Основные проблемы социологии религии 59 страница

Принципы магии. Магическое мышление основывается на двух принципах. Первый из них гласит: подобное производит подоб­ное или следствие похоже на свою причину. Согласно второму принципу вещи, которые раз пришли в соприкосновение друг с другом, продолжают взаимодействовать на расстоянии после пре-

* Фрэзер-Дж. Золотая ветвь. 2-е изд. М, 1986. С. 19-22. 26-27, 50-64.

486

крашения прямого контакта. Первый принцип может быть назван законом подобия, а второй — законом соприкосновения или зара­жения. Из первого принципа, а именно из закона подобия, маг делает вывод, что он может произвести любое желаемое действие путем простого подражания ему. На основании второго принципа он делает вывод, что все то, что он проделывает с предметом, ока-кет воздействие и на личность, которая однажды была с этим пред-летом в соприкосновении (как часть его тела или иначе). Гомео-татической, или имитативной, магией можно назвать колдовские триемы, основанные на законе подобия. Контагиозной магией логут быть названы колдовские приемы, основанные на законе :оприкосновения или заражения.

Первый вид магии лучше всего обозначить термином гомеопа-1ческая, потому что альтернативный термин — магия имитатив-

— не исключает или даже подразумевает сознательно подра-кающего агента, что чрезмерно сужает сферу действия магии. Ведь колдун уверен, что принципы, находящие практическое примене-

в его искусстве, управляют также неживой природой. Други­ми словами, он допускает, что законы подобия и соприкоснове­ния распространяются не только на человеческие действия, но име-эт всеобщее применение. Короче говоря, магия является иска-кенной системой природных законов и ложным руководящим тринципом поведения; это одновременно и ложная наука, и бес­плодное искусство. Как система природных знаков, то есть сово-|супность правил, которые «определяют» последовательность со­бытий в мире, она может быть названа магией теоретической. В ка-иестве же предписаний, которым люди должны следовать, чтобы достигать своих целей, она может называться магией практичес­кой. Вместе с тем следует иметь в виду, что первобытный колдун рнает магию только с ее практической стороны. Он никогда не тодвергает анализу мыслительные процессы, на которых основы-рются его действия, никогда не размышляет над заключенными в

абстрактными принципами. Как и большинство людей, он рассуждает так же, как переваривает пищу, — в полном неведении гносительно интеллектуальных и физиологических процессов, обходимых для мышления и пищеварения. Короче, магия явля­ется для него искусством, а не наукой; сама идея науки отсутству­ет в его неразвитом уме. Проследить ход мысли, лежащей в основе колдовских действий, выявить несколько простых нитей, которые переплетаются в запутанный клубок, отделить абстрактные прин­ципы от их конкретных приложений, другими словами, обнару-шть следы искаженной науки за видимостью неподдельного ис-усства является делом философа.

487

Если верен анализ магической логики, то два ее основных прин­ципа оказываются просто двумя способами злоупотребления свя­зью идей. Гомеопатическая магия основывается на связи идей по сходству; контагиозная магия основывается на связи идей по смеж­ности. Ошибка гомеопатической магии заключается в том, что подобие вещей воспринимается как их идентичность. Контагиоз­ная магия совершает другую ошибку: она исходит из того, что вещи, которые однажды находились в соприкосновении, пребывают в контакте постоянно. На практике оба вида магии часто сочетают­ся. Точнее говоря, если гомеопатическая, или имитативная, магия может практиковаться сама по себе, то контагиозная магия, как правило, связана с применением гомеопатического принципа. Понять эти разновидности магии в столь общей форме несколько затруднительно, но они станут удобоподобными, будучи проил­люстрированы на конкретных примерах, В их основе лежат до­вольно простые ходы мышления. Иначе и быть не может — ведь с ними конкретно (конечно же не абстрактно) освоился не только грубый ум дикаря, но и не менее невежественный ум современ­ных суеверных людей. Обе разновидности магии — гомеопати­ческая и контагиозная — могут быть обозначены единым терми­ном — симпатическая магия, поскольку в обоих случаях допуска­ется, что благодаря тайной симпатии вещи воздействуют друг на друга на расстоянии и импульс передается от одной к другой по­средством чего-то похожего на невидимый эфир. Эфир этот не отличается от эфира, существование которого современная наука постулирует с подобной же целью, а именно для объяснения того, как вещи могут взаимодействовать друг с другом в кажущемся пустым пространстве.

