Тема 2. Основы теории конституции (семинар 3)

Тема 1. Конституционное право в правовой системе (семинар 1) ...........................................2

Тема 1 (семинар 2) .......................................................................................................................11

Тема 2. Основы теории конституции (семинар 3) ....................................................................22

Тема 3. История и особенности конституционного развития России (семинар 4) ...............33

Тема 3 (семинар 5) .......................................................................................................................40

Тема 4. Основы конституционного строя (семинар 6).............................................................53

Тема 4 (семинар 7) .......................................................................................................................66

Тема 5. Права и свободы человека и гражданина (семинар 8)................................................80

Тема 5 (семинар 9) .......................................................................................................................94

Тема 5 (семинар 10) ...................................................................................................................107

Тема 6. Гражданство (семинар 11) ...........................................................................................108

Тема 7. Правовые основы организации и деятельности политических партий в РФ (семинар 12)................................................................................................................................119

Тема 8. Избирательное право РФ. Референдум в РФ (семинар 13) ......................................120

Тема 8 (семинар 14) ...................................................................................................................121

Тема 9. Федеративное устройство России (семинар 15)........................................................122

Тема 10. Президент РФ (семинар 16).......................................................................................123

Тема 11. Законодательная власть в РФ (семинар 17) .............................................................136

Тема 12. Конституционное правосудие в Российской Федерации (семинар 19) ................149

Тема 12 (семинар 20) .................................................................................................................157

 

Тема 1. Конституционное право в правовой системе (семинар 1)

Задача 1

ООО «Лопух» и ЗАО «Тромбон» получили от Правительства Санкт-Петербурга разрешение на использование в своей коммерческой рекламе изображения герба и гимна Санкт-Петербурга. Прокурор Санкт-Петербурга внес в Правительство города представление о нарушении Устава Санкт-Петербурга, поскольку Уставом зафиксировано описание герба как символа Санкт-Петербурга и, будучи государственным символом, герб не может использоваться в коммерческой деятельности. Исключением может быть использование герба и гимна государственными учреждениями и унитарными предприятиями в случаях и порядке, установленных Губернатором Санкт-Петербурга на основании Закона Санкт-Петербурга «О детальном описании символов Санкт-Петербурга и порядке их использования».

Одновременно против ЗАО «Тромбон» и Правительства Санкт-Петербурга было возбуждено гражданское дело по защите авторских прав на музыку гимна Санкт-Петербурга композитора Рейнгольда Глиэра. От имени автора балета «Медный всадник» выступали его наследники Ирина и Сента Глиэр.

Нормы каких отраслей права подлежат применению в указанной ситуации и к каким именно отношениям? Определите критерии различия между конституционными и гражданскими правоотношениями, складывающими в отношении гимна и герба. В чем отличия публично-правового от частноправового метода регулирования? Каков предмет регулирования конституционного права? Укажите, чем характеризуется конституционно-правовое регулирование отношений по поводу использования государственных символов. Мотивируйте решения по представлению прокурора и по иску наследников Р. Глиэра.

 

(Здесь подлежат применению нормы конституционного и гражданского права. В частном праве преобладает диспозитивный метод, т.е. возможно усмотрение сторон, а в публичном праве преобладает императивный метод.) А что это означает применительно к ситуации, описанной в задаче? Методы – это абстракция. Вы говорите, что применению подлежат нормы и конституционного, и гражданского законодательства. В какой части? Какие отношения здесь носят публичный характер, а какие – частный? (Частный характер носят отношения, возникающие в результате нарушения авторских прав композитора.) Чем именно нарушены права правообладателя? (Незаконным использованием музыки в коммерческой рекламе.) Ммммм… Так, хорошо, а в качестве гимна музыку правомерно используют?

(Использование гимна в коммерческой рекламе правомерно, поскольку в соответствии с пп. 2 п. 6 ст. 1259 ГК РФ официальные государственные символы и знаки (флаги, гербы) не являются объектом авторского права.) Следовательно, их можно использовать совершенно свободно? (Нет, но требования, вытекающие из нарушения авторских прав, предъявлять нельзя.) А какие нужно предъявлять? (Я имею в виду, что требования наследников Глиэра не основаны на законе.)

В данном случае ситуация с гимном сложнее, чем с гербом, потому что есть некий объект – музыка, – который создаётся творческим трудом, становится объектом авторского права, и в качестве такового в рамках гражданских правоотношений продолжает существовать в качестве объекта гражданского оборота. Одновременно по поводу той же самой музыки возникают принципиально другие, публичные отношения. Они связаны с использованием этой музыки в качестве государственного символа. В задаче эти отношения намеренно перемешаны, и ваша цель состоит в том, чтобы постараться как можно чётче разграничить те отношения, которые носят гражданско-правовой характер, и те, которые носят публично-правовой характер, имея в виду, что там разные принципы и методы правового регулирования. Существенным является, в частности,вопрос выбора императивного или диспозитивного метода. Сложность заключается в том, что в разных отношениях фигурирует один и тот же объект. Имеется в виду не объект правоотношения. Кстати, объект конституционного правоотношения имеет некоторые особенности, да? Что является этим объектом? (Это две группы отношений: во-первых, отношения связанные с устройством государства и осуществлением государственной власти, отношения между высшими органами государственной власти и должностными лицами, и, во-вторых, отношения по поводу осуществления властных предписаний, отношения, в которых государство выступает в качестве единого субъекта.) И ничего общего между первой и второй группой нет? Власть – это единый, общий объект для всех конституционно-правовых отношений. У вас может вызвать затруднения вопрос о том, как символы связаны с властью. Вы понимаете, почему отношения по поводу государственных символов считаются конституционно-правовыми?

(Положение о государственных символах закреплено в Конституции.) Да мало ли что в Конституции закреплено. Там закреплено, что гражданское законодательство находится в ведении Федерации. (Может быть, эта символика необходима для обозначения главенства на соответствующей территории?) Мммммм… Типа «скипетр и держава»? (Символика необходимо для олицетворения государства на мировой арене.) Мысль об олицетворении государства ближе всего к действительности. Государственный символ обозначает государство как носителя публичной власти. Он позволяет олицетворять государственную власть. Символ её символизирует, извините за тавтологию. Получается, что государственный символ используется государством в публичных целях в качестве элемента общего механизма реализации власти. Соответственно, отношения, складывающиеся по поводу государственных символов, являются публично-правовыми, властными. Речь идёт о представлении государства как властвующего, а не хозяйствующего, субъекта, в рамках публично-правовой, а не коммерческой деятельности. (А в коммерческой деятельности ГУПов могут эти символы использоваться?) Это вопрос, который требует размежевания публичных и частных правоотношений. Те отношения, которые складываются с участием ГУПов, являются гражданско-правовыми, значит, они должны подпадать под действие принципов гражданского права, они должны регулироваться специфическим для гражданского права методом, а публичные отношения, связанные с реализацией власти, должны подчиняться принципам и методам, характерным для права публичного. Когда мы говорим об использовании музыки в качестве государственного гимна, то мы как раз и пытаемся обозначить ту сферу, в которой по поводу того же самого объекта, являющегося объектом гражданского оборота, возникают публичные отношения.

В чём особенности конституционного правоотношения по сравнению с гражданским? Один из самых главных вопросов состоит в том, должно ли было Законодательное Собрание СПб, утверждая Устав СПб в 1998 году и внося в него норму, что «Гимн Великому Городу» из балета Глиэра «Медный всадник» является гимном СПб, предварительно заключить договор с правообладателями об использовании этой музыки в качестве государственного символа? (Это же результат творческой деятельности, объект авторского права, следовательно, нужно было заключить договор.) И всё, что касается этого объекта, должно подчиняться принципам гражданско-правового регулирования? С точки зрения наследников Глиэра, это грабёж среди бела дня. (Я не разделяю их точку зрения, потому что публичные отношения регулируются императивным методом, и субъекты лишены права самостоятельно решать, когда они возникнут, и определять их содержание. Здесь отношения возникают независимо от воли обладателя авторского права.) Угу. (Но ведь в таком случае будут нарушаться права человека, гарантируемые Конституцией.) Какие? (Право интеллектуальной собственности.) А наследников Глиэра лишают этих прав? (Когда музыка становится государственным символом, она перестаёт быть объектом авторского права.) В этом-то как раз и сложность, в этом и заключается разница между гербом и гимном. Герб вообще не будет объектом гражданского оборота и гражданских прав, а гимн сохраняет свою двойственность. Тот факт, что «Гимн Великому Городу» был использован в качестве государственного символа, не означает, что балет Глиэра поступил в общественное достояние и может использоваться совершенно свободно, даже в той части, в которой речь идёт о «Гимне Великому Городу». Это часть большого художественного произведения, которое продолжает выступать объектом охраны авторского права, и в рамках гражданского оборота все права сохраняются, никто не лишает наследников Глиэра этих прав. Они ограничиваются в той части, в которой этот объект начинает использоваться в публичных правоотношениях для целей представления государства, его олицетворения. Эти отношения построены не на диспозитивном методе, они не требуют согласия. Императивная норма устанавливает, что эта музыка становится государственным символом. Соответственно, в той части, в которой эта музыка становится символом, она в принципе перестаёт быть объектом авторского права.

Норма ГК РФ, которую вы цитировали, касается таких символов как герб, символов, которые специально создаются и используются исключительно в качестве государственных символов. К гимну Глиэра был сочинён текст, причём он был сочинён в порядке объявления открытого публичного конкурса, в котором участвовали несколько поэтов. Тот, кто победил, самим фактом участия в конкурсе отказался от своих авторских прав, и сочинённый им текст перестал охраняться авторским правом вообще. Кстати, «Гимн Великому Городу» был написан Глиэром в период его участия в конкурсе на разработку гимна СССР, в котором победил не он, а Александров, который авторских прав лишился, а Глиэр решил, что раз получилась хорошая музыка, то не следует ей пропадать, и вставил её в балет. Поэтому, что касается использования Правительством СПб и иными государственными органами музыки в качестве государственного символа, здесь никаких возражений быть в принципе не может. Здесь публичный интерес, публичные правоотношения, императивный метод правового регулирования, не требующий необходимости получать согласие, но в той части, в которой этот объект начинает использоваться не как государственный символ, а, например, в коммерческой деятельности, правила о государственном символе на него не распространяются. Если государство хочет распоряжаться этим объектом, то оно должно предварительно получить права, выкупить их у правообладателя, и тогда оно сможет предоставлять другим лицам право использования.

Что касается герба: если публично-правовые нормы о порядке использования государственных символов не ограничивают использование герба в коммерческой деятельности, то здесь у государства препятствий нет. Герб не охраняется авторским правом, и государство – полный правообладатель, в т.ч. в гражданско-правовом смысле.

Если оно посчитает нужным, то оно может предоставить определённым частным лицам или государственным предприятиям право использования герба. Правда (и мы когда-нибудь до этого дойдём), если вы почитаете законодательство (особенно хорошо это видно на примере ФКЗ о гербе, флаге и гимне РФ), то увидите, что режим использования символов может быть разным.Использование герба ограничено строже всего, оно почти что исчерпывается официальной сферой, а вот флаг, например, может использоваться наиболее широко, для обозначения принадлежности к РФ.

(Но использование герба СПб тоже ограничивается.) Да-да-да, но там есть общая норма в этом Законе, что символы СПб могут использоваться в коммерческой деятельности. (И порядок такого использования регулируется законодательством.) Да, и предполагается, что это имеет отношение ко всем символам, а в нашей задаче получается, что действие этой нормы ограничено действием федерального (гражданского) законодательства – в той части, в которой музыка остаётся объектом защиты авторского права.

