Глава 9. Об амодааьности смысла 2 страница

Идеализированный объект существует только в рамках теории, поэтому логические конструкции, гипотезы, законы, все то, что составляет онтологию теоретического знания, приложимы толь­ко по отношению к нему.

Теоретическое описание сознания — это представление о со­знании идеального субъекта. Именно поэтому такое описание дает возможность понять эффекты работы сознания эмпирического субъекта.

Автором предлагаются разные основания классификации за­конов: по способу вывода, степени формализации, диапазону объяс­нительных возможностей.

Построение теоретического знания — это процесс устранения научных аномалий.

История психологии представляет собой направленный по­иск первичных единиц анализа психического. На разных этапах развития научно-психологической мысли, в качестве единиц ана­лиза предлагались: «ассоциация», «ощущение», «функция», «гештальт», «рефлекс», «реакция», «действие» или «живое движение», «установка», «схема», «архетип», «переживание», «значащее пе­реживание» и т. д. Выбор единицы анализа определяет содержа­ние и объяснительные возможности психологической теории. Развитие представлений относительно единицы анализа обога­щает науку новыми экспериментальными и теоретическими дан­ными, помогая лучше понять многообразие проявлений психики.

Теоретическое представление о сознании должно включать в себя знание о материале, структуре и функциях сознания.

Выбор единицы анализа носит произвольный характер и во многом зависит от интеллектуальных пристрастий ученого. Вме­сте с тем этот выбор должен соответствовать критериальным тре­бованиям, которые призваны играть роль методологических фильтров, ограничивающих сферу поисков. Предложено считать, что в качестве таких требований могут выступать пять принци-

14

Основы смысловой теории сознания

пов определения единицы анализа психического: принцип нераз­ложимой целостности, принцип первичности психического мате­риала, принцип гетерогенности, принцип необходимого развития, принцип психологической гомогенности.

В качестве единицы анализа человеческой психики предло­жено рассматривать реальность смысла. Психика, включая созна­ние, имеет смысловое содержание.

Амодалъность смысла — есть следствие анализа того факта, что мир является узнаваемым для эмпирического субъекта, хотя в каждый момент времени психические продукты уникальны. Вме­сте с тем их единственность в актуальный момент времени не де­лает невозможным обнаружение, различение, идентификацию, опознание, другими словами, процессы познания.

Основные положения теории сформулированы в виде трех базовых постулатов, четырех определений и 17 следствий. Соглас­но принятым допущениям, психика как идеально предназначен­ная эволюцией система познания установлена на организме, а сознание как многофункциональный аппарат понимания ра­ботает на памяти, если последнюю рассматривать в аспекте со­хранения информации.

Сознание всегда работает в актуальном режиме (на линии те­кущего настоящего). Соответственно, содержание сознания — это содержание сознания «здесь и сейчас».

Структуру текста сознания образуют познавательные конту­ры: аффективный, сенсорно-перцептивный, контур представления, мыслительный контур и рефлексивный контур. Познавательные контуры сознания есть формы смыслообразования или частные виды понимания.

Сознание оперирует смыслами.

Смысл в сознании формируется актом его понимания.

Понимание — родовая функция сознания.

Понимание в любом функциональном состоянии сознания не­устранимо. Непонимание всегда обнаруживается как осознанный результат акта понимания непонимания (негативное понимание).

Память запечатлевает и хранит смысл.

Явления памяти дифференцируются на бессознательные яв­ления (сохранение) и явления сознания (запоминание, узнава­ние, воспроизведение).

Бессознательное — это память в аспекте сохранения инфор­мации.

Вместо вступления

Процедуры понимания осуществляются только в рамках ак­туализированных мнемических контекстов,

Если содержание сознания тождественно содержанию мнемического контекста, — текст сознания не осознается (эффект не­осознаваемого мистического контекста).

Изменение в состоянии взаимодействия между сознанием и внешней реальностью является необходимым условием сохране­ния осознаваемого (явленного) содержания сознания.

Специфической характеристикой психического времени явля­ется обратимость.

Отражение времени включает в себя необособимые друг от друга эффекты отображения длительности, последовательности и одновременности.

Парадоксальная отнесенность событий прошлого и событий будущего к прошлому и будущему времени, при их актуальной представленности в психике в наличный момент времени — есть опознавательное свойство памяти как психического феномена в отличие от других видов сохранения и воспроизведения инфор­мации.

При сохранении всех мнемических следов, способность к их воспроизведению зависит от отношения интенсивности следо-образования ко времени интервала удержания следа в памяти (за­кон тотальной сохранности мнемических следов). Человек помнит все, даже если не помнит, что помнит.

