Имущество не может быть арестовано в интересах потерпевшего (гражданского истца) как вещественное доказательство, в том числе как предмет преступления. 10 страница
Прежние части, элементы, замененные новыми, после утраты их связи с вещью не могут рассматриваться как прежняя вещь. Поэтому ссылки ответчика на то, что сохранившиеся фундаменты старых опор якобы представляют собой принадлежавшую истцу линию электропередачи, ошибочны. Линия все время остается одной, независимо от наличия разрозненных и не связанных с ней частей и элементов. Если части вещи после реконструкции утратили связь с вещью и тем самым приобрели качества объектов права (в этом и состоит разница между сложной и составной вещью: сложная вещь - это несколько вещей, тогда как в составной вещи ее части (элементы) лишь потенциально могут стать вещами после отделения, но в составе вещи они качеств объекта не имеют <1>), то это отнюдь не означает, что в этих элементах теперь и сосредоточена старая вещь, замененная другой, новой. Только связь между частями и дает им качества вещи.
--------------------------------
<1> Это обстоятельство, кстати, не было учтено банком, который принял в залог от ответчика в период, когда он значился собственником ВЛ, отдельные опоры ВЛ как вещи в составе сложной вещи. Но опоры, как и другие элементы ВЛ, пока они выступают частями линии, не являются объектами права и не могут быть предметом сделок, в том числе залога, как раз потому, что ВЛ в данном случае - не сложная, а составная вещь.
Следовательно, после отсуждения ВЛ у ответчика (суд первой инстанции иск удовлетворил) банк-залогодержатель столкнется не с проблемой следования залога после отпадения права собственности залогодателя (что не тождественно прекращению права собственности, нужно заметить), но с другим вопросом - ничтожностью залога по существу из-за отсутствия предмета залога.
|
|
|
Отдельную оценку заслуживает довод ответчика, что у него возникли новые права пользования землей с иными кадастровыми номерами, что является, как он полагает, решающим обстоятельством, указывающим на возникновение нового объекта.
На самом деле эти обстоятельства важны только для права собственности на такую вещь, как земельный участок. Для ВЛ связь с землей имеет чисто техническое и второстепенное значение. Самостоятельных прав на земельный участок собственнику ВЛ не требуется, достаточно прав производных (сервитут, аренда). Соответственно, через указание на кадастровый номер земельного участка идентифицировать линейный объект и ВЛ, в частности, конечно, невозможно.
Действительно, что мы можем сказать определенного об объекте, если мы знаем, что он связан с землей в точках A, B, C, расположенных на одной линии? Это может быть эстакада, или подвесная дорога, или трубопровод и т.д.
|
|
|
Здесь нужно понимать вот что: если для объекта недвижимости обязательна связь с землей, то сама по себе эта связь не является самым важным свойством любого такого объекта. Обязательность - это еще не идентичность.
Между тем объект права, вещь - не естественное явление природы, которая, как некоторым кажется, дает свои свойства вещам. В природе вообще не существует вещей. Вещь - это продукт социальности, результат деятельности человеческого общества, направленной на разрыв природных связей и создание явлений, чуждых природе, утративших с ней связь <1>.
--------------------------------
<1> Всем, кому эти выводы представляются спорными, предлагаю посетить ближайшую свалку - это наглядная демонстрация разницы между вещами и природой.
Вещь идентифицируется через определенную совокупность экономически и социально важных свойств, которые опять-таки никак не сводятся к описанию физических или химических свойств объекта.
В соответствии с п. 2.5.2 Правил устройства электроустановок (утв. Приказами Минтопэнерго (Минэнерго) России от 6 октября 1999 г., от 8 июля 2002 г. N 204, от 9 апреля 2003 г. N 150, от 20 мая 2003 г. N 187, от 20 июня 2003 г. N 242) "воздушной линией электропередачи выше 1 кВ называется устройство для передачи электроэнергии по проводам, расположенным на открытом воздухе и прикрепленным при помощи изоляторов и арматуры к опорам или кронштейнам и стойкам на инженерных сооружениях (мостах, путепроводах и т.п.). За начало и конец ВЛ принимаются линейные порталы или линейные вводы распределительных устройств". Как можно видеть, среди свойств линии выделяются те, которые характеризуют ее способность передавать энергию, а связь с землей обеспечивают опоры, которые едва ли являются уникальными для каждой данной линии, т.е. пригодны для установления тождества.
|
|
|
Одним из важнейших свойств любой линии электропередачи является наличие подключения ее к действующим электрическим сетям, что осуществляется однократно, как это следует из ст. ст. 10, 26 Федерального закона "Об электроэнергетике". Без такого присоединения линия не сможет передавать электроэнергию, т.е. не будет линий электропередачи. Тем самым каждая ВЛ приобретает свои свойства, идентичность именно через однократное присоединение к электросетям, что отражается в инвентарном диспетчерском номере.
