Работы Александра Николаевича Энгельгардта

 

Будучи кадровым артиллерийским офицером, А. Н. Эн­гельгардт (1832-1893) в то же время много и успешно занимался ес­тествознанием, особенно химией. В 1859 году он создал химическую лабораторию, куда допускались за небольшую плату же­лающие заниматься химией, и начал из­давать первый в России «Химический журнал».

Оставив военную службу, Александр Николаевичв должности профессора химии работал в Петербург­ском земледельческом институте. Здесь им были иссле­дованы отечественные фосфориты, проведеноряд других экспериментов, за что Харьков­ский университет присудил ему ученую степень доктора химии.

Однако за «вольно­думство» в 1871 году А.Н. Энгельгардта сослали в родовое имение Батищево в Смоленской области, где он безвыездно ипрожил до конца своих дней (22 г.). Это наиболее плодотворный периодв его жизни, всецело отданный научному творчеству и практической работе.

Из большого числа разнообразных вопросов, осве­щенных в произведениях А.Н. Энгельгардта, есть и его воз­зрения на систему сельского хозяйства.

Он не за­нимается историей и географией систем земле­делия, как это делал А.В. Советов, описывает собственные богатые и тонкие наблюдения за всеми сто­ронами деревенской жизни, дает правдивую характеристику положения крестьян, состоя­ния русского сельского хозяйства пореформенного перио­да, излагает свой опыт по организации собственного хозяйства.

А.Н. Энгельгардт не пользуется термином «система земледелия», а употребля­ет термины «система полеводства», «система хозяйства».Под «системой полеводства» он правильно понимает сис­тему земледелия, а «система хозяйства» является собира­тельным понятием, включающим в себя: производственное направление хозяйства, систему земледелия, севооборот, соответствующие земледельческие орудия и социаль­ный тип хозяйства.

Проезжая по уездам Смоленской губернии, рассказывает Александр Николаевич, по­всюду видишь запустение. На первый взгляд кажется, что тут была война, нашествие неприяте­ля. Но, присмотревшись внимательно, обнаруживаешь, что это разрушения не военные, а постепенные, что все рушится само собой. Подавляющее большинство помещи­чьих хозяйств в течение двенадцати лет, прошедших пос­ле отмены крепостного права, пришли в полное расстройство. Запашки за это время уменьшились более чем наполовину, урожайность полей резко снизилась, ко­личество кормов уменьшилось, скотоводство пришло в полный упадок. Помещичьи хозяйства стали приносить мало дохода, многие имения совершенно запущены, а их владельцы устроились на более доходную казенную службу.

«Вся суть, - подчеркивает А.Н. Энгельгардт, - в сис­теме хозяйства, доведшей имения до того состояния, в каком они теперь находятся». До «Положения» была система, явившаяся как продукт су­ществовавших экономических отношений, разработанная до мельчайших подробностей и применявшаяся повсемест­но одинаковым образом. Она со­ответствовала тогдашним условиям, потому что органически вытекала из них, была не искусственно созданной, а естественной, возросшей на почве существовавших отношений. Это подтверждается и  тем, что все попытки изменить эту систе­му в то время оставались бесплодными.

Но вот условия изменились, крепостное право отме­нено уже двенадцать лет, а система хозяйст­ва осталась прежней, все ведется по-старому, как было при крепостном праве. По-прежнему повсеместно паровая-зерновая система полеводства с ее трехполь­ным севооборотом. По-прежнему сеют рожь, а по ржищу – овес. Обрабатывают поля по-старому, нанимая крестьян с их лошадьми и орудиями; скот держат, как говорится, для навоза. Рожь – главный источник дохода, хотя конкуренция степного хлеба сильно возросла и  цены на нее снижены, производство невыгодно.

Старая система возникла при кре­постном праве, при даровом, а главное,обязательномтруде. Крепостное право уничтоже­но, возврата к нему нет, должна быть выработана иноваясистема хозяйства, позволяющая хозяйничать в новых усло­виях.

