Языковые качества переводов официально-деловых текстов на русский язык
Одним из результатов частичной утраты института редактирования можно считать распространенность мнения, согласно которому человек, в определенной степени владеющий каким-либо неродным языком, может стать и переводчиком. Распространению такого подхода способствуют возрастающие потребности современного общества в переводчиках, что вынуждает заказчиков привлекать к переводческой деятельности людей, не владеющих ни основами теории перевода и лингвистики, ни языковыми нормами, ни навыками переводческих трансформаций, которые обусловлены различиями и самих языковых систем, и культурно-языковыми традициями, и конситуацией. Сказанное относится как к эстонцам, недостаточно владеющим русским языком, так и к русским, которые слабо знакомы с нормами родного языка. Поэтому не является случайным то, что анализ переводных текстов деловой коммуникации свидетельствует о значительном объеме отрицательного языкового материала. При этом переводы содержат разнообразные ошибки, затрагивающие все уровни языка и стилистику.
Вопрос о качестве переводов официально-деловых текстов на русский язык заслуживает отдельного детального обсуждения. В рамках же данной статьи ограничимся упоминанием общих типов нарушения норм русского литературного языка. Обычно в непрофессионально выполненных переводах превалирует лексический и синтаксический буквализм, при котором не учитываются особенности семантики и лексической сочетаемости слов, особенности порядка слов в переводном и переводящем языках и др. В пословном переводе неправильный порядок слов в сочетании с неудачным выбором лексем и словоформ приводит к появлению двусмысленности фраз, в силу того что игнорируется специфика денотативного и коннотативного значений языковых единиц.
В результате страдает точность передачи информации оригинала, что для официально-делового общения недопустимо. В то же время порой наблюдается и достаточно вольный перевод (см. ниже пример 6).
|
|
|
Об уровне грамотности переводчиков наглядно свидетельствует пример, взятый с сайта одной из переводческих фирм (кстати, часть информации здесь осталась без перевода):
| Töö kättesaamine Olles teinud kõik, et pakkuda maksimaalse kvaliteediga teenust, on meil hea meel tunnistada, et klient on praktiliselt alati meiega rahul. Kui see nii ei ole, teeb EM Tõlge kõik, mis võimalik, et töö tellija rahulolu tagada | Получение работу Мы рады предложить квалитетную услугу и клиент доволен с нами. Если случиться, что клиент не доволен, EM Tõlge делает всё возможное, чтобы работу пересделали. |
В некачественно выполненных переводах часто наблюдается 1) неудачный выбор слов, приводящий и к нарушению лексической сочетаемости (1, 2, 3); 2) буквализм и неуместное калькирование структуры исходных языковых единиц (4, 5); 3) неправильный порядок слов (4); необоснованный пропуск глагола-связки в сочетании с неуместным дистантным расположением главного и зависимого слов, искажающим тема-рематическое членение текста оригинала; 5) неточная передача содержания оригинала (5, 6) и т. п. Языковые неудачи нередко сопровождаются тавтологией и плеоназмом (4, 5).
|
|
|
(1) Vanemahüvitis — родительское возмещение (вместо: родительское пособие);
(2) Tarbijakaitseseadus — закон потребителей (вместо возможного буквального и точного: зaкoн o зaщитe пpaв пoтpeбитeлeй);
(3) Puudega inimesed — люди с недостатками здоровья (вместо: люди с ограниченными возможностями);
(4) Arenguvisiooni kohaselt on Maksu - ja Tolliamet aastal 2012 Eesti avaliku sektori parim organisatsioon — Согласно видению будущего развития будет Налогово-таможенный департамент в 2012 году самой лучшей организацией публичного сектора (вместо: Согласно прогнозу развития, в 2012 году Налогово-таможенный департамент станет лучшей организацией публичного сектора Эстонии).
(5) Võlainfo telefonide ja e-posti aadressi kaudu saate informatsiooni maksuvõlgade kohta ning vastused küsimustele, kuidas tekkinud maksuvõlgade korral toimida — По нижеуказанным телефонам информации о задолженностях и адресу электронной почты Вы можете получить информацию о задолженностях по налогам, а также ответы на вопросы, как поступить в случае возникших задолженностей по налогам (вместо: По телефонам информации о задолженностях и адресу электронной почты Вы можете получить сведения о задолженностях по налогам, а также ответы на вопросы, как поступить в случае возникновения недоимок).
|
|
|
(6) Alates 2001. aastast viib Krediidiinfo l ä bi p õ hjalikku uurimust Eesti ettev õ tete pankrottidest — Весной каждого года Krediidiinfo (одно из акционерных обществ — В. П. Щаднева) проводит основательную проверку в отношении банкротства эстонских предприятий (вместо: Начиная с 2001 года Krediidiinfo проводит основательную проверку дел о банкротствах эстонских предприятий).
(7) Muinsuskaitseamet on Kultuuriministeeriumi valitsemisalas tegutsev valitsemisasutus, kes esindab oma ü lesannete t ä itmisel riiki — Департамент охраны исторических памятников, представляющая в своей деятельности государство и действующая под руководством Министерства культуры государственная организация (вместо: Департамент охраны исторических памятников является государственной организацией, действующей под руководством Министерства культуры и представляющей в своей деятельности государство).
|
|
|
Заключение
Таким образом, русский деловой язык представлен в Эстонии преимущественно как переводящий. Однако хороших переводчиков не хватает, поэтому качество переводных текстов в общем остается низким — из-за отношения к работе переводчика как к деятельности, доступной каждому, что не отражает ни сути переводческого процесса в целом, ни задач перевода в официально-деловой сфере общения в частности.
