Мечает начало временного промежутка (продолжитель- 14 страница
молодых мужчин и красивой девушки просто дружбой долго
оставаться не могут. Так и вышло. Я влюбился в твою маму.
Она была очень красивая. Самая красивая девушка в нашем
институте. Я в тот момент уже работал на кафедре, препода-
вал, и мы виделись каждый день – на занятиях, в столовой,
просто встречались в коридорах, курилках. Между нами воз-
никла симпатия… Но практически одновременно подобными
же чувствами к Еве воспылал и Андрей. Возникло то, что на-
зывается классическим любовным треугольником.
– Подождите, – каким-то деревянным голосом сказала Ма-
руся. – Вы любили мою маму. Оте… Гумилев тоже ее любил. А
она? Кого любила она? Или у вас было, как у морлоков – жен-
щину никто не спрашивал?
– Ну почему не спрашивал… – Бунин страдальчески помор-
щился. – Марусенька, девочка, не все так просто в этом луч-
шем из миров. Отношения между мужчинами и женщинами,
между парнями и девушками редко развиваются линейно.
Тут играет свои роли множество факторов… Да, Ева в конеч-
ном итоге вышла замуж за Андрея. Но были моменты, когда
она более симпатизировала мне…
«Врет? Или не врет? Или врет наполовину?» – слушая про-
154
фессора, гадала Маруся. Она отвела взгляд от экрана комму-
никатора, посмотрела на своих спутников.
Илья половинкой галеты вычищал опустевшую консервную
банку. Уф уже закончил трапезу и теперь пучком травы про-
тирал пулемет, привалившись спиной к дереву.
|
|
|
– Однажды мы с твоей мамой в составе студенческой груп-
пы были на практике в Крыму, – продолжил говорить Бунин.
– Ты уже взрослая, понимаешь, как это бывает...
Комары атаковали внезапно!
Еще секунду назад стояла тишина – и вдруг все простран-
ство между ветвями заполнилось множеством насекомых.
Треск крыльев заглушил голос профессора. Маруся вскрик-
нула и от неожиданности выпустила коммуникатор Ильи из
рук. Взревел Уф. Вскочив, ёхху замахал мохнатыми лапами со
скоростью вентилятора. Попавшие под его мощные удары ко-
мары с мерзким хрустом валились в траву, копошились там,
пытаясь взлететь.
Но перебить всех насекомых гиганту оказалось не под силу.
Похватав вещи, Маруся и Илья бросились вглубь леса. Уф то-
пал позади, как-то совсем по-детски крича на комаров басом:
– Тфоя уходить! Уф… Тфоя не хорофо! Моя тфоя стукать!
Уф…
Бегство закончилось в глухом овражке, заросшем высокой
широколистой травой, увенчанной сладко пахнущими зонти-
ками цветов.
– Все целы? – оглядывая Марусю и Уфа, спросил Илья, опу-
стившись на землю.
– Нормально, – кивнула девочка. – Коммуникатор твой там
остался.
– Растяпа ты, Маруся Гумилева! – в сердцах бросил Илья. –
Придется теперь возвращаться. Откуда мы прибежали?
|
|
|
– Тама были, – указал лапой Уф. – Сейфас не ходить. Сидеть,
ждать. Уф…
155
– У меня мало времени, – Маруся умышленно сказала не «у
нас», а «у меня». Она вдруг остро осознала: и милый здоровяк
Уф, и красавчик Илья – всего лишь попутчики, случайные или
кем-то навязанные спутники, которым нет нужды идти с ней
до самого конца. Это ее поход, и в конце именно ее, а не кого-
то еще, ждет некая цель.
«Я видела, как на своем дне рождения ты стреляешь в Ан-
дрея Гумилева. В своего отца», – прозвучали в голове слова
Алисы, сказанные ею тогда, в самом начале этого безумного
путешествия. Предмет Алисы показывает будущее. «В своего
отца». Но Бунин сказал, что отец… Стоп! Люди могут врать.
Предметы – нет.
Или могут? Вдруг они тоже – как люди?