 

Задача 2

Гражданин Абелев Н. К. припарковал свой автомобиль в зоне действия знака «Остановка запрещена». Автомобиль был эвакуирован специальной службой ГИБДД. Абелев посчитал действия сотрудников ГИБДД неправомерными, поскольку они нарушают право собственности, гарантированное ст. 35 Конституции РФ. ГИБДД представило возражения, в которых указало, что реализация права собственности должна осуществляться в рамках, установленных действующим законодательством. Полномочие должностных лиц ГИБДД осуществлять эвакуацию транспортных средств, мешающих дорожному движению, предусмотрено действующим административным законодательством.

В какой суд и с какими требованиями может обратиться Абелев? Каковы особенности конституционных правоотношений по сравнению с административными?

 

Что значит “посчитал неправомерными”? Он посчитал действия сотрудников ГИБДД неконституционными? (Да, он ссылается на Конституцию.) Угу. Он правильно рассуждает? В чём он неправ? (В статье 17 Конституции сказано, что осуществление прав не должно нарушать права других людей.) И что? Откуда вы знаете, как он припарковал машину? Кто-нибудь нашёл норму, которая устанавливает полномочия по эвакуации транспортных средств? Это ст. 27.13 КоАП РФ. Там есть несколько условий: нужно не просто неправильно припарковать, нужно чтобы автомобиль препятствовал движению других транспортных средств.

Чем здесь ограничено право собственности? Законом! В чём заключается главная проблема? Что здесь не так? Если вы пытаетесь оценивать, соответствует ли процедура или вообще институт эвакуации транспортных средств статье 35 Конституции, то это не та проблема, о которой вы должны рассуждать в рамках этой задачи. (Мне кажется, что проблема состоит в том, нормами какой отрасли права регулируются отношения, сложившиеся между Абелевым и сотрудниками ГИБДД.) Это уже теплее. (Это не конституционные, а административные правоотношения.) Я не могу согласиться с вами полностью. Действительно, административные отношения здесь возникают, и проблема в том, чтобы разграничить административные и конституционные отношения. Вам не нужно оценивать, насколько правомерны требования Абелева, насколько обоснованно он считает нарушенным право собственности. Это не так важно в данном случае. Вопросы, которые сформулированы в задаче, должны навести вас на определённые размышления, в т.ч. по поводу различия между объектами конституционных и административных правоотношений. (Объектом административных правоотношений являются отношения в области публичного управления, следовательно, они регулируют отношения между частными лицами и конкретным государственным органом.) За исключением понятия “публичного управления”, смысл которого никто не знает, всё остальное правильно. (Так было написано в УМК. Конституционное право регулирует отношения между частным лицом и государством в целом.) А что это означает для Абелева? (Он вступил в правоотношения не с государством в целом, а с сотрудниками ГИБДД. Они, конечно, представляют государство, но это не государство “вообще”.) Угу, совершенно правильно. (Поэтому здесь сложились административные правоотношения.)

Есть два уровня правоотношений: административные и конституционные. Почему некорректны те требования, которые формулирует Абелев? Потому что он смешивает, он “перескакивает” от административных сразу к конституционным. В рамках каждого вида правоотношений есть свои средства защиты. Если права Абелева будут нарушены в рамках отношений, складывающихся у него с сотрудниками ГИБДД, то он пойдёт не в КС РФ, а в суд общей юрисдикции с жалобой на их неправомерные действия, и суд будет проверять эти действия на соответствие не Конституции, а КоАП РФ, т.е. закону. Если действия были правомерными, т.е. законными, то в этом случае возникает вопрос “второго уровня” – не нарушает ли сам закон право, гарантируемое Конституцией? Здесь, опять же, не предполагается, что вы будете это оценивать: КС РФ уже много раз писал, что эвакуация не нарушает статью 35 и является правомерным ограничением. Ваша задача – отделить котлеты от мух и сформулировать, с какими требованиями и куда Абелев может обращаться, потому что так, как это формулирует он, сделать не получится. Нет суда, в который можно обжаловать действия сотрудника ГИБДД как не соответствующие Конституции. С точки зрения практической, утилитарной, разграничение отношений следует производить следующим образом: всё, что связано с реализацией полномочий, установленных законом, является административными правоотношениями, а всё, что касается установления законодательных норм, относится к правоотношениям конституционным. Может быть, очень грубо и примитивно, но, по крайней мере, проще всего сформулировать именно так.

 

Задача 3

Постановлением Государственной Думы РФ о внесении изменений в Регламент было установлено, что в случае отсутствия в зале заседаний необходимого числа депутатов для обеспечения кворума возможность начала заседания определяется в соответствии со сложившимся обычаем. Некоторые депутаты выступили против принятия этого Постановления, указывая на правовую позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в п. 13 мотивировочной части Постановления от 20 июля 1999 г. № 12-П. Однако большинство депутатов, утверждая, что правовой обычай может считаться источником конституционного права, а решение Конституционного Суда — нет, проголосовали за проект Постановления.

Могут ли выступать в качестве источников конституционного права правовой обычай, решения Конституционного Суда РФ и акты палат федерального парламента, и каковы их особенности?

 

В чём была проблема, поставленная перед КС РФ? В момент голосования физически не присутствовало на заседании Госдумы то количество депутатов, которое необходимо для принятия закона. Кворум был, но речь шла о преодолении вето Президента, а для этого необходимо квалифицированное большинство. Нужное количество голосов было подано, но физически в зале заседаний депутатов было меньше. Депутаты бегали с двумя-тремя ключами и голосовали за своих товарищей – обычная практика во всех парламентах мира. КС РФ сказал, что вообще-то так делать нехорошо, и что это противоречит Конституции – каждый должен голосовать лично, а если не может этого сделать по уважительным причинам, то может быть установлен механизм передачи голоса: нужно написать доверенность на конкретного депутата, передать её председателю палаты, указав в доверенности, как именно следует голосовать по каждому пункту повестки дня, чтобы решение принимал не тот, у кого в руках ключ, а тот, кто должен голосовать. Этот общий принцип именно в том виде, в котором его описал КС РФ, сейчас включён в Регламент Госдумы, где сказано, что механизм передачи требует оформление доверенности. В реальности депутаты обычно присутствуют в меньшем количестве, чем необходимо.

Вопросы, поставленные в задаче, ориентируют вас на вполне определённые проблемы: есть правовая позиция КС РФ, есть Регламент Госдумы, есть обычай, на который ссылается Регламент. Все ли они могут считаться источниками права? Каково их соотношение? Постановление палаты парламента – это правовой акт, который в принципе существует для того, чтобы реализовывать полномочия соответствующей палаты. Например, Госдума имеет право назначать Председателя ЦБ РФ, и делает она это постановлением. Она имеет право принимать законы – в первом, втором и третьем чтении, – и она оформляет свои решения постановлениями, как и Совет Федерации. Регламент Госдумы определяет порядок её деятельности. Предполагается, в т.ч. в силу принципа разделения властей, что каждый орган государственной власти самостоятелен в организации своей работы. Кроме случая с Уставным судом СПб, регламент которого утверждает ЗакС СПб, я иных случаев утверждения правил внутренней организации органа каким-то другим органом не знаю.

При каких условиях обычай может быть источником права вообще и конституционного права в частности? (Он в любом случае является источником права.) Что это значит? Как определить, является ли конкретный обычай источником права? (Если обычай закреплён нормативно.) Что значит “закреплён”? (Отражён в законах и подзаконных актах.) Каков характер должен быть у этого “отражения”? Если, например, есть обычай передавать электронные ключи для голосования, то в регламенте должно быть написано, что необходимое для начала работы палаты количество голосов определяется по количеству таких ключей, присутствующих в зале для голосования? (Получается, что так.) Понятно.

(Обычай является источником права в том случае, когда его признают все участники правоотношения. В данном случае в решении КС РФ было сказано, что этот вопрос не регламентируется, но все депутаты признают сложившуюся практику, поэтому нарушения порядка принятия законов нет.) Но ведь КС РФ в итоге пришёл к выводу, что из Конституции следует обязательность личного голосования, что бы там не думали депутаты. (Но он же не признал закон неконституционным.) Он этого не сделал в конкретном случае, посчитав, что последствия от этого будут хуже, но обязав на будущее не использовать такую практику как несоответствующую Конституции.

(Обычай является источником права в том случае, если это правило поведения сложилось в связи с длительным применением и санкционированием государством, хотя бы и с его молчаливого согласия. Но в данном случае КС РФ как государственный орган указывает, что государство не допускает и не санкционирует эти действия, поэтому следует признать сложившийся обычай неправомерным.) Конечно, то, что сами участники правоотношения считают какое-то правило сложившимся обычаем, является ценным и важным признаком, но он не является необходимым и достаточным. Необходимо подтверждение того, что этот вопрос регулируется обычаем. Если акты, исходящие от государства, не допускают применение обычая, то он не может выступать источником правового регулирования. Следовательно, в ситуации, описанной в задаче, он таким источником не является, потому что он прямо расходится с той позицией, которую высказал КС РФ. Суд в данном случае толковал Конституцию. Хоть это и не было делом о толковании Конституции, но именно КС РФ наделён полномочиями по выявлению конституционного смысла. Принимая любые решения, он основывает их на определённом понимании конституционных норм. Конституция есть то, что скажет о ней КС РФ.

В какой части решения КС РФ могут считаться источниками правового регулирования? (Они считаются источниками права, если Суд реализует свою функцию по восполнению пробелов в законодательстве и толкованию Конституции.) А у него есть такая функция – восполнение пробелов? (Ой, не пробелов в законодательстве, а недостающих элементов в конституционном тексте, исходя из смысла других норм Конституции.) Формально ему таких полномочий тоже не предоставлено, правда? (Но он же может толковать и пояснять статьи, и это элемент законотворчества.) Тут сложный вопрос. Обычные суды ведь тоже применяют закон, они его толкуют? Да, иначе как они будут применять закон. Если в законе появляется неясность, то они её восполняют путём толкования. Эти решения будут считаться источником правового регулирования? Вроде нет, по крайней мере, это не предполагается. (КС РФ в Постановлении от 16 июля 1998 года признал особый характер своих решений. Он сказал, что они имеют общий характер и такую же сферу действия, что и решения нормотворческих органов, отличаясь этим от правоприменительных по своей сути решений других судов.) Мы про это ещё подробнее поговорим.

(Нормы Конституции отличаются повышенной абстрактностью, поэтому требуется их толкование. Полномочием по их толкованию наделён КС РФ, и хоть его решения являются решениями судебного органа, они имеют нормативный эффект.) Решение решению рознь. Нормативный эффект может достигаться разными путями. С точки зрения схоластической догматики отечественного правоведения, я от вас, в первую очередь, должен был услышать вопрос: а что мы понимаем под “источником права”? Мы все вроде бы исходим, что у нас есть общее представление об этом понятии, да? Каково же оно? (Источник права – это внешняя форма выражения нормы права, из которой можно судить о её содержании.) А ещё можно сказать, что это акт создания нормы – установления, изменения или прекращения её действия. Вторая, более традиционная, позиция несколько у́же характеризует источник права. Если источником является то, по содержанию чего мы можем судить о норме, то, поскольку решения КС РФ раскрывает для нас положение норм Конституции, также как и акты конкретного толкования – решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов – раскрывают содержание законов, все эти решения являются источниками права. Так?

В чём особенность решений КС РФ? (Они официально публикуются.) Нет, это уже те институциональные особенности, которые определяются специально для того, чтобы решения КС РФ могли выполнять роль источника. А что по сути их отличает? Они меняют содержание правового регулирования, и это может быть сделано Судом вполне в рамках его полномочий. Другие суды раскрывают содержание нормы, толкуют её, но изменить не могут, а вот КС РФ может. По закону – признавая её неконституционной, хотя в реальности у Суда есть несколько способов изменения нормы, в т.ч. путём установления её конституционно-правового смысла, т.е. ограничения сферы её действия. В этом случае решения КС РФ имеют нормативный эффект.