Практика перевода свидетельствует о том, что для осуществления переводческого процесса мало просто знать какой-то язык, поскольку структурно-смысловая организация переводного текста изначально формируется в условиях противостояния языковых систем и конкуренции языковых сознаний. Переводчик как посредник между носителями двух языков в идеале должен в равной мере владеть нормами обоих языков.
В противном случае переводной текст не воспринимается как заслуживающий доверия.
На качество перевода влияют и объективные, и субъективные факторы. В итоге наблюдаются разнообразные нормативно-языковые нарушения, обусловленные как интерференцией языков, так и незнанием системы и нормы русского языка. Особенности переводческого процесса в ситуации диаспоры обусловлены и опорой на стереотипы коммуникативного поведения, свойственные метрополии, и ориентацией на социокультурные стереотипы того общества, в котором переводческий процесс осуществляется. Тем самым перевод оказывается каналом влияния на язык диаспоры.
ЛИТЕРАТУРА
1. Алимов В. В. 2006 – Теория перевода. Перевод в сфере профессиональной коммуникации: Учебное пособие. Изд. 4-е, испр. Москва: КомКнига. 160.
2. Адмони В. Г. 1994 – Система форм речевого высказывания. Рос. АН. Ин-т лингв. исслед. Санкт-Петербург: Наука. 151.
3. Левик В. 1959 – О точности и верности. Мастерство перевода. Сборник статей. Москва: Советский писатель. 254 – 275.
4. Федоров А. В. 1983 – Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы): Для ин-тов и фак. иностр. яз. Учебное пособие. Москва: Высшая школа. 303.
5. Щаднева В. П. 2009 – О месте и лингвистических особенностях русских официально-деловых текстов в языковой ситуации современной Эстонии. Активные процессы в русском языке диаспоры и метрополии. Humaniora: Lingua Russica. Труды по русской и славянской филологии. Лингвистика XII. Tartu Ülikooli Kirjastus, Tartu. 224 – 242.
CHARACTERISTICS OF ESTONIAN-RUSSIAN TRANSLATION
OF OFFICIAL AND BUSINESS TEXTS
This article examines the Estonian-Russian translation of official and business texts. The research of such texts is relevant due to the fact that the process of global social integration has caused an increased demand for the translation of various types of official and business information. In Estonia, such translations are done not only on paper, but also electronically (through many government and private sector Internet sites). This article deals with the social and linguistic characteristics of the translation process in Estonia today, an overview of linguistic problems connected with the translation of official information, as well as the evaluation of the linguistic qualities of such Estonian-Russian translations.
Русистика и современность.
13-я Международная научная конференция. Сборник научных статей, с. 546-550. ISBN 978-9984-47-044-3
Рига: Балтийская международная академия, 2011.
КУЛЬТУРНАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ ПЕРСОНАЛИЙ
В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ПЕРЕВОДЕ
Йоланта Юзвяк
Университет Казимира Великого , Польша
jjozwiak@tlen.pl
Проблема переноса литературной антропонимики в иноязычный текст неоднократно была предметом рассуждений многих исследователей. С одной стороны, в любом языке существуют определенные правила записи иноязычных слов, но, с другой стороны, оказывается, что на практике не так легко принимать конкретные решения, особенно, если речь идет о переводе текста художественного произведения. На примере анализа исходного текста на русском языке и текста польского перевода известного романа Т. Толстой Кысь (Ky ś) попытаемся показать, с какими трудностями встречается переводчик и какие решения он вынужден принимать, руководствуясь (или нет) общепринятыми правилами передачи русских персоналий в польском тексте. Надо при этом иметь в виду, что, как утверждает польский исследователь Р. Левицки, «Перевод есть текст, который по своей природе призван функционировать на рубеже двух культур; при его возникновении всегда имеет место замена круга получателей: вместо носителей ИЯ адресатами текста становятся носители ПЯ» [Lewicki R. 2000: 173].
Сначала следует подчеркнуть, что взять на себя труд перевода особенного, стилизованного на сказ, языка произведения мог только опытный и творческий переводчик – в данном случае им является автор многочисленных переводов с русского на польский язык Ежи Чех. На фоне этой сложной задачи передача персоналий может показаться сравнительно простой. В дальнейшем постараемся доказать, как сильно она обусловлена культурно, а также к каким последствиям приводят очередные переводческие решения.
Персоналиями, согласно определению Д. Ермоловича, считаются «словесные знаки, которые служат для индивидуализирующей номинации людей». К этой категории причисляются «антропонимы (имена, которые присваиваются людям официально, и их варианты); прозвища (альтернативные дополнительные именования людей, образованные из нарицательных слов) и именования смешанного типа (именования людей, включающие как элемент их официального имени, так и нарицательный элемент» [Ермолович Д.И. 2005: 183].
С точки зрения теории перевода, введенные в язык перевода слова и выражения, ведущие свое происхождение из другого языка, не имеющие ни полных, ни частичных соответствий, представляют собой так называемую безэквивалентную лексику [Бархударов А.С. 1975: 94]. К такой лексике принадлежит значительная часть персоналий, за исключением общеизвестных, входящих в состав обоих языков.