В зависимости от мыслительных законов, лежащих в их осно­ве, можно наглядно изобразить обе разновидности магии в виде следующей таблицы:

Симпатическая магия (закон симпатии)

Гомеопатическая магия (закон подобия)

Контагиозная магия (закон контакта)

Приступим к иллюстрации двух основных видов симпатической магии на примерах. Начнем с магии гомеопатической.

Гомеопатическая, или имитативная магия. Вероятно, наиболее привычным применением принципа «подобное производит подоб-

488

ное» являются предпринимавшиеся многими народами в разные эпохи попытки нанести вред врагу или погубить его путем нанесе­ния увечий его изображению или уничтожению последнего в пол­ной уверенности, что человек, против которого направлены эти магические действия, испытает при этом те же страдания или ум­рет. В доказательство широкой распространенности этого обычая во всем мире и его удивительной живучести мы приведем лишь некоторые из очень многих примеров.

Тысячелетия тому назад он был известен колдунам Древней Индии, Вавилона и Египта, равно как Греции и Рима, и еще в наши дни в Австралии, Африке и Шотландии к нему прибегают коварные и злонамеренные люди. Индейцы Северной Америки верят, что, нарисовав чью-то фигуру на песке, золе или глине или приняв за человеческое тело какой-то предмет, а затем проткнув его острой палкой или нанеся ему какое-то другое повреждение, они причиняют соответствующий вред изображенному лицу. На­пример, когда индеец племени оджибвеев хочет навлечь на кого-то напасть, он изготовляет деревянное изображение своего врага и вгоняет в его голову (или сердце) иглу или выпускает в него стрелу в уверенности, что стоит игле или стреле пронзить куклу, как враг почувствует в этой части тела острую боль. Если же он намерева­ется убить врага на месте, он сжигает и хоронит куклу, произнося при этом магические заклинания. Перуанские индейцы изготов­ляли из жира, перемешанного с мукой, изображения людей, кото­рые им не нравились или наводили на них страх, а затем сжигали эти изображения на дороге, по которой должна была пройти жер­тва. Это называлось «сжечь душу»...

Гомеопатическая магия, прибегающая к посредству изображе­ний, обычно практиковалась со злонамеренной целью отправить на тот свет нежелательных людей. Но она использовалась (хотя куда более редко) и с благожелательными намерениями, напри­мер, чтобы оказать помощь ближним. Она использовалась с целью облегчения родов или для дарования потомства бесплодным жен­щинам. У батаков (остров Суматра) бесплодная женщина, желаю­щая стать матерью, изготовляет деревянную куклу, которую дер­жит на коленях, полагая, что это приведет к исполнению ее жела­ния. На островах Бабарского архипелага женщина, которая хочет иметь ребенка, приглашает мужчину (отца большого семейства) помолиться от ее имени духу солнца Упулеро. Из красной хлопча­тобумажной ткани делают куклу, которую женщина заключает в свои объятия, как бы намереваясь кормить ее грудью. Потом пригла­шенный многодетный отец ловит курицу и, держа ее за лапы, прикладывает к голове женщины, приговаривающей: «О, Упулеро,

489

возьми птицу, и, умоляю тебя, пусть ребенок сойдет вниз в мои руки и в мое лоно». Затем он спрашивает женщину: «Пришел ли ребенок?» — на что та отвечает: «Да. он уже сосет». После этого приглашенный для молитвы мужчина кладет птицу на голову мужа бесплодной женщины и бормочет какие-то слова. В конце концов курицу убивают и вместе с некоторым количество бетеля кладут на место для домашних жертвоприношений. По окончании обря­да по деревне разносится слух, что женщина родила, и друзья при­ходят ее поздравить. Мнимое рождение ребенка является чисто магическим обрядом, направленным на то. чтобы путем подража­ния и мимикрии вызвать действительное деторождение. Кроме того, здесь налицо и стремление сделать обряд более эффективным бла­годаря молитвам и принесению жертвы. Иными словами, магия перемешалась в данном случае с религией и от этого получила большую силу...

