Перечень основных эмпирических характеристик 9 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 9 из 32Следующая ⇒

вами самой мысли, воспроизводящими с той или иной мерой

инвариантности соответствующие характеристики ее объекта,

а только характеристиками самого объекта, отображаемыми

мыслью лишь опосредствованно, а именно в качестве резуль-

тата логического выведения, совершаемого путем оперирова-

ния <чистыми> символами.

Здесь срабатывает по существу бихевиористская модель

освобождения психологии от психики, в данном случае - пси-

хологии мышления от чувственно недоступной психической

ткани мысли. Остаются лишь чувственно доступные стимулы

(в данном случае символы) и чувственно доступные реакции

(в данном случае операции с символами). Модальность и про-

странственно-временная структура <испаряются> точно так

же, как из более общей схемы <стимул-реакция> устраняет-

ся психика вообще.

Фактически же происходящее здесь снятие макро- и микро-

границ диапазонов модальности и тем самым ее расширение

и универсализация создают не безмодальность, а интермодаль-

ность мысли. Этот сдвиг в сторону интермодальности аналоги-

чен тому, что происходит еще в рамках структуры сенсорно-

перцептивных образов, в которых модальная специфичность

также выражена тем меньше, чем более обобщенный характер

они носят. Так, в первом томе было показано, что чем дальше

образ от структуры интегрального метрического инварианта

и чем ближе к инварианту топологическому, тем более усред-

ненными и, следовательно, менее индивидуально специфичными

являются его модальные характеристики. Что же касается

образов не собственной метрики отдельных предметных <фигур>,

а внешней метрики, т. е. пространственно-временного сенсор-

ного поля или фона, то, будучи общими для различных инди-

видуальных объектов, т. е. существенно более универсальными,

эти образы явно являются интермодальными по генезису и ме-

ханизмам и вместе с тем свободно переводимыми из одной

модальности в другую.28

28 См., напр.: Ананьев Б. Г. Пространственное различение. Л., 1955.

Но в сфере образной психики феноменологическая картина

этой интермодальности, будучи непосредственно связанной

с отображаемым объектом, не создает еще оснований для ил-

люзии отождествления интермодальности с безмодальностью.

В области же мыслительных процессов, где модальность (как

и пространственно-временная структура) маскируется не толь-

ко расширением диапазонов и универсализацией, но и логико-

символическим опосредствованием, эта иллюзия отождествле-

ния интермодальности с безыодальностыо получает свое пре-

дельное выражение. Так или иначе, в результате этих разно-

образных взаимно дополняющих и усиливающих друг друга

<эффектов маскировки> модальность интерпретируется тради-

ционной психологией как специфическая характеристика толь-

ко ощущений, восприятий и представлений, т. е. образов, или

<первых сигналов>.

Однако, не будучи представленной в фактическом материа-

ле <академически-лабораторной> экспериментальной психоло-

гии мышления, модальность, аналогично тому как это происхо-

дит и с пространственно-временной структурой, явно говорит

о себе и прямо-таки навязывает себя в качестве объекта иссле-

дования в эмпирческом материале прикладных областей

психологии, где требования жизни прокладывают себе до-

рогу вне зависимости от сложившихся теоретических уста-

новок и традиций- экспериментального поиска. Сюда

прежде всего относятся хорошо известные, но не интер-

претируемые обычно в общем контексте проблемы мо-

дальности мысли, жизненные данные из области дефектоло-

гии, тифлопсихологии и сурдопсихологии. Эти данные пока-

зывают, что резкие ограничения сенсорной базы (выраженные

в предельных случаях отсутствием зрения, слуха, а иногда даже

обоняния и вкуса, т. е. по существу всех основных экстероре-

цептивных сенсорных модальностей, кроме генетически исход-

ной-тактильно-кинестетической) не ставят принципиальных

лимитов возможностям нормального развития мышления, изме-

няя лишь его темпы, конкретные пути и некоторые образно-

эмоциональные компоненты. Таковы, например, широко изве-

стные факты биографии Е. Келлер или О. И. Скороходовой,

существенно превзошедших среднюю норму умственного разви-

тия, несмотря па отсутствие зрения и слуха с очень раннего

детства, т. е. практически на основе почти исключительно так-

тилыю-кппестетических образов.29 При этом существенно, что

эти ограничения не ставят пределов не только общему разви-

тию мышления, по и проникновению мысли в те физические

характеристики внешних объектов, которые в норме отобра-

29 См.- Келлер Е. Оптимизм. Спб., 1910; Скоро ходова О. И. Как

я воспринимаю окружающий мир. М.-Л., 1947.

жаются средствами других (в данном случае нефункционирую-

щих) сенсорных модальностей. Еще Д. Дидро в своем знаме-

нитом <Письме о слепых> привел жизненные факты, свиде-

тельствующие не только о нормальном развитии мышления, но

и о возможностях научной деятельности в области оптики при

полном отсутствии зрительной (оптической) модальности. Таков

пример слепого профессора оптики Саундерсена.30

О чем говорят эти очень демонстративные в своей простоте

факты? По первому впечатлению, в основе которого, по-види-

мому, лежит та же иллюзия, о которой говорилось выше, они

как будто указывают на безмодальность мысли, поскольку она

проникает в те объективные сферы, которые не представлены

соответствующими модальностями сенсорно-перцептивных обра-

зов. По существу же эти факты указывают не на освобождение

от модальности вообще (поскольку проникновение в сферу

оптических и акустических явлений реализуется без участия

только именно зрительной и слуховой модальности), а на отсут-

ствие границ конкретных модальных диапазонов и на возмож-

ности проникновения средствами разных модальностей в одни

и те же характеристики объекта и, наоборот, средствами одной

модальности в разные характеристики объекта. В упомянутых

выше случаях оптические и акустические характеристики объ-

екта переводятся мыслью на язык тактильно-кинестетической,

или осязательной, модальности, которая здесь, конечно, не

исчезает, а расширяет обычные границы своего диапазона,

охватывает сферу других модальностей и остается необходи-

мым компонентом мыслительного процесса.

Таким образом, эти простые, демонстративные и вполне

достоверные жизненные факты-вопреки традиционным уста-

новкам - содержат прямое свидетельство не безмодальности,

а полимодальности и интермодальности мысли.

Вместе с тем скрытые за этими фактами существенно раз-

ные потенциальные возможности образов различных модально-

стей служить базой и материалом развития мышления указы-

вают еще на одну важную (упоминавшуюся выше в более об-

щем контексте) тенденцию преобразования модальных харак-

теристик при переходе через сечение <образ - мысль>. Дело

в том, что не случаен, по-видимому, самый факт преимущест-

венного положения именно тактильно-кинестетической, или ося-

зательной, модальности, которая, в отличие от других, может

обеспечить полноценное развитие мыслительных потенциалов

в специфических условиях, когда образы этой модальности

являются практически почти единственным сенсорно-перцеп-

тивным источником, материалом и компонентом мысли.

См.: Дидро Д. Письмо о слепых в назидание зрячим.-В кн.: Д и д-

р о Д. Избранные философские произведения. М., 1941.

Во второй части первого тома в общей форме было показа-

но, что тактильно-кинестетические образы, будучи генетически

исходной базой всех остальных, отличаются той существенной

особенностью, что в определенном диапазоне они сохраняют

инвариантными не только пространственно-временные, но и мо-

дальные характеристики объекта-источника информации.

Так, если в области зрения частотные и волновые свойства

оптических раздражителей кодируются цветотоновыми ощуще-

ниями и описываются субъектом не в терминах частоты .и дли-

ны волны, а в существенно отличающихся от них терминах

цвета и светлоты, то модальные характеристики тактильно-

кинестетических ощущений поддаются описанию в тех же са-

мых терминах, например упругости, гладкости, шероховатости

и пространственно-временной структуры, которыми физика опи-

сывает соответствующие характеристики отображаемого объ-

екта-источника информации. Это и означает, что соответст-

вующие характеристики объекта в определенном диапазоне

сохраняются инвариантными в структуре модальных характе-

ристик отображающего их сенсорно-перцептивного образа.