Если взять пример, который дан в задаче, то здесь Регламент Госдумы не предусматривает никаких правил относительно голосования одних депутатов за других, но он и не запрещал использование ключей другими депутатами. А КС РФ сказал, что в той части, в которой это приводит к нарушению принципа личного голосования, это неконституционно. Таким образом, он изменил действие нормы. Как итог – решения КС РФ имеют эффект правового регулирования.

Ладно, про акты палат парламента, я вижу, вы не очень готовы рассуждать сейчас.

 

Задача 4

Общественная организация «Общество защиты прав потребителей “Альтернатива”» обратилась в Верховный Суд РФ с требованием в интересах потребителей признать «Правила пользования электрической энергией», утвержденные Приказом Министерства энергетики и электрификации СССР, утратившими силу, ссылаясь на то, что они не были опубликованы официально для всеобщего сведения, а поэтому в силу ч. 3 ст. 15 Конституции РФ не подлежат применению. Представитель министерства в судебном заседании заявил, что указанные Правила в 1982 г. в соответствии с установленным порядком были выпущены тиражом 200 тыс. экземпляров и разосланы для свободной продажи. Установленный Конституцией РФ 1993 г. порядок опубликования в официальных изданиях, равно как и общее требование о применении только опубликованных нормативных актов, распространяется лишь на акты, принятые после вступления в силу Конституции РФ.

Какие нормы и какого нормативного акта подлежат применению для решения возникшего спора? Определите те правоотношения, которые регулируют указанные нормы. На основании этого определите, какое решение следует принять по данному делу.

 

Необходимо ли опубликование Приказа Министерства? (Да, иначе как о нём узнают.) А зачем о нём узнавать? (Если о нём не узнают, то не смогут его выполнять.) Кто? (Те, на кого распространяются эти правила.) Может быть, те, на кого они распространяются, об этом Приказе знают. Из каких норм вытекает требование об обязательном опубликовании? (В ч. 3 ст. 15 Конституции сказано, что неопубликованные нормативные правовые акты применяться не могут.) Какие ещё положения Конституции имеют отношение к этой задаче? (В части 2 Раздела II Конституции сказано, что законы и другие правовые акты, действовавшие на территории РФ до вступления в силу настоящей Конституции, применяются в части, не противоречащей Конституции РФ. Получается, что в данном случае Приказ противоречит Конституции, поскольку он не был официально опубликован. – КС РФ в одном из своих постановлений сказал, что эти правила не касаются процедуры принятия нормативных актов. Этот Приказ был принят в соответствии с процедурой, которая существовала в то время, и он должен действовать.) А может, КС РФ сказал неправильно? Мы с вами должны рассуждать с точки зрения теории, с точки зрения природы этих отношений, тех юридических особенностей, которые они имеют. (Граждане РФ должны быть ознакомлены с теми нормативными актами СССР, которые имеют к ним отношение.) Но механизма-то ознакомления нет. Здесь вопрос даже не в ознакомлении, хотя, с конституционной точки зрения, это сложность, которая в задаче также присутствует.

Вопрос о том, каково действие Приказа в настоящий момент – это общий вопрос, поставленный в задаче. Проблема заключается в том, как именно мы должны ограничить действие ч. 2 Раздела II Конституции в части механизма принятия и вступления в силу государственных актов. При этом мы знаем, что должны соблюдаться некие конституционные принципы, в т.ч. принцип обязательного наличия у гражданина возможности ознакомиться с теми актами, которые влияют на его права и свободы, что вытекает из ст. 15 Конституции. Здесь есть определённые противовесы, поддерживающие две конкурирующие позиции. С одной стороны, Конституция в ч. 3 ст. 15 предполагает, что применение неопубликованных актов нарушает один из важных правовых принципов – принцип правовой определённости, или предсказуемости правовых последствий поведения для каждого гражданина. Каждому должна быть предоставлена возможность знать о своих правах и обязанностях. На другой стороне мы должны что-то противопоставить этой общей норме. Иначе, исходя из этой общей нормы, мы просто признаем все акты СССР недействующими, потому что они не были опубликованы в соответствии с нынешним порядком опубликования. Многие акты вообще не были опубликованы: секретные законы – это то, что существовало в СССР, и то, чего в принципе по Конституции сейчас быть не может. Есть закрытые статьи в некоторых законах: например, в законе о федеральном бюджете есть некоторые статьи, которые не публикуются, но это соответствует специальному законодательству о государственной тайне. Что мы можем противопоставить? Мы не можем противопоставить Заключительные и переходные положения Конституции, потому что в них не сказано прямо, в каких пределах должны действовать эти акты. Мы можем противопоставить только определенную теоретическую идею, определенную концепцию, объясняющую, почему мыне будем ретроактивно применять правила издания и опубликования актов. Эта теоретическая идея может сводиться только к тому, что правила, которые определяют механизм издания, опубликования и вступления в силу правовых актов, действуют в тот момент, когда принимается нормативный акт. Нормотворческие отношения складываются именно в этот момент. В задаче они складывались в 1982 году, и, соответственно, в отношении этого приказа применялись те правила, которые действовали в 1982 году. Можем ли мы предполагать, что существуют некие отношения, связанные с опубликованием акта, в момент применения акта, т.е. сейчас, в 2012 году? Нет, не можем, потому что это противоречит здравому смыслу. Естественно, сейчас никто опубликование не будет считать частью механизма применения нормативного акта. Значит, с теоретической точки зрения, мы никак не можем применять правила, которые были установлены в 1993 году.

 

Тема 1 (семинар 2)

1. Прочитайте статью Белкина А.А. Аналогия в государственном праве // Правоведение. 1992. № 6. С. 20-40 (текст доступен на http://uristy.ucoz.ru/publ/23-1-0-1080) и подготовьте к обсуждению в аудитории следующие вопросы:

* как, на Ваш взгляд, должна решаться проблема пробелов в конституционном праве?

* каковые общие подходы к возможности использования аналогии права и аналогии закона в конституционном (государственном) праве?

* возможна ли, на Ваш взгляд аналогия в современном российском конституционном праве?

* в каких случаях аналогия допустима, в каких случаях категорически невозможна?

* каковы условия возможного применения аналогии, связанные с ненарушением прав граждан и с невыходом за пределы компетенции государственных органов?

* особенности проблемы судейского нормотворчества в конституционном праве.

* проблема формального применения норм и ограничения произвола.

 

Давайте по тем вопросам, которые были сформулированы, начиная с того, что может быть основанием для применения аналогии.

(Я считаю, что пробелы можно устранять либо постоянным применением того или иного предписания с сопредельной области права, либо путём внесения изменений и дополнений в данный закон.) А в каком случае вообще справедливо говорить о существовании пробела в конституционном праве? Что может быть основанием для констатации пробельности? (Если пробел – это отсутствие нормы права, регулирующей соответствующие общественные отношения, то нужно не принимать новые законы, а дополнять и изменять уже существующие.) Вы или не понимаете, в чём проблема, или не понимаете, о чём вообще речь. В конституционном праве пробел имеет отличие от пробела в частном праве? Если да, то в чём?

(Конституционное право охватывает какие-то основные нормы, включая политику, экономику и пр., в то время как частное право является более конкретным.) А пробел-то здесь причём? (Ну, нельзя же заранее предугадать и предупредить какие-то правонарушения.) А правонарушения причём? Что такое пробел? Уже вроде было сказано, что это отсутствие правового регулирования. В чём особенность такого отсутствия в конституционном праве? (Возможно, наличие расплывчатых формулировок, определения которым не даётся.) «Российская Федерация является демократическим государством» – “расплывчатая формулировка”? (Нет.) Почему? Приведите пример “расплывчатой формулировки”. (Свобода совести. Что это такое, в Конституции не объясняется.) То есть, это более “расплывчато”, чем «демократическое государство»? (Да.) И что дальше? Расплывчатость и пробельность – то же самое? (Одно следует из другого.) Как именно? (Если формулировка расплывчатая, то неясно, в каком случае эта норма может применяться, а в каком – нет.) Ну и что? А пробел причём? Пробел – это не характеристика нормы. Это характеристика отношений, которые не урегулированы нормами, а вы говорите про характеристику норм. (Если неясно, какая норма права должна применяться в том или ином случае, то это и есть пробел, разве нет?) Хорошо, “расплывчатость” норм – это характерная особенность именно конституционного права? (Да.) Хм, интересно.

(Важно то, как мы понимаем пробельность. Белкин пишет, что пробел можно трактовать как некий манёвр для толкования каких-либо конституционных норм, потому что, как пишет Белкин, пробелов в праве нет. Они существуют очень условно, потому что законодатель, в силу того, что этот пробел нельзя как-то адекватно заполнить, оставляет возможность толкования и маневрирования в рамках тех конституционных норм, которые существуют.) Угу, так. Но всё-таки особенности конституционного права в чём проявляются? В чём специфика конституционного права по механизмам регулирования, по особенностям отношений, по условиям возникновения этих отношений, по содержанию правового регулирования? Как особенности правового регулирования в конституционном праве сказываются на характеристике пробелов? Гражданское право вы ещё не изучаете, но, может быть, слышали, что основополагающим принципом гражданского права является свобода договора. Если стороны хотят заключить договор, который не предусмотрен законом, они вольны это сделать, и никаких ограничения для них не устанавливается. Если они заключили договор, прямо не предусмотренный законом, и после этого, в связи с исполнением такого договора, возник спор, то к этому договору могут быть по аналогии применены нормы о других договорах. И это очевидный случай пробела, который объективно может сложиться в частном праве. В публичном, а конкретно в конституционном, праве такое возможно? (Нет, потому что не существует аналогии.) Аналогия – это способ восполнения пробелов, а мы рассуждаем о том, возможны ли пробелы вообще. Если нет пробелов, то ненужно и аналогию применять. Из чего вытекает это расхожее мнение, что аналогия в конституционном праве недопустима? (Из того, что аналогия подразумевает обращение к общим принципам, началам, а конституционное право – это и есть общие начала.) Ну, так значит, сам Бог велел применять аналогию в конституционном праве. Нет? (Мне кажется, сложность применения аналогии в конституционном праве состоит в том, что эти общие начала не подходят под обычную структуру правовых норм, где присутствуют гипотеза, диспозиция и санкция, поэтому…) А чего не хватает? Санкции? Ну и что? (Ну, в данном случае сложнее подвести какую-то частную ситуацию под общую норму… бла-бла-бла…)

Так, вы все говорите, что нормы конституционного права обладают повышенной абстрактностью. Но ведь это же предполагает заполнение всех пробелов! Если нормы общие, если они достаточно абстрактные, то они охватывают все возможные ситуации, которые теоретически могут возникнуть. (Но они применяются путём толкования, которое может быть различным.) Любая норма требует толкования. Если вы в УК РФ видите слова “кража”, “тайное хищение чужого имущества”, то вы должны понимать, что каждое из этих слов следует каким-то образом истолковать.