«Я теперь – сирота. У меня практически не было матери,
не стало и отца. Правда, есть чокнутый профессор, утверж-
дающий, что отец – он. Сюжет как из сериала, которые так
любит соседка Клава. Мыльная опера. Хватит! Я не стану об
этом думать. Просто не стану. Назло всем. Может, они спе-
циально морочат меня! А я вот заморачиваться не желаю – и
точка!»
– Черт с ним, с коммуникатором, – Маруся вытерла рука-
вом пот со лба. – Уф, нам надо выйти к краю пустоши. Завтра
|
|
|
утром у меня истекает время на таймере. Пошли.
– Да ты с ума сошла – «черт с ним»! – не согласился Илья. –
Это новая модель! Знаешь, сколько он стоит?
– Плевать, – отмахнулась Маруся, глянула на возмущенно-
го парня – и застыла.
По поваленному стволу дерева к Илье полз комар со сломан-
ным крылом. Уф стоял с другой стороны и не видел его. Насе-
комое, переставляя тонкие лапки-ходули, все ближе и ближе
подбиралось к незащищенной шее, к тому месту, где под ко-
жей билась в такт ударам сердца вена, полная вожделенной
крови.
156
4
– Илюша… Илья, не шевелись, не двигайся! – закричала
Маруся, шаря взглядом вокруг себя в поисках какой-нибудь
палки или ветки, чтобы сбить комара.
– Что? – не понял Илья, и в этот миг острая трубка хоботка
вонзилась в него.
– А-а-а-а!! – парень не глядя стряхнул с себя огромное насе-
комое. Хоботок обломился, часть осталась торчать в шее, и из
нее ударил тонкий кровяной фонтанчик.
– Подожди, я сейчас! – Маруся подскочила к Илье, схвати-
лась пальцами за скользкий обломок хоботка, выдернула его
из раны. Кровь пошла сильнее, заливая парню плечо. Илья на
глазах побледнел, ухватился рукой за низко свисающую ветку
дерева, та хрустнула, и он рухнул в траву.
|
|
|
– Фто такое? – непонимающе сунулся вперед Уф. – Маруфя,
фто?
– Его укусил комар. Надо остановить кровь!
– Моя будет лефить! – кивнул ёхху, полез в короб за своими
снадобьями.
– Маруся, – тихим голосом позвал Илья. – У меня голова
кружится…
– Сейчас, сейчас, – девочка присела рядом, зажимая рука-
ми дырку в шее Ильи. – Потерпи. Уф!! Что ты возишься? Кровь
не останавливается!
– Сейфас, сейфас!
– Я умираю… – простонал Илья.
«Ящерка! – молнией сверкнуло в голове Маруси. – Ну конеч-
но!»
Сдернув с шеи фигурку, девочка вложила ее в ослабевшую
руку Ильи и, как делала уже не раз, прижала своей.
«Ну, давай начинай! Ящерка, миленькая, он же и в самом
деле умрет!»
157
Поначалу все шло хорошо: знакомый холод ожег пальцы,
рванулся к локтю. Внимательно следя за раной, Маруся улыб-
нулась: кровь на глазах загустела, алый ручеек иссяк.
А потом случилось непонятное – ящерка потеплела, и теперь
девочка ощущала под пальцами просто металл. Обыкновен-
ный металл, не источавший никакой целительной энергии.
Илья закатил глаза, обмяк.
– Лечи! – в ярости крикнула Маруся ящерке. – Ну что же
ты?!
Безрезультатно.
Выдернув фигурку из холодных пальцев Ильи, Маруся при-
ложила ее к покрывшейся корочкой ране – никакого эффек-
та.
«Она не хочет, – поняла девочка. – Ящерка не хочет, не жела-
ет лечить его. Но почему?»
Уф, опустившись на колени, внимательно осмотрел Илью,
потрогал руку, грудь.
– Челофека фифой. Челофека плохо!
– Сама вижу! – рявкнула Маруся. – Где твои травки-корешки,
тряпочки? Надо перевязать шею.
Пока ёхху накладывал повязку, она еще несколько раз пыта-
лась использовать ящерку – все без толку. Загадочная фигурка
отказывалась работать.
Категорически.