Как известно, в переводческой практике наблюдаются два общих направления при включении в текст перевода единиц исследуемого нами типа, т.е. экзотизация и одомашнивание (адаптация).
Согласно концепции Р. Левицкого, экзотизация понимается как переводческая деятельность, продуктом которой становится переводческая единица, являющаяся потенциальным носителем чуждости, вызывающая у читателя более или менее определенное представление чужой культуры и языка. В свою очередь, результатом адаптационной деятельности переводчика является единица текста, лишенная признаков, сигналов чуждости, поскольку тогда категория чужого не активизируется [Lewicki R. 2000: 145].
На основании примеров, имеющихся в литературном переводе с русского на польский язык романа Кысь, постараемся проиллюстрировать, каким образом экзотизация и адаптация реализуются на практике в условиях межъязыковой и межкультурной коммуникации. В этой статье предлагается подразделение материала на несколько групп. Итак, в исследуемом произведении можно выделить: 1) модель имя + отчество + фамилия (и ее частичные реализации); 2) гипокористические формы имен; 3) значимые имена и фамилии; 4) персоналии, нуждающиеся в замене культурного фона, 5) имена со стилизацией из т. н. третьей культуры.
Модель имя + отчество + фамилия (и ее частичные реализации)
Как известно людям знакомым с русской культурой, в составе русских персоналий широко используются отчества, которые, без сомнений, представляют собой известную проблему для переводчиков с русского на любые иностранные языки, в том числе и польский. Проблема становится тем сложнее, чем большее количество персонажей появляется в литературном произведении. Читателям – представителям польской культуры, во-первых, трудно запоминать имена вместе с инозвучащим отчеством, а во-вторых, с точки зрения носителей польского языка семантическая нагрузка patronimicum не является существенной, вследствие чего отчества могут показаться даже лишними. А если они еще употребляются один раз в полной модели или имя + фамилия, второй раз – в варианте имя + отчество, а третий раз – в варианте только имя, восприятие может быть еще более затрудненным.
Теория перевода и издательская практика предлагают разные возможности включения в текст анализируемых единиц. Наиболее распространенным способом является транскрипция. Транскрибированные формы обнаруживаются и в исследуемом художественном переводе, ср. Виктор Иваныч – Wiktor Iwanycz, Константин Леонтьич – Konstantin Leonticz, Варвара Лукинишна – Warwara Ł ukiniszna, Иван Федоров – Iwan Fiodorow, Лев Львович – Lew Lwowicz, Поликарп Матвеич – Polikarp Matwieicz, Сергей Сергеич – Siergiej Siergieicz, Терентий Петрович Головатых – Terentij Pietrowicz Go ł owatych. В транскрибированном виде передаются также некоторые отдельные имена: Осип – Osip, Сысой – Sysoj, Лаврентий – Ł awrentij, Клементий – Klementij, Януарий – Januarij. Три последних примера представляют собой транскрибированные записи имен, в ситуации, когда в польском лексиконе находятся традиционно установленные аналоги, ср. Klemens, January. Конечно, такое решение переводчика приводит к усилению признаков чуждости. Полонизированное соответствие фамилии можно найти в паре Федор Кузьмич – Fiodor Ku ź micz.
Интересным выбором переводчика надо считать следующие варианты отчеств: Полина Михайловна – Polina Michaj łó wna, Лилия Павловна – Lilia Paw łó wna, Анна Петровна – Anna Piotr ó wna, Анфиса Терентьевна – Anfisa Terentij ó wna. Польские женские формы, заканчивающиеся на -ówna, у носителей польского языка вызывают ассоциации с незамужней молодой женщиной, что не подчеркивается в русских единицах. Вероятно, автор польского перевода выбрал данную форму, так как в настоящее время она звучит архаически и тем самым вписывается в общую стратегию перевода романа. Однако в этом конкретном случае форма на -ówna находится в позиции отчества, а не фамилии (как это бывает в польском языке), что звучит еще более странно, углубляет восприятие чуждости и, что может быть важнее, – в любом контексте переносит акцент на другую информацию, чем в оригинале, а это изменяет денотативно-коннотативную эквивалентность.
Легко заметить, что в своем литературном переводе Ежи Чех активно использует смешанные способы записи персоналий. Некоторые из них включаются в иноязычный текст путем частичного или полного перевода. В анализируемом материале такой адаптационный способ представлен, например, переводческой парой: Шакал Демьяныч – Szakal Demianycz. Другой прием использован в паре Николай Максимыч – Niko ł aj Maksymicz: имя Николай, которое в польской языковой традиции имеет узуальный аналог Miko ł aj, передается с помощью транскрипции, а patronimicum образуется от полонизированного варианта имени, т.е. Maksym. Полонизированная форма отчества в сочетании c транскрибированной формой имени появляется также в одном из вариантов написания Терентий Петрович – Terentij Piotrowicz.
В свою очередь, в паре Варсонофий Силыч – Warsonofij Si ł ycz польское соответствие отчества можно воспринимать как транскрибированную запись или как адаптацию, но, независимо от решения, сходство родственных языков действует в пользу переводчика: оба слова ассоциируются по значению с понятием «сила».