В письмах «Из деревни», особенно в статье «Доро­говизна ли рабочих рук составляет больное место нашего хозяйства?» А.Н. Энгельгардт показывает, что крестьяне со своих мизерных наделов не в состоянии не только выпла­тить налоги и выкупные платежи, но и просто прокор­миться. У  их большинства даже в самые урожайные годы «своего хлеба до нови не хватает», что вынуждает нищенствовать, «идти в кусочки», искать хоть ка­ких-нибудь посторонних заработков. Отрезки и отсутст­вие необходимых сельскохозяйственных угодий (лесов, покосов, выгонов) держат крестьян в тяжелой зависи­мости от помещиков.

Поэтому они вынуждены за небольшое ко­личество хлеба и ничтожную денежную плату «еще с ранней зимы запродаваться на обработку помещичьих по­лей на своих лошадях и своими орудиями». Половину своего будущего заработка они получали как только договорились с помещиком о работе, остальное- после завершения всех работ. Но и эта нич­тожная плата хлебом и деньгами за обработку помещичьей земли, как свидетельствуетАлександр Николаевич, было сравни­тельно редким явлением. Ее платили только те поме­щики, которые не имели отрезков.

Подавляющее же большинство помещиков, имея отрезки, за обработку своих земель предоставляло крестьянам лишь право пользоваться этими отрезками.

В связи с этим цена и арендная плата за помещичье имение определялись, прежде всего, тем, как расположена оно по отно­шению к крестьянским наделам, сколько имеет отрез­ков, насколько стесняют они, то есть закабаляют кресть­ян. Чем больше закабалены крестьяне, тем выше цена и арендная плата за имение, потому что от этого зависит обеспеченность дешевой рабочей силой кресть­ян для обработки помещичьей земли.

За обработку круга из трех десятин (одна де­сятина в паровом поле, вторая – в ржаном и третья – в яровом), пишет А.Н. Энгельгардт, - помещики платят 23 рубля. При самых благоприятных условиях для обра­ботки круга крестьянин должен затратить 195 дней, из них 68 дней женского, 56 дней мужского и 71 день кон­ного труда. Следовательно, в среднем крестьянин получа­ет 11 ⁴/5копейкиза рабочий день.

Работать за такую низ­кую цену крестьян вынуждает:

1) необходимость в лесе, покосах, выгонах и приволье для скота;

2) крайняя бедность и необходимость или спасти душу, то есть не умереть с голоду, или спасти тело, то есть уплатить повинность.

«Крестьянин, который не может обернуться своим хле­бом, который прикупает хлеба для собственного продо­вольствия, молит бога, чтобы хлеб был дешев. А поме­щик, купец-землевладелец, богач-крестьянин молят бога, чтобы хлеб был дорог. Когда стоит погода хорошая, бла­гоприятная для хлеба, когда теплые, благодатные дожди сменяются жаркими днями, бедняк-мужик радуется и бла­годарит бога, а богач, как выражаются крестьяне, все охает и ворчит: «Ах, господи! – говорит он: - парит, а потом дождь ударит – ну, как тут быть дорогому хлебу!».

А еще лучше, чтобы у по­мещиков был урожай, а у крестьян неурожай, да еще железных дорог нет, по которым, в случае неурожая, хлеб подвозится с юга. Тогда рожь поднимается в цене, крестьянский труд резко дешевеет, тогда на мужика можно «надеть хо­мут», «ввести мужика в оглобли».

Однако и дешевый хлеб, о котором «крестьяне моли­ли бога», не освобождал их от помещичьей кабалы, а лишь «немного ослаблял ярмо на их шее». Помещичьи хозяйства, владея всем, что так необходимо кресть­янам, обеспечены не только дешевой рабочей силой, но и ло­шадьми, орудиями, которым крестьяне на своих ничтожно малых земельных наделахне находят применение.

Поэтому и теперь, после отмены крепостного права, заключает А.Н. Энгельгардт, как и прежде, при крепостном праве, «основа помещичьих хозяйств» не изменилась.

Конечно, поме­щичьи хозяйства сократились в размерах, но суть, основа, система сохранились. В таких условиях рассчитывать на изменение и улучшение системы земледелия ни на об­ширных помещичьих полях, ни тем более на мизерных крестьянских наделах нельзя.

В тоже время, после отмены крепостного права, наряду с крепостниками-помещиками и закабаленными ими кре­стьянами, быстрее, чем прежде стали появляться, с одной стороны, безлошадные и безинвентарные крестьяне, не приспособленные для отработок. С другой, зажи­точные крестьяне и крестьяне-кулаки, которые ра­ботать к помещикам не идут, сами наемный труд стали использовать. Некоторые помещичьи хозяй­ства обзаводятся собственным рабочим скотом и сельскохозяйственным инвентарем, переходят к наем­ному труду.