Поскольку в других модальностях, например в зрении или

слухе, модальные характеристики отображают соответствую-

щие свойства объектов на общекодовом уровне, который, опре-

деляясь лишь основными условиями изоморфизма, не доводит

это отображение до инвариантности объекту, в тактильно-ки-

нестетической модальности мера инвариантности и, следова-

тельно, объективности воспроизведения является более полной,

чем в других модальностях.

Поэтому если не только в условиях сенсорных дефектов

и ограничений, но и при развитии на нормальной сенсорной

основе интермодальность мысли обеспечивает возможности

свободного перевода разномодальных характеристик на язык

какой-либо одной модальности (в частности, модальности так-

тильно-кинестетической, которая обладает наибольшей полно-

той инвариантности и мерой объективности), то это означает,

что преобразование модальности образа в интермодальность

и полимодальность мысли действительно влечет за собой не

ликвидацию модальности, а возможности ее освобождения от

субъективных компонентов, т. е. ее объективацию. Эта послед-

няя аналогична той объективации, которая происходит с про-

странственно-временной структурой, также освобождающейся

при переходе от образа к мысли от некоторых субъективных

ограничений, воплощающих в, себе эгоцентричность индивиду-

альной системы отсчета.

В итоге есть, по-видимому, достаточные основания заклю-

чить, что модальность, как и пространственно-временная струк-

тура, является общей характеристикой по крайней мере всех

познавательных психических процессов, которая так или ина-

че проявляет себя по обе стороны сечения, разделяющего об-

разное и мыслительное познание. Поскольку образы являются

генетически исходным и более общим компонентом познава-

тельных процессов, модальные свойства образов представляют

родовые составляющие модальных характеристик, т. е. те их

слагаемые, которые сохраняются и при переходе от образа

к мысли как другому, высшему виду общего рода <познава-

тельные психические процессы>. Вместе с тем по самой приро-

де родо-видовых отношений при переходе от одного вида по-

знавательных процессов к другому, в данном случае более ча-

стному и высокоразвитому, родовые характеристики, по край-

ней мере в некоторых своих составляющих, подвергаются пре-

образованиям, создающим видовую специфику этих родовых

характеристик. Эта видовая специфичность общеродового свой-

ства модальности, будучи частной формой, как и в случае родо-

видовых отношений в пространственно-временной структуре,

формулируется в терминах тех модификаций родовых призна-

ков, которые ведут к их видовой специфике. Именно такими

модификациями родового свойства модальности являются:

1) снятие внешних абсолютных порогов, ограничивающих соот-

ветствующий диапазон каждого из видов сенсорно-перцептив-

ных образов; 2) устранение пороговых лимитов внутри каждого

из этих диапазонов, т. е. снятие разностных и дифференциаль-

ных порогов; 3) свободный перевод разных модальностей на

язык каждой из них и, наоборот, с языка каждой из них на

языки других модальностей, что создает свойства полимодаль-

ности и интермодальности мысли, и, наконец, 4) объективация

модальных характеристик, выраженная освобождением от их

субъективных компонентов, совершающимся при переводе на

язык тех модальностей, которые сохраняют свойства источника

информации в максимально инвариантном и, следовательно,

объективном виде (как, это происходит при переводе в форму

тактильно-кинестетической модальности, доводящем мысль до

<осязаемой> ясности).

Об интенсивностных характеристиках мысли

Эмпирическая ситуация, относящаяся к исследованию тех

преобразований, которым подвергается последняя из первич-

ных характеристик первичных и вторичных образов, а именно

их интенсивность, при переходе через границу, разделяющую

образы и мысль, является в некоторых отношениях еще более

парадоксальной, чем в области пространственно-временной

структуры и модальности. Дело в том, что интенсивность как

количественная, энергетическая характеристика, будучи универ-

сальным свойством всех явлений природы, тем самым является

более общим параметром психических процессов, чем кон-

кретно качественная характеристика <модальность> и даже

чем отдельные характеристики пространственно-временной

структуры, например воспроизведение кривизны, параллель-

ности, углов, формы и т. д., которые в этих своих частных

модификациях также носят конкретно-качественный харак-

тер.

Исходя из этих общих эмпирико-теоретических оснований

следовало бы ожидать, что интенсивность составляет и универ-

сальную характеристику всех психических, в том числе позна-

вательных, а следовательно, и мыслительных процессов. Между

тем в экспериментальной психологии интенсивность является

традиционным объектом исследования в области психофизики,

за рамками которой в психологии познавательных процессов

она почти не рассматривается. Тем самым она трактуется как

монопольная особенность сенсорно-перцептивных (и даже по

преимуществу именно сенсорных) процессов. Понятия <мысль>

и <интенсивность> традиционно осознаются большей частью

как еще более взаимоисключающие и взаимночужеродные, чем

понятия <мысль> и <пространство> или <мысль> и <модаль-

ность>. Тем самым одна из самых универсальных характеристик

реальности оказывается почти полностью изъятой из сферы

психологии мышления, что, по указанным выше эмпирико-ло-

гическим основаниям, и создает ситуацию еще более противо-

речивую, чем в области проблемы модальности. В результате

сочетания всех этих эмпирических и логико-теоретических па-

радоксов, относящихся ко всем трем первичным характери-

стикам, в традиционной психологии <чистая> мысль, лишенная

параметров пространственно-временной структуры, качества

(модальности) и количественно-энергетической характеристики

и тем самым освобожденная от всех главных, роковых <про-

клятий отягощающей ее материи> (Маркс), автоматически по-

падает в разряд бесплотных <чисто духовных> сущностей.

И даже в концепции такого проницательного теоретика, как

Пиаже, базирующейся на обширнейшем массиве эмпирическо-

го материала, мышление оказывается изъятым из сферы дей-

ствия общих законов энергетики, а вместе с тем и принципа

причинности, который заменяется Пиаже лишь логической имп-

ликацией. В свою очередь, неизбежным следствием или, во

всяком случае, коррелятом такого изъятия мысли как высшей

формы психики из сферы действия <законов Земли> (Сеченов)

является вся линия психофизиологического параллелизма, на

позициях которого, в соответствии с этими исходными предпо-

сылками, стоит и сам Пиаже, что резко противоречит обще-

биологической базе его концепции.

Между тем, как и в отношении пространственно-временной

структуры и модальности, чрезвычайно трудно указать объек-

тивные фактические и конкретно-теоретические основания для

такого отказа от интенсивностных, энергетических характери-

стик при переходе через сечение <образ-мысль>. Скорее на-

оборот, общая логика перехода через этот рубеж, уже даже

априори, дает основание ожидать, что интенсивностная харак-

теристика, будучи действительно универсальным свойством

реальности, здесь не только сохраняется (хотя и в замаскиро-

ванной форме), но и существенно дополняется. И по ею сторо-

ну образно-мыслительной границы, как и в структуре образов,

сохраняется определенное отношение интенсивностных характе-

ристик мысли к соответствующим характеристикам ее объек-

та. Этот аспект можно было бы обозначить как психофизику

мысли. Поскольку, однако, объект-стимул в общем случае от-

крывается мысли не в результате его непосредственного воздей-

ствия на анализаторы, а опосредствованно - путем переработ-

ки информации, интенсивностная характеристика мысли не

может прямо детерминироваться энергетикой объекта и его не-

посредственного воздействия на носитель, а должна, по-види-

мому, в существенной мере определяться внутренней энергети-

кой самого носителя. И если эмпирические факты, выражающие

зависимость структурных, динамических и регуляционных пара-

метров мысли от ее интенсивностно-энергетических характери-

стик, в экспериментальной психологии в силу рассмотренных

выше теоретических установок почти полностью отсутствуют

(или представлены лишь в контексте анализа ее мотивацион-

ных компонентов), то прикладная психология, как и в случае

пространственно-временной структуры и модальности, содер-

жит в своем арсенале большое количество фактов, прямо сви-

детельствующих о тесной зависимости многих свойств мысли-

тельных процессов от внутренней энергетики субъекта как носи-

теля информации. В особенности это относится к эмпирическому

материалу клинической психологии и патопсихологии, содер-

жащих явные показатели зависимости структурных, динамиче-

ских и регуляционных характеристик мыслительных актов от

умственной работоспособности и непосредственно от коркового

тонуса, прямо воплощающего в себе фактор энергетической мо-

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 145; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!