Характерным в рассматриваемом контексте является имя и отчество главного героя романа Кысь, т.е. Бенедикт Карпыч – Benedikt Karpycz. Здесь переводчик мог использовать закрепленное в польском языке соответствие Benedykt, но вполне сознательно выбрал транскрибированную форму, вписывающуюся в общую стратегию активизации категории чужого при восприятии текста перевода. Данный факт усиливается многократным повторением имени в произведении. Надо также отметить, что отчество героя образовано по модели с суффиксом -ыч, но один раз появляется также каждая из следующих, странно воспринимающихся форм: Karpow (также один раз в подлиннике – Карпов), Karpowicz и Karpa syn (как польские соответствия для Карпыч). Похожей техникой перевода воспользовался Е. Чех при передаче знакомого польским реципиентам имени Борис. В тексте появляется вариант Boris, независимо от установленного в процессе языковой ассимиляции слова Borys.
Следует упомянуть, что, если имя исторически и культурно ассоциируется у носителей польского языка с русской культурой, переводчик оставляет традиционное соответствие, ср. Рюрик – Ruryk.
На основании представленных до сих пор примеров легко заметить, что из-за стилизации языка произведения на сказ все отчества в русском оригинале имеют разговорную, сокращенную форму. Следовательно, такая же особая форма появляется в тексте перевода, и даже у читателей, которые знают правила образования русских отчеств, активизирует желательные стилистические коннотации. На данную проблему в одной из своих статей обращает внимание также В. Кульпина [Kulpina W. 2009: 292], предлагая описание в двуязычных словарях трудных случаев употребления в речи patronimicа, а также их разговорных и сокращенных вариантов вместе с соответствующими квалификаторами.
Гипокористические имена
Как в русском, так и в польском языках функционируют многочисленные группы имен в уменьшительной форме, выступающие часто в виде синонимических рядов, относительно передачи которых переводчик может принимать решения только интуитивно. В. Кульпина [Kulpina W. 2009: 292] обращает внимание на диминутивные имена как на лексикографическую проблему, отмечает уникальность некоторых словарей, например, под ред. Я. Вавжиньчика [Wawrzyńczyk J. 2008] и указывает на потребность помещения таких единиц в двуязычных словарях. Как уже упоминалось, гипокористические имена вызывают трудности в процессе перевода – не всегда можно легко и без сомнений подобрать эквивалент. В романе Кысь выступает небольшое количество такого типа образований, ср. Оленька, Марфушка, Верка, Беня, Васюк и Левушка. Они вводятся в польский текст разными способами, например: полонизированной формой: Ole ń ka; с помощью транскрипции: Marfuszka , Wierka;соответствием уменьшительного характера: Beniu, Waśka и один раз диминутивной формой полного имени в функции адресатива, ср. Левушка! Подите сюда – Lewku! Niech no pan pozwoli . Транскрибированные формы, как правило, вызывают восприятие чуждости, но в последнем случае имеется еще углубление данной коннотации из-за столкновения ласкательной формы Lewku и почетной формы pan. С точки зрения перевода трудным оказалось имя Тетеря, которое в переводе получает довольно странно воспринимаемую форму Tere ś, но вполне сохраняющую исполняемую ею в русском контексте функцию смягчения жестких отношений.
Значимые имена[47], отчества и фамилии
В художественных текстах часто появляются значимые имена собственные, которые содержат нарицательный компонент. Этот компонент является одновременно внутренней формой данного слова. Как известно, внутренняя форма понимается как осознаваемая говорящими на данном языке мотивированность значения, т.е. образ или идея, положенные в основу номинации и задающие определенный способ построения заключенного в данном слове концепта [Ярцева В.Н. 1998: 85]. Слово с прозрачной внутренней формой обладает как бы дополнительным семантико-коннотативным потенциалом и может, параллельно с назывной функцией, помогать выполнять также функцию характеристики художественного персонажа. В зависимости от конситуации это может быть положительное или отрицательное по эмоциональному восприятию ассоциативно-образное представление. Бывает, что значимые персоналии, к которым относятся данные замечания, включаются в текст перевода с помощью транскрипции, но если учесть вышесказанное, то вполне очевидно, что в условиях межъязыкового понимания такой способ не может привести к точной передаче коннотативной или культурной окраски подлинника.
Текстовой иллюстрацией находящейся как бы на грани осознания внутренней формы может служить пара Малюта – Maluta. Переводчик явно признал достаточно прозрачной русскую внутреннюю форму, учитывая лексико-семантическое сходство родственных языков, и решился на транскрипцию. В результате получился вариант Maluta, который, однако, можно было бы заменить формой Malutki, позволяющей более четко отразить экспрессивную коннотацию.
В романе имеются и другие значимые персоналии. Они передаются часто путем перевода данного имени или прозвища, ср. Истопник – Rozpalacz, Пузырь – Bąbel, Полторак – P ół torak, Желвак – Guzio ł, Гнилоед – Gni ł ojad, Трясогуз – Trz ę sidup. Иногда применяется соединение перевода значимой нарицательной основы с транскрипцией, ср. Верка Кривая – Krzywa Wierka, Васюк Ушастый – Wa ś ka Uszaty, Ненила-заика – Neni ł a J ą ka ł a, Иван Елдырин – Iwan Kutasow, Гога Юродивый – Goga Nawiedzony, Иван Говядич – Iwan Wo ł owicz. Последнему способу может дополнительно сопутствовать перестановка значений и форм, т.е. внутренняя форма, проявляющаяся в ИЯ в имени, отражается в отчестве в ПЯ, а исходное отчество превращается в имя в тексте перевода, ср. Клоп Ефимыч – Jefim Pluskwicz.
