Между 6 и 10 августа 1926 года 1 страница

Вечерние беседы со Шри Ауробиндо

А.Б. Пурани

Том 2

Корректоры: Семенова Т.Н., Спирина Т.Г., Куликов С.П., Антипов Николай

Литературная редакция: Харабет К.Е.

АО «Комплект», 1994 г

К ЧИТАТЕЛЮ

Мне хотелось бы, чтобы читатель знал, что сам Шри Ауробиндо не принимал прямого участия в настоящем издании этих записок, т. к. он не успел в свое время с ними ознакомиться.

Следует отметить, что записки эти отнюдь не являются до­словной записью того, что говорил Шри Ауробиндо. Это всего лишь то, что осталось в моей памяти и было записано мною из высказан­ного им.

Могу сказать, что я пытался, со своей стороны, быть как можно ближе к истине и сделал все, что было в моих силах, составляя их, в чем и беру на себя полную ответственность.

А. Б. Пурани

Дорогие читатели! Просим Вас сообщать о найденных в тексте ошибках по адресу:

info@integralyoga.ru

 

 

 

Оглавление

О ПРОЧТЕНИИ «ВЕД». 3

О ВОСПИТАНИИ.. 4

ОБ ОБУЧЕНИИ.. 4

О ЧУДЕСАХ.. 7

О ПСИХОЛОГИИ.. 19

О ПСИХОАНАЛИЗЕ.. 21

О ДВИЖЕНИЯХ.. 47

О БОГАХ И АСУРАХ.. 53

РАЗНОЕ.. 85

 

 

О ПРОЧТЕНИИ «ВЕД»

 

1923

Темой беседы было прочтение «Вед».

 

Ш. А.: В третьей и четвертой мандатах содержится множество тонких указаний, касающихся символьной стороны «Вед». Гимны Диргхатамаса из первой мандалы обладают явным мистическим значением. В основных моментах переживания ришей совпадают, детали же их различны. Эти детали сложно зафиксировать, пос­кольку они не имеют параллелей в других гимнах. И, как след­ствие, порою вы становитесь беспомощными. Общее воззрение на функции Агни сохраняется. Он - суть кави — крату, «облада­ющий провидческой волей» или «одаренный провидческой волей». Также необходимо понять связь Агни с Сатьей, Истиной. Шрея, или Благо, творимое Агни, — возрастание Истины (Сатьям). Мно­жество указаний, позволяющих понять символизм «Вед», содер­жится в «Брахманах». Яма, видимо, является Истиной, работающей над физическим аспектом мира. Слова: дхи, ртам, сатьям, брхат — относятся к ключевым для интерпретации «Вед» по­нятиями; трини рокана в приложении к свар соотносится с трояким подразделением свар. Когда речь идет о трех небесах, это означает небеса ментального, витального и физического свер­шения. Свершение каждого названо «небесами», вершителем же является Высшая Истина «Собственный дом» — свам дамам; Агни — Высшая Истина. В стихе 12 Риши жаждет лишь Истины, но не желает смешения истинного и ложного. Дом Агни полон радости: Ананда — это пратиштха (основа Божественной Во­ли). Свадхаван означает «обладающий законом собственного бытия».

В 95 стихе первой мандалы упоминается «дитя», которое Одно; это дитя — Агни. Он назван «сыном двух матерей» различных цветов — Дня и Ночи, — то есть Знания и Заблуждения. Свартхе означает «истинным путем». Анияньа (другд ругу) — чередование их. X ари — «полный красочного света»; сукра — белый, сияющая белизна; суварка- «полный яркого света»; Даза иуватайях (1.95.2) —«десять молодиц принесли дитя».

 

8.7.1924

Ш. А.: Идея бедности никогда не была идеалом для индуиста, даже для брахмана. Ганди советовал сторонникам непротивления не передавать свою собственность своим детям. Идея состояла в следующем: зачем же отягчать собственного сына греховной ношей? Этот идеал абсурден, по крайней мере, в индуизме его никогда не было. Похоже, Ганди возомнил, что каждый индиец по достижении сорока пяти лет оставит собственность и уйдет в лес.

У.: Но тогда что же сделает такой человек с собственностью, если не передаст ее сыну?

Ш. А.: Отдаст правительству.

У.: Но правительство уже и так напитано сатанизмом, грех большей собственности лишь усилит сатанинское начало.

Ш. А.: Бедность — христианский идеал.

У.: В гимнах приношения цветов (Лушпанджали) гово­рится: свасти сварадьям, бходжьям, самраджьям — параместхьям — «в самовладении и всевладении (Бесконечного) — всеблаженство».

Ш. А.: Верно! Вы должны считаться с собственностью, если та появляется. Бедность никогда не проповедывалась. Разумеется, су­ществует саньяса со своим идеалом «несобственности». Но это — отнюдь не бедность.

О том, что представляет собой идеал Индии, вы можете прочесть в «Рамаяне», где описана мирская жизнь. В царстве Дашаратхи бедных не было; не было человека, который не владел бы садом. Это — индийский идеал, и даже в «Упанишадах» мы видим, что брахманы овладевают богатством.

Шри Ауробиндо пересказал историю о Яджнявалкье, который желал преклониться перед лучшим из знатоков «Брахмана». Тот говорил: «Мне нужны только коровы».

Идея состояла в непривязанности к собственности, но это отнюдь не означает бедность.

У.: Проповедывалась ли бедность в буддизме?

Ш. А.: Существовало разделение: монахи и домохозяева. Мо­нахи собственностью не обладали, у них бытовала коллективная собственность. Для домохозяев же бедность идеалом не служила. Наш народ никогда не проповедывал бедность.

У.: Даже в «Упанишадах» (Тайттирийя и прочих) мы находим: аннадо аннаван, киртья махан, пасубхих саха - «тот, кто радуется материи (пище) и владеет материей (пищей), да будет великославен и богат скотом». Ударение всегда делается на земном величии и процветании.

 

О ВОСПИТАНИИ

Май 1923

Ш. А.: Знаком ли кто-либо из вас с методом воспитания детей, предложенным Монтессори?                                         

У.: Принцип его в следующем: воспитание базируется на спон­танной активности ребенка, то есть, главным образом, на его сенсорной активности, которая разумно направляется наставником. На деле, ребенок учится сам, учитель не обучает его по-старому. Жизнь группы создает условия для привития разуму ребенка со­циальных ценностей. Краеугольным камнем системы является сво­бода ребенка. Обучение строится вокруг жизни ребенка через посредство направляемой чувственной активности, то есть работы нервной системы.

Ш. А.: Принцип не верен. По моему мнению, существует три вещи: выявление подлинного человека — первая задача воспитания. В существующей системе ею совершенно пренебрегают. Достичь же этого можно путем активизации сил внимания, памяти, рассудка и так далее. Через них возможно прийти в соприкосновение с человеком потаенным и выявить его.

Второе действенное начало — личность учителя. Что бы ни говорил Монтессори, учитель существует, существует и влияние его, он может и должен действовать. Учитель может не направлять и не наставлять прямо, но влияние его должно владеть детьми. Дети совершенно открыты для подобных влияний. И третье — необходимо поместить человека на должное место в этом мире.

У.: В своем методе он также предусматривает «молчание». Религиозного обучения не происходит. Иные люди возражают против подобного метода, они считают, что ребенка необходимо ввести в соприкосновение с прошлым.

Ш. А.: Когда выявлен человек подлинный, истинная личность, тогда вы можете вводить его в такое соприкосновение. Ныне инфор­мация силой вбивается в голову ребенка. Но ребенок с развитым умом прекрасно может собрать ее и сам. Ребенку желательна полная свобода. Мне не нравится, когда опыт ребенка наполняют разного рода строгостями. В Японии человек в детстве свободен, когда же он вырастает и поступает в колледж, дисциплина усилива­ется.

У.: Но итог один и тот же вне зависимости от метода.

Ш. А.: Нет. Японская дисциплина очень естественна. В том смысле, что им очень легко быть дисциплинированными.

 

 

ОБ ОБУЧЕНИИ

26.8.1926

Тему вечерней беседы определило обращение к совету колледжа, зачитанное директором Браджендрой Натх Силом.

Ш. А.: Все идеи слишком академичны.

У.: Честно говоря, я не смог осилить это выступление, уж слишком тяжелым языком оно написано, да и «интернационализма» в нем сверх меры.

У.: А мне оно понравилось - вполне читабельно.

Ш. А.: Читабельно для такого, как вы, профессора, но не для X.

У.: X. выбрал оттуда длинную фразу и не мог прочесть ее до конца - ему не хватило дыхания!

Ш. А.: В таком случае, это можно отнести и к «Арье», там тоже есть длинные предложения.

У.: Кто-то мне говорил, что ваш стиль и стиль Браджендры Натх Сила удивительно похожи.

У.: Когда я прочел первую статью «Арьи», я не смог понять ничего и оставил это занятие.

Ш. А.: Многие не понимают ее. Для чтения «Арьи» необходимы два условия. Прежде всего — совершенное владение английским, которое отсутствует у многих индийцев. И, во-вторых, — тонкий, понятливый ум. Если говорить начистоту, «Арью» я писал для себя. Мне хотелось освободить свой разум от некоторых занимавших его вещей. Другим она не предназначалась, потому я и не заботился об этом.

У.: Даже П. Гхаудхури сказал, что он ничего не понял в «Арье», за исключением «Поэзии Будущего».

Ш. А.: Не стиль тому причиной, но то, что он интересуется литературой и что-то о ней знает. