ФУНКЦИОНАЛЬНО-ГЕНЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОД К РАССМОТРЕНИЮ СПОСОБНОСТЕЙ

Особенностью этого подхода является рассмотрение структуры способностей с позиции функции и функциональной системы, а возникновения (гене­зиса) способностей — с позиции генетической теории (Е. П. Ильин, 1981, 1987; В. Д. Шадриков, 1982, 1983, 1996).

Представления о сущности и структуре способностей.Рассмотрение вопроса, с чем нужно соотнести задатки, чтобы получить способности, приводит к следующему пониманию сущности и состава каждой конкретной способности.

Вместо загадочного X, о котором шла речь в предыдущем разделе, в формулу спо­собности подставляем функции (сюда, естественно, не входят вегетативные функ­ции, связанные с дыханием, пищеварением и т. п.). Можно говорить о перцептивных, аттенционных, мнемических, интеллектуальных, двигательных функциях, каждая из которых характеризуется определенными свойствами (качественными сторонами). Например, внимание характеризуется интенсивностью, устойчивостью, переключе­нием и прочими свойствами, движение — силой, быстротой, точностью и т. д. Когда говорят о способностях, то имеют в виду именно различия в степени проявления этих свойств (качественных сторон функции) у разных людей.

Таким образом, вместо загадочного X в формулу способности нужно подставить не просто функцию, а качественную сторону ее проявления (свойство). Но уровень проявления каждой качественной стороны определяется задатками, причем чем боль­шее число задатков, способствующих проявлению какой-либо из сторон функции, имеется у данного человека, тем более выражена данная способность.

Отсюда следует, что различия между людьми проявляются не в том, есть у конк­ретных людей данная функция или нет (любой здоровый человек обладает полным набором функций), и не в том, есть у них та или иная характеристика функции (пло­хо ли, хорошо ли, но все могут концентрировать внимание, проявлять силу и т. д.), а в различном уровне проявления этих характеристик у разных людей. Поэтому с точки зрения дифференциальной психофизиологии нельзя говорить, что функция сама по себе и есть способность (хотя в общей психологии именно так и считают). Ведь еще Б. М. Теплов писал, что никто не станет говорить о способностях там, где речь идет о свойствах, в отношении которых все люди равны. В соответствии с этим, под способ­ностями понимают яркое проявление свойства какой-либо психофизиологической функции, т. е. дают качественную характеристику проявления функции.

Однако правильнее было бы говорить о разной степени выраженности какой-либо способности (высокой—низкой), а не об отсутствии ее у того или иного человека. Ведь уровни проявления функции и обусловливающих его задатков — это континуум, а не дискретные величины. Очевидность этого в отношении таких задатков, как типоло­гические особенности проявления свойств нервной системы, показана в главе 4; они есть у каждого человека, но выражены в разной степени. К сожалению, и в отноше­нии этих задатков применяется тоже качественная их оценка. Например, говорят о сильной и слабой нервной системе, подвижности и инертности нервных процессов, будто это разные свойства нервной системы. В действительности же это разная выра­женность одного и того же свойства. Человек с сильной нервной системой обладает большей выраженностью свойства, чем человек со слабой нервной системой, инерт­ный отличается от подвижного лишь меньшей быстротой исчезновения нервного процесса и т. д. Отсюда, строго говоря, нет людей без какой-либо способности, но есть люди с низкими способностями, которые при их качественной (сравнительной!) оцен­ке называются неспособными, т. е. не обладающими возможностями добиться в чем-то высокого результата.

Следует обратить внимание на то, что задатки являются лишь усилителями про­явления качественной стороны функции (свойства), но не подменяют ее. Убрав за­датки, мы не устраним функцию и ее качественные проявления, однако сделаем бес­предметным разговор о способностях. Убрав же функцию и ее проявления, оставим задатки в положении листьев без дерева: задаткам не в чем будет проявиться. В связи с этим соотношение между способностями и задатками, образно говоря, такое же, как между платьем и фасоном: платья без фасона не бывает, но фасон — это еще не пла­тье. Функция выступает «носителем» задатка.

Сторонником функционально-генетического подхода к способностям является и В. Д. Шадриков. Он рассматривает способности как индивидуальные качества, вклю­ченные в систему деятельности, и понимает под ними качества психических процес­сов и качества моторики.

При таком понимании психическая функция в определенном качественном выра­жении и выступает в роли способностей. При этом В. Д. Шадриков подчеркивает, что функция понимается им не как «отправление той или иной ткани», а как работа це­лостной функциональной системы. В связи с этим он считает, что способности мож­но определить как характеристики продуктивности функциональных систем, реали­зующих тот или иной психический процесс (восприятие, память, мышление и т. д.). Это определение он относит и к двигательным (психомоторным) способностям.

Под задатками В. Д. Шадриков понимает свойства элементов, образующих функ­циональную систему и влияющих на эффективность ее функционирования. При этом состав и природу задатков он пока не раскрывает, хотя и говорит о нейронах и нейрон­ных цепях как специальных задатках, а типологические особенности свойств нервной системы и соотношения между полушариями головного мозга относит к общим за­даткам. При таком подходе, считает В. Д. Шадриков, задатки не развиваются в спо­собности, а формируются. По его представлениям, способности и задатки являются свойствами: первые — функциональных систем психических процессов, вторые — компонентов этой системы. Поэтому, по В. Д. Шадрикову, способности как свойства функциональных систем являются системными качествами.

Как видно из изложенного, основные положения В. Д. Шадрикова связаны с при­вязкой способностей к функциональным системам, каждая из которых формируется

для осуществления определенной функции. Именно поэтому он считает, что способ­ности целесообразно соотносить с психическими функциями. Состав способностей, по его мнению, тоже^ весьма узок и ограничивается психическими процессами и пси­хомоторикой. Таким образом, В. Д. Шадриков придерживается функционального, а не личностного подхода к рассмотрению способностей.

Представления о генезисе способностей.Особенностью функционально-генети­ческого подхода к способностям является признание их генетической обусловленно­сти, врожденности. Мысль о врожденности способностей, как уже говорилось, была высказана еще Платоном, X. Уарте, Ф. Бэконом, Д. Дидро, И. Прохазкой, Фрэнсисом Гальтоном и др.

Идея о врожденности и генетической обусловленности способностей в последую­щие века поддерживалась многими мыслителями и философами и в нашей стране, начиная с А. Н. Радищева. С выделением психологии в самостоятельную науку во­прос о врожденности способностей стал обсуждаться не менее остро. О врожденно­сти способностей и одаренности писали В. Штерн, Э. Мейман, А. Ф. Лазурский, од­нако в последующие годы в нашей стране эта точка зрения фактически была запре­щена. Лишь в последней четверти XX века начали появляться отдельные работы, авторы которых вновь стали говорить о врожденных способностях. Так, В. С. Фар-фель (1976), один из немногих физиологов, занимавшихся проблемой двигательных качеств и способностей, считал, что под последними надо понимать индивидные свой­ства, прямо и непосредственно определяемые наследственностью. О врожденности общих элементарных способностей писал К. К. Платонов (1972). В. Д. Шадриков (1982) считает, что уже при рождении ребенок обладает определенными способно­стями, способностями генотипа. Правда, он, как и К. К. Платонов, говорит и о спо­собностях фенотипа, которые получаются в результате развития генотипических спо­собностей. Примыкает к этим точкам зрения и мнение генетика Н. П. Дубинина (1977), считающего, что наследственное разнообразие людей не касается высших проявле­ний психики человека, его интеллектуальных способностей. Однако здесь возникает вопрос: насколько мышление отражает способности, а насколько — умение совершать мыслительные операции, умственную деятельность. Не принимаются ли за способ­ности умения, знания? Генетик Д. К. Беляев (1982) пишет, что признание генетиче­ской основы должно касаться всех способностей, если речь идет именно о них.

Г. Айзенк (1972) занимаем, как представляется, правильную позицию, считая, что интеллектуальные способное! и — врожденные (за критерий ума он принимает быст­роту умственных процессов, быстроту решения интеллектуальных проблем), но при этом в определенной степени и развиваемые. И хотя специальные тренировки увели­чивают быстроту мышления, все же он отмечает, что кто быстро решает легкие зада­чи, быстро решает и трудные, а кто медленно решает легкие задачи, тот медленно решает и трудные.

Правда, выбранный им критерий ума нельзя признать единственным, потому что ум бывает и у так называемых «тугодумов». Один из крупнейших ученых нашего вре­мени датчанин Нильс Бор соображал очень медленно и с огромным напряжением. Не блистал он и памятью. Однако это не помешало ему стать великим физиком и фило­софом XX века. Это свидетельствует о том, что существующий в общеобразователь­ной школе подход к оценке способностей и успеваемости по быстроте выполнения умственных заданий не может считаться адекватным.

Г. Айзенк приводит ряд примеров, показывающих ограниченность влияния среды на проявление интеллектуальных способностей. «Коэффициенты интеллектуально­сти» (IQ) взрослых людей, которые сразу после рождения были усыновлены и никог­да не общались со своими биологическими родителями, были сравнены с этими ко­эффициентами как биологических, так и приемных родителей. Оказалось, что ум­ственные способности приемышей соответствуют способностям родивших их людей, а не усыновивших.

Аналогичные результаты получены и при проведении исследований в детских домах, куда дети поступали сразу после рождения. Условия для всех детей в этих домах одинаковые, и несмотря на это интеллектуальные способности у них были столь же различными, как и у детей, воспитывавшихся в своих семьях.

Признание врожденности и генетической обусловленности способностей (что, в принципе, не одно и то же) дает возможность говорить о том, что они существуют до деятельности и поэтому нет необходимости связывать их возникновение только с деятельностью. Человек, таким образом, становится от рождения носителем не толь­ко задатков, но и способностей.

Решение вопроса о врожденной, или генетической, обусловленности способностей связано, конечно, не только с мнениями того или иного ученого, но, главным обра­зом, с наличием фактов, подтверждающих ту или иную точку зрения, полученных, например, с использованием близнецового метода, т. е. путем сравнения выраженно­сти различных процессов психики у моно- и дизиготных близнецов, а также у сиб-лингов (т. е. у однояйцевых, двуяйцевых близнецов и у детей — не близнецов одних и тех же родителей). Генетическая основа сильно выражена у первых, слабее — у вто­рых и совсем слабо — у третьих. Отсюда, если выраженность той или иной функции у однояйцевых близнецов одинаковая (что устанавливается путем корреляции), зна­чит, эта функция генетически обусловлена, что и было установлено во многих исследованиях.

А. Анастази (1982) показала, что ряд способностей довольно высоко коррелирует у однояйцевых близнецов и значительно меньше — у двуяйцевых близнецов. Осо­бую ценность представляют сравнение однояйцевых близнецов, воспитывавшихся врозь, в разной социальной среде. И в этом случае А. Анастази обнаружила довольно высокую корреляцию между выраженностью одних и тех же способностей у пар близ­нецов.

Генетическая обусловленность кратковременной зрительной, слуховой, тактиль­ной памяти показана В.Ф. Михеевым (1978), свойств внимания — В. И. Глуховой и А. Л. Воробьевой (1974), В. Д. Мозговым (1978), скоростных способностей и аэроб­ной выносливости — В. М. ЗациорскимиД. П. Сергиенко(1975),атакжеВ. Б. Швар­цем (1978), статической выносливости (Е. П. Ильин). Имеются данные о зависимо­сти от генотипа относительной мышечной силы, гибкости, прыгучести.

В то же время отмечается и некоторая противоречивость получаемых при обсле­довании близнецов данных, что может быть обусловлено двумя обстоятельствами. Во-первых, сказывается наслаивание опыта, приобретаемого человеком в течение жизни. На возможность этого указывают результаты одного из экспериментов, про­веденных отечественными психологами. Разведенным в две группы близнецам-ма­лышам предложили интересное занятие: складывать из кубиков различные фигуры. Задания были одинаковыми, но в одной группе ребятам для ориентировки давали

рисунок-схему, а во второй группе малыши должны были полагаться на свое вообра­жение. Когда спустя месяц дети получили другое контрольное задание — собрать не­знакомую фигуру без помощи рисунка, близнецы из первой группы не смогли спра­вится с ним, так как их творческие способности развивались не очень эффективным способом. А близнецы из второй группы это задание выполнили. В результате изме­рялись уже не генотипические, а фенотипические характеристики близнецов, т. е. качества и умения вместо способностей. Очевидно, не случайно, В. Д. Мозговой уста­новил, что с возрастом (от 10 до 50 лет) связь функций внимания с генотипом ослаб­ляется; очевидно, это происходит за счет того, что меняются способы выполнения даваемых при тестировании заданий.