Вся система симпатической магии состоит не из одних пози­тивных предписаний, она включает в себя большое число нега­тивных предписаний, то есть запретов. Она говорит не только о том, как надлежит поступать, но и о том, чего делать не следует. Совокупность позитивных предписаний составляет колдовство, со­вокупность негативных предписаний — табу. Фактически все пред­ставления о табу, во всяком случае их большая часть, представля­ются лишь частными случаями применения симпатической магии с ее великими законами сходства и контакта. Хотя, конечно, эти законы не сформулированы дикарем в словесной форме и не по­стигаются им абстрактно, он тем не менее верит в то, что они регулируют течение природных явлений совершенно от челове­ческой воли. Дикарь уверен, что, стоит ему поступить так-то и так-то и в соответствии с одним из этих законов неизбежно про­изойдут такие-то и такие-то последствия. А если последствия ка­кого-то поступка, как ему кажется, нежелательны или опасны, он, естественно, старается поступить так, чтобы не навлечь их на себя. Другими словами, он воздерживается от совершения того, что, как он полагает в соответствии с ошибочными представлениями о при­чинно-следственных связях, может ему повредить. Такие вещи он табуирует. Табуирование, таким образом, является негативным приложением практической магии. Правило позитивной магии или колдовства гласит: «Поступай так-то, чтобы произошло то-то и то-то». Правило негативной магии (или табу) гласит: «Не делай того-то, чтобы не случилось то-то и то-то». Цель позитивной ма­гии или колдовства — сделать так, чтобы нежелательное событие не произошло. Но предполагается, что оба последствия (желатель­ное и нежелательное) имеют место в соответствии с законами по-

490

добия или контакта. И подобно тому, как желательное явление в действительности — вовсе не есть следствие совершения магичес­кого обряда, явление, которого страшатся, в действительности не вытекает из нарушения табу. Если бы предполагаемое зло с необ­ходимостью следовало за нарушением табу, последнее было бы уже не табу, а предписанием морали или максимой здравого смысла, фраза: «Не подставляй руку огню» — представляет собой не табу, а правило здравого смысла, потому что запрещенное действие при­носит реальный, а не воображаемый вред.

Короче говоря, негативные предписания, которые мы называ­ем табу, столь же бесполезны и тщетны, сколь бесполезны и тщет­ны позитивные предписания, называемые нами колдовством. Это всего лишь противоположные полюса единого великого, губитель­ного заблуждения, ошибочного понимания связи идей. Негатив­ным полюсом этого заблуждения является табу, позитивным — колдовство. Если мы дадим всей этой ложной системе общее на­звание теократической и практической магии, то табу можно оп­ределить негативную сторону практической магии...

Этапы становления мага. Вот мы и закончили исследование общих принципов симпатической магии. Примеры, с помощью которых мы их проиллюстрировали, были большей частью поза­имствованы из области так называемой частной магии, то есть из области магических обрядов и заклинаний, направленных на при­несение пользы или вреда отдельным лицам. Но в первобытном обществе мы обычно обнаруживаем и так называемую обществен­ную магию, практикуемую на благо всей общины. В таких случаях маг становится как бы общественным должностным лицом. Обра­зование такой категории должностных лиц имело большое значе­ние для развития общества в политическом и религиозном плане. Ведь когда благополучие всего племени становится в зависимость от исполнения магических обрядов, колдун становится влиятель­ным и уважаемым лицом и может без труда добиться ранга вождя и короля. Неудивительно, что этот род занятий привлекает внима­ние наиболее способных и честолюбивых членов племени, так как в перспективе эта карьера, как никакая другая, сулила почет, бо­гатство и власть. Самые смышленные из них начинают понимать, как легко можно одурачивать своих более доверчивых собратьев и обращать себе на пользу их суеверие. Это не значит, что колдун всегда плут и обманщик. Часто он бывает искренне убежден в том, что действительно обладает той удивительной силой, которой его наделяет легковерие соплеменников. Но чем он проницательнее, тем более вероятно, что он распознает заблуждения, которые со­блазняют людей менее зорких. Способнейшие представители этой