Такое подключение в нашем случае было сделано однажды, в 1970 г., и более не может быть сделано.
|
|
|
Последующие изменения различных элементов ВЛ не могли повлиять на те ее уникальные свойства, которые создают ее идентичность.
Таким уникальным свойством для линии представляется присоединение к данной сети и к данному потребителю <1>, но никак не связь с определенным земельным участком.
--------------------------------
<1> Не следует под потребителем понимать физическое или юридическое лицо; речь идет только о технологии, ведь энергия обнаруживает свои качества именно в рамках технологического процесса. Потребителем будет, следовательно, любой промышленный субъект.
Мы можем обнаружить, что между двумя точками возможна только одна линия, хотя и не обязательно прямая, как в геометрии. Ее единичность обусловлена экономически: простой расчет делает невозможным более чем одно соединение одного источника энергии с одним потребителем.
При этом изменения количества опор, марки провода, безусловно, не могут рассматриваться как такие, которые привели к созданию новой вещи. Это именно те изменения, которые закон и иные правовые акты рассматривают как несущественные для идентификации такой вещи, как ВЛ.
Эти выводы, как кажется, в значительной мере применимы и к иным линейным объектам. Их также характеризует способность передавать энергию или иной продукт от производителя (диспетчера) к потребителю, что предопределяет ведущую роль точек присоединения для идентификации данного линейного объекта как объекта права собственности.
Итак, наиболее существенные признаки, идентифицирующие объект, сосредоточены среди тех, которые определяют его назначение.
Хорошим примером здесь может служить такое дело <1>.
--------------------------------
<1> Постановление Президиума ВАС РФ от 29 мая 2007 г. N 2358/06.
Между сторонами был заключен инвестиционный контракт. Сторона, взявшая на себя производство работ, не выполнила своих обязательств в части завершения работ, и спор возник именно в тот момент, когда велись работы; фактически налицо только котлован. В процессе этих работ истец заявил иск о признании права собственности на объект.
В иске было отказано.
Президиум ВАС РФ подчеркнул, что инвестиционный контракт предусматривал "комплекс строительных работ и организационно-технических мероприятий, связанных с изменением назначения объекта недвижимости".
Если происходит изменение назначения, идентичность объекта утрачивается.
Утрата идентичности лишает истца возможности защищаться иском о признании права собственности на объект, хотя не исключена возможность заявления истцом требования о надлежащем исполнении обязательства, т.е. о завершении работ. Только после этого в любом случае возможен спор о принадлежности объекта.
В нашем деле о праве на линию электропередач, напротив, работы завершены и налицо именно спор о принадлежности объекта, на котором производились работы, причем его назначение не изменено.
Выше упоминалось, что ответчик не получил техусловий и государственной экспертизы (в том числе необходимых согласований) для реконструкции ВЛ. Мы имеем все основания расценивать такое поведение как доказательство того, что вещь изготавливается ответчиком не для себя, а для собственника.
Однако ожидаемым является предположение, что имеется самовольное строительство, что, впрочем, само по себе исключает право собственности на ВЛ не только за истцом, но и за ответчиком. Насколько оправданно такое предположение?
Наши выводы о том, что вещь сохранилась, что не утрачена ее идентичность, дают основания для вывода, что самовольного строительства не было. Для квалификации строения по ст. 222 ГК необходимо, чтобы оно возникло впервые. Идентичность строения с существующим объектом права собственности исключает его квалификацию по ст. 222 ГК, что, конечно, не освобождает собственника от исполнения тех или иных требований, исходящих от публичных органов и опирающихся на градостроительные и иные специальные нормы и правила. Мы получаем, таким образом, парадоксальную ситуацию, когда ответчик, чтобы не лишиться самой возможности претендовать на право собственности на ВЛ, должен стремиться к подтверждению того факта, что новый объект права не возник, а строительные работы велись самоуправно.