Во-вторых, часто исследователи сравнивают проявление у близнецов не столько функции, сколько умения (особенно эт им грешат исследования по изучению двига­тельных способностей: сравнивают такие двигательные акты, как бег на лыжах, прыж­ки и метания, ловкость, быстроту овладения двигательными действиями). Конечно, умения зависят от способностей, но не являются их прямыми измерителями. Умения вырабатываются путем упражнения и, как уже говорилось, не являются способно­стями. Показательны в этом плане данные В. Ф. Михеева: в то время как образная несловесная память находится под сильным влиянием генотипа, словесно-логическая память такого влияния почти не испытывает, так как речь и умение логически мыслить формируются в процессе жизни, обучения.

Итак, решение спора о том, являются ли способности врожденными или нет, зави­сит от того, что включать в состав способностей. Если под способностями понимать уровень проявления тех или иных сторон (свойств) функций, обусловленный только врожденными задатками, то это одно, а если под способностями понимать любые воз­можности человека или интегральную характеристику возможностей, то это другое. Вряд ли можно отрицать, что человек рождается с элементарными психическими и психомоторными функциями. Если учесть, что и задатки, определяющие уровень проявления различных характеристик (свойств) этих функций являются врожден­ными (что также показано в исследованиях на близнецах), то остается только при­знать, что способности (при узком, а не общепсихологическом использовании этого понятия) являются врожденными. Если же под способностями понимать эффектив­ность деятельности, обусловленную знаниями, умениями, качествами, то о врожден­ности таких «способностей» говорить не приходится.

Поэтому критика К. К. Платоновым взглядов Б. М. Теплова, отказавшегося от утверждения о врожденности способностей, прозвучала несколько странно: ведь он сам включал в состав способностей такие характеристики человека, которые воспи­тываются, в частности нравственные качества. Между тем он очень близко подошел к пониманию способностей с точки зрения функционально-генетического подхода. Так, он считал элементарные психические процессы врожденными, но рассматривал их в качестве задатков способностей.

Психофизиологическая природа способностей.До недавнего времени проблема способностей рассматривалась в основном психологами. Это дало повод Т. И. Арте­мьевой (1977) ратовать за создание чисто психологической теории способностей, а А. А. Бодалеву (1984) написать, что способностями обозначают образования в психи­ке человека. Нерациональность такого подхода очевидна. Ведь даже сторонники лич-ностно-деятельностного подхода к способностям не могли обойтись без врожденных

аиатомо-физиологических задатков, связанных с особенностями строения и функ­ционирования мозга. Уже это заставляет говорить о способностях как о психофизио­логической проблеме. Еще очевиднее такая необходимость в случае рассмотрения двигательных способностей. Так, способность к длительной циклической работе (бег, плавание, езда на велосипеде и т. п.), т. е. аэробная выносливость во многом опреде­ляется уровнем кислородного обеспечения организма (МПК), который, как показано В. М. Зациорским и Л. П. Сергиенко, В. Б. Шварцем и др., генетически обусловлен. Кроме того, в состав задатков, обусловливающих двигательные способности, входят не только типологические особенности свойств нервной системы (т. е. физиологи­ческие характеристики протекания нервных процессов), но и морфофункциональ-ные особенности строения мышц, в частности соотношение в них быстрых и медлен­ных мышечных волокон, которое тоже генетически обусловлено. У выдающихся спринтеров и прыгунов количество быстрых мышечных волокон достигает 90 %, а у марафонцев — только 15 %.

Итак, что дает функционально-генетический подход к способностям?

1. Нет необходимости объяснять, каким же загадочным образом физиологическое (задатки) превращается в психологическое (способности), поскольку способно­сти понимаются как целостное интегральное психофизиологическое образование.

2. Нет необходимости привязывать способности только к деятельности: становится очевидным, что способности могут проявляться и развиваться при любом виде активности

3. Одна и та же способность может развиваться в различных сферах и видах дея­тельности (поэтому, например, и возможна профессиональная подготовка сред­ствами физической культуры или развитие способностей в психотренинге).