491

профессии, должно быть, становятся более или менее сознатель­ными обманщиками. Именно эти люди благодаря выдающимся способностям обычно добиваются наибольшего почета и наивыс­шей власти. На пути профессионального колдуна расставлено много западней, и, как правило, только человек с очень холодным рас­судком и цепким умом может безопасно их миновать. Следует учи­тывать, что всякое заявление или требование мага, как таковое, ложно. Ни одно из них нельзя отстаивать без помощи сознатель­ного или бессознательного обмана. Следовательно, колдун, кото­рый искренне верит в свои «необычайные» способности и воз­можности и обосновывает ими свои непомерные претензии, под­вергается куда большей опасности. Поэтому более вероятно, что карьеру сделает не он, а преднамеренный обманщик. Честный ку­десник ожидает, что его чары и заклинания возымеют предпола­гаемое действие, поэтому, когда он терпит неудачу, гибельную неудачу, которую, как это часто случается, нельзя скрыть, он бы­вает застигнут врасплох. В отличие от своего коллеги — плута, он не держит наготове благовидное оправдание для этой неудачи, а пока он его подыщет, разочарованные и обозленные соплеменни­ки успеют свернуть ему шею.

На данной ступени общественного развития высшая власть, как правило, попадает в руки людей проницательных и наименее разборчивых в средствах. Если бросить на одну чашу весов вред, причиненный их плутовством, а на другую — выгоды от их про­зорливости, может статься, что хорошее намного перевесит пло­хое. В этом мире, по-видимому, больше бед натворили честные глупцы на высоких постах, чем умные мошенники. Хитрый мо­шенник, как только удовлетворил честолюбие, не преследует бо­лее никакой корыстной цели и может (что он часто и делает) об­ратить свои способности, опыт и возможности на службу общест­ву. Многие из тех, кто проявил менее всего щепетильности при захвате власти — будь это желанная власть властью денег, полити­ческой властью или чем-то другим — употребили ее самым благо­детельным образом. Коварный интриган, жестокий победитель может кончить свой век мудрым и великодушным правителем, благословляемым при жизни, оплакиваемым после смерти, вызы­вающим восхищение и похвалы потомства. Наиболее значитель­ные примеры тому — Юлий Цезарь и Октавиан Август1. Величай­шего бедствия в истории Англии — разрыва с Америкой — могло

1 Цезарь Гай Юлий (102 или 100—44 до н. э.) — римский государственный и политический деятель, полководец, писатель; Октавиан Август (68 до н. э.~ 14 н. э.) — римский император с 27 до н. э.

492

бы не произойти, если бы король Георг III (1760—1820) не был тупым, хотя и честным малым.

