О, знала ль я, когда в одежде белой



Входила Муза в тесный мой приют,

Что к лире, навсегда окаменелой,

Мои живые руки припадут.

О, знала ль я, когда неслась, играя,

Моей любви последняя гроза,

Что лучшему из юношей, рыдая,

Закрою я орлиные глаза.

О, знала ль я, когда, томясь успехом,

Я искушала дивную судьбу,

Что скоро люди беспощадным смехом

Ответят на предсмертную мольбу. (170)

В одной из записных книжек Ахматовой, заполнявшейся с 1963 по 1965 гг., находим этот же текст, но в последней строке не точка, а многоточие, и дата названа менее определённо: «20-е годы» [233, с. 375]. Можно было бы предположить, что она вспомнила и записала его тогда же, когда сообщила Чуковской. Но, оказывается, ещё в 1961 году стихотворение было включено Ахматовой в раздел «Тростник» при составлении плана сборника «Из семи книг» [46, c. 399]. Следовательно, оно никогда не исчезало из памяти автора. Многоточие в конце может означать недоговоренность или же обрыв текста.

Более полный вариант, правда, неотделанный, черновой, находим в записях П. Н. Лукницкого 1926–1927 гг. [364]. Дважды, с незначительными разночтениями, воспроизводится у него копия черновика, оба раза помеченная маем. Рассмотрим запись, сделанную 31.05.1927 (с некоторыми сокращениями):

«Черновик стихотворения, написанного в ночь с 30-го по 31-го мая 1927 в Шереметевском доме.

Стихотворение написано на писчем листе линованной бумаги, карандашом. З1-го мая утром АА читала мне это стихотворение, и первую строку прочла так: "Не знала я, когда, как лебедь белый...". И всюду вместо: "О, знала ль я...", читала: "Не знала я...".

Стихотворение читала, предупредив меня, что оно еще не сделано и что вообще оно ей кажется плохим.

Все помарки – как в автографе АА.

Одна из зачеркнутых строк стихотворения вызвана (непосредственно вызвана), по моему предположению, тем, что АА читала у меня вечером 30 мая, когда была у меня.

В строке: "О знала ль я, когда неслась, блистая (зачеркнуто) сверкая" – слова "блистая" и "сверкая" написаны другим карандашом. По-видимому, сначала АА после слова "неслась" оставила пропуск, с тем, чтобы после найти рифму к "на свете". И не найдя этой рифмы, зачеркнула "на свете" и написала "рыдая", а уж потом и рифму к нему вставила в первой строке: "блистая" (зачеркнутое), "сверкая".

О знала ль я, когда в одежде белой ("в ночной порфире" – зачеркнуто)

Входила Муза в тесный мой приют,

Что к лире навсегда окаменелой

Мои еще живые ("С моленьем тщетным" – зачеркнуто) руки припадут.

Заложницей страны, которой нет.

Ты отнял все, что я отнять молила,

Не дав того, что я молила дать.

И на себе теперь я знаю силу

Моих молитв. И неба благодать.

О знала ль я, когда неслась сверкая ("блистая" – зачеркнуто)

Моей любви последняя ("весенняя" – зачеркнуто) гроза

Что лучшему из юношей рыдая ("на свете" – зачеркнуто)

Закрою я орлиные глаза.

О знала ль я, когда, томясь успехом,

Я искушала дивную ("гр", "гневную" – зачеркнуто) судьбу

Что скоро ("Что те же" – зачеркнуто) люди беспощадным смехом

Ответят на предсмертную мольбу

И ("О" – зачеркнуто) будь благословенно, о Незнанье

Единое из нам доступных благ

И да хранят твое очарованье

И верный друг мой и жестокий враг.

Мая 1927 Анна Ахматова»

Запись эта – одно из редких свидетельств начала творческого процесса, ещё на стадии поиска рифм и эпитетов. Примечательно, что дважды стихотворение было названо автором «плохим».

Недовольство поэта наброском в разговоре с Лукницким, конечно, легко было бы объяснить его незавершённостью, однако спустя почти 30 лет Чуковская услышала такую же оценку давно отделанного текста. В последние годы жизни Ахматовой возможность публикаций сделалась более вероятной, однако это стихотворение увидело свет только после её смерти. Оно не было автором полностью отвергнуто, но и не получило полного одобрения, сохранялось, но не печаталось. Цензурные соображения могли, конечно, иметь место – Ахматовой не раз приходилось слышать упрёки в чрезмерной мрачности, которая после победы революции, открывшей, как полагалось верить, пути ко всеобщему счастью, в советской поэзии просто не имела права на существование. Но эти соображения не повлияли на её отношение к «Реквиему», «Черепкам» и другим трагически звучавшим произведениям. Значит, дело не только в них.