4. Функционально-генетический подход устраняет пропасть, образовавшуюся меж­ду возможностями человека и животных в результате привязки способностей толь­ко к человеческой деятельности. Животные обладают большинством функций и психических процессов, присущих человеку. У них имеются те же, что и у челове­ка, задатки (в частности, типологические особенности свойств нервной системы). Следовательно, есть основание говорить и о способностях животных.

5. Привязка способностей к функциям (психическим и психомоторным) ограничи­вает сферу использования этого понятия, открывая путь для дифференцирован­ного рассмотрения и развития возможностей человека. Например, для педагогики имеет существенное значение, что в данном случае проявляется у учащегося — опыт, приобретенный ранее, или способности, от чего зависит оценка учащегося, прогноз его будущих успехов. Как тут не вспомнить слова В. Белинского, который в одном из писем писал: «Чтобы написать в наше время несколько строк, не усту­пающих в звучности и великолепии некоторым строфам Ломоносова, нужно одно — умение и навык, а в то время, в каком жил Ломоносов, для этого нужен был талант»¹.

Признание врожденности и генотипической природы способностей не означает фатальной предопределенности профессиональных успехов или неуспехов человека. Способности составляют только часть возможностей человека, а успех определяется

______________

¹ Белит кии В Г Письма Т. III. С 184 (цит. по- К К Платонов, 1972).

и волевыми качествами, мотивацией, социальной средой. Но и недооценивать роль способностей не следует. Можно согласиться с академиком Д. К. Беляевым, который пишет, что врожденные различия способностей людей есть реальность, существую­щая независимо от нашего сознания. По этому поводу не надо удивляться и тем более тревожиться из-за того, что у нас есть способности, а полнее их использовать во благо человека и общества.

Контрольные вопросы

1. В чем состоит сущность личностно-деятельностного подхода к способностям?

2. Как при этом подходе понимается соотношение между задатками и способностя­ми? В чем достоинства и недостатки такого понимания?

3. Почему задатки в развитии нельзя считать способностью?

4. В чем сущность функционально-генетического подхода? В чем его достоинства и недостатки?

Глава 2

СПОСОБНОСТИ И ОДАРЕННОСТЬ

Из этой главы читатель узнает, чем отличаются понятия «спо­собность» и «одаренность», «способность» и «качества»; есть ли «общие» и «специ­альные» способности; как способности связаны со склонностями; каковаролъ деятель­ности в проявлении и развитии способностей и одаренности; можно ли компенсиро­вать отсутствие одной способности другой.

ОДАРЕННОСТЬ

Долгое время понятие «одаренность» было синонимом понятия «способность». Однако по мнению С. Л. Рубинштейна, которое он высказал еще в 1935 году, одаренность определяет комплексные свойства личности. И этому есть ряд веских доказательств. Одна из газет поведала о биологе, опубликовавшем научный труд с обширной библиографией — 300 названий, — которую он продиктовал маши­нистке по памяти и без единой ошибки. Тем не менее незаурядная память не сделала этого биолога незаурядным ученым. А. Р. Лурия (1968) в течение многих лет иссле­довал феноменальную память одного газетного репортера. Опыты показали, что этот репортер мог моментально запомнить и повторить громадные по длине ряды слов и чисел в прямом и обратном порядке и начиная с любого звена этих рядов. Он воспро­изводил их без всякого труда через месяц, год и даже через 16 лет после запоминания. Во всех же других отношениях репортер был заурядным человеком, сменил за свою жизнь много профессий, но ни в одной из них не достиг выдающихся результатов. Б. М. Теплов (1941) тоже понимал одаренность как совокупность способностей. При этом он считал, что отдельные способности не просто сосуществуют друг с другом, но приобретают иной характер в зависимости от наличия и степени развития других спо­собностей. Это качественно новое образование, а не сумма энного числа способно­стей. Однако это образование остается в его представлении чисто психологическим. Б. М. Теплов подчеркивал, что своеобразие понятий «одаренность» и «способно­сти» заключается в том, что они рассматриваются сквозь призму той деятельности, успех которой они обеспечивают. Поэтому, писал он, нельзя говорить об одаренно­сти вообще. Можно говорить только об одаренности в какой-нибудь конкретной дея­тельности.

Итак, с точки зрения отечественных психологов одаренность — это сочетание ряда способностей, обеспечивающее успешность (уровень и своеобразие выполнения опре­деленной деятельности.

М. А. Холодная (1990) выделяет шесть типов людей, наделенных интеллектуаль­ной одаренностью:

1) лица с показателем общего интеллекта более 135-140 единиц;

2) лица с высоким уровнем академической успешности;

3) лица с высоким уровнем развития творческих интеллектуальных способностей в виде быстроты мышления и оригинальности порождаемых идей;

4) лица с высокой успешностью в выполнении тех или иных видов деятельности;

5) лица с экстраординарными интеллектуальными достижениями;

6) лица с экстраординарными интеллектуальными возможностями, связанными с анализом, оценкой и предсказанием событий обыденной жизни людей.

Выделяют следующие особенности одаренных индивидов: сочетание яркого во­ображения с вниманием к деталям при объективной проверке идей; способность к нестандартному восприятию; интуиция, изобретательность, бессознательный разум; дивергентное мышление; любознательность; мужество; воображение; конкретность мышления; смелость; эстетическая чувствительность.

Несколько иные подходы к интеллектуальной одаренности у западных психоло­гов. Одни авторы считают, что одаренность есть результат взаимодействия трех ха­рактеристик: способностей выше среднего, вовлеченности в задачу (наличия силь­ной мотивации) и креативности. Важна положительная Я-концепция, ощущение себя способным выдавать новые идеи, теории, создавать нечто новое или же находить но­вые решения проблем. При этом выдающиеся успехи достигаются в том случае, если названные выше характеристики проявляются в определенной деятельности. Дру­гие авторы видят возможность достижения исключительного успеха как результат взаимодействия пяти факторов: двух факторов интеллекта, индивидуально-психо­логических способностей, характеристик окружения и случайности.

Западные психологи различают несколько видов одаренности: общая интеллек­туальная одаренность; специфическая академическая одаренность; творческая ода­ренность: художественное и исполнительское искусство; психомоторная одаренность, лидерская и социальная одаренность. Они соответствуют семи видам интеллекта: лингвистическому, музыкальному, логико-математическому, пространственному, телесно-кинестетическому, внутриличностному и межличностному. Последнее есть не что иное, как способность понимать других и ладить с ними, коммуникативность.

Интеллектуальная одаренность характеризуется интеллектом «выше среднего». Она обеспечивает возможность творческой интеллектуальной деятельности, т. е. де­ятельности, связанной с созданием субъективно и объективно новых идей, использо­ванием нестандартных подходов в разработке проблем, чувствительностью к ключе­вым, наиболее перспективным линиям поиска решений в той или иной предметной области, открытостью любым инновациям. Найдена корреляция между одаренностью и жизнеспособностью (в показателях активного долголетия).

Рассмотрение двигательной (физической) одаренности, проявляемой в спортив­ной деятельности и в ряде видов трудовой деятельности, заставляет учитывать про­явление в ней психофизиологических и морфологических особенностей человека, приобретающих еще большее значение, чем в двигательных способностях и качествах.

Рис. 2.1

Успешность деятельности спортсмена подчас прямо зависит от его антропометри­ческих особенностей, генетически предопределенных (например, роста в баскетболе, волейболе); типа телосложения в гимнастике, фигурном катании и т. д. (рис. 2.1). Так, какими бы двигательными способностями ни обладал человек (силой, резкостью дви­жений), без большого веса и роста высоких результатов в метании ему не достичь. И наоборот, небольшой вес и рост являются важными компонентами одаренности гимнаста.

Исходя из сказанного, двигательную одаренность можно определить как сочета­ние врожденных антропометрических, морфологических, психологических, физиологи­ческих и биохимических особенностей человека, однонаправленно влияющих на успеш­ность какого-либо вида деятельности. Следовательно, проблема одаренности, как и проблема способностей, является психофизиологической.

Следует подчеркнуть два обстоятельства. Первое — заключается в том, что все входящие в структуру одаренности компоненты должны составлять целостную функ­циональную систему, взаимосодействовать друг другу. Чем больше этих компонен­тов имеется у человека, тем он более одарен. Наличие какой-либо одной способности (или даже нескольких способностей) без антропометрических задатков или наличие последних без способностей не делает еще человека одаренным к физической дея­тельности, относящейся к спорту. Исключение составляет интеллектуальная деятель­ность, где одаренность — это совокупность психических способностей, не зависящих от строения тела.