Занятие общественной магией — поскольку оно оказало влия­ние на устройство первобытного общества — способствовало пере­даче контроля над делами общины в руки наиболее способных людей. В результате демократия сменилась монархией, точнее, олигархией старейшин. Первобытной общиной управляло чаше всего не собрание всех взрослых членов племени мужского пола, а совет старейшин. Каковы бы ни были причины такого положения дел и характер первых правителей, это изменение в целом было весьма благоприятным. Возникновение монархии представляется важным условием выхода человечества из стадии дикости. Ибо нет существа более стесненного обычаями и традицией, чем дикарь при первобытном демократическом правлении. Ни при одном об­щественном строе прогресс не протекал столь медленно и трудно, как в условиях первобытной демократии. Старое представление о дикаре как о свободнейшем из людей противоречит истине. Он — раб, но раб не какого-то отдельного господина, а раб прошлого, духов умерших предков, которые преследуют его от рождения до смерти и правят им железной рукой. Деяния предков являются для него настоящим неписанным законом, которому он слепо, без рассуждений повинуется. При такой ситуации одаренные люди почти не имеют возможности заменить древние обычаи лучшими. Наиспособнейший человек тащится за слабейшим и глупейшим, которого он по необходимости берет за образец, потому что пос­ледний не может подняться, а первый может упасть. Поскольку естественное неравенство и огромные различия во врожденных спо­собностях сводились в такого рода обществах к поверхностной лживой видимости равенства, внешняя сторона жизни первобыт­ной общины представляет собой абсолютно монотонный ландшафт. Поэтому если иметь в виду действительное благо общества, то за­служивает одобрения все то, что, давая таланту возможность вы­двинуться и приводя таким образом обладание властью в соответ­ствие с естественными способностями людей, помогало обществу выйти из того неразвитого и косного состояния, которое демагоги и мечтатели позднейших времен прославляли как Золотой век и идеальное состояние человечества.

Как только эти движущие силы вступают в действие (а их нельзя подавлять бесконечно), прогресс цивилизации становится сравни­тельно быстрым. Сосредоточение высшей власти в руках одного человека дает ему возможность за время своей жизни провести такие преобразования, которые не могли осуществить целые предшествующие поколения. А если к тому же это человек неза-

493

урядного ума и энергии, он легко воспользуется предоставивши­мися ему возможностями. Даже прихоти и капризы тирана могут оказаться полезными и разорвать цепь, которой обычай столь силь­но сковывает дикаря, Едва лишь племенем перестают управлять нерешительные, раздираемые внутренними противоречиями со­веты старейшин и власть переходит к одному сильному и реши­тельному человеку, оно начинает представлять угрозу для своих соседей и вступает на путь захватов, которые на ранних ступенях истории нередко благоприятствуют общественному, промышлен­ному и умственному прогрессу. Расширяя свою власть отчасти силой оружия, отчасти путем добровольного подчинения более слабых племен, это племя в скором времени приобретает богатст­во и рабов, которые, освобождая целые классы от постоянной борь­бы за выживание, дают им возможность посвятить себя беско­рыстному приобретению знаний — этого благороднейшего и силь­нейшего орудия — с целью улучшить жребий человека.

Интеллектуальный прогресс, который выражается в развитии науки и искусства и в распространении более свободных взглядов, неотделим от промышленного и экономического прогресса, а этот последний в свою очередь получает мощный толчок от военных побед и завоеваний. Не случайно самые мощные взрывы интел­лектуальной активности человека следовали по пятам за победа­ми, и для развития и распространения цивилизации больше всего делали, как правило, расы победителей. Таким путем в мирное время они залечивали раны, нанесенные войной. Свидетелями та­ких взрывов в прошлом были вавилоняне, греки, римляне, арабы. Если подняться к истокам истории, то разве можно назвать слу­чайным факт, что первые большие шаги в направлении цивилиза­ции, например в Египте, Вавилоне и Перу, были сделаны при деспотических и теократических правлениях, когда высший пра­витель в качестве царя и бога требовал от своих подданных раб­ской преданности и получал ее. Не будет преувеличением сказать, что деспотизм в эту раннюю эпоху является другом человечности и, как это ни парадоксально, свободы. Ведь в конечном счете при самом абсолютном деспотизме, при самой мучительной тирании свободы в лучшем смысле слова, например свободы мыслить и решать собственную судьбу больше, чем в свободной по видимос­ти жизни дикарей, у которых личность от колыбели до могилы заключена в прокрустово ложе наследственного обычая2.

---

Дата добавления: 2021-03-18; просмотров: 55; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!