Структуру бессознательного образуют три мнемические зоны. В отношении к воспоминанию (осознанию) эти зоны (зона от­крытого доступа, зона частичного доступа, зона закрытого дос­тупа) характеризуются разной степенью доступности содержа­ния памяти.

Зависимость между временем, необходимом для эффективного запоминания, и объемом запоминаемой информации носит экс­поненциальный характер (экспоненциальный мнемический закон).

Сознание по своей функциональной природе есть самосозна­ние, понимающее себя сознание.

Факты сознания дифференцируются на осознаваемые и не­осознаваемые явления.

Содержание процессов сознавания (латентное содержание) со­знанием не осознается.

Процессы сознавания предшествуют эффекту осознания. Про­цессы сознавания участвуют в установлении конечного эффекта

16

осознания как результата принятого сознанием решения о необ­ходимости осознания.

Эффекты осознания фигуры определяются неосознаваемой семантикой фона (закон превосходства фона). Человек в каждый момент времени сознает все, хотя не все осознает.

Работа сознания в мыслительном контуре начинается с пони­мания непонимания.

Рефлексивный контур сознания выполняет мнемическую фун­кцию по отношению к текущему настоящему. Позволяя помнить о настоящем, рефлексия реализует понимание позитивного пони­мания, в каких бы формах последнее ни выражалось.

Содержание рефлексивного контура в каждый момент вре­мени тождественно содержанию активного познавательного кон­тура сознания, поэтому рефлексивное понимание неосознанно.

Рефлексивный контур сознания отвечает за субъективную оче­видность осознанных переживаний.

Часть I

МЕТОДОЛОГИЯ НАУЧНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ СОЗНАНИЯ

Глава 1

ИДЕАЛЫ РАЦИОНАЛЬНОГО ЗНАНИЯ,

СОВРЕМЕННАЯ РОССИЙСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

И ФЕНОМЕН СОЗНАНИЯ

У науки, и в частности у психологии, в отличие от любой дру­гой сферы человеческого познания, есть одно несомненное достоинство — присущая ей рациональность. Рациональные об­разцы знания, технологии логических обоснований, конструи­рование идеальных объектов (к которым относится, кстати гово­ря, и сознание), мысленный эксперимент, а также выработанные в естественных науках императивы опытной проверки теорети­ческих построений — все эти завоевания западно-европейской мысли характеризуют специфику научной онтологии и позволя­ют выделять научный дискурс среди прочих путей познания: жи­тейского, практического, интуитивного, художественного, рели­гиозного, мистического.

Наука представляется увлекательным и осмысленным пред­приятием в той степени, в какой ограниченный человеческий разум способен претендовать на поиск истинного знания. И по­тому главной целью научного творчества является постижение реальности в том качестве, в котором она существует независимо от пристрастий, психобиографии, интеллектуального вкуса уче­ного. В этом смысле между естественно-научным и гуманитар­ным способами познания существует принципиальное сходство: ученый, какой бы парадигмы он ни придерживался, стремится приблизиться к достоверному пониманию природы изучаемой реальности. Собственно, наука и есть попытка разгадать правила игры, которую ведет с нами природа. Другое дело, что естествен­ники и гуманитарии используют разные способы обнаружения этих правил, по-разному ведут себя в этой игре и применяют со­вершенно разные критерии для оценки собственного успеха.

20

Часть I. Методология научно-психологического исследования сознания

Естественно-научно ориентированный исследователь выигры­вает только в том случае, если он разгадал, хотя бы в общем виде, правила, которыми руководствуется природа. Но поскольку при­рода по своей разумности во много раз превосходит человека, на долю последнего выигрыш выпадает не часто. Поэтому в естествен­ных науках не так много фундаментальных законов. Открытие за­кона — это выигрыш ученого в игре с природой. Если закон трак­товать как правило, установленное природой, то понятно, что законы могут только открываться, а не придумываться, поскольку они уже есть до того момента, когда в игру включается ученый.

Гуманитарий никогда не проигрывает в этой игре. Он искрен­не верит в свой собственный блеф (если он настоящий ученый) и убежден, что придуманные им правила игры на самом деле яв­ляются руководящими принципами, которым следует изучаемая реальность. Если же гуманитарий не претендует на научную ис­тину, он просто не осознает себя ученым. Логическая целостность теории и признание ее научным сообществом — два важнейших критерия оценки результатов гуманитарной игры. Отсутствие за­конов в гуманитарных науках, и в гуманитарной психологии, в частности, является демонстрацией равнодушия природы по по­воду амбиций гуманитарно настроенного ученого. Это не гово­рит о том, что гуманитарная теория не может быть правдоподоб­ной. Просто специфика гуманитарного знания не позволяет выслушать мнение природы. Это мнение выражается в экспери­ментальном факте. Гуманитарий, не имея возможности эмпири­чески проверить рациональную модель реальности, может толь­ко приписывать собственную логику самой природе (в частности, природе психического). Природа в ответ игнорирует желание ис­следователя получить надежные доказательства правдоподобно­сти своей теории. Гуманитарию ничего не остается, как признать свой выигрыш. Он вынужденно оказывается прав.