(По поводу невозможности аналогии в конституционном праве: это связано с тем, что в конституционном праве есть особый интерес государства, и регулирование носит императивный характер…) А что это за “особый интерес государства”? (Это цитата Белкина. Имеется в виду, что есть опасность “растворения власти”, если аналогия будет применяться правоприменительными органами, а не законодательными, то получится так, что исчезнет элемент безусловного подчинения тому, что установлено государством, будет иметь место вольная трактовка норм.) Угу. Но императивный характер регулирования – это тоже не причина, а следствие. А изначально основа конституционных отношений, сами отношения конституционные по своему содержанию, наверное, имеют какие-то особенности, которые ограничивают и обнаружение в них пробелов, и применение к ним аналогии? То, что я хочу от вас услышать (может быть, чуть в сторону от того, что пишет Белкин), исходя из того, что вы уже должны были понять об общих свойствах и содержании конституционного права – это характеристика тех отношений, которые складываются. Да, императивный характер регулирования слабо совместим с применением норм по аналогии, но почему так происходит? Мы не можем просто ссылаться на императивность регулирования, потому что императивность – это некая черта, свойство, характеристика, но никак не природная особенность. (Отношения, регулируемые конституционным правом, носят властный характер…) Вот, так. (…и это подразумевает, что субъекты этих отношений юридически неравны: есть властвующий, а есть подвластный, на котором лежит обязанность исполнять предписания.) А к пробелам это какое имеет отношение? (Ну, если имеет место какая-то неопределённость в регулировании, то возникает ситуация, когда можно разными путями пойти.) А как вы решите, что возник пробел? Может, в конституционном праве вообще не существует пробелов? (Мне кажется, существуют.) А мне кажется, что нет. В каком случае возникает пробел в конституционном праве, как вы считаете? (Допустим, если ничего не сказано о том, кто разрешает дела о проверке соответствия Конституции актов ниже законов на уровне субъекта Федерации, и КС говорит, что желательно принять федеральный закон, который бы это регламентировал. Мне кажется, что это пробел, и на это обращает внимание один из судей в особом мнении в Постановлении от 16 июля.) А исходя из общей характеристики тех полномочий, которые предоставлены разным судам, мы не можем определить, кто именно должен рассматривать эти вопросы? (Это и будет аналогией права, разве нет?) Ээээээооой… (Точно так же и сам КС говорит, что это нужно урегулировать, принимая во внимание общие характеристики конституционного судопроизводства, которые определены Конституцией.) А КС не говорит о том, что такие дела вообще не имеют смысла? Может быть, их вообще не может существовать как таковых? О таком КС не задумывается? Зачем проверять подзаконный акт на предмет соответствия Конституции, если можно проверить его на соответствие закону, а потом уже закон проверять на соответствие Конституции? Может, и пробела нет? Во всех случаях в конституционном праве должен возникать такой вопрос.

Есть, как минимум, две проблемы существования пробелов в конституционном праве. Про одну мы уже сказали – это абстрактность норм. Они настолько широки, настолько абстрактны, представляют собой в основном принципы, и, следовательно, имеют такую широкую сферу действия, что вопрос их применения – это вопрос исключительно их толкования. Но есть и другая особенность конституционных отношений. Помните, мы на лекциях обсуждали статью Белкина об обычаях и обыкновениях? Там он сформулировал идею о том, что конституционное право является результатом рационального конструирования. Что означают эти слова? (Речь идёт о том, что это, видимо, не объективно сложившиеся отношения, не те отношения, которые сложились в обществе, и которым в связи с этим была придана обязательная сила…) Угу. (…а урегулированные наиболее разумным способом путём создания вне и над обществом каких-то норм.) Угу, а по сравнению с тем примером, который я привёл из области гражданского права, по поводу договора, не предусмотренного законом, есть противопоставление? В чём? В гражданском праве существует принцип свободы договора, а в конституционном праве? (Ничего не оставлено на усмотрение субъектов.) То есть, отношения могут возникать только в том случае, если есть норма, регулирующая эти отношения. Сам характер властных отношений предполагает, что они регулируются путём установления полномочий властного субъекта. Если полномочие есть, то оно может быть реализовано, и тогда возникает правоотношение по его реализации. Если полномочия нет, если нет нормы, устанавливающей его, значит, оно не может быть реализовано. Властное полномочие не может возникать по аналогии. Нет нормы – нет правоотношения. Правоотношение может существовать только в том случае, если есть норма, регулирующая это правоотношение. О каком тогда пробеле может идти речь? В каких случаях-то они тогда возникают? Если нет нормы, то не может возникать правоотношение, и именно поэтому аналогия недопустима, ибо нельзя множить отношения по сравнению с теми нормами, которые их регулируют. Вам никак было до этого не додуматься? (Это не соотносится со статьёй Белкина.) Так она тем и интересна, что заставляет шевелить мозгами и оценивать те тезисы, которые он высказывает.

(А вот вы, получается, в данном случае говорите об общезапретительном характере норм по отношению к властвующему субъекту, но ведь для граждан действует обратный принцип, почему нельзя тогда по отношению к правам граждан применить аналогию?) Давайте говорить о конкретных ситуациях. В каких случаях гражданин может вступать в отношения с государственными органами по поводу реализации его прав, при условии, что государственные органы в этом случае не будут иметь никаких полномочий? Общеразрешительный принцип для граждан означает, что государственные органы не могут ограничивать свободу граждан, но это взаимодополняющие принципы, потому что граждане могут строить своё поведение совершенно свободно, но это не означает, что они будут что-то применять по аналогии. В этом случае не возникнет самого конституционного отношения, когда гражданин свободно реализует своё право. Здесь же не будет второй стороны, правильно? Сама по себе идея очень здравая и разумная, именно так, но на самом деле, конечно, конституционные правоотношения оказываются в реальности несколько более сложными и разнообразными, чем можно их себе представить из такой общей схемы. Белкин как раз пишет о тех ситуациях, когда вроде нормы есть, но они не полные, когда правоотношение само по себе сконструировано, но недостаточно определённо установлены права и обязанности. Референдум можно проводить, это в принципе предусмотрено, но определённые элементы процедуры его проведения не урегулированы. В этом случае может возникнуть потребность в аналогии. Но пробел не может существовать как полное отсутствие чего бы то ни было, устанавливающего правоотношение. Соответственно, если появляются хоть какие-то основания считать, что правоотношение должно возникнуть, что для этого есть правовые основания, то в этом случае могут возникать второстепенные пробелы. В любом случае аналогия в публичном праве никогда не должна приводить к расширению пределов полномочий. Это важнейший постулат, связанный с особенностями конституционно-правового регулирования, и определяющий возможность применения норм по аналогии.

(Отношения в конституционном праве регулируются посредством установления пределов полномочий властвующих субъектов. Если нет соответствующего полномочия, поскольку нет нормы, в котором оно устанавливалось бы, то нет и правоотношения, которое возникает в связи с таким закреплением).

У Белкина, насколько я помню, затрагивается в т.ч. и вопрос ограничения произвола при применении аналогии. Он противопоставляет формализм и возможность плюралистического использования источников, в т.ч. применения аналогии, но при этом, когда речь идёт о применении аналогии как искусстве [?], всё равно должны сохраняться общие принципы, не допускающие ни расширение полномочий государственных органов, ни расширения пределов вмешательства в права и свободы граждан. В тех случаях, когда необходимо каким-то образом определить условия реализации того или иного правоотношения, когда, например, необходимо обеспечить действие какого-то права гражданина, но его действие не обеспечивается подробным регулированием, то в этом случае применение аналогии допустимо. Но всё равно есть очень строгие пределы её применения.

2. Прочитайте Постановление Конституционного Суда РФ от16.06.1998 N 19-П "По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации", Определение Конституционного Суда РФ от 08.02.2001 N 15-О "По ходатайству Председателя Правительства Республики Карелия о разъяснении Постановлений Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июня 1998 года по делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации и от 11 апреля 2000 года по делу о проверке конституционности отдельных положений пункта 2 статьи 1, пункта 1 статьи 21 и пункта 3 статьи 22 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», Постановление Конституционного Суда РФ от 21.01.2010 № 1-П «по делу о проверке конституционности положений части 4 статьи 170, пункта 1 статьи 311 и части 1 статьи 312 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами закрытого акционерного общества "Производственное объединение "Берег", открытых акционерных обществ "Карболит", "Завод "Микропровод" и "Научно-производственное предприятие "Респиратор"»

и подготовьте к обсуждению в аудитории следующие вопросы:

* в чем отличие решений Конституционного Суда РФ от решений судов общей юрисдикции и арбитражных судов;

* каково юридическое значение правовых позиций Конституционного Суда РФ и правовых позиций других высших судов в РФ;

* каково соотношение решений Конституционного Суда РФ, решений других высших судов в РФ, содержащих правовые позиции, и судебных прецедентов в странах англосаксонского права, а также сложившейся судебной практики в странах континентального права;

* при каких условиях и каких ситуациях суды общей юрисдикции и арбитражные суды могут осуществлять нормоконтроль

* в чем состоит непосредственное применение Конституции РФ Конституционным Судом РФ и другими судами в РФ (как проявляется принцип прямого действия Конституции в деятельности Конституционного Суда РФ и в деятельности других судов РФ).

 

Здесь главное в сопоставлении позиции Пленума Верховного Суда РФ и Постановления КС РФ № 19-П. Каким образом между этими двумя актами могло возникнуть и почему возникает определённое несоответствие? Почему ВС РФ исходит из одних принципов, а КС РФ – из других?

(Решения КС РФ, в результате которых неконституционные нормативные акты утрачивают юридическую силу, имеют такую же сферу действия во времени, пространстве и по кругу лиц, как решения нормотворческого органа, и, следовательно, такое же, как нормативные акты, общее значение, не присущее правоприменительным по своей природе актам судов общей юрисдикции и арбитражных судов.) Вы не на тот вопрос отвечаете. Исходя из своих соображений, КС РФ вынес одно решение, ВС РФ – другое. В чём разница между их исходными соображениями, посылками?

Что сказал ВС РФ? Я даже на лекциях рассказывал об этом. (Это про прямое действие?) Да, нужно объяснить, как вы это понимаете. (Главное различие между ППВС и ПКС состоит в том, что по-разному понимается прямое действие Конституции. Только КС РФ может признать нормативно-правовой акт неконституционным.) Так считает кто? (КС РФ, а ВС РФ говорит, что если суд видит, что закон не соответствует Конституции, то он применяет Конституцию, при этом он не обязан направлять запрос в КС РФ, а может самостоятельно применять Конституцию. КС РФ говорит, что суд общей юрисдикции обязан направить запрос в КС РФ в случае возникновения сомнений в конституционности.) Итак, в ППВС была высказана позиция, которая опирается на какие положения? (О прямом действии Конституции.) И? (О непосредственном действии прав человека.) Это всё в Конституции, а ещё в каких-то актах есть нормы, которые позволяют ВС РФ так рассуждать? На тот момент, кстати, не было, но появились через год – в ч. 3 ст. 5 ФКЗ «О судебной системе». Читая эту норму буквально, можно придти к выводу, что суд общей юрисдикции должен применять все нормативные акты в соответствии с их юридической силой, в т.ч. Конституцию. У ВС РФ были определённые основания так считать. А у КС РФ есть нормативные основания утверждать, что суды не вправе рассматривать вопросы о конституционности законов? (Кроме Конституции, ещё и ФКЗ о КС.) В какой части? (Конституция – в статье 125, и КС РФ говорит, что Конституция наделяет только КС РФ полномочиями признавать нормативные акты несоответствующими Конституции, и определяет специальную форму, в которой это происходит – конституционное судопроизводство. Для других же судов подобная регламентация не предусмотрена, и это соответствует логике части 2 статьи 118, где перечислены виды судопроизводства. Коль скоро конституционное судопроизводство осуществляется только КС РФ, то остальные виды распределяются между другими судами.)

А если развивать логику КС РФ, то почему суд общей юрисдикции не может, не признавая закон неконституционным, не применить его, ссылаясь на то, что он противоречит Конституции? (Потому что это противоречит целям единообразного применения Конституции всеми судами – одни будут применять, другие не будут применять этот закон.) Но ведь применение норм в конкретном деле предопределяются обстоятельствами и условиями, которые имеют в место в этом деле. Одинаковое применение закона в различных делах будет приводить к антиконституционным последствиям [?], и суд, учитывая это, может применять Конституцию для толкования закона? Здесь, наверное, не может быть никаких препятствий. Суд использует Конституцию для толкования закона, но это использование может привести, в конечном счёте, к тому, что суд, применяя в конкретном деле норму закона, ограничит её действие нормами Конституции. Он не будет её вообще признавать неконституционной. Это то же самое, что делает КС РФ, выявляя конституционно-правовой смысл закона: он же не говорит, что вся норма противоречит Конституции, он говорит, что в определённой части она Конституции соответствует, а в остальной части – нет. Так вот, суд общей юрисдикции мог бы в конкретном случае сказать, что применение к конкретному делу этой нормы закона приведёт к неконституционным последствиям. Мог бы?