Наконец Маруся сдалась. Утирая выступившие слезы, она
поднялась над неподвижно лежащим Ильей, повесила ящер-
ку на шею.
– Уф, возьми его. Придется нести. Когда устанешь, понесу
я.
– Моя сильный. Моя не устать! – стукнул себя кулаком в
грудь ёхху. Он повесил на шею пулемет, легко поднял Илью и
взвалил на плечи, точно мешок. – Моя идти. Уф…
– Погоди! – Маруся наклонилась и подняла с земли какую-то
блестящую штуковину, выпавшую из кармана куртки Ильи.
Фигурка. Зайчик. Или нет, скорее кролик.
Предмет. Явно предмет. Вот только с какими свойствами?
«Некогда, потом, потом», – заторопила себя Маруся. Она
сунула кролика в нагрудный кармашек «разгрузки», прижала
клапан с застежкой-липучкой.
– Все, пошли. Туда?
…Описав по тайге полукруг, они спустя полчаса вышли на
край проклятой Комариной пустоши. Вечерело. Стало ощути-
мо холодно, северный ветер притащил серые слоистые обла-
ка. Они быстро затянули все небо, превратив солнце в мутное
пятно.
Маруся несколько раз подходила к Уфу, брала Илью за руку,
проверяла пульс. Сердце раненого билось медленно, слабо.
«Кажется, это называется комой, – вспомнила девочка. – А
вдруг комар занес Илье какой-нибудь вирус?»
А Синяя Гора была уже совсем близко. Надо было идти. И
они пошли, стараясь прижиматься к краю леса и зорко огля-
дываясь, чтобы не пропустить нового нападения комаров.
Наверное, поэтому поляну в зарослях, тянувшихся справа,
Маруся заметила не сразу. А заметив, застыла как вкопанная.
Это была не просто поляна. Между лиственницами висели
на веревках шкурки, какое-то тряпье, на камне стояло боль-
шое корыто с водой, а за ним высился дом.
Изба.
Избушка.
Самая настоящая, крытая корой, бревенчатая избушка…
159
ЭПИЗОД 12
Баба Рая
1
Маруся открыла глаза и испугалась.
Испугалась, потому что чувствовала себя отдохнувшей, вы-
спавшейся, а это означало, что с того момента, как она опу-
стила голову на набитую травами подушку и закрыла глаза,
прошло уже очень много времени.
Испугалась, что уже ночь, что она проспала все на свете, что
таймер отсчитывает последние секунды до загадочного часа
«Х».
А потом случится страшное…
Что именно, девочка не знала, но чувствовала: случится,
обязательно случится, если только она не дойдет до… До чего?
До цели, до конца маршрута.
До мамы?
Может быть, и так, но только вряд ли.
До пистолета, из которого она выстрелит в отца… в Андрея
Гумилева?
Это более вероятно, если только Алиса не обманула ее.
Или у таинственной Синей Горы Марусю ждет что-то со-
вершенно другое, что-то, чего она и вообразить-то себе не мо-
жет?
В любом случае надо идти, а она вместо этого лежит на мяг-
кой лежанке под теплой, пахнущей ромашками оленьей шку-
рой в избушке бабы Раи и ей хо-ро-шо!
Потянувшись, девочка все же пересилила себя и села, отки-
нув шкуру. В углу похрапывал Уф, на топчане у дальней сте-
160
ны мерно дышал Илья. Маруся даже в полумраке видела, что
с ним все в порядке: на щеках румянец, рука подсунута под
щеку. В таких позах не умирают, в таких позах спят, спят слад-
ко, видят хорошие сны и улыбаются во сне.
Сквозь крохотное оконце пробивался солнечный свет. Зна-
чит, еще не ночь.
Или уже не ночь?
«Сколько же я все-таки проспала?» – этот вопрос не давал
Марусе покоя. Она умылась ледяной водой из кадки, обошла
стол и толкнула обитую шкурами низкую дверь.
Полянка, где стоял удивительный дом бабы Раи, совсем не
изменилась с того момента, как путники обнаружили ее. То
же корыто с водой – Маруся теперь знала, для кого эта вода –
те же вывешенные на просушку шкурки. И сама хозяйка здеш-
них мест баба Рая хлопочет в сторонке у костерка, помешивая
в котелке над огнем густое пахучее варево.