Формируются новые капиталистические классы и отношения, новые системы земледелия. Впервые на это обратил внимание А.В. Советов при изучении свеклосахарных хозяйств юго-западных губерний России, а затем  и А.Н. Энгельгардт.Решающая роль в развитии систем земледелия принадлежитобщественно-экономическим отноше­ниям.

В 1871 году, когда Александр Николаевичприехал в Батищево, из 618 десятин зем­ли здесь обрабатывалось лишь 88. Остальная земля представля­ла собой пустоши и лесные заросли. Хозяйство велось по старинке.Существовало традиционное зерновое трехполье (рожь, овес, пар) и скот, содержащийся для получения навоза. Обработка полей велась крестьянами на их лошадях и их орудиями. Доход­ность хозяйства ничтожна.

Чтобы повысить доходность, хо­зяинначал возделывать лен, ценная продук­ция которого имеет хороший сбыт и не боится конкурен­ции юга России, доставлявшего на рынок степной хлеб. Хозяйство Батищева становится торго­вым.

В связи с тем, что лен дает хороший урожай лишь на вновь разработанных перелогах,А.Н. Эн­гельгардт расширяет запашку за счет пустошей и перехо­дит к новой «выгонной системе полеводства». Ежегодно из-под лесных зарослей стали расчищать и пахать 8 десятин, засевая их льном, после которого шли пар, рожь, овес. Столько же десятин старопахотной земли за­севали травами – смесью клевера с тимофеевкой, остав­ляя их на шесть лет. Так постепенно лесные заросли на полях сменились посевами льна и хлебами, а старопахот­ные земли «уходили под травы». По пласту трав опять сеяли лен, а за ним следовали — пар, рожь, овес и снова травы. Так на некогда пустовавших, покрытых зарослями землях Батищева сложился 15-польный севооборот, кото­рый с 1871 по 1887 год совершил полную ротацию: 1 - лен, 2 - пар, 3 - рожь, 4 - ярь, 5 - пар, 6 - рожь, 7 - ярь, 8 - пар, 9 - рожь, 10-15 - травы (первые три года - на укос, в последующие годы - выгон для скота).

Изменение системы полеводства в хозяйстве Батище­ва вызвало изменение и системы животноводства. Навоз­ное скотоводство уступило место молочному, органи­зовали маслоделие и сыроварение.

Распашка пустошей и травяного пласта потребовала замены сохи и деревянной бороны более совершенными орудиями: плугом и железной бороной, а их применение – более сильных лошадей, перейти к наемному труду.

Все это как нельзя лучше показывает, что изменения в производственном направлении хозяйства и технике земледелия неразрывно связаны друг с другом, неиз­бежно ведут к преобразованию экономики. В Батищеве все эти изменения находились в прямой связи с вытеснени­ем крестьянских отработок вольнонаемным трудом. Хо­зяйство стало не просто торговым, а торгово-капиталистическим.

Анализируя опыт организации своего хозяйства на новых агротехнических и экономических основах, А. Н. Эн­гельгардт писал: «Если в хозяйстве вы делаете какое-ни­будь существенное изменение, то оно всегда влияет на все отрасли его и во всем требует изменения. В противном случае нововведение не прививается».

Александр Николаевич пы­тался вначале использовать старую систему отработки почвы. Крестьяне работали плохо, производитель­ность труда была низкой. Пришлось ввести сдельную оплату труда.

А.Н. Энгельгардт различал экстенсивную и интенсив­ную системы земледелия. Введенная им в хозяйстве Батищева выгонная система земледелия льноводческого и молочно-животноводческого направления с пятнадцатипольным севооборотом и шестилетним использованием трав была интенсивной в сравнении со старым зерновым трехпольем, и экстенсивной по сравнению с плодо­сменной. Выгонную системуАлександр Николаевич считал временной и вынужден­ной, вызванной следующими обстоятельствами:

 Из-за большого количества заброшенных земель выгоднее было вести хозяйство, разраба­тывая все новые и новые земли. Для быстрого ввода их и интенсивного земледелия, не хватало ни капитала, ни рабочих рук. Поэтому выгоднее оказалась выгонная система, при которой ежегодно земли обрабатывается немногим больше, чем раньше и ос­тальная земля не пустует, не дичает, а находить­ся под травами.