Давайте разберём те аргументы, которые использует КС РФ в обосновании того, что суды общей юрисдикции не вправе не применять закон со ссылкой на его несоответствие Конституции. Первый аргумент был озвучен: если один суд применит закон, а другой не применит, то в этом случае будет нарушено единообразие в применении закона, единообразие судебной практики, единство правовой системы РФ. В случае, когда суд получит в свои руки полномочия по применению Конституции непосредственно и игнорированию норм закона, то это лишит систему необходимой централизованности. В системе судов общей юрисдикции вопрос применения закона в конкретном деле далеко не всегда доходит до ВС РФ. Он может остаться на уровне отдельного суда, второй инстанции, кассационной, но до ВС РФ далеко не любое дело может дойти.

Какие ещё аргументы приводит КС РФ? Тут уже что-то было сказано насчёт специфики конституционного судопроизводства. (Он говорит о процедурных моментах, о том, что решение КС РФ согласно ФКЗ о КС является общеобязательным и окончательным, а решение судов общей юрисдикции может быть оспорено.) Это очень существенный момент. Мы, рассуждая более глобально, чем КС РФ, должны придти к выводу, что недостатком, или, вернее, особенностью отечественной правовой системы выступает отсутствие прецедента, в смысле отсутствия обязательности выводов одного суда для другого суда независимо от того, каковы эти выводы. У нас ограниченная обязательность решения суда связана только с преюдициальностью, т.е. установлением фактов, но не с толкованием норм. Толкование норм каждый суд в каждом деле начинает с нуля. Соответственно, у него никогда не могут быть связаны руки чьим-то другим решением. Поэтому если один суд признал закон не подлежащим применению в связи с противоречием Конституции, это ровным счётом ничего не значит для других судов. Отсюда и та проблема, с которой мы начали – не обеспечивается единство, единообразие в применении и толковании закона, применении Конституции, в конце концов.

КС РФ, во-первых, один-единственный, следовательно, он решает все вопросы централизованно, во-вторых, его решения обладают свойством общеобязательности, которое отсутствует у судов общей юрисдикции. Именно поэтому решения КС РФ особенные, и их нужно отличать (в смысле особенности пределов действия, особенности компетенции КС РФ) от решений судов общей юрисдикции. Парадокс заключается в следующем: когда создавались конституционные суды, и об этом позднее в своих работах писал Ганс Кельзен, их необходимость предопределялась как раз отсутствием прецедентной силы решений других судов. В Австрии, где впервые появился такой суд, решения даже высших судов не были обязательными для других судов и не были обязательными для самого высшего суда. Конституционный суд для того и создавался, чтобы вместо прецедентной силы решений обычных судов создать некое качественно иное явление в виде особых решений конституционного суда. Но дальше ситуация сделала круг, и во многих работах авторов, которые не очень вникают в эту ситуацию, против решений КС РФ высказывается соображение, что они необязательны, поскольку не обязателен прецедент. То есть,разницы между решением КС РФ и решением суда общей юрисдикции в части прецедентности многие не видят. А она есть, она существенна. Решение КС РФ – это отнюдь не прецедент, вообще не прецедент, это совершенно другое явление. Оно принимается в особой процедуре органом с особыми полномочиями и обладает особыми юридическими свойствами, в отличие от решений обычных судов, выносимых в рамках конкретных дел и связанных с применением действующего законодательства.

Соответственно, как только появляется конституционный суд и эти особенности конституционного контроля, связанного с созданием специализированного органа, предполагается, что все полномочия у других судов по конституционному контролю должны быть изъяты, они должны сконцентрироваться в конституционном суде. Вот логика КС РФ, изложенная в Постановлении № 19-П. Можно ли говорить о том, что эта логика безупречна, или здесь есть, что возразить КС РФ? Про одно соображение я уже говорил – оно связано с определённым истолкованием законов в соответствии с конституционными принципами. А ещё?

(Можно добавить, что решения судов общей юрисдикции в силу ч. 3 ст. 15 Конституции не подлежат обязательному применению другими правоприменителями.) Мы про это только что говорили, нет? (Также они не признаются адекватным средством лишения законов юридической силы в связи с их неконституционностью.) Почему? (Потому что они не являются законом.) А решения КС РФ являются законом? (Ну, они обладают большей юридической силой по отношению к решениям судов общей юрисдикции.) [Долгий, протяжный выдох человека, которому всё надоело.] Такая формулировка меня обескураживает. Сравнивать можно вещи одной размерности. Понятие юридической силы существует только в рамках иерархии правовых актов. Судебное решение в эту иерархию не попадает. Все рассуждения по поводу того, что акты КС РФ имеют ту же юридическую силу, что и Конституция, – это не более чем образное выражение. Судьи КС РФ любят так рассуждать, но это не имеет ничего общего со строгим юридическим обоснованием именно юридической силы.

Мы, кстати, ещё не говорили о том, в чём особенности решений КС РФ по сравнению с решениями обычных судов. Помимо того, что в их отношении законом установлена общеобязательность, что в них ещё особенного? (КС РФ в отличие от прочих судов вправе отменить закон в случае признания его неконституционным.) Так, а свойства решения-то чем отличаются? Другие суды могут отменить подзаконный акт. Правда, там есть один нюанс, больше технический: суд общей юрисдикции, признавая акт не соответствующим закону, объявляет его недействующим, а КС РФ, признавая закон неконституционным, объявляет его недействительным. Теоретически считается, что “недействующий” означает, что, во-первых, он на будущее время не будет действовать, а “недействительный” – в т.ч. и на ситуации, когда ранее акт уже был применён, т.е. недействительным он станет с момента издания. Это не абсолютные правила, это правила, которые действуют очень ограниченно, в отношении, фактически, только заявителя, обратившегося в КС РФ, но, тем не менее, это правило есть. Кроме того, считается (хотя разница здесь и невелика), что “недействующий” – это характеристика, которая передаёт самому органу, издавшему правовой акт, возможность его отменить, а “недействительность” означает его полное юридическое уничтожение, и последующее решение органа, издавшего акт, не требуется. Это всё, на самом деле, такие тонкости, которые не столь важны.

Сами решения КС РФ чем отличаются от решений обычных судов? (Они окончательные и обжалованию не подлежат.) Это верно. (В ПКС сказано, что они имеют такую же сферу действия, как решения нормотворческих органов.) Это свойство их общеобязательности, а решения обычных судов обязательны только для кого? (Только для участников процесса.) Да, совершенно верно. Суд не может принимать решение о правах и обязанностях лиц, не привлечённых к участию в деле. (Решения КС РФ действуют непосредственно.) А акты обычных судов требуют издания каких-то ещё актов для обеспечения их исполнения? (Акты КС РФ подлежат обязательному опубликованию.) Совершенно справедливо. Это обеспечивает их общеобязательность и общеизвестность. (Решения КС РФ могут быть основанием для пересмотра дел.) Это по поводу “недействительности”.

(Итак решения КС – общеобязательные, подлежат обязательному опубликованию, окончательные и не подлежат обжалованию).

Вернёмся к вопросу о том, в каких ситуациях суды общей юрисдикции сохраняют право на непосредственное применение Конституции. Сохраняют?

(Если норма Конституции не конкретизирована законом, например, право на замену военной службы альтернативной гражданской.) Да, непосредственное применение Конституции в случае отсутствия закона, конкретизирующего её положения. А ещё? Кстати, отсутствие закона может быть разными причинами обусловлено. Оно может быть обусловлено отсутствием закона, изданного во исполнение Конституции, а может случиться так, что КС РФ признал закон неконституционным, и тот утратил силу, в результате чего возник пробел в правовом регулировании. В этом случае пробел подлежит восполнению за счёт непосредственного действия норм Конституции, и это сказано в ФКЗ о КС. Ну, и, кроме того, я уже говорил про применение Конституции для толкования действующего законодательства. Это более продвинутая проблема.

 

Задача 5

Прокурор г. Задрынска возбудил уголовное дело против группы скинхэдов, которые ворвались в помещение, принадлежащее местному отделению организации «Свидетели Иеговы», и разогнали собравшихся. Дело было возбуждено по ст. 148 Уголовного кодекса РФ — «Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести».

Защитник обвиняемых заявил, что дело подлежит прекращению, поскольку Конституция РФ не раскрывает понятие «право на свободу совести» и не дает определение религиозного обряда. Действия, совершаемые членами организации «Свидетели Иеговы», не являются религиозным обрядом. Кроме того, Конституция РФ не содержит санкции за нарушение нормы о свободе совести, следовательно, в составе данной нормы при наличии гипотезы и диспозиции отсутствует санкция.

Подлежит ли дело прекращению на основании изложенных доводов защиты? В чем специфика такого элемента конституционно-правовой нормы, как санкция? Обладают ли нормы Конституции РФ свойствами прямого действия и каковы её особенности?

 

(Требования защиты по поводу прекращения дела являются необоснованными. Мы знаем, что нормы конституционного права могут и не содержать в себе санкцию, поскольку они, как правило, представляют собой нормы-принципы.) Норма о том, что каждый имеет право на свободу вероисповедания – это норма-принцип? То есть, в ней отсутствует конкретное содержание? Как это так? Тогда о чём она вообще? Это только общий принцип, который никому ничего не гарантирует на самом деле? (Гарантирует.) Кому, что? (Всем, право на свободу совести.) А Свидетелям Иеговы? (Им тоже.) Значит, те, кто воспрепятствовали их действиям, нарушили это право? (Да.) Значит, норма Конституции в данном случае регулирует отношения? (Да.) А как быть с отсутствием санкции? (Санкции в конституционных нормах не предусматриваются, но они содержатся, в частности, в нормах уголовного права.) Так, и что? Каков механизм действия конституционных норм? Здесь всё сводится к этому вопросу. (Они дают отсылку к нормам-санкциям.) Ммммм… А санкции в каких случаях применяются? (В случаях нарушения нормы.) А эта норма достаточно определённая? Кто-то из ваших коллег уже с утра утверждал, что норма о свободе совести совершенно неясна, и вообще непонятно, что именно она защищает и гарантирует. Защищает она Свидетелей Иеговы или нет? Или только христиан, мусульман и иудеев? То, что вы не понимаете, что такое свобода совести, означает ли, что это понятие в принципе носит неопределённый характер? А КС РФ может, если его спросят о том, нарушает ли какой-то закон свободу совести, развести руками и сказать: «А я не понимаю, что тут написано в Конституции!». (Но ведь на то он и КС РФ.) А вы чем отличаетесь от КС РФ? (Я не настолько крут.) Да-а? Так надо быть достаточно крутым, чтобы понимать, что написано в Конституции. Вы все для этого здесь и сидите. (Нет, я понимаю, что свобода совести – это право на собственное мнение, но это нигде не раскрыто.) То есть, вы понимаете, что это такое? А есть какие-то представления о том, что свобода совести на самом деле есть нечто другое? То есть, все понимают примерно одинаково? А в чём тогда неясность?

(Конституция носит абстрактный характер, и содержащиеся в ней принципы раскрываются в законах и ПКС. Конкретно это право раскрывается в Законе о свободе совести и религиозных объединениях, где в ст. 16 даются понятия свободы совести и религиозного обряда.) Вы всё равно не говорите о механизме действия конституционных норм – то, про что вы никогда не должны забывать. Нормы Конституции кому адресованы? Государству. Что означает используемое вами понятие “раскрытия” норм Конституции в действующем законодательстве? (В Постановлении КС РФ от 27 мая № 9-П говорится, что оценка степени определенности используемых в Конституции понятий должна осуществляться исходя не только из самого текста закона, используемых формулировок, но и из их места в системе нормативных предписаний.) Ну и что? Это-то причём здесь? Мы же совсем о другом говорим сейчас.

