Фрагменты из заключительной речи в защиту подсудимого Руффа
……………………………………….
Заключённые в качестве добровольных подопытных
На данном процессе постоянно поднимался вопрос о том являлись были или нет подопытные в экспериментах Руффа-Ромберга с большой высотой в Дахау добровольцами, хотя люди находились в заключении, то есть, неоспоримо под давлением.
Эксперт, профессор, доктор Лейббрандт также придерживался своего одностороннего мнения в этом отношении, и выступал за то, что к заключенным никогда нельзя относится как к добровольцам. Такое мнение является несомненно ложным; в другие времена, возможно эксперт не поддержал бы его. Для отправления правосудия в других делах также принимались законно обязывающие заявления заключенных и без мысли о том, что они являлись юридически недействующими, только по причине того, что заключенный вследствие своего заключения находится в затруднительной ситуации и поэтому не является полным хозяином своей воли.
Не следует заблуждаться, предполагая, что никто из подсудимых, имея даже такой огромный опыт как медик, тогда не думал обо всех возможностях, которые мы сейчас рассматриваем, когда многие месяцы мы вынуждены исследовать юридическую основу всей проблемы экспериментов на людях, и должны продумывать все итоги. В соответствии со своим настроем, тогда каждый врач и исследователь говорил себе: «Если подопытный согласен на эксперимент, всё правильно». Это всегда казалось врачу высшим принципом: эксперимент является законным если подопытный согласившийся на него, получает от врача необходимый уход при проведении эксперимента. Как подтвердилось во время процесса, не существует страны с писаным правом регулирующим юридические условия экспериментов на людях. Однако, с другой стороны, эксперименты на людях настолько далеко идущий и часто настолько неизбежный предмет, что можно говорить о неписанном праве, которое в целом и в частности принимается и признаётся во всём мире. Защита некоторых подсудимых продемонстрировала трибуналу в своих документальных книгах, мнение всего мира об этом неписанном праве, в самых разных распоряжениях, от абсолютно безвредных до абсолютно смертельных экспериментов, и соответственно собрала ценный материал, который является подходящим для формирования базы для кодификации этого неписанного медицинского закона и для того, чтобы показать будущие пути по развитию правосудия в данной сфере. При нехватке писанного права, врач и исследователь даже сегодня может признавать только признанную конвенциональную правовую концепцию в качестве правила для своего поведения как она выражается в международной медицинской литературе.
|
|
|
|
|
|
……………………………………….
Однако, читая международную литературу, не может быть сомнения в том, что добровольчество подопытных обеспечивается в каждом случае законностью экспериментов на людях, и поэтому, более сентиментальное отношение наших исследовательских работников было правильным, потому зная о международной литературе, они ставили вопрос о законности экспериментов на людях в зависимость, в первую очередь от добровольности подопытных.
Как можно видеть, международная медицинская литература до настоящего времени нигде не представляет мнения о том, что согласие заключенного не является недействующим, потому, что по причине его заключения, у него нет свободной воли. Напротив, во многих случаях это принимается как важный шаг вперёд, и часто, не говоря без сопротивления, сообщается об экспериментах проводимых на заключенных, чьё согласие не считалось существенным. Многие эксперименты, о которых сообщалось в суде и некоторые из которых были описаны в документах представленных защитой, чётко демонстрируют, что очевидно повсеместно преобладает мнение о том, что в случае заключенных, в частности тех кто приговорён к смерти, согласие заключенного на эксперимент может быть заменено разрешением властей, даже в случае экспериментов, которые являются очень опасными и в которых случались смертельные случае в большем или меньшем количестве. Опубликованные отчёты также говорят о количестве смертей в описанных экспериментах, некоторые немного замаскированные, но в большой мере открытые, без исследователя или читателя сознающего, то, что совершались акты убийства, потому что иначе реакция была бы совершенно иной.
|
|
|
Особо острым становится вопрос если эксперименты проводились в тоталитарном государстве во время тотальной войны. Смысл не в том, желателен или нет диктаторский режим, как и не в том является ли преступной война (для примера, потому что позднее о ней будут судить как об агрессивной); отношение заключается в том, что в таких исключительных условиях которые существуют при диктатуре или тотальной войне, даже угрожающие жизни человека эксперименты наверное будут более оправданными чем при нормальных условиях очевидно основываясь на мысли о том, что государство управляемое диктатурой просит великих жертв, также от преступников, в особенности во время тотальной войны.
|
|
|
Фактически следующая мысль приходит многим подсудимым во время этого процесса: во время тотальной войны государство просит любого быть готовым, в любое время служить на фронте, и во время воздушной войны каждая женщина и каждый ребёнок дома, подвергается ежедневно и ежечасно смертельной опасности; поэтому многие граждане думают неудовлетворительно о том, что преступник, который обременён тяжкой виной или даже мог совершить преступление наказуемое смертью, остаётся вне опасности, другими словами в лучшем положении чем законопослушный гражданин.
Сейчас кажется, что у многих подопытных которых использовали тогда в экспериментах было схожее мнение, потому что свидетель Карл Вольф заявил под присягой о том, что заключенные с которыми он говорил в Дахау говорили о том, что «они добровольно вносят вклад в военные усилия Германии и показывают знак своей доброй воли» (Руфф 21, экз. Руфф 20) Такие же идеи также заявлялись разными подсудимыми во время их допроса.
Г. Документы и показания
……………………………………….
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 148; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!