Договор долевого участия в строительстве и возникновение
права собственности на объект долевого строительства
Выше уже затрагивался вопрос о природе договора долевого участия в строительстве в связи с проблемой договора об инвестировании. Но вопрос заслуживает отдельного обсуждения. По поводу договора долевого участия в строительстве, заключаемого в соответствии с ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости" высказаны самые различные, хотя в целом достаточно предсказуемые, суждения.
Однако возникающие в судебной практике трудности показывают, что юридическое освоение возникающих в сфере долевого участия отношений далеко от завершения.
Приведу такое дело.
В 2004 - 2006 гг. ООО "Монолит" в качестве застройщика, получив земельный участок под застройку, разрешение на строительство на этом участке и затем разрешение на ввод построенного объекта в эксплуатацию, осуществило строительство нежилого (офисно-торгового) здания по адресу: г. Тамбов, ул. Державинская, д. 16а.
К строительству здания ООО "Монолит" были привлечены иные лица (дольщики), которые заключили с ООО "Монолит" идентичные по содержанию договоры долевого участия.
Разрешение на строительство здания было получено ООО "Монолит" 30 марта 2005 г., т.е. до вступления в силу ФЗ "Об участии в долевом строительстве...".
В соответствии с указанными договорами долевого участия дольщик обязался уплатить ООО "Монолит" установленную договором цену ("сумма инвестиционного вклада", согласно названным договорам), а ООО "Монолит" обязалось реализовать проект строительства здания и по его окончании передать дольщику для оформления в его собственность определенное договором помещение.
Одновременно со зданием и для его обслуживания возводилась трансформаторная подстанция, представляющая собой самостоятельный объект недвижимости и предназначенная для снабжения электроэнергией, помимо здания, и нескольких других строений, расположенных в том же самом квартале.
16 ноября 2006 г. здание было введено в эксплуатацию в установленном порядке.
Помещения, которые ООО "Монолит" обязалось передать дольщикам в соответствии с заключенными с ними договорами, были дольщиками получены еще в конце 2005 г. и с того времени находятся в их владении и пользовании.
В конце июня 2006 года ООО "Монолит" обратилось в УФРС по Тамбовской области с заявлением о регистрации права собственности на здание (но не на помещения в нем) за собой, и 24 июля 2006 г. УФРС по Тамбовской области внесло соответствующую запись о праве собственности в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним.
И. и К., являющиеся дольщиками, возбудили спор с ООО "Монолит", ссылаясь на следующее:
- договоры долевого участия, заключенные между ними и ООО "Монолит", являются договорами о совместной деятельности, и потому дольщики, помимо оговоренных договорами долевого участия помещений, также имеют право и на "нераспределенные полезные площади в здании", а также на указанную выше трансформаторную подстанцию;
- регистрация права собственности на здание за ООО "Монолит" является хищением чужого имущества, в связи с чем против руководства ООО "Монолит" было возбуждено уголовное дело по ст. 159 УК РФ по заявлению И. и К.
Помимо этого, между ООО "Монолит" и дольщиками И. и К. имеется спор о принадлежности объектов общего пользования в здании (лифты, вентиляция, лестничные марши, коммуникации и т.п.). При этом дольщики ссылаются, в частности, на условие совершенных ими с ООО "Монолит" договоров, в соответствии с которым "стороны принимают во внимание и соглашаются с тем, что дольщик одновременно с правом собственности на помещение приобретает долю в праве собственности на объекты общего пользования в здании".
Необходимо, однако, отметить, что подобные условия имеются не во всех договорах с дольщиками.
Спор приобрел затяжной характер и выявил трудности в квалификации отношений, хотя вполне очевидно, что они вполне типичны.
Попробуем разобраться в возникших вопросах.
Прежде всего следует дать общую оценку договоров, заключенных ООО "Монолит" с И. и К., с позиций ФЗ "Об участии в долевом строительстве...".
Хотя, как следует из фактических обстоятельств, разрешение на строительство здания было получено ООО "Монолит" 30 марта 2005 г., т.е. до вступления в силу названного Закона, и потому ФЗ "Об участии в долевом строительстве..." неприменим к отношениям сторон по указанным договорам, общая их оценка с позиций этого Закона все же должна быть дана уже хотя бы потому, что в момент заключения договоров и тем более - во время возникновения спора ФЗ "Об участии в долевом строительстве..." рассматривается как та модель, на которую должна ориентироваться практика строительства с привлечением средств широкого круга граждан - как для потребительских целей, так и для иных.