Норма Конституции адресована государству, а у государства из этой нормы что возникает? Какие обязанности перед Свидетелями Иеговы? Раскрыть, что именно будет защищаться, какие именно действия будут подпадать под реализацию свободы совести. В Законе о свободе совести и религиозных объединениях сказано, что можно совершать разного рода религиозные обряды. Следовательно, государство говорит, что в этой части мы признаём за каждым гражданином, защищаем право каждого гражданина индивидуально или совместно с другими совершать религиозные обряды, вести религиозную пропаганду, исповедовать религию глубоко в душе, и всё остальное, что предполагается под «действием в соответствии со своими религиозными убеждениями». А тех, кто этому будет препятствовать, мы – государство – будем наказывать так, как написано в ст. 148 УК РФ. Если бы государство этого не делало, то гражданин – любой из Свидетелей Иеговы – мог бы предъявить претензии к государству в том, что оно не обеспечивает его конституционное право на свободу совести. Чтобы избежать таких обвинений, государство, во-первых, определило, как именно реализуется это право, во-вторых, установило санкции за воспрепятствование в реализации этого права. Ну, и причём здесь санкция в Конституции? Зачем она там нужна, если Конституция адресована государству? Да, в Конституции нет санкций за неисполнение государством своей обязанности по обеспечению защиты тех прав, которые ею гарантированы. В этом смысле Конституция неполна. Но на самом деле сам механизм восстановления права уже обеспечивает защиту, потому что закон может быть признан не соответствующим Конституции. А если государство за необеспечение тех же самых прав будет держать ответ в ЕСПЧ, то там санкция будет вполне определённая – n-ное количество тысяч евро.Смысла включать санкцию в Конституцию не может быть по определению, и раскрытию понятия свободы совести в Конституции не место.

Нормы Конституции не просто выделены как нормы какого-то акта высшей юридической силы. Они иные по адресату, по характеристике, по содержанию, по юридическим свойствам. Говорить о том, что в Конституции содержится диспозиция, а санкция за неисполнение этой диспозиции содержится в УК РФ, неправильно. У них разные адресаты.

(А почему защита говорит, что категория свободы совести юридически бессодержательно? Есть же международные акты типа Всеобщей Декларации и Международного Пакта о гражданских и политических правах, которые такие вещи раскрывают.) Там определения тоже не даётся, поэтому всё равно будет толкование. Тут есть ещё другой вопрос: правда, КС РФ написал 26 февраля 2010 года, что права человека суть одни и те же – что в Конституции, что в Европейской Конвенции, но всё равно это немного разные по типу правовые акты. Хотя для толкования норм, установленных Конституцией, могут использоваться и те международные акты, о которых вы говорите, поэтому, конечно, защита здесь неправа.

Ладно, вторую задачу не будем обсуждать.

 

Тема 2. Основы теории конституции (семинар 3)

1. Прочитайте Постановление Конституционного Суда РФ от 18.07.2003 N 13-П "По делу о проверке конституционности положений статей 115 и 231 ГПК РСФСР, статей 26, 251 и 253 ГПК Российской Федерации, статей 1, 21 и 22 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" в связи с запросами Государственного Собрания - Курултая Республики Башкортостан, Государственного Совета Республики Татарстан и Верховного Суда Республики Татарстан" и подготовьте к обсуждению в аудитории следующие вопросы:

1) каковы особенности конституции (устава) по сравнению с другими нормативными актами;

2) какие из вышеупомянутых особенностей справедливы не только по отношению к конституциям (уставам) субъектов РФ, но и по отношению к Конституции РФ;

3) каковы последствия выделения конституции из числа законодательных актов и признания её особой правовой природы?

 

По поводу чего вообще было вынесено это Постановление? Какая проблема была поставлена перед КС РФ? Что проверялось? (Проблема заключалась в том, возможно ли обжалование конституций и уставов субъектов РФ в судах общей юрисдикции.) Да, на соответствие федеральному законодательству. Общий ответ КС РФ каков? Что он отвечает на проблему? (Он говорит «нет».) А где можно обжаловать? (Только в КС РФ.) И дальше вопрос: почему? (Он говорит об особой связи с Конституцией РФ, о том, что нельзя сводить уставы к обычным законам, издаваемым региональными властями, об их особой природе.) Главное – это особая природа конституций и уставов. В чём она проявляется, из чего следует их специфика как особых правовых актов? (Они являются правовой базой для региона, и именно из устава исходит законодательное регулирование.) Дальше вы решали задачу, которая примерно о той же самой проблеме, о том, каковы особенности конституций и уставов субъектов РФ, каково их место в системе правовых актов субъекта РФ. КС РФ на эти вопросы отчасти отвечает. Не прямо на тот вопрос, который в задаче сформулирован, но он даёт аргументы. Первый аргумент формальный: формально конституции и уставы отличаются от законов субъектов РФ? (Да.) Как, где это формальное различие проводится? В самой Конституции РФ. (И в Законе об общих принципах.)Да, но в первую очередь в Конституции РФ: там говорится, что субъекты РФ имеют конституцию (устав) и законодательство, т.е. уже терминологически Конституция РФ различает их. Дальше Закон № 184-ФЗ говорит, что есть конституции (уставы), а есть законы субъектов РФ. Это чисто внешний, формальный критерий различия – разное терминологическое упоминание в Конституции РФ и Законе № 184-ФЗ.

После того, как КС РФ упоминает эти формальные различия, он переходит к сущностным, содержательным различиям. В чём они заключаются? (Конституционный контроль в отношении конституций и уставов субъектов РФ, в отличие от других правовых актов, осуществляется в порядке конституционного судопроизводства, а не административного или гражданского.) Это самый слабый аргумент, потому что из всех субъектов РФ только в 16-ти существуют конституционные (уставные) суды. Во всех остальных функции контроля за соблюдением норм конституции (устава) субъекта РФ осуществляют те же самые суды общей юрисдикции, т.е. разница не очень большая.

(В ряде субъектов РФ конституции и уставы принимаются, в отличие от других правовых актов, на референдуме или путём создания специально предназначенных для этого органов.) Так, значит, первый аргумент – это особый порядок принятия. Тут много сложностей. Первая сложность – различие между конституциями и уставами субъектов РФ. В чём различие по порядку принятия? (Устав принимается законодательным (представительным) органом власти субъекта РФ, а конституция может приниматься как на референдуме, так и специально создаваемыми для этого органами.) И в т.ч. законодательными, да.

А ещё? Особенности процедуры какие-нибудь существуют? (Дела о конституциях и уставах рассматриваются КС РФ только в пленарных заседаниях.) Эта норма не действует с 9 февраля 2011 года, пленарных заседаний в КС РФ больше нет. (Чтобы устав был принят, должно быть квалифицированное большинство депутатов – две трети.) Так, хорошо. Только этим исчерпываются особенности? (Усложнённый порядок внесения изменений и дополнений.) Мы говорим об особом порядке принятия. Это касается порядка принятия поправок? (Да.) Значит, это о том же самом. Особый порядок заключается в том, что требует квалифицированное большинство – и всё? А применительно к Конституции РФ? (Должно быть согласие 2/3 субъектов РФ.) И всё? На уровне субъектов РФ аналогичного правила не предусматривается, хотя теоретически может быть. В этом случае в роли “региональных кусков” субъекта РФ будут выступать муниципальные образования. Теоретически такая система может быть установлена, но я не знаю ни одного субъекта РФ, где такое устанавливалось бы. Что касается элементов процедуры, которые отличают от обычного закона – какие ещё особенности? (Учредительный характер.) Как он связан с порядком принятия? Где могут быть ещё особенности установлены? То, что можно привести в пример Конституцию РФ – это вам подсказка. (Отличаются субъекты законодательной инициативы.) Да, совершенно верно. Это очень важный элемент самого механизма принятия.

Получается, что конституции (уставы) отличаются от законов, во-первых, формально, во-вторых, по порядку принятия. Что ещё упоминает КС РФ? Это уже произносилось сейчас: вы говорили об особой связи с Конституцией РФ и об учредительном характере. Что это значит? В чём особая связь с Конституцией РФ? (Совместное ведение обусловлено также в конституциях (уставах) субъектов РФ.) Как?! (Не знаю.) Причём здесь совместное ведение? Речь о взаимосвязи между конституциями (уставами) субъектов РФ и Конституцией РФ. Что имеет в виду КС РФ? (Высшую юридическую силу в системе правовых актов.) Это характеризует взаимосвязь с Конституцией РФ? (Да.) Как?! Это общее юридическое свойство, мы до него дойдём. Это ещё одно отличие конституции от прочих актов. (В ПКС написано, что конституции и уставы находятся в особой связи с Конституцией РФ и не могут считаться разновидностью нормативных правовых актов, контроль за законностью которых производится в порядке гражданского или административного судопроизводства.) В чём особая взаимосвязь-то? Если КС РФ её не раскрывает, то это не значит, что вы не должны подумать о том, в чём она заключается. (Он, наверное, хотел сказать, что уставы субъектов РФ, будучи учредительными по своему характеру, что непосредственно обусловлено учредительным характером самой Конституции РФ, определяют организацию субъектов РФ и образуют основу законодательства и иного правотворчества по вопросам исключительного ведения. Мне кажется, именно исходя из учредительного характера Конституции РФ, непосредственной связи с конституциями субъектов РФ эти свойства и вытекают.) Да, учредительный характер – это действительно определённое объяснение этой взаимосвязи, потому что учредительный характер Конституции РФ, проявляющийся или отражаемый в учредительном характере конституций (уставов) субъектов РФ, показывает, что и то, и другое формирует те правовые рамки, в которых создаются органы государственной власти субъектов РФ. В этом их взаимосвязь: Конституция РФ устанавливает для субъектов РФ принципы, которые подтверждаются и воспроизводятся уже в конституциях и уставах субъектов РФ.

Учредительный характер – это особое свойство. Для Конституции РФ он состоит в том, что Конституция РФ вообще создаёт государство. Для субъекта РФ учредительный характер не столь очевиден, потому что государственность субъекта РФ, его создание явно не связываются с принятием конституции или устава субъекта РФ, которые, скорее, оформляют уже существующее государственное образование. Учредительный характер в этом случае у́же по пределам действия, нежели учредительный характер Конституции РФ. Но всё равно он сохраняется, потому что учреждается определённая система государственных органов, определённое территориальное устройство, и тем самым создаются рамки существования этого публичного субъекта.

Итак, третий аргумент касается учредительного характера и взаимосвязи Конституции РФ и конституций (уставов) субъектов РФ. Какие ещё аргументы у КС РФ? Уже упоминался аргумент о месте в системе правовых актов субъекта РФ. Довольно значимый аргумент, потому что предполагается не такая высокая степень исключительности как у Конституции РФ, но в то же время особое положение – как минимум, высшая юридическая сила в числе прочих актов субъекта РФ. (А ещё прямое действие.) Это свойство всех правовых актов. Кстати, на экзамене часто приходится видеть такие странные рассуждения, что, например, конституция, в отличие от прочих актов, имеет преамбулу. Читал сам много раз. Это неправильно. Преамбула может быть у любого акта, это не является отличительным свойством. То же самое и на счёт прямого действия.

Ещё какие-то особенности, да? (У конституций и уставов субъектов РФ особая процедура их проверки на соответствие Конституции РФ.) Ну, это уже вывод, который сам КС РФ сделал. Сейчас мы можем добавлять в число особенностей и ту, которую выявил КС РФ – что суды общей юрисдикции проверять не должны, что это может делать только КС РФ. Но когда КС РФ начинал рассматривать это дело, такой особенности у конституций и уставов субъектов РФ не было.