Поэтому возникает вопрос об эстетических принципах работы над стихотворным текстом. Прежде всего – какие строки были Ахматовой отвергнуты? Наименее связанными с содержанием стихотворения выглядят, на первый взгляд, пять: «Заложницей страны, которой нет. / Ты отнял все, что я отнять молила, / Не дав того, что я молила дать. / И на себе теперь я знаю силу / Моих молитв. И неба благодать».

Строка о заложнице не имеет рифмы и стоит особняком. Однако если принять во внимание, что уже зачин стихотворения задаёт тему былого незнания поэта о тех несчастьях, которые принесло настоящее время, то общий план будет этой строкою значительно расширен, как и план личный. 

«Страна, которой нет» – Россия дореволюционная. Ранняя лирика Ахматовой, как известно, не содержала политических мотивов. Она никогда не воспевала членов царствовавшей фамилии и не посылала им проклятий. Единственное упоминание царя встречается в стихотворении 1919 года «Зажжённых рано фонарей…» («Призрак»). Фигура царя в заключительной строфе контрастирует с праздничным зимним настроением первой: «Зажжённых рано фонарей / Шары висячие скрежещут, / Всё праздничнее, всё светлей / Снежинки, пролетая, блещут. // И, ускоряя ровный бег, / Как бы в предчувствии погони, / Сквозь мягко падающий снег / Под синей сеткой мчатся кони. // И раззолоченный гайдук / Стоит недвижно за санями, / И странно царь глядит вокруг / Пустыми светлыми глазами» (166). Уже первая строфа, как мы видим, содержит диссонанс («скрежещут»), подготавливающий тему предчувствия во второй строфе; ожидание погони может намекать на близость опасности и конца – но в стихотворении явствен только контраст между разнообразными проявлениями движения в первых строфах и впечатлением неподвижности в последней. Глаза царя не только «светлые», но и «пустые». Последний эпитет может означать как отсутствие внутренней жизни, так и жизни вообще, если соотнести его с вариантом названия – «Призрак». Предельный лаконизм текста позволяет ощутить не политический, а скорее экзистенциальный план, присутствие рокового будущего в нарисованном мгновении минувшего.  

После революции Ахматова, не будучи апологетом прошлого, всё же считалась его наследницей и представительницей. Отчасти это было обусловлено статьёй К. Чуковского «Ахматова и Маяковский», но в значительной степени – и «классичностью» её поэзии. Послереволюционная поэзия была обязана быть революционной во всех отношениях – не только в плане содержания, но и формы. Классичность становилась признаком устарелости, поводом для шуток даже близких друзей. Стихотворная манера Ахматовой складывалась постепенно и органично, поэтому необходимость её изменения должна была ощущаться болезненно. Первая строфа стихотворения «О, знала ль я…» говорит именно об этом.

Для некоторых критиков, торопившихся утвердить свою приверженность новому строю, всё решалось просто и грубо: фигура «представительницы отжившего прошлого» Ахматовой стала удобной и безопасной мишенью. В октябре 1925 года В. Перцов со страниц журнала «Жизнь искусства» упрекал Ахматову, что она не сумела «вовремя умереть» [21, с. 696]. В условиях непрекращавшегося террора это звучало зловеще. Она действительно оказывалась «заложницей», жизнь которой ничего не стоила. Возможно, память об этом событии и отразилась в строках «… люди беспощадным смехом / Ответят на предсмертную мольбу» и спустя почти четыре десятилетия побудила её датировать стихотворение именно 1925 годом. Но страна, «которой нет», была для Ахматовой Родиной во всём богатстве значений этого слова. И следующие строки, продолжая тему связи с этой страной, говорят о человеческой трагедии поэта: «Ты отнял всё, что я отнять молила, / Не дав того, что я молила дать. / И на себе теперь я знаю силу / Моих молитв. И неба благодать».

Нет сомнений: это горестное и дерзкое роптание, прямо обращённое к Богу, – реминисценция её «Молитвы» (1915):

Дай мне долгие годы недуга,

Задыханья, бессонницу, жар,

Отыми и ребёнка, и друга,


Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 661; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!