И самое главное – солнце в небе все на том же месте!
Висит себе оранжевым апельсином над тайгой, собирается
клониться к закату, но до сумерек, до этого самого заката еще
уйма времени. Часа три, не меньше.
«Сутки! – поразилась Маруся. – Я проспала сутки! Все про-
пало…»
– Как отдыхалось-то, девонька? – улыбаясь, спросила баба
Рая, подходя с дымящимся котелком в руках к потерянно топ-
чущейся на высоком крыльце Марусе.
– С-спасибо… А сколько сейчас времени?
– Спала-то ты недолго, – успокоила ее старушка, деловито
срывая в разбитом возле избушке огородике листья какого-то
растения и кроша в похлебку.
– А как будто целую ночь, – облегченно улыбнулась девочка.
– Ну-тко, на то и травки я заваривала, на то и слова шепта-
ла. Так-то вот. Давно ж вы в пути-то, без отдыха нельзя. Ку-
шать будешь, дочка?
161
– С-спасибо, не хочется, – покачала головой Маруся. – А
Илья? Как он?
– Кушать надо. А с твоим кавалером нормально все будет.
Спит сейчас. Пять дён спать станет. Так-то вот. Во сне вся
хворь комариная из него вон выйдет. Проснется – хоть под ве-
нец, хоть к станку, – засмеялась баба Рая.
– К какому станку?
– К токарному или, скажем, фрезерному, – непонятно отве-
тила старушка. – Пойдем-ка в дом, мохнача будить пора, а то
хлебово поспело, простынет, коли ждать долго. Да и времени
у вас и впрямь в обрез…
– А вы откуда знаете? – удивилась Маруся.
Баба Рая поднялась по скрипучей лесенке, заглянула в глаза
Маруси своими бездонными, черными глазками-бусинками,
усмехнулась беззубым ртом:
– А виденье мне было, девонька. Шаманское виденье, духа-
ми Верхнего мира насланное, не иначе. Так-то вот.
– Что за видение? – обмерла Маруся. Ей казалось, что ста-
рушка своими чудными глазами просвечивает ее насквозь,
как рентгеном.
– Видала я, – нараспев заговорила баба Рая, – что явится
ко мне девица-красавица с молодцом болезным и мохначем-
бобылем. За плечами той девицы тяжкий путь, на душе у той
девицы тяжкий камень, впереди у той девицы тяжкое деяние.
Так-то вот…
2
Маруся с аппетитом уплетала похлебку, посматривая на
толстого хозяйского кота по прозвищу Бегемот. Кот охотился
за мухой, обыкновенной такой, нормальных размеров мухой,
ползающей по подоконнику. Сам кот тоже был нормальным.
Маруся вспомнила, каких созданий они с Уфом видели нака-
162
нуне возле дома бабы Раи – и девочку передернуло от отвра-
щения…
…Заметив избушку на курьих ножках, они с Уфом решили
спрятаться в кустах и понаблюдать.
Конечно же, никаких курьих ножек у дома не было, про-
сто стоял он на двух лиственничных стволах, и это несколько
успокоило Марусю.
– Челофека тута жифет, – принюхавшись, прошептал ей на
ухо Уф. – Хорофый.
– Ты откуда знаешь, что хороший?
– Моя знать. Уф… Моя чуф-сфо-фать!
Маруся попробовала вызвать Исинку. Конечно, после при-
знания Ильи она больше не могла доверять искусственному
интеллекту, но больше посоветоваться было попросту не с
кем.
– Исинка, Исинка! Вызывает Маруся! Алло! Ответь мне! –
приблизив усик микрофона к самым губам, раз за разом по-
вторяла девочка, но безрезультатно – связи не было. Сняв с
головы бесполезную гарнитуру, она убрала ее в карман. Все,
теперь надеяться оставалось только на себя.
…Ждать хозяина странной избушки пришлось недолго.