В целом получается, что общий, глобально-теоретический вывод должен нас привести к тому, что конституции и уставы субъектов РФ не есть разновидность законодательных актов. Во многих работах, отчасти по традиции с советских времён, отчасти по аналогии с зарубежными государствами, например, с Германией, нашу Конституцию называют Основным законом. Исходя из той доктрины, которая используется, в частности, в этом ПКС, можно такое выражение использовать, но это будет вводить в заблуждение, вносить путаницу в характеристику этого правового акта. Это не закон, каким бы основным и фундаментальным актом он не был. Соответственно, и природа, и сфера действия, и адресаты конституционных норм отличаются от сферы действия и адресатов обычных законодательных актов. Кроме того, все правовые акты, за исключением конституций и уставов, принимаются строго в пределах компетенции законодательных органов, а конституции и уставы в этом отношении имеют более широкие пределы возможных форм принятия. Соответственно, это не есть разновидность законов.

Изучив это Постановление, вы должны были перейти к решению задачи.

 

2. Подготовьте письменное решение (в печатном виде, на листах формата А4) в соответствии с методическими рекомендациями следующей задачи

Прокурор Ленинградской области внес представление в Законодательное Собрание и губернатору области, требуя разработать и утвердить, как это предусмотрено Конституцией РФ и Федеральным законом «Об общих принципах организации представительных (законодательных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации», Устав области. Действующий Устав, по мнению прокурора, таковым не может считаться, поскольку он принят в форме обычного закона Ленинградской области, тогда как Устав должен отличаться по форме от иных законодательных актов.

Оцените обоснованность требований прокурора, ответив на следующие вопросы:

Может ли устав субъекта РФ считаться разновидностью закона субъекта РФ и почему? Каковы особенности устава как нормативного акта в части его юридических свойств? Каковы особенности устава как нормативного акта в части порядка принятия? Каковы особенности устава как нормативного акта в части порядка его обжалования? В чем различия юридических свойств конституции и устава субъекта РФ?

 

До сих пор существует Закон Ленинградской области под названием «Устав Ленинградской области». В той части, в которой прокурор этим недоволен – задача придуманная. В остальной части – соответствует действительности. Вы должны были при решении задачи, более-менее ориентируясь на те вопросы, которые к задаче сформулированы, обосновать решение общей проблемы: может ли устав приниматься в форме закона? При этом в отличие от ПКС, где проблема была подана и рассматривалась в несколько ином ракурсе, в задаче вы должны были, скорее, оценивать практические последствия и выводы из общей позиции КС РФ и доктрины о том, что конституции (уставы) и законы различаются. В частности, вопрос об особом порядке принятия: если “Устав ЛО” принимался квалифицированным большинством, то может ли это считаться обеспечением той специальной процедуры, которая предусмотрена Законом № 184-ФЗ? В Уставе написано, что его принятие или внесение в него изменений требует квалифицированного большинства. Вы должны были на эту тему порассуждать и придти к выводу, что одно только соблюдение формальных требований о квалифицированном большинстве не может рассматриваться как соблюдение в целом требований Закона № 184-ФЗ, разделяющего порядок принятия устава и закона субъекта РФ, потому что теоретически могут появиться другие элементы процедуры, и они должны быть (в частности, особые субъекты инициирования принятия и внесения изменений в устав). Ну, и само по себе квалифицированное большинство не исчерпывает особенностей, отличий устава от прочих правовых актов. Само принятие квалифицированным большинством не обеспечивает тех юридических свойств, которые имеет устав как особый вид правового акта. В частности, из самого факта принятия квалифицированным большинством нельзя сделать вывод о преобладании юридической силы такого закона над прочими законами субъектами РФ, а устав по своим особенностям и природе, по тем требованиям, которые предъявляет Закон № 184-ФЗ, должен как раз отличаться от законов, он должен стоять на особом месте и обладать высшей юридической силой.

Кроме того, вопрос соответствия федеральному закону не может решаться сугубо формально, потому что если, исходя из толкования, данного КС РФ положениям Конституции РФ и Закона № 184-ФЗ, устав должен рассматриваться как особая разновидность правового акта,попытки его “втиснуть” в иные формы правового акта искажают его правовую природу, юридические свойства, особенности. Формальное соблюдение тех требований, которые содержатся в процедуре принятия квалифицированным большинством, не обеспечивают всей полноты этих особенных свойств, особенных отличий устава от прочих правовых актов. Все те особенности, которые выявил КС РФ, в этом случае становятся большой проблемой: например, если это закон под названием “Устав Ленинградской области”, то в каком порядке он должен обжаловаться – в том порядке, который предусмотрен для устава, или в том порядке, который предусмотрен для закона? Если это закон, то он будет обжаловаться в суде общей юрисдикции, а это войдёт в противоречие с ПКС. Не обеспечиваются те особые свойства, которые КС РФ выявил у конституций и уставов субъектов РФ. Поэтому сложно объяснить, почему именно Законодательное собрание Ленинградской области прибегло к такой форме. Наверное, оно не знало, как технически это оформить. Оно привыкло принимать законы, и по привычке приняло очередной закон, присвоив ему номер закона и все реквизиты, которые характерны для закона, но это неправильно, это не соответствует особенностям устава.

(Нельзя сказать, что тот факт, что устав был принят квалифицированным большинством, то соблюдение этого формального требования обеспечивает все те юридические свойства, особую природу и особенности, которые выявил КС, не искажает их и исчерпывает отличия данного особого вида акта).

КОЛЛИЗИЯ

3. Подготовьте письменное решение (в печатном виде, на листах формата А4) в соответствии с методическими рекомендациями следующего задания: дайте системное толкование приведенных норм; выявите их возможное несоответствие, определите пределы действия этих норм и выявите соотношение их содержания

Поправки к главам 3 - 8 Конституции Российской Федерации принимаются в порядке, предусмотренном для принятия федерального конституционного закона, и вступают в силу после их одобрения органами законодательной власти не менее чем двух третей субъектов Российской Федерации.

Статья 136 Конституции Российской Федерации

Поправки к главам 3 - 8 Конституции Российской Федерации (далее - поправки (поправка) к Конституции Российской Федерации) принимаются в форме закона Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации.

Статья 2 Федерального закона от 04.03.1998 N 33-ФЗ "О порядке принятия и вступления в силу поправок к Конституции Российской Федерации"

 

Коллизия должна быть вами найдена в том, что терминологически Конституция РФ не предусматривает принятие особого правового акта, а Закон № 33-ФЗ называет поправку особым актом – “законом о поправке к Конституции РФ”. Анализ ст. 136 Конституции РФ показывает, что Конституция РФ не называет это федеральным конституционным законом (она называет это непосредственно “поправками к Конституции РФ”), и на самом деле тут можно, если глубже копать, увидеть некое расхождение в том, что Закон № 33-ФЗ называет поправки “законами о поправке”, а Конституция РФ – просто “поправками”. Поправки к Конституции РФ, так же как и сама Конституция РФ – это особый вид правового акта. Закон в этом отношении несколько отличается. Но у законодателя, когда он издавал Закон № 33-ФЗ, были для этого достаточные основания в виде ПКС о толковании ст. 136 Конституции РФ, где КС РФ как раз выявил особенности и пришёл к выводу, что это должен быть закон о поправке к Конституции РФ, хотя в Конституции РФ это нигде не сказано. Конституция РФ использует порядок принятия ФКЗ не для того, чтобы закон о поправке назвать разновидностью ФКЗ, а применяет его по аналогии – порядок принятия поправки должен быть такой же, как у ФКЗ. Но этот порядок не полностью такой же: во-первых, другие инициаторы, субъекты выдвижения инициативы, во-вторых, здесь требуется ещё и одобрение законодательных органов власти 2/3 субъектов РФ. Это тоже не характерно для ФКЗ. Получается, что анализ положений Конституции РФ показывает, что речь идёт не о принятии ФКЗ, а об особом правовом акте, о чём и написал КС РФ. Вот и всё.

 

Задача 1

Ирак. 2003 г. Оккупационные власти и их сторонники предлагают населению на референдуме утвердить проект новой Конституции Ирака взамен действующей, принятой 16 июля 1970 г. Предлагается исключить из Конституции руководящую роль партии Баас, провозгласить демократическую парламентскую республику, правовое государство, свободу вероисповедания и равенство религий. В ответ высказываются различные мнения. Одни считают, что Конституция необходима, но поскольку Ирак является частью исламского мира, то, как и во многих арабских странах (Египте, Сирии), необходимо установить в Конституции ислам в качестве государственной религии, а в качестве основы правопорядка — исламское право (шариат). Другие выступают вообще против принятия Конституции, поскольку шариат не предусматривает существование каких-то основополагающих законов, кроме Корана и Сунны.

Оцените высказанные доводы. Каковы особенности понимания конституции в различных правовых системах? Как соотносятся конституция и основной закон государства, конституция и конституционализм? Каковы принципы соотношения конституции и источников религиозных догматов? Какое место должна занимать конституция в правовой системе государства.

 

(Следует учитывать исламское право, т.к. конституция – это, скорее, дань европейской традиции, и здесь происходит заимствование норм из другой системы. Право мусульманских стран складывалось в течение многих веков на основе Корана и Сунны, и население Ирака принадлежит к особому типу правосознания, следовательно, принятие конституции (в том понимании, в каком конституция понимается в европейских странах и напрямую связана с таким понятием, как конституционализм) будет вступать в конфликт с культурными, религиозными традициями.) Хорошо, а как в принципе можно учитывать шариат при принятии конституции, как “вписать” конституцию в эти вековые традиции шариата? (Насколько я понимаю, сегодня шариатом охватывается только семейное и наследственное право.) Почему? (Потому что в остальном эти страны стали стремиться к европейским стандартам.) А в чём заключается такой глобальный, сущностный конфликт между конституцией и шариатом (исламским правом вообще)? (Имеет место сильное влияние религиозных норм.) [Вздыхает.] Есть два принципиально разных типа правовых систем. В одном типе – светском – все правовые акты выстроены в иерархию в соответствии с конституцией. Есть другой тип правовой системы, построенный на религии. Там иерархия правовых актов выстраивается уже не конституцией, а Кораном, т.е. тем правом, которое охватывают религиозные нормы. В этом случае можно совместить одно с другим? (Наверное, нет.) Соответственно, нужно выбрать что-нибудь одно и подстроить под него другое – либо конституцию под систему шариата, либо шариат под систему конституции. Что можно было сделать в Ираке в 2003 году, как вы думаете? (Конституцию подстроить под шариат.) Как? Наверное, шариат сильнее с точки зрения укоренённости в обществе, нежели конституция, и подстроить её под шариат проще, чем наоборот. Но сохранится ли конституция в этом случае? Или это уже будет не конституция? (В европейском понимании, наверное, нет.)

(У конституции существуют функции, из которых можно выделить идеологическую и социальную. Первая подразумевает, что в конституции должны содержаться мировоззрение, идеология тех людей, для которых эта конституция и существует. Конституцию можно назвать “правовой Библией”, которая ведёт людей к вере в земной порядок.) Очень образно. Только мало помогает понять что-либо в особенностях конституции. Конституция констатирует ценности в обществе или задаёт ценности для общества? (Она закрепляет эти ценности.) То есть, закрепляет уже существующие ценности? И в 1993 году наша Конституция, закрепив ценности правового и демократического государства, констатировала то, что реально существовало в обществе и государстве? (Да…а, нет! Согласно Конституции 1993 года главной ценностью являются права и свободы человека и гражданина.) А в реальности у нас глубокие традиции уважения к человеку, его достоинству, не? Вопрос на самом деле сложный относительно того, какие ценности в обществе разделяются.

(Мне кажется, что мы сейчас смешиваем мусульманское право с романо-германским. У мусульманского права как такового совсем другие основы: оно не может быть выделено из общей системы норм, здесь всё вместе – религия, мораль…) Это классическая черта мусульманского права, но другое дело, что в системе исламского права определённое место для светских правовых актов тоже отводится. (Да, и правотворческая роль государства в мусульманском праве сводится, главным образом, к санкционированию выводов мусульманско-правовых толков [?]. Основным юридическим источником является доктрина, и согласно ей государство не стремится преобразовать и не располагает для этого средствами; оно лишь призвано обеспечить уважение к закону по мусульманскому праву.) Да, только речь идёт в этом случае о далеко не всех правовых актах, которые издаются государством. Государство по предмету своей правотворческой деятельности оказывается гораздо шире, чем те выводы, которые делает религиозная доктрина. Та почти ничего не разрабатывает в отношении устройства системы государственных органов. Всё это остаётся на усмотрение государства, и конституция и законодательные акты как раз оформляют эти государственные нормы.

