятся не в случайной, а в необходимой связи друг с другом. Но Гегель эту связь понял, представил лишь как связь линейную (субординационную). И это не могло быть иначе, поскольку для автора “Науки логики” философия была только Логикой, только наукой. Духовно-практическая составляющая философского знания им фактически во внимание не принималась. Не принималось во внимание то, что философские построения формируются не только по законам логики, но и по законам жизни, которая к логике не сводится. Неисчерпаемое богатство, многогранность жизни находят свое философское осмысление и выражение отнюдь не единственно возможным способом. Разве не так обстоит дело в искусстве? Многообразие художественного опыта не только не вредит поэзии или музыке, но и является просто необходимым для них. Поэзия Пушкина не делает “лишней” поэзию Лермонтова и Блока. Любящий музыку Чайковского будет любить и музыку Шопена, и музыку Грига.
|
|
|
Перефразируя Маяковского, можно было бы сказать: “Больше философов — хороших и разных!” Но тогда возникает следующий вопрос: есть ли прогресс в истории философии? Если да, то каковы его критерии?
8. Есть ли прогресс в истории философии?
На первый взгляд может показаться, что ответ на поставленный вопрос вряд ли требует обсуждения: философия открывает, постигает новое, ранее неизвестное. Философы, как и ученые, стоят “на плечах” своих предшественников. Но философы (как уже говорилось) — не только ученые, а философия — не только наука.
Философия — еще и область духовно-практического, сфера ценностного сознания. А творчество в этой сфере духа обладает иным характером преемственности, чем творчество в сфере науки. Наука XX века превзошла науку XIX века: современные ученые знают то, чего их предшественники не знали. Но можно ли то же самое сказать об искусстве? Или морали? Или религии? К этим сферам понятия “выше — ниже”, “больше — меньше”, а следовательно и понятие “прогресс” едва ли применимы. Эсхил, Шекспир, Гете — поэты разных веков — на равных принадлежат вечности.
|
|
|
Две составляющие философского знания — научная и ценностная — в истории мысли и культуры живут как бы разной жизнью, ведут себя во времени неодинаково. Рассмотрим это на примере классической немецкой философии, или даже еще более конкретно, на отношении философии Гегеля к философии Канта. Гегелевская диалектика критически преодолевает агностицизм и дуализм диалектики и теории познания Канта. В этом смысле Гегель по отношению к Канту делает громадный шаг вперед. Но во многом другом он, как философ, “проигрывает” Канту. Для Канта человеческая личность, индивидуальность есть самоцель, самоценность. Для Гегеля единичное не имеет истинного смысла и значения, поэтому не только индивиды, но и отдельные страны и народы имеют свое оправдание, право на жизнь лишь в той связи и в той мере, которые ставят их в связь с общим (родом). Перейдя из области отвлеченных идей в область философии истории и философии человека, гегелевский культ Абсолютной идеи (Всеобщего) стал, вольно или невольно для самого берлинского философа, выражением и оправданием идеологии тоталитаризма, антигуманизма.
|
|
|
Крупное философское построение, в силу его неизбежной противоречивости и неоднозначности, имеет всегда сложную, нелинейную родословную: не один, а несколько источников; не одно, а множество возможных продолжений. Так, философия Канта выросла и из идей Лейбница, и из идей Юма; предшественниками Маркса были и Гегель, и Фейербах; каждый из них был по-своему переосмыслен последователями.
В каком-то смысле слова все великие философы мира — наши современники, их идеи и наследие не устаревают. Бели механику Ньютона не обязательно изучать по трудам самого Ньютона, или геометрию Эвклида по его “Началам” (они растворены, обезличены в последующем развитии научного знания), то Платона или Аристотеля можно изучить, понять только по их трудам. (Пересказать Платона — это все равно что пересказать симфонию).
Прогресс в истории философии есть в то же время прогресс в актуализации прошлого. Вместе с тем каждая философия есть концентрированное выражение своего времени — “эпоха, схваченная в мысли” (Гегель).
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 511; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!