Скрипнула дверца, и по шаткой лесенке вниз спустилась жен-
щина с корзинкой в руках. Даже издали Маруся заметила, что
женщина очень старая. Согнутая спина, коричневое морщи-
нистое личико под меховой шапочкой, седые косы чуть не до
земли. Одетая в самовязаное платье и вытертую бархатную
безрукавку-душегрейку, старушка двигалась медленно, совер-
шая экономные движения, как все пожилые люди.
А вот голос у нее оказался молодой и звонкий.
– Гостинечки дорогие! – прозвучало над полянкой. – По-
жальте на угощенье! Куть-куть-куть!
Маруся в первый момент решила, что старушка обращает-
ся к ним с ёхху, но в ответ на призывный клич затрещали
163
ветки, зашумела тайга и из-под лесного полога полезли, по-
ползли, полетели такие твари, каких и в страшных снах не
увидишь.
Лишенные меха, красные, будто обваренные, голокожие
зайцы; ежи размером с собаку, чьи спины вместо иголок укра-
шали черепашьи панцири; бесхвостые бурундуки с рожками;
куропатки на длинных ногах-ходулях. Особенно девочку по-
разила лисица-сороконожка. Ног, а точнее, лап у нее было, ко-
нечно, не сорок, но никак не меньше десяти.
Из тайги появлялись все новые существа – гигантские
жабы с крокодильими гребнями на спинах, белки с копыт-
цами вместо лапок, выбежала пара обросших длинной шерс-
тью косуль с кабаньими рылами, пришлепал ластоногий
медвежонок. Последним на полянке появился лось. Лось как
лось, большой, очень похожий на тех, что Маруся видела в
биопарках.
Только двухголовый.
Старушка, ласково приговаривая:
– Ох вы, мои детушки, ох вы, мои бедняженьки… – приня-
лась кормить уродцев, вытаскивая из корзинки угощение.
Зверье доверчиво шло к человеку; птицы садились на пле-
чи и голову старушки, голые зайцы ластились у ног, медве-
жонок забрался в корыто и плескался там, как настоящий
тюлень.
Корзинка старушки казалась бездонной – в ней нашлось ла-
комство для каждой твари. Последним получил две краюхи
хлеба жуткий лось. Обе его головы по очереди приняли хлеб-
ные краюхи, и, задевая рогами ветви, таежный великан убрел
в чащу.
Вскоре полянка опустела. Старушка вытряхнула из корзин-
ки крошки, шагнула было к избушке, но на полдороги остано-
вилась, повернула голову в ту сторону, где прятались путники,
и спросила:
164
– Чай, застыли сидеть-то? Идите в дом, гостям я завсегда
рада. Так-то вот…
Поначалу Маруся боялась старушки – уж больно спокойно
встретила она чужаков. Ничему не удивилась, на Уфа гля-
нула так, словно встречалась с ёхху каждый день. И бесчув-
ственное тело Ильи осмотрела без ахов-вздохов и причита-
ний. Велела уложить парня на топчан в избушке, быстро и
ловко напоила его каким-то отваром, разжав зубы лезвием
широкого ножа.
– Его комар укусил огромный… – начала было Маруся, но
старушка с улыбкой перебила ее:
– Вижу. Не боись, девонька. Все с ним обойдется. Садитесь
рядком, чайку попьем. Чаек у меня таежный, душистый. Так-
то вот.
Успокаивала Марусю только реакция Уфа: ёхху смотрел на
хозяйку избушки влюбленными глазами и радостно пыхтел,
принимая от нее полную чашку горячего напитка.
«Если бы она была плохим человеком, он никогда бы не сел
с ней за один стол», – решила Маруся.
За чаем и познакомились. Старушка сказала, что зовут ее
Раиса Яковлевна Платонова, а попросту – баба Рая. Много лет
проработала она на великих стройках по всей Сибири. Строи-
ла БАМ, Саяно-Шушенскую ГЭС и Омский нефтеперерабаты-
вающий комбинат. Лет тридцать назад судьба занесла Раису
Яковлевну в поселок «Алые зори», где она устроилась работать
завхозом в школу. Но тут развалился СССР, и людей в поселке
бросили на произвол судьбы.
– Я ведь, девонька, до последнего сидела, – посверкивая
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 339; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!