Кроме того, несмотря на обилие земель, недостаточнов хозяйстве было покосов и выгонов. Поэтому, как только их площадь в результате разработки лесов и пустошей увеличивалось, А.Н. Энгельгардт решил перехо­дить к более интенсивным севооборотам – от пятнадцатипольного с шестилетними травами к двенадцатипольному с трехлетнимиспользованием трав, а затем к девятипольному: 1 - пар, 2 - рожь, 3 - ярь, 4 - пар, 5 - рожь, 6-8 - травы, 9 - лен и, наконец, к шестипольному: 1 - пар, 2 - рожь, 3-5 - травы, 6 - лен.

Такая интенсификация вызвана стремлением хозяина придать своему хозяйству все более и более торговый характер, усиливая его льноводческое и молочно-животноводческое направление. Лен приносил А.Н. Энгельгардту до ста рублей чистого дохо­да с десятины, являлся главным источником дохода.

Вторую доходную статью хозяйства, ос­нованного на выгонной системе, составляло молочное жи­вотноводство с переработкой молока на сыр и масло.

Главными элементами системы хозяйства, ко­торая соответствовала тогдашним условиям Смоленской губернии, А. Н. Энгельгардт считал:

1. Уничтожение пустошей и приведение всей удобной земли в культурное состояние. Необходимо, чтобы каж­дое сельскохозяйственное угодие (лес, луг, выгон) зани­мало надлежащее ему место. Чтобы вся земля была производительной и каждый ее клочок приносил пользу. Система земледелия вначале по необходимости дол­жна быть экстенсивной, так как прежде надо всю землю привести в культурное состояние и только после этого переходить к интенсивной системе.

А.Н. Энгельгардт резко критикует агрономов из сла­вянофильской газеты «Русь» и ее редактора Аксакова за то, что они «трубят о виллевских туках и пропаган­дируют интенсивное хозяйство на маленьких клочках старопахотной земли, не рекомендуя прикасаться к пустующимземлям».

Выгонная система полеводства с посевом трав на дол­гий срок, по его мнению, является необходимой мерой для приведения в культурное состояние всех удобных для обработки земель и дает возможность перейти в бу­дущем к более интенсивной системе. Она непосредственно обеспечивает травяной пласт под лен, лучшее удобрение полей и повышение их урожай­ности.

Александр Николаевичоткрыто высказывался за ликвида­цию крепостнических пережитков, за увеличение кресть­янских наделов, за передачу крестьянам, по крайней мере, всех тех помещичьих земель, которые пустуют. Так как поднять удобные пустующие земли, говорил он, мо­жет только мужик, то все старания должны быть упо­треблены, чтобы эти пустующие земли перешли к му­жику.

«Не из либерализма утверждаю, - писал А.Н. Эн­гельгардт, - что единственное средство для поднятия на­шего хозяйства – это увеличение крестьянских наделов, вообще переход земли в руки земледельцев. Не как «ли­берал», а как хозяин говорю я, что у нас до тех пор не будет никакого хозяйственного порядка, что богатства наши будут лежать втуне, пока земли не будут принад­лежать тем, кто их работает».

2. Для Батищева, как и для всей нечерноземной полосы, где количество производимого хлеба зависит от вносимого навоза, где без удобрения, хотя бы в половинном размере против обыкновенного, хорошего урожая хлеба даже на свежих перелогах не получить, животрепещущее значениеимеютудобрения.

Выводы А.Н. Энгель­гардт сделална ос­новании многочисленных полевых опытов. В отличие от Либиха, он утверждает, что истощение плодоро­дия почвы – не закон природы, а результат господству­ющей в помещичьих имениях системы хозяйства. Либих считал, травы исто­щают почву, Александр Николаевич – посев трав, особенно клевера, «есть главное средство для увеличе­ния удобрительных материалов».Клевер поставляет сено, которое, будучи скорм­лено скоту, дает навоз на удобрение полей и возмещает фосфорную кислоту, проданную с зерном. Он оставляет в почве массу корней, которые, сгни­вая, разрыхляют почву и обогащают ее за счет подпочвы. «…выгоды от разведения клевера несом­ненны, но только тогда,когда почва хорошо удобрена и разработана; если же почва бедна и запущена, то многого и от клевера нельзя ожидать».