До сих пор многочисленные попытки квалификации договора долевого участия, т.е. того договора, который описан в ФЗ "Об участии в долевом строительстве..." <1>, сводились либо к отождествлению его с одним из договоров, предусмотренных ГК, либо к объявлению его договором, ГК не предусмотренным.
--------------------------------
<1> В дальнейшем этот договор обозначается сокращенно как ДДУ.
Еще до принятия ФЗ "Об участии в долевом строительстве..." довольно часто отстаивалась позиция, согласно которой договор долевого участия (инвестиционный договор) - это не договор о совместной деятельности (простого товарищества) <1>. До каких пределов действуют эти выводы, впрочем, не ясно, если учесть, что договора инвестирования вообще не существует и инвестиции могут вноситься как в форме синаллагматического договора, так и в форме простого товарищества.
--------------------------------
<1> См., например: Мошкина Л.Н. Договор о долевом участии в инвестировании строительства и договор простого товарищества // Юрист. 2002. N 2.
После принятия указанного Закона вопрос существенно упростился.
Вместо инвестиционного контракта либо договора долевого участия, за которыми могли скрываться договоры различной природы, был создан вполне определенный договор (ДДУ, как мы договорились его обозначать), которому закон придавал достаточно много свойств, делающих понятной его природу.
Нетрудно заметить, что этот договор не является договором простого товарищества <1>. Собственно говоря, этот отрицательный вывод часто основывается на том не совсем верном представлении, что ранее существовал какой-то определенный договор долевого участия и этот известный договор был договором простого товарищества, но ему на смену пришел совсем другой договор под тем же названием. На самом деле ранее не было такого определенного договора, как сегодня нет определенного инвестиционного договора, и договор долевого участия до 2004 г. мог иметь разную природу, как сегодня могут иметь разную природу инвестиционные контракты.
--------------------------------
<1> Такие взгляды высказаны многими юристами. См.: Соловьев Д.С. Договор долевого участия в строительстве и договор о совместной деятельности (простое товарищество): проблемы общего и различного в теории и судебной практике // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. N 7; Чуркин Н. Договор участия в долевом строительстве // Законность. 2006. N 12; Фоков А.П. Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости // Нотариус. 2005. N 2. Аналогичные взгляды высказывают Ю.А. Свирин, А.Н. Кайль, О.Н. Садиков и др.
Реже договор долевого участия по ФЗ "Об участии в долевом строительстве..." сопоставляется с иными договорами, например подрядом, и делается вполне очевидный вывод, что подряда здесь нет <1>.
--------------------------------
<1> См., например: Бобровникова М.А. Договор участия в долевом строительстве // Журнал российского права. 2006. N 1.
Еще меньше оснований усматривать в ДДУ договор об оказании услуг (комиссии, поручения и др.) <1>. Действительно, застройщик действует в своем интересе. Дольщик оплачивает не услуги, а объект недвижимого имущества, который до передачи дольщику находится в собственности застройщика.
--------------------------------
<1> Фомина Е.В. Правовая природа договора долевого участия в строительстве // Правовые вопросы недвижимости. 2007. N 1; Резцова Е.В. Правовая природа договора долевого участия в жилищном строительстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006.
Невозможно считать ДДУ предварительным договором <1>, так как он исполняется путем передачи денег и имущества, нельзя считать и смешанным.
--------------------------------
<1> Фоков А.П. Указ. соч.; и др.
Между тем, при очевидной познавательной полезности таких разысканий весьма часто упускается из виду едва ли не главный практически вопрос ДДУ - о способе приобретения права собственности.
Как видно из приведенного выше дела, именно вопросы о том, кто и когда становится собственником, что является объектом этой собственности, оказываются едва ли не самым конфликтным.
Учитывая это, попробуем определить место договора об участии в долевом строительстве так, как он урегулирован в ФЗ "Об участии в долевом строительстве...", среди оснований возникновения права собственности. Тем самым мы получим почву для более верной квалификации и договоров ООО "Монолит" с И. и К.
В соответствии со ст. 218 ГК РФ право собственности возникает двумя различными способами: либо путем создания (строительства) новой вещи (объекта) для себя (п. 1 ст. 218), либо путем приобретения вещи по договору (п. 2 ст. 218). Эти способы несовместимы: не может быть приобретения частично первоначального и частично производного.
Именно поэтому если новую вещь (объект) создают несколько лиц, вступая в договор, то возникает проблема различения договора о приобретении объекта (п. 2 ст. 218 ГК РФ) и договора о создании объекта (п. 1 ст. 218 ГК РФ).
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 32; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!