Другое дело, что если бы конституция формировала всю архитектуру правовой системы, то она бы выделяла какую-то часть вопросов на регулирование религиозными нормами, и это была бы в целом светская правовая система. Но в Ираке, как и во многих государствах, где глубоко укоренены религиозные традиции ислама, место светского права определяется не самим светским правом, не самой конституцией, а общая система религиозных норм указывает отдельную, обособленную нишу для светского права, в т.ч. для конституции. И в этом случае конституция не может выполнять роль формирования и закрепления той системы ценностей, которая в обществе существовала или будет существовать, конституция не выполняет роль закрепления в целом всей правовой системы. По сути дела, она и конституцией-то не является, потому что в этом случае право строится на тех принципах, которые для конституционного строя совершенно не характерны. Кроме названия “конституция” больше ничего от конституции в таком варианте нет. Вы посмотрели действующую Конституцию Ирака 2005 года? Обратили внимание, что там чётко сказано, что государственной религией является ислам, а право основано на шариате? Соответственно, это констатация того, что в классических конституциях вообще невозможно. Стало быть, это некое действительно заимствование, некая попытка встроить конституцию в правовую систему, которая, тем не менее, принципиально по-другому построена, базирующаяся на других основах. Едва ли такое возможно, и то, что есть акт под названием “конституция”, вовсе не означает, что в реальности есть конституция в том смысле, в котором её понимают в мировом конституционализме.

 

Задача 2

Во время подготовки проекта Конституции РФ в одном из проектов было предусмотрено, что изменения и дополнения в текст Конституции РФ могут вноситься конституционным законом, обычным федеральным законом, а в некоторых случаях — Указом Президента РФ. Возражая против такого порядка изменения, ученые-юристы утверждали, что текст Конституции РФ должен изменяться в особом порядке. Теория конституции не допускает изменения конституционного текста даже путем принятия обычных федеральных законов, и тем более — указов Президента. Отстаивая свою идею, авторы проекта заявляли, что теория должна следовать практике, а не наоборот; так же, как существуют сверхжесткие конституции, должны быть сверхгибкие, так как в этом существует практическая потребность.

В окончательном тексте Конституции РФ возможность изменения с помощью обычных федеральных законов была устранена, а возможность изменения с помощью указов Президента, согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в постановлении от 28 ноября 1995 г. № 15-П, сведена к дополнению названий субъектов РФ в ст. 65 Конституции РФ. Тем самым предмет спора сохранился.

Каков обычный порядок внесения изменений в текст конституции? Каким образом отличаются конституции по порядку их принятия? Какая позиция в приведенном споре представляется Вам более обоснованной?

 

(Основная проблема состоит в том, как вносятся изменения, поправки в текст Конституции.) Нет, проблема не в этом. Как вносятся поправки – это изучение реально существующего положения дел, а в задаче обсуждается то, каким в принципе может быть установлен порядок внесения изменений и дополнений в текст Конституции. Это совсем не то же самое. Статья 136 здесь не причём, её ещё нет, как и самой Конституции. Дискуссия относится ко времени “до” принятия Конституции.

Главный вопрос: до каких пределов наши теоретические представления о конституции, о её юридических свойствах могут, или, вернее, должны учитываться при принятии конституции в каком-нибудь государстве? Можно ли в какой-нибудь банановой республике при создании текста конституции сказать: «Пусть у нас конституция будет гибкая, и мы сможем вносить в неё изменения, когда захотим»? Нечто похожее мы имели в России до 1993 года: в течение 1991-1992 гг. в Конституцию было внесено больше 100 поправок. Собрался Верховный Совет РФ утром на заседание, и кто-то из депутатов говорит: «А давайте примем поправку к Конституции!». Все говорят: «Давайте!». Раз-два – и приняли. В этом случае можно ли теоретическими аргументами возражать против подобного подхода? Вопрос соотношения теории и практики – это вопрос философский, но на него нужно, по крайней мере, для себя сформулировать какой-то ответ, иначе не очень понятно, для чего изучать теорию. Достаточно изучать позитивное законодательство и представлять себе, что в ст. 136 Конституции РФ написано, этим и ограничившись.

С теоретической точки зрения гибкие конституции могут быть? Или сверхгибкие? (Почему бы и нет.) Ммм, так, ну-ка ну-ка! (Я считаю, что сверхгибкие конституции не могут быть, иначе в неё могут вноситься поправки слишком часто, а т.к. остальные законы зиждятся на конституции, то и они должны будут постоянно меняться.) Значит, парламент не останется без работы. (Но тогда придётся каждый закон проверять на соответствие новому тексту конституции.) Не каждый закон: внесение изменений ведь касается какой-то конкретной сферы. Проверим, если надо – поправим. Сейчас при принятии любого федерального закона в пакете тех документов, которые вносятся вместе с законом в Государственную Думу, есть такой документ – перечень тех актов, которые подлежат изменению или отмене в связи с принятием этого закона. То же можно сделать и в отношении конституции: если вы предлагаете внести поправку, то будьте добры изучить законодательство и указать, какие акты в связи с принятием этой поправки потребуют изменения. Сразу примем одним законом и поправку к конституции, и изменения во все 250 законов, которые затрагиваются этой поправкой. Почему нет? (Закон будет слишком часто меняться, и люди будут не успевать.) В среднем в НК РФ изменения вносятся 40 раз в год. (Но у конституции особая правовая природа. Она ведь учреждает основы правовой системы.)

Давайте послушаем другую точку зрения. (На счёт сверхгибких конституций: принимать 130 поправок за два года мне кажется неправильным, но гибкие конституции могут иметь место, потому что реальная жизнь не стоит на месте, и не должно быть такого сверхсложного порядка, чтобы конституцию фактически никак нельзя было изменить.) 130 поправок за два года – это много, да? А сколько нормально? Нужно лимит установить – «не больше 10 поправок в год», так? (Нет, поправки должны вноситься в соответствии с потребностями жизни.) Это вещь оценочная. У кого как: встал не с той ноги – пора менять конституцию. (Не должна нарушаться сакральность этого документа.) А как можно совместить сакральность с постоянным внесением изменений?

(Вообще конституция является юридическим фундаментом общественной и государственной жизни, гарантом какой-то стабильности, т.е. если постоянно вносить в неё изменения, то не будет стабильности ни в государственных делах, ни в общественных, потому что у людей в сознании не будет стабильности. Могут начаться беспорядки.) А у нас сейчас есть стабильность? (У нас есть правовая стабильность.) Да? (У нас же есть конституция.) Конституция есть, а правовая стабильность? (Номинально – да.) Что это значит? У нас же Федеральное Собрание отчитывается каждый год всё большим и большим количеством законов. В прошлом году они, кажется, побили рекорд – почти 500 законов за год приняли. (Но они же не противоречат Конституции РФ.) Неважно. Я про стабильность. (Есть что-то, чему подчиняются эти законы, соответственно, они не выходят за рамки.) Просто КС РФ физически не успевает проверить все 500 законов за год, поэтому соответствуют они Конституции РФ или не соответствуют – мы не знаем. (Всё равно это более стабильная ситуация, чем если бы у нас была гибкая или сверхгибкая конституция.) Я не оспариваю тезис о том, что конституция должна обеспечивать стабильность; другое дело, что правовая стабильность – это вопрос не только конституции, но и действующего законодательства, а оно очень гибкое и правовую стабильность не обеспечивает.

(Конституция потеряет свой смысл, если она будет сверхгибкой или сверхжёсткой, нужна “золотая середина”.) Сверхжёсткая не потеряет. (Я имею в виду, что конституция не должна быть недоступной для изменений – она должна меняться, но при этом не могут быть оставлены без защиты права и свободы граждан.) Вы уже про другую проблему начинаете говорить. Речь идёт о гибкости конституции. Вопрос развития конституции – это следующий вопрос для обсуждения в свете того, что писал Еллинек. Сейчас мы говорим о том, должен ли текст конституции сохранять жёсткость. (Да, должен, потому что он отражает первичные, базовые ценности, на основе которых существует действующее законодательство.)

(Мне кажется, что гибкие конституции могут иметь место, но только не в России.) Где-нибудь в стране поменьше, которую не жалко? (В Великобритании, например, гибкость конституции может иметь место, потому что у них высокий уровень правовой культуры и давние традиции конституционализма, а у нас такая система находится только на стадии становления.) Это очень интересно, что вы привели пример Англии, потому что там-то как раз отсутствие текстуальной конституции не позволяет сделать её гибкой. В отсутствие текста невозможно что-то быстро поменять, а те источники, которые существуют в Англии – разного рода традиции, принципы, закреплённые в судебной практики и доктрине, – меняются столетиями. Например, по поводу принципа разделения властей у них было очень много дискуссий, в результате которых был создан Верховный суд. Получается, что, вроде как, поменяли принцип “правления кабинета”, перераспределили полномочия между органами власти, но всё равно это не предполагает затрагивания каких-либо основных, глубинных принципов. (В учебнике их конституция характеризуется как гибкая.) Очень странно.

(А в США гибкая система?) Сверхжёсткая, жёстче, чем у нас. Там, в отличие от России, федерализм другого формата, поэтому текст Конституции США поменять очень сложно. В тех системах, где сам текст конституции играет второстепенную роль, где он “обрастает” большим количеством дополнительных источников, там он гибким не может быть в принципе, потому что изменение практики всегда занимает много лет. Например, суды США в течение двух десятков лет признавали допустимым ограничение изучения теории Дарвина в школе, и эта практика продолжала существовать, суды ссылались на предыдущие прецеденты. Сама система очень стабильна в силу обязательности прецедента. Только через 20 лет появилось новое решение, закрепившее новый подход, и практика стала меняться. В этом случае стало происходить изменение, но гибкости там нет по определению. А вот те конституции, в которых акцент делается на письменном документе, где конституция ассоциируется с конкретным текстом, там возникает соблазн её перекраивать, менять, вносить изменения в текст, и даже пытаться снять ограничения, которые касаются усложнённости такого рода процедур. Естественно, если мы говорим о конституции, то она не должна меняться быстро. Почему? Конституция закрепляет общие принципы. Они не могут меняться быстро. Приспособление принципа к жизни не относится к самому принципу. Вы правы, что принцип отражает ценности общества, хотя и в ограниченных пределах, но в целом предполагается, что конституция закрепляет самые основные, базовые положения, то, что по определению не может подвергаться частым текстуальным изменениям.

А вот развитие конституции – это уже следующий вопрос.

 

5. Прочитайте работу Еллинек Г. Конституции, их изменения и преобразования / Е. Еллинек; Пер. с нем. под ред и с вступит. ст. Б. А. Кистяковского. – СПб: Изд-е Юрид. кн. склада «Право», 1907. СС.3-25, 33-40 и подготовьте к дискуссии в аудитории по вопросу о соотношении преобразования и изменения Конституции, стабильности Конституции и о необходимости её развития, способах такого развития (каждый должен подготовить аргументы «за» и «против» возможности изменения толкования конституции с течением времени, в том числе изменения правовых позиций конституционного суда)

 

Собственно, какими, на ваш взгляд, базовыми, исходными положениями руководствовался Еллинек, когда он формулировал свои соображения по этому поводу? На мой взгляд, в качестве одного из таких базовых тезисов является то, что изменение общественных условий неизбежно.Меняется общество, функционирование правовых институтов, условия функционирования конституции, поэтому и нужно как-то менять конституцию. Какие ещё исходные положения вы можете назвать? 1:12:10

 

---

Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 2665; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!