Иногда наступает изменение значения, как в случае пары соответствий Язва – Zadra. Если учесть факт, что это относится к человеку, можно согласиться с таким решением переводчика, так как буквальный перевод прямого значения Wrzó d действительно не является самым удачным, а в слове Zadra чувствуется ассоциативное указание на злобный характер человека.
Как видно на основании приведенных примеров, значимые имена в романе Кысь явно пополняют характеристику персонажей, а внутренняя форма обращает внимание читателя на отрицательно воспринимаемые окружающей средой черты внешнего вида, существенные в контексте «последствий» – одного из мотивов произведения.
Персоналии, нуждающиеся в замене культурного фона
В литературных текстах выступают имена, очень сильно связанные с родной традицией. При передаче персоналий c национальной спецификой необходимой кажется замена культурного фона с целью вызвать определенные ассоциации у носителей ПЯ.
Насколько сильной может быть связь значимой основы антропонима с культурой носителей переводящего языка, можно убедиться, рассматривая следующую пару переводческих соответствий: Кудеяр Кудеярыч – Madej Madejowicz. Нестандартное решение переводчика можно в данном случае считать не только оправданным, но даже необходимым, потому что образ жестокого кровавого разбойника в русской культуре, фольклоре ассоциируется с именем Кудеяр, а в польской культурной среде – с именем Madej. Такой переводческий прием, по нашему мнению, можно назвать культурной адаптацией, хотя сам автор в послесловии определяет его как полонизацию [Tołstoj T. 2004: 285]. Следовательно, дочь Madeja Madejowicza, согласно русской традиции именуется: Olga Madej ó wna (ср. Ольга Кудеяровна).
Аналогичной природы адаптацию наблюдаем при поисках соответствия для отчества Пудович, в связи с представлением происхождения главного героя по отцовской линии, ср. Пуд Христофорыч – Kilogram Christoforycz и, следовательно: Карп Пудович – Karp Kilogramycz. Переводчик выбирает изменение культурного фона вместо транскрипции. Надо отметить, что отчество Kilogramycz более приемлемо с точки зрения носителя польского языка и активизирует желательные ассоциации с понятием большого веса, объема, но, по нашему мнению, имя K ilogram звучит слишком странно и трудно признать такое решение самым хорошим.
В качестве следующего примера можно привести пару соответствий: Чурило – Kupa ł a. Исходное слово является именем героя русских былин. Его польское соответствие является функциональным [Виноградов В.С. 2006: 103], т.е. совпадает в данном контексте по своей функции, а различается по семантическому содержанию, так как Kupa ł a обозначает славянское божество и одновременно праздник летнего солнцестояния, и вызывает желательные ассоциации с фольклором. Согласно классификации В. С. Виноградова, пару Чурило – Kupa ł a можно отнести к окказиональным лексическим парам. В данном контексте художественная функция единицы текста оригинала важнее ее семантического содержания, и переводчик «приносит в жертву» художественной функции ее семантическую точность [Виноградов В.С. 2006: 92].
Такая культурная адаптация в какой-то степени похожа на явления, описанные при передаче имен Кудеяр и Пуд, но в данных случаях ассоциации были связаны с определенными свойствами: жестокостью или размером. У слова Чурило другая задача – вызвать общие ассоциации с русским фольклором, дополненные контекстуальным сопоставлением с древнееврейским библейским именем Мафусаил. Конечно, соответствия Кудеяр Кудеярыч – Madej Madejowicz, Пуд Христофорыч – Kilogram Christoforycz также относятся к окказиональным лексическим парам.
Имена со стилизацией из т.н. третьей культуры
В тексте обсуждаемого произведения можно выделить еще одну группу – персоналии, указывающие на связь с т. н. третьей культурой. Согласно определению Д. Урбанек, элементы третьей культуры понимаются как «такие элементы исходного текста и / или текста перевода, которые являются чужими, как в языке и культуре оригинала, так и в языке и культуре перевода» [Urbanek D. 2004: 160]. Как справедливо замечает исследователь, по своей природе они совпадают с упомянутыми раньше носителями чуждости, но это не чуждость культуры оригинала, а именно третьей культуры. Следует отметить, что культура необязательно является реальной, это может быть, в крайнем случае, также культура, вымышленная автором.
В романе Т. Толстой среди нарицательных имен наблюдается много примеров языковой стилизации, связанной с фиктивной действительностью. Однако такое явление среди персоналий нами не было обнаружено. Зато встречаются обращения к реальным культурам. Так, некоторые второстепенные герои носят библейские имена древнееврейского происхождения, ср. Мафусаил – Matuzalem. Переводчик воспользовался эквивалентом, установленным в польской традиции. Интересной является пара соответствий Маккавей – M achabej. Как видно, в тексте перевода не появился ни один из предлагаемых словарем польского языка вариантов, т. е. Machabeusz или Makkabi. Е. Чех использовал соответствие M achabej. Такой выбор можно обосновать тем, что, во-первых, такая форма закреплена в литературной традиции (стихотворение К. Ц. Норвида), а во-вторых, можно предполагать, что более известным в польской культуре является название Ksi ę gi Machabejskie.
Если имя не считается закрепленным в польском лексиконе, как в случае имени еврейского происхождения Авенир – A wienir[48], применяется транкрипция.
В результате проведенного анализа можно прийти к некоторым рекомендациям по художественному переводу персоналий. Подлежащие передаче исследуемые единицы неоднородны по своему характеру, что влияет на выбор переводческих приемов. Соответствия исходных персоналий образуются с помощью транскрибированной записи, перевода нарицательного элемента имени или смешивания обеих техник, а также польского аналога, применения традиционно установленного в лексиконе ПЯ эквивалента или соответствия, выбранного переводчиком вследствие замены культурного фона.
В персоналиях проявляются т. н. «сигналы чуждости», а, как утверждает Р. Левицки, «чужое есть важная категория культуры, выраженная в существовании оппозиции свой | чужой» [Lewicki R. 2000: 145]. Данный факт принуждает переводчика к выбору как общей, так и частных стратегий. На уровне перевода романа Кысь в целом использована стратегия динамической / функциональной[49] эквивалентности, что вполне оправдано. Другим образом невозможно было бы отразить специфический язык произведения и достичь соответствующего коммуникативного эффекта. На уровне конкретных контекстуальных переводческих решений применяются как экзотизирующие техники, так и адаптационные, приводящие к смягчению восприятия чужого. Может быть, такое смешивание приемов прибавляет прелести языку перевода романа.
Подытоживая, надо подчеркнуть, что не существует и не может существовать единого способа передачи персоналий в художественном переводе. Причиной этому является факт, что данные единицы сильно связаны с культурой, их передача зависит не только от лингвистических, но также от экстралингвистических факторов. Только индивидуальный подход помогает компетентному переводчику принять решение о способе введения каждой отдельной единицы в текст другой культуры.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бархударов А.С. 1975 – Язык и перевод. Москва.
2. Виноградов В.С. 2006 – Перевод. Общие и лексические вопросы. Москва.
3. Ермолович Д.И. 2005 – Имена собственные: теория и практика межъязыковой передачи. Москва.
4. Толстая Т. 2007 – Кысь . Москва.
5. Ярцева В.Н. (ред.) 1998 – Большой энциклопедический словарь. Языкознание. Москва.
6. Kulpina W. 2009 – Właściwości konfrontacji przekładowej onomasticonu polskiego i rosyjskiego. Hejwowski K., Szczęsna A., Topczewska U. (red.) 2009 – 50 lat polskiej translatoryki. Warszawa.
7. Lewicki R. 2000 – Obcość w odbiorze przekładu. Lublin.
8. Tołstoj T. 2004 – Kyś. Przekład i posłowie J. Czech. Kraków.
9. Urbanek D. 2004 – Pęknięte lustro. Tendencje w teorii i praktyce przekładu na tle myśli humanistycznej. Warszawa.
10. Wawrzyńczyk J. (red.) 2008 – Wielki słownik rosyjsko-polski. Warszawa.
CULTURAL CONDITIONALITY OF PERSONAL NAMES IN LITERARY TRANSLATION
The article concerns the problem of transmitting forms of Russian personal names in Polish literary translation. The sample material comes from Russian novel Kys (The Slynx) written by Tatyana Tolstaya and its Polish version translated by Jerzy Czech.
Five types of culture-determined elements are discussed: 1) personal names which were created on the base of the model name + surname + patronymic and its partly realisations; 2) declarative names and surnames; 3) diminutive names; 4) personal names, which need changing of cultural background in the process of translation; 5) names styled with the third culture.
Various translation strategies were presented in the article. Taking into consideration the results of the analysis it can be claimed that there are two main types of transmission of the discussed forms from Russian into Polish. These are adaptation and exotisation, but there is a possibility of mixed variants. Translator’s decision about the choice of the strategy depends on many cultural, textual and linguistic conditions.
The author of the article tries to draw attention to the fact that there are no easy and fixed rules in the process of translation. Translators have to take into account the linguistic and extralinguistic perspective. Translation of culture-determined personal names in literary texts requires personal attitude to the problem.
СПИСОК АВТОРОВ
Андреева Т. 12
Архангельская Э. 16
Баранова И. 25
Баранова Л. 28
Берг Е. 33
Бердический А. 38
Берсенева М. 43
Бойкене И. 48
Бокаев Б. 52
Борман Ж. 55
Брагина Н. 59
Браковская Е. 63
Буданова Т. 68
Васильева Г. 74
Вегвари В. 78
Вильк Г. 82
Виниченко М. 190
Вознюк Л. 87
Волынец Т. 90
Гайдарова Л. 94
Галиева М. 98
Ганиева Н. 102
Гафурова З. 106
Гаш А. 109
Гетманская Е. 115
Гладких И. 118
Головко О. 123
Горностай Т. 127
Гришина Н. 447
Гунаре М. 132
Гусева О. 138
Данилова И. 144
Дзвежиньска Э. 148
Диманте И. 152
Евстратова С. 157
Еркибаева Г. 162
Ефремов В. 166
Железнякова Е. 171
Зиенталя Г. 177
Иванчикова И. 182
Иванчук И. 186
Игнатьева Л. 16
Иссерс О. 190
Калинина В. 195
Камышева С. 199
Каргы Т. 202
Каясова Т. 206
Клемёнова Е. 210
Коростова С. 214
Коссаковска-Марас М. 220
Костанди Е. 226
Костина Д. 231
Костина Н. 231
Кузьмина Н. 236
купп с. 245
Куприева И. 378