Второе обстоятельство заключается в том, что антропометрические особенности могут влиять на успешность деятельности прямо (например, давая преимущество в росте при игре в баскетбол) и опосредованно, через влияние на проявление способно­сти (например, длина конечности определяет длину рычага, от которой зависит при­лагаемое к спортивному снаряду усилие). Именно поэтому на рис. 2.1 указатели отме­чают влияние врожденных антропометрических особенностей или задатков (сомато-типа) как на способности и качества, так и прямо на одаренность.

Одаренность, талант и гениальность. Талант (от греч. talanton — вес, мера, затем — уровень способностей) одними психологами отождествляется с одаренностью, дру-

гими рассматривается как высокий уровень развития способностей, прежде всего спе­циальных. При этом считается, что результаты деятельности талантливого человека должны отличаться оригинальностью, принципиальной новизной и направляться потребностью в творчестве. Такое мнение сложилось под влиянием того, что именно в области искусства и математики обнаруживаются в раннем детстве признаки та­ланта. Однако вряд ли это справедливо в отношении таланта, проявляемого в дви­гательной деятельности. Талантливый (одаренный) спортсмен может считаться та­ковым не по творческим результатам деятельности, а по уровню и качеству испол­нения действий и деятельности, носящих даже рутинный характер (например, в циклических видах спорта — беге, плавании, гребле и т. д.). Да и талант, проявляе­мый при изучении иностранных языков, тоже не связан с творческой активностью человека.

Гениальность (от лат. genius — дух) рассматривается со времен И. Канта как выс­шая степень одаренности, творческих проявлений человека, выражающаяся в про­дукте, имеющем историческое значение для жизни общества, науки, культуры. Ге­ний, ломая устаревшие нормы и традиции, создает новую эпоху в своей области дея­тельности.

Для проявления и развития одаренности (таланта, гениальности) требуется вы­сокая работоспособность, самоотдача человека, устойчивая мотивация (направлен­ность личности), овладение знаниями и умениями в специальной области деятельно­сти.

Учитывая это, делаются попытки развести понятия «одаренность» и «талант», «гений» на основе данности от природы и реализации данного: одаренность — это удачное сочетание разных способностей, а талант и гениальность — это проявление высокого уровня одаренности в чем-либо. «Уникальные» произведения, по мнению ученых, создаются благодаря уникальным способностям и полной самоотдаче. По­следняя компонента соответствует мнению многих гениев и талантов о причинах сво­его успеха. Исаак Ньютон говорил, что гений есть терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Когда его спрашивали, каким образом ему удалось открыть законы классической физики, он отвечал: «Я все время думал об этом». Знаменитый художник Винсент Ван-Гог писал своему брату, что занятия живописью не такое уж мудреное дело, нужно лишь усердие и некоторое владение ремеслом. Исследования показали, что наиболее талантливые — это индивиды, неудовлетворенные своими результатами, способные к саморазвитию, которые под влиянием новых требований неустанно занимаются самообразованием, перестраивают свое мышление.

Заслуживает внимания высказывание выдающегося отечественного пианиста Г. Нейгауза: хотя гениев и таланты создать нельзя, но можно создавать культуру, и чем она шире и демократичнее, тем легче произрастают таланты и гении. Это о том, какую роль играет социальная среда в реализации таланта.

Врожденность таланта и гениальности не следует путать с наследственностью, о чем нередко пишется в психологической и научно-популярной литературе. Талант и гениальность не передаются по наследству, иначе таланты рождались бы только у талантливых родителей и все дети этих родителей были бы талантами. Но рождают­ся таланты отнюдь не у талантливых родителей, а из многих детей в семье талантли­выми могут стать один-два ребенка. Например, из шестнадцати композиторов — Ба­хов гением признан только Иоганн Себастьян; из всех братьев Толстых выдающимся стал только Лев Николаевич; из четырнадцати (а по некоторым сведениям — даже из

семнадцати) братьев и сестер Менделеевых гениальным стал только Дмитрий Ива­нович, из трех братьев Павловых — только Иван Петрович

 

---

Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 2234; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!