Огромной заслугой А.Н. Энгельгардта и в вы­явленииудобрительных свойств фосфоритной муки в конкретных условиях, став первым неутомимым про­пагандистом использования этих несметных «втуне лежа­щих богатств». Он исходил из того, что почвы, оставаясь в зале­жах и под травами, накапливают азотистые вещества. Однако при внесении навоза урожайность повышается, а это в таких условиях может происходить лишь за счет фосфора. Поэтому фосфоритная мука при разработке пустошей может заменить навоз, что и блестяще под­твердилось. Урожайность ржи на обработанной и удобренной фосфорнокислыми туками пустоши оказалась на 5-6 четвертей с десятины выше, чем на неудобренной пустоши. Такой же результат был получен и при посеве ржи по пласту травосмеси клевера с тимофеевкой. Во всех других опытах фосфоритная му­ка повышала урожайлишь при совместном внесении с навозом.

На этом основании Александр Николаевичпришел к вы­воду, что одними искусственными удобрениями без пе­рехода от старой системы земледелия кновой с травосеянием, дело не поправить. С этих позиций он подвергает критической переоцен­ке и либиховскую теорию удобрения.

«Я очень увлекался гениальным учением Либиха, да и нельзя им не увлекаться. Истощение почвы вследствие постоянного вывоза хлеб­ных продуктов так просто объясняет причины неурожа­ев, что человек теории может легко поддаться тому, чтобы всегда объяснять причины неурожаев только ис­тощением от вывоза. Кто раз вникнет в химическую сущность совершающихся в хозяйстве явлений, тому сделаются ясны причины истощения почвы и не ме­нее ясно будет, что посредством искусственных удобре­ний можно извне ввести в почву извлеченные из нее ве­щества.

Химическая теория совершенно верна... ноне менее верно и то, что к удобрениям искусственными туками можно прибегнуть только вовремя, при известном со­стоянии; культуры.

Но еще важнее, понять, что искусственные туки со­ставляют только подсобное удобрение, что они не исклю­чают удобрения навозом, что они должны быть употреб­ляемы вместе с навозом для усиления его действия и, если могут быть употребляемы без навоза, то только на почвах высокой культуры, содержащих много перегноя и азотистых веществ».

А. Н. Энгельгардт был не только «человеком теории», но и глубоким знатоком практики сельского хозяйства, «человеком дела». В его критике учения Либиха и его научных воззрениях особенно ярко проявился этот син­тез теории и практики.

Третьим главным элементом системы хозяйства Смоленской губернии, Александр Николаевич считал льноводческое и мо­лочно-животноводческое направление.Лен, посеянный по пласту трав, и без удобрения дает хороший урожай, а льняное семя и волокно имеют хороший сбыт и не боятся конкуренции со стороны степных районов. Молочно-животноводческое хозяйство зимой и летом новая система обеспечивает ценными кормами и дает возможность производить такие ценные молочные продукты, как сыр и масло, с которыми степь не может конкурировать.

Четвертым главным элементом своей системы хозяйства А.Н. Энгельгардт считал, соответствующие ей почвообрабатывающие орудия. Нужно соху заменить плугом, деревянную бо­рону – железной, крестьянских кляч – более сильными ло­шадьми.

Наконец, существенным элементом для Смолен­ской губернии пореформенного периода являлась наемная рабочая сила.

 

Контрольные вопросы

1. «Система полеводства» и «система хозяйства» по А. Н. Энгельгардту

2. Новаявыгонная система полеводства А.Н. Энгельгардта

3. Каждое существенное изменение, по А.Н. Энгельгардту, всегда влечет изменения во всей отрасли

4. Экстенсивная и интенсив­ная системы земледелияпо А.Н. Энгельгардту

5. Основные противоречия между Энгельгардтом и Либихом

6. Применение фос­форитных удобрений по А.Н. Энгельгардту

7. О неразрывной связи и взаимозависимости между системой зем­леделия и производственным направлением хозяйства по А.Н. Энгельгардту

8. О взаимосвязи систе­мы земледелия и сельскохозяйственных орудий по А.Н. Энгельгардту

 

---

Дата добавления: 2018-04-15; просмотров: 715; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!