Курлова И. 249
Курпниеце Р. 16
Куцай К. 254
Левина И. 260
Ломакина О. 264
Луцеева Ю. 268
Лучик М. 273
Лысакова И. 277
Марх А. 280
Маршалек М. 283
Масарская М. 288
Маслова Ю. 292
Матвеева Е. 297
Махова Н. 300
Межва М. 304
Мигирина Н. 427
Миловидова О. 307
Мирчевска-Бошева Б. 312
Митина С. 297
Наумова И. 317
Невская Д. 322
Нечунаева Н. 486
Нечунаева Н. 328
Николова В. 333
Новицкая О. 336
Омельяненко Т. 340
Оцхели В. 343
Павильч А. 348
Павлова Е. 353
Павловская Д. 357
Павловская Л. 363
Перуцкая Т. 366
Петрова Л. 371
Плотницкая С. 375
Погожая С. 378
Попова И. 383
Попова Ю. 383
Прокофьева В. 387
Прохорова О. 392
Пупынина Е. 398
Разумовская В. 403
Ромашина О. 408
Рудык А. 413
Сванидзе К. 417
Семенюк Л. 422
Семенюк О. 422
Сирота Е. 427
Скачкова О. 432
Соснина Е. 437
Стасиньска П. 443
Стексова Т. 447
Степаненко В. 452
Степанов Е. 456
Стец В. 462
Столярова И. 467
Сурин Н. 472
Талерко В. 477
Тамбовкина Т. 482
Таммела М. 328
Таммела М. 486
Трахтман Е. 328
Трахтман Е. 486
Трояновска Б. 493
Турунен Н. 499
Филина О. 503
Цисовска Г. 508
Чекулай И. 392
Чернышенко И. 512
Шарафутдинова Н. 518
Шатун О. 523
ШахвердоваН.-В. 529
Шевелёва Н. 48
Шевчук Л. 535
Шром Н. 322
Щаднева В. 540
Юзвяк Й. 546
[1] В нашем случае – русского языка как иностранного (РКИ).
[2] Я буду опираться непосредственно на свой опыт ведения занятий по русскому языку как иностранному 90-х – начала 2000-х годов, а также на наблюдения молодых преподавателей, с двух-трехлетним опытом преподавания РКИ.
[3] Текст письма аутентичный.
[4] Роман цитируется по данному изданию. Далее указываются только страницы.
[5] Приводим фрагменты урока русского языка (раздел „Общие сведения о языке”) в 8-м классе.
[6] Сказки передал для публикации Александру Николаевичу Афанасьеву, ученому-литературоведу, фольклористу.
[7] Отец Даля, датчанин (мать – немка), был выписан Екатериной ІІ, прослышавшей о его замечательных способностях к языкам, для работы в царской библиотеке. В.И.Даль родился в 1801 г. в Луганске на Украине
[8] Все ссылки на издание словаря Даля в 1981-1982 гг. Москва: Русский язык.
[9] По предварительным данным последней переписи населения, «родным белорусский язык назвали чуть больше 5 миллионов жителей страны. Остальные таковым считают русский. Правда, тех, кто и дома говорит на родном белорусском языке, в два раза меньше – 2,2 млн. человек («Комсомольская правда в Белоруссии». 16 – 22 сентября 2010 г. – С. 2).
[10] Термин «язык четырех стихий» мы заимствуем у Г.Д. Гачева.
[11] Если обратиться к исследованиям по культуре Запада и Востока В.М. Жирмунского. То увидим из наблюдений ученого, что разные мотивы претерпевали изменения на разных стадиях их развития и бытования. В работе рассматриваются германские эпические сказания и русские, а так же тюркские и косвенно многие другие.
[12] Вспомним миф об Исиде, которая изготовила священную змею из земли и слюны Ра, чтобы обмануть бога.
[13] Автор выражает безграничную благодарность профессору Ларисе Николаевне Беляевой, зав. кафедрой прикладной лингвистики Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена – научному руководителю диссертационного исследования, представленного в настоящей статье, за поддержку и помощь в ходе исследования.
[14] В качестве средства взаимодействия между субъектами СК рассматривается персональный компьютер, подключенный к сети Интернет, в качестве инструмента взаимодействия – информационные порталы социально-политических государственных институтов.
[15] Анализ проводился на материале латышского языка.
[16] Machine Translation Archive, <www.mt-archive.info/methods-1.htm>.
[17] В зависимости от архитектуры конкретной системы МП перевод может осуществляться либо только в одном, либо во всех возможных направлениях. Это означает, что входной и выходной языки могут меняться местами в соответствии с требованиями пользователя конкретной системы МП.
[18] О настраивании системы машинного перевода для поддержания профессиональной коммуникации на перевод текстов конкретной предметной области в результате включения специализированной терминологической лексики, см. исследования по автоматическому извлечению двуязычной терминологии из псевдопараллельных (сравнимых) корпусов (проект «TTC: Terminology Extraction, Translation Tools and Comparable Corpora», the research has received funding from the European Community’s Seventh Framework Programme FP7/2007-2013 under Grant Agreement no°248005).
[19] Поскольку представительного латышско-русского параллельного корпуса текстов СК не существует, то сопоставительный анализ морфологических и синтаксических характеристик латышского языка и особенностей их перевода на русский язык проводился на материале практических грамматик латышского и русского языков, а также на базе исследований по сопоставительной грамматике обоих языков.
[20] Данная идея не нова. Карнавализация «Чайки» блестяще воплощена на сцене московского театра Школа Современной Пьесы под рук. И. Рейхельгауза в трилогии: Антон Чехов. Чайка; Борис Акунин. Чайка; Чайка. Настоящая оперетка.
