Перечень основных эмпирических характеристик 6 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 32Следующая ⇒

параметрах его структуры:

1. Границы его общего пространственно-временного диапа-

зона, выраженные в единицах объема, площади или длины

(собственно пространственная метрика) и единицах длитель-

ности (временная метрика). Этими параметрами представлены

величины интегральной макроструктуры поля.

3 Там же, с. 68 (курсив наш.-Л. В.).

4 Там же, с. 175 (курсив наш.-Л. В.).

5 Там же.

2. Микрограницы, или предельные характеристики, диффе-

ренциальных элементов этой макроструктуры - пространствен-

но-временных <квантов> (из которых формируется эта инте-

гральная структура поля), выраженные в величинах простран-

ственных и временных порогов.

3. Характеристики соотношения общего пространственно-

временного поля или <фона> и выделяющихся из него <фи-

гур>, воспроизводящих структуру отдельных предметов или

событий.

Искомые специфические характеристики структуры прост-

ранственно-временного поля мысли необходимо, таким обра-

зом, прежде всего выразить в терминах модификаций, претер-

певаемых именно этими общими параметрами. Это, как

упоминалось, можно здесь сделать лишь в самом первичном

и грубом приближении, поскольку данное звено специальной

экспериментально-теоретической работы практически представ-

ляет собой почти сплошную целину.

В отличие от количественных дополнений и расширений мак-

рограниц по линейной и угловой величине, которые реализу-

ются при переходе от сенсорного к перцептивному и далее к

J репрезентативному пространственно-временному полю, при пе-

реходе через сечение <образ-мысль> происходит принципи-

альное преобразование первого из указанных параметров, т. е.

макрограниц поля. Суть этого качественного преобразования

состоит в том, что границы здесь не просто расширяются,

а вообще снимаются. Конкретно (в терминах функциональных

зависимостей между отдельными пространственно-временными

параметрами поля) это означает, что его макрограницы пере-

стают зависеть от отношения размеров отображаемого прост-

ранства к метрике носителя этого отражения, или, иначе го-

воря, от тех расстояний между субъектом и объектом, о кото-

рых говорит Ж. Пиаже. Таким образом, здесь происходит ра-

дикальное преобразование, относящееся, однако, к тем самым

метрическим характеристикам пространственно-временной стру-

ктуры, в которых прежде всего выражается специфика орга-

низации уже простейшего психического сигнала (ощущения)

по сравнению с сигналом <чисто> нервным.

В первом томе было показано, что эта парадоксальная <уни-

кальная> специфичность пространственной структуры ощуще-

ния, которая делает его психическим сигналом, состоит в том,

что ощущение инвариантно воспроизводит в определенном диа-

пазоне метрику внешнего пространства безотносительно к соб-

ственной метрике носителя психического изображения. В этом

выражена детерминированность структуры психических про-

цессов особенностями не субъекта, а объекта. Такая незави-

симость пространственной структуры ощущения от метрики

его носителя сразу же указывает на то фундаментальное об-

стоятельство, что геометрия психического пространства явля-

ется не статической или <чисто> пространственной, а кинемати-

ческой, <функциональной> (Платт), или пространственно-вре-

менной.

Прогрессивное развитие структуры психического простран-

ственно-временного поля, происходящее при переходе от сен-

сорики к перцепции и далее к представлениям и выраженное

в конкретных эмпирических параметрах этих усложняющихся

уровней образов, состоит как раз именно в усилении объек-

тивированности психического пространства. Такое усиление

объективированности структуры пространственно-временного

поля воплощается соответственно в уменьшении зависимости

его макрограниц от собственной метрики носителя психики.

Радикальный скачок в этом росте независимости психиче-

ского пространственного поля от собственного пространства но-

сителя, заключающийся в том, что макрограницы вообще пе-

рестают зависеть от расстояния, -как раз и совершается при

переходе от психического поля образов к полю мысли. При

устранении зависимости структуры поля мысли от расстояния

<субъект-объект> здесь, однако, еще сохраняется зависимость

структуры этого поля от начала координат, которое у границы

<образ - мысль> еще остается связанным с самим субъектом,

что прямо выражается в таком существенном параметре не

полностью зрелой мысли, как ее эгоцентризм (последний, как

известно, заключается именно в неспособности свободно произ-

водить преобразования системы отсчета, начало или <центр>

которой остается связанным с носителем психики, или с <это>).

И только следующий и последний принципиальный скачок, со-

вершающийся уже внутри сферы мыслительных процессов при

переходе через рубеж, отделяющий допонятийную мысль от

понятийной, освобождает структуру пространственного психи-

ческого поля мысли от этого ограничивающего влияния его эго-

центрически обусловленных субъективных компонентов. Это пре-

одоление субъективной центрированности мысленного прост-

ранства, о котором здесь можно сказать, лишь забегая для

<полноты картины> несколько вперед, выражается в детально

исследованной и описанной Ж. Пиаже понятийной децентра-

ции.

Такова - в общих чертах - последовательность этапов, сос-

тавляющая единый ряд прогрессивного развития объективиро-

ванной метрики психического пространства. Эта последователь-

ность начинается с парциальной метрической инвариантно-

сти сенсорного поля и кончается децентрированной структурой

пространственного поля понятийной мысли. Рассматриваемое

здесь и происходящее у рубежа <образ-мысль> снятие макро-

границ этого поля и освобождение его структуры от влияния

такой метрической величины, как расстояние между субъектом

и объектом, представляет принципиальный скачок, или <пере-

рыв постепенности>, в этом едином прогрессирующем ряду.

Однако уже в первом члене этого психического ряда -

в метрически инвариантном ощущении - парадоксальное не-

соответствие объективно детерминированной метрики психиче-

ского пространства метрике его носителя, исключающее <чис-

тую> пространственность геометрии сенсорного поля и прида-

ющее ей пространственно-временной, кинематический характер,

сразу же у самой границы психики создает иллюзию, суть ко-

торой состоит в том, что эта парадоксальная <не чистая> про-

странственность принимается за беспространственность. Если

такая иллюзорная феноменологическая картина фактически

возникает уже по отношению к ощущению, пространственная

структура которого все же достаточно очевидна, то, вероятно,

вполне естественно, что усиление парадоксальности простран-

ственной структуры мысли, связанное с потерей зависимости

этой структуры от расстояния между субъектом и объек-

том, влечет за собой усиление иллюзии беспространствен-

ности.

Такому усилению способствует и логико-символическая фор-

ма мысли. Это выражается, во-первых, в том, что скрытая про-

странственная структура <линеаризуется> (Пиаже) в симво-

лическом языке (т. е. вытягивается в фонематический ряд пли

графическую строку) и, во-вторых, в том, что здесь облегчается

трактовка пространственности мысли не как собственной ха-

рактеристики ее структуры, а лишь как свойства объекта мы-

сли, отображение которого является эффектом логических хо-

дов, результатом умозаключений, позволяющих делать вывод

о содержании мысли, но ничего не говорящих о формах ее

собственной организации. Если такая интерпретация исполь-

зовалась для логического объяснения пространственной струк-

туры образов, то с еще большим основанием она применяется

для объяснения эффектов работы самой мысли. Поэтому по-

ложение о беспространственности мысли кажется более естест-

венным и феноменологически более оправданным, чем тезис

о беспространственности образной психики.

Дополнительная парадоксальность этой эмпирико-теорети-

ческой ситуации состоит в том, что позитивный факт увели-

чения объема мысленного пространства по сравнению с пер-

цептивным пространством феноменологически оборачивается

своей негативной стороной. Потеря границ пространственного

поля создает впечатление, что исчезает само это поле. Как

хорошо известно из истории естественных наук и философии,

эта ситуация при всех своих особенностях не является уни-

кальной и имеет много аналогий (например, выводы о беспро-

странственности микрофизических процессов, основанные на

изменении понятия о локализации микрообъекта, или заклю-

чение об <исчезновении> материи, основанное на расширении

понятия о массе).

Возвращаясь от теоретических отступлений, вызванных ост-

ротой проблемы и трудностями поиска, к описанию простран-

ственной характеристики мысли, повторим еще раз эмпириче-

скую констатацию, заключающуюся в самом факте сохранения

пространственного поля, существенная модификация которого

на уровне мышления состоит в снятии макрограниц этого по-

ля, т. е. в росте его объективированности, выраженном в по-

тере зависимости от расстояний между субъектом и объектом.

Следует еще добавить, что мысленное воспроизведение метрики

объективного пространства, освобожденное от указанных субъ-

ективных ограничений, не является в общем случае инвариант-

ным. Если же такая мысленная метрическая инвариантность

имеет место, то ее возможность в принципе создается двумя

способами: 1) непосредственным сохранением метрики, т. е. про-

странственных масштабов, при относительно небольшом объе-

ме поля и 2) средствами масштабных преобразований, осу-

ществляемых под контролем самой мысли и обеспечивающих

обратный переход к натуральной метрике поля-оригинала. Так

именно обстоит дело при использовании всякого рода карто-

графических проекций, пространственных схем и пла-

нов.

Такова - в самых общих чертах - фактическая ситуация,

касающаяся соотношения суммарных обобщений эксперимен-

тального материала (представленных, например, в общих по-

ложениях Пиаже) и конкретных эмпирических параметров,

скрытых в этих обобщениях и воплощающих снятие макрогра-

ниц пространственного поля мысли (или мысленного простран-

ственного поля).

Совершенно аналогично положение вещей в области вре-

менных компонентов пространственно-временной структуры,

касающихся объема охватываемых мыслью временных интерва-

лов или воспроизведения уже не пространственной, а времен-

ной метрики событий, т. е. временного аналога пространствен-

ного поля. По отношению к сенсорному, перцептивному

и репрезентативному временному полю, которое в силу одномер-

ности времени фактически выражается временной осью, име-

ющей одно измерение, здесь, т. е. при переходе к мысленной

временной оси, происходит такое же снятие макрограниц, как

в структуре трехмерного пространственного поля. Мысленная

временная ось, как и мысленное пространственное поле, в пре-

деле расширяется до бесконечности. Такое снятие временных

и пространственных макрограниц синтетически выражается в

устранении верхних пределов мысленного воспроизведения то-

го единства пространственных и временных параметров, кото-

рое представлено в характеристиках движения, таких, напри-

мер, как скорость и ускорение.

Здесь в связи с вопросом о мысленном воспроизведении

движения существенно напомнить о других аспектах упоми-

навшейся выше критики В. И. Лениным гегелевской идеали-

стической трактовки отношений образа и мысли к пространству

и времени. В приведенном известном фрагменте Ленин отме-

чает, что нельзя считать образы во всех отношениях более

близкими к реальности, чем мышление. <Представление б л и-

же к реальности, чем мышление?>6-ставит вопрос Ленин. II от-

вечает: <И да и нет>. Эта большая близость представления к ре-

альности (на которой Ленин в этом лаконичном отрывке не

останавливается, поскольку прямым предметом рассмотрения

здесь является мцшление) заключается, как известно, в боль-

шей полноте и непосредственности воспроизведения конкрет-

ных, единичных характеристик объекта (в том числе и его

пространственно-временных параметров). Что же касается боль-

шей близости мысли к пространственно-временной реальности,

то ее Ленин специально расшифровывает и иллюстрирует при-

мером, прямо относящимся как раз к мыслительному отобра-

жению движения. <Суть в том, - пишет Ленин, - что мышле-

ние должно охватить все <представление> в его движении...>.7

И несколько далее: <Представление не может схватить дви-

жения б целом, например, не схватывает движения с быстро-

той 300000 км в 1 секунду, а мышление схватывает и должно

схватить>.8 Нетрудно увидеть, что как приведедный здесь Ле-

ниным конкретный эмпирический факт, так и его интерпрета-

ция с точки зрения реализуемой именно в мысли полноты ох-

вата целостной реальности прямо воплощают в себе тот фе-

номен снятия макрограниц пространственно-временного поля,

в непосредственной связи с описанием которого и приведены

здесь эти принципиальные эмпирико-теоретические поло-

жения.

Существенно также и то, что если в вышеприведенной наи-

более широко известной части рассматриваемого отрывка Ле-

нин подчеркивает специфику пространственно-временных ха-

рактеристик мышления, состоящую в их всеохватывающей

полноте и целостности, то в заключительной части этого фраг-

мента он, наоборот, снова акцентирует общность пространст-

венно-временной структуры мысли и представления. <Мышле-

ние, взятое из представления, тоже отражает реальность; вре-

мя есть форма бытия объективной реальности>.9

Этот последний момент, завершающий жесткую логику рас-

смотренных положений, имеет особое принципиальное зна-

чение потому, что только в рамках генетического единства

и общности структуры представления и мышления может быть

вскрыта проиллюстрированная выше специфика пространствен-

но-временной организации мысли по сравнению с образом.

< Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 209.

7 Там же.

8 Там же.

6 Там же.

Рассмотренное преобразование пространственно-временной

организации при переходе от образа к мышлению, выражаю-

щееся в снятии макрограниц пространственных и временных /

компонентов поля мысли, естественно, подводит к вопросу об

изменениях, претерпеваемых граничными, или предельными,

характеристиками микроэлементов пространственно-временной

структуры. Такие предельные характеристики микроэлементов

структуры любого сигнала воплощены, как известно, в поро-

говых величинах.

Самое простое сопоставление изменений, происходящих с

макро- и микропространственно-временными характеристиками

у рубежа <образ - мысль>, ясно показывает, что микрохарак-

теристики, выраженные в величинах пространственных и вре-

менных порогов, претерпевают ломку и устранение микро-

лимитов, вполне аналогичные рассмотренному выше снятию

макрограниц поля. При переходе от образа к мысли пороги про-

странственно-временной структуры исчезают. И это устранение

лимитов относится ко всем. видам пороговых величин.

Наиболее очевидным является отсутствие абсолютного по-

рога величины элемента пространственно-временной структуры

мысли. Абсолютная величина мыслимого элемента простран-

ственной и временной структуры может быть какой угодно

малой. В пределе величина пространственного и временного

микроэлементов (<точки> и <момента>) становится равной ну-

лю. Это положение даже не нуждается в специальном теоре-

тическом обосновании. Оно является несомненным эмпириче-

ским фактом, на котором базируются вся механика и мате-

матика.

Снимаются не только абсолютные, но и разностные пороги.

Минимальная величина мысленно различимой разности прост-

ранственных и временных параметров (As и AQ отображаемых

объектов может быть какой угодно малой, в пределе равной

нулю. Соответственно, максимальная величина мысленного эк-

вивалента пространственно-временной различительной <чувст-

вительности> может быть, наоборот, какой угодно большой,

в пределе равной бесконечности. В такой же мере это преодо-

ление лимитов уже автоматически относится и к дифференци-

альным порогам. Прямым воплощением снятия разностных

и дифференциальных порогов в области мысли является весь

математический анализ бесконечно малых, а достаточно близ-

ким аналогом дифференциального порога может служить по-

нятие дифференциала (поскольку здесь речь идет о про-

странственно-временных порогах, рассматриваемая аналогия

относится к геометрическому эквиваленту этого понятия). Исчез-

новение всех видов порогов, вопреки иллюзорной феноменоло-

гической видимости, фактически означает не устранение и не

ослабление пространственно-временных компонентов, а, наобо-

рот, расширение диапазонов их предметной отнесенности в сфе-

ре мысли по сравнению с домыслительными психическими про-

цессами.

Если сопоставить снятие лимитов микроэлементов простран-

ственно-временной структуры мыслительных процессов с рас-

смотренным выше устранением макрограниц пространственно-

временного поля мысли, то легко увидеть, что эти макрограни-

цы поля по своему существу (именно как границы) также

воплощают в себе пороговые пространственно-временные ха-

рактеристики. В них, по сути дела, представлены верхние

пределы, или пороги, пространственно-временной струк-

туры.

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 139; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!