Естественные науки ориентированы на поиск причин явле­ний (ищут ответ на вопрос «Почему?»), гуманитарные — припи­сывают исследуемой реальности смысл (отвечают на вопрос «За­чем?»), но, так или иначе, любая наука стремится понять основания феноменов. Почему есть что-то и почему нет ничто! Как возможно явление? Что делает его необходимым? Наука — это дорога для тех, кто ответы на подобные вопросы ценит не­сравненно дороже любого результата всех других игр, в которые играют люди.

Глава I. Идеалы рационального знания

21

 

Научное знание, и в особенности, естественно-научное, яв­ляется рафинированно рациональным, ибо оно выражено в та­ких способах описания и объяснения природы явлений, которые являются понимабельными на всем пространстве корреспонден­ции знаний. Рационализм есть наиболее надежное, хотя и не единственное, основание разработки научной теории, в рамках которой описывается феноменология и формулируются законы, Действующие в предметной области познания. Безусловно, эм­пирика дает нам материал для познания, но форма понимания эмпирических феноменов, угол зрения задаются рациональны­ми моделями знания. Поскольку же научная рационализация есть не больше, но и не меньше, чем теоретическая проекция изучае­мых явлений, она не может быть абсолютно верной, поэтому и существуют альтернативные пути познания, которые дополняют собой применение научных методов. Наука не просто может себе позволить, но, как отмечает Ф. Франклин, она «обязана выносить за скобки многомерность реальности, отграничивать реальность... Поэтому проекция (с реальности) более чем оправдана. Она не­обходима. Ученый должен сохранять видимость, будто он имеет дело с одномерной реальностью» (Цит. по: РозинБ.М., 1994. С. 50). Любое теоретическое сооружение есть модель исследуе­мой реальности, а не ее точная копия, хотя бы в силу того триви­ального факта, что теория строится средствами языка. И понят­но, что не только история философии есть критика языка. Язык является естественным ограничителем наших представлений о ре­альности, в том числе, и о психической реальности. По сути, то, что мы можем сформулировать в виде рациональных положений, и составляет наше знание. Во всяком случае, только такое знание подлежит критическому осмыслению, а следовательно, и проце­дурам верификации. Кроме того, не все научные аномалии могут быть рационализированы. Многие фундаментальные проблемы науки, как то: происхождение Вселенной, строение микромира, проблема пространства—времени, происхождение жизни на Зем­ле, возникновение многоклеточного организма из оплодотворен­ной клетки, проблемы старения, сознания, свободы воли и т. д. — до сих пор при всей колоссальной мощи современной науки ос­таются нерешенными. По мнению автора революционной тео­рии в лингвистике Н. Хомского, научные вопросы можно разде­лить на два вида: проблемы, которые потенциально можно разрешить, и тайны, которые всегда останутся тайнами. «Уче-

22

Часть I. Методология научно-психологического исследования сознания

ные, — констатирует Хомский, — не добились совершенно ни­какого прогресса, исследуя такие вопросы, как сознание и сво­бодная воля. ...У нас нет даже плохих идей» (Цит. по: Дж. Хорган, 2001. С. 247). Некоторые теории не выдерживают эмпирической проверки, другие же не допускают такой проверки. Неизбежным следствием ограниченности нашего знания являются релятивист­ские настроения даже в среде физиков. Отсутствие эмпирической проверки состоятельности теории уже не выступает в качестве однозначной причины ее игнорирования. И все же... Невозмож­ность абсолютной рационализации реальности, наличие очевид­ных, а в некоторых областях науки неустранимых, пробелов в нашем знании не упраздняет саму возможность научного позна­ния. И хотя рационализм имеет свои ограничения, научное зна­ние является наиболее надежным, наиболее правдоподобным.

* * *

Характеризуя состояние современной отечественной психо­логии, можно выделить несколько тенденций в ее актуальном развитии.

1. Центробежная тенденция, связанная с дальнейшей диффе­ренциацией психологического знания, дроблением предметной области психологии, размыванием ее границ, что сопряжено с увеличением количества локальных, узконаправленных эмпири­ческих исследований, результаты которых, подобно элементам плохо выполненной мозаики, не укладываются в целостную кар­тину научно-психологического знания. На сегодняшний день сильная теория в психологии отсутствует. А именно она могла бы служить системообразующим ядром отраслей психологического знания. Диффузия предметной области грозит психологии поте­рей ее собственных оснований, оснований, которые имеет любая полноценная наука. Сомнительные альянсы, «внебрачные свя­зи», в которые сегодня охотно вступает психология, производят на свет экзотические вещи наподобие астропсихологии, ведичес­кой психологии, виртуальной психологии и т. п. Множится ко­личество прикладных направлений. Возникают дисциплины, производные от прикладных. Видимо, не следует удивляться, если завтра заявят себя как самостийные психологические направле­ния «психология игры в гольф» или «психология токарного дела». Легкость образования новых ответвлений психологической на­уки порой оборачивается конфузами. Так формально возникает

Глава 1. Идеалы рационального знания

23

 

новое «направление», и при этом многие хотят его представлять, ио не знают, как именно им этого хотеть.

Справедливости ради следует отметить, что такое положение дел сложилось «не вдруг». Еще Л. С. Выготский предостерегал от распада психологии на различные типы наук (Выготский Л. С., 2000). Когда Выготский писал о том, что «психология беременна общей дисциплиной, но еще не родила ее», он фактически при­зывал к систематизации накопленных психологией эмпирических фактов и ревизии исследовательских подходов на почве общете­оретической дисциплины (Выготский Л. С., 2000. С. 18-20). Прав­да, в отличие от 20-х годов XX века, в настоящее время уже не наблюдается тендирования прикладных отраслей психологии в сторону общепсихологической дисциплины, что Л. С. Выготский расценивал в качестве симптома кризиса в психологии. Домини­рование дифференциации психологического знания над интег­рацией очевидно, и на сегодняшний день заметно невооружен­ным взглядом. Создается впечатление, что чем быстрее прогрессируют прикладные области психологии, тем глубже ста­новится методологический кризис. Сейчас, наверное, никто не отважится с уверенностью утверждать, что психология еще про­должает вынашивать свою общепсихологическую дисциплину.

2. Инерционное действие в сознании нынешних академических психологов теоретических постулатов классиков отечественной науки выражает собой суть второй тенденции. Прежде всего, я имею, конечно, в виду С.Л.Рубинштейна, Л.С.Выготского, А. Н.Леонтьева и Б. Г.Ананьева, чей вклад в отечественную, да и в мировую науку неоспорим. По-прежнему ученики и ученики учеников стремятся развивать ставшие уже каноническими по­ложения их теорий. Казалось бы, в чем здесь порок, если ученые идентифицируют себя с той или иной научной традицией, с оп­ределенной психологической школой? Беда состоит в том, что полноценное, а не аномальное развитие науки возможно только при условии появления новых теорий, построенных на новых основаниях, теорий с более сильным объяснительным потенци­алом. Без сомнений, новое знание должно строится на базе дос­тижений прошлого. В противном случае едва ли было возможно само развитие научной мысли. Но только новые теории задают вектор развития науки, определяют доминирующее направление и специфику интеллектуальных поисков. Вообще говоря, любая наука в своей онтологии представлена теориями, концепциями,

24

Часть I. Методология научно-психологического исследования сознания

 

парадигмами исследований. Много ли теорий получили извест­ность в последней четверти XX века? Этот вопрос сам по себе очень симптоматичный, ведь как без методологии, которую в оте­чественной психологии долгие годы подменял собой марксизм, не существует науки, так и без науки, реализуемой в образцах те­оретического знания, не может строиться практика, в том числе, естественно, и психологическая практика. Взаимоотношения между психологической наукой и психологической практикой — тема отдельного обсуждения. Эти взаимоотношения очень слож­ные, тонкие, парадоксальные. Без научных теорий профессио­нальная деятельность психологов-практиков невозможна. И вме­сте с тем никакое научное знание не определяет позитивные результаты деятельности психологов, в том числе и тех, кто прак­тикует психотерапевтические интервенции.

Вместе с тем очевидно, что психология представляет собой двух­этажное здание, правда, в настоящее время непонятно кем насе­ленное. Фундаментом его являются методологические основания науки как общие принципы ее построения. Именно в рамках об­щей методологии психологии должны быть разработаны пробле­мы границ научно-психологического познания, проблемы опре­деления предмета, исследовательских парадигм и собственного статуса дисциплины в системе научного знания. Первый этаж это­го здания — теоретическая психология, воплощенная в подходах, концепциях, теориях. Второй этаж занимает психологическая практика, задача которой очевидна и предельно проста (правда, ее решение является исключительно сложным и многовариант­ным), — оказание реальной психологической помощи.

---

Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 218; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!