[21] http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%BE%D0%B4%D0%BA%D0%B0.
[22] http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%BE%D0%B4%D0%BA%D0%B0.
[23] http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%BE%D0%B4%D0%BA%D0%B0.
[24] http://www.kristall.ru/page.php?P=1.
[25] http://www.kristall.ru/page.php?P=17.
[26] Средства творческой образовательной среды были описаны нами в статье «Средства формирования социокультурной компетенции студентов-русистов в рамках занятий по практикуму русского языка» и представлены на XII Международной конференции из цикла «Европейская русистика и современность», Познань 14-18 сентября 2009г.
[27] Виды заданий для всех трех этапов писаны нами в статье Использование художественных фильмов в формировании социокультурной компетенции студентов-русистов, [w:] J. Mąkosza-Bogdan (red.), Zeszyty naukowe. Neofilologia. Teoria. Praktyka. Традиция и перспективы диалога языков и культур. Теория. Практика. Tradycja i perspektywy dialogu języków i kultur, Warszawa 2009, Oficyna Wydawnicza Politechniki Warszawskiej, str. 165-173.
[28] Авторский графический рисунок (пробелы, строки и т.п.), орфография и пунктуация текста сохранены.
[29] см. сборники «Русский язык как иностранный. Теория. Исследования. Практика» и «Русистика и современность» под редакцией И.П. Лысаковой, которые являются ежегодными форумами актуальных размышлений и исследований специалистов в области теории и практики обучения русскому языку как иностранному, а также другим иностранным языкам в диалоге культур
[30] Donovan, Bransford, &Pellegrino, 1999
[31] Donovan et al., 1999; Roth, 1992
[32] http://www.seopro.ru/guide/478.html (10.VIII.2010)
[33] ru.wikipedia.org/wiki/(10.VIII.2010)
[34] http://wiki.km-school.ru/wiki/index.php(10.VIII.2010)
[35] http://borlpasc.narod.ru/docym/shay/teor/chapter2/1_2_29.htm (10.VIII.2010)
[36] В шутливой форме Короткевич просит перевести роман «Колосья под серпом твоим» с белорусского языка на русский
[37] Информация взята из беседы автора статьи с А.Мальдзисом и А.Верабей, состоявшейся 4 апреля 2009 г. в городе Минске.
[38] Няўдалае прызямленьне Хрыста ў Санкт – Пецярбурзе ж. Дзеяслоý 2006№ 6 . (25) Русский вариант этой статьи Христос приземлился в... Санкт-Петербурге. Неудачно Владимир Короткевич. «Христос приземлился в Гродно» [в сети].
[39] ТД – Тихий Дон; ВКП – В круге первом; РК – Раковый корпус; ДЖ – Доктор Живаго; ОДИД – Один день Ивана Денисовича; ДА – Дети Арбата; РЯ – Роковые яйца; М – Машенька; СЧ – Судьба человека; ЖГМ – Жизнь господина де Мольера; МиМ – Мастер и Маргарита.
[40] В российском проекте НКРЯ участвуют специалисты Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН, Института языкознания РАН, Института проблем передачи информации РАН, Всероссийского института научной и технической информации РАН и Института лингвистических исследований РАН в Санкт-Петербурге, а также ряд крупных российских университетов и организаций (подробнее см. www.ruscorpora.ru).
[41] Упомянутые теоретические рамки достаточно сильно различаются, однако мы решаем проблему, формулируя вопрос исследования с точки зрения теории вежливости (каково отношение иронии и властной позиции профессиональных участников), и отвечая на него, используя теоретико-методологическую базу этнометодологического конверсационного анализа (описывая, каков релевантный для говорящего вес ликоустрашающего акта иронии, в данном случае, как, и с какой целью используют иронию участники заседаний, как создается и отражается их роль в этих речевых актах).
[42] Условные обозначения в транскрипции текстов см. в приложении, Таблица № 1.
[43] О структуре предпочтения соглашения или отказа см. Pomerantz 1984.
[44] Здесь уместно напомнить слова А. В. Федорова: «Перевести — значит выразить верно и полно средствами одного языка то, что уже выражено ранее средствами другого языка» [Федоров 1983: 75].
[45] В 1995 году парламент Эстонии принял новый вариант закона, в котором уточняются сферы применения языков национальных меньшинств, а также профессиональные языковые требования к государственным и муниципальным служащим, к сотрудникам учреждений, связанным с общественным сектором.
[46] Организационная, распорядительная, информационно-справочнаяслужебная документация, договоры, счета, личная документация обычно составляются в соответствии с законом о государственном языке, но, в зависимости от условий договора с крупной фирмой, а также в особых случаях, документы оформляются и в виде русского перевода эстонского оригинала (например, нотариально заверяемые личные деловые бумаги, предназначенные для метрополии, имеют обязательные параллельные варианты на двух языках).
[47] Термин значимые имена употребляется вслед за В. С. Виноградовым. В терминологии Н. К. Гарбовского
и Д. И. Ермоловича такого типа единицы именуются значащими именами.
[48] Надо отметить, что в Интернете можно найти форму Awenir.
[49] Динамическая эквивалентность – согласно концепции Ю.Найды, функциональная эквивалентность – по определению А. Швейцера.
Дата добавления: 2021-04-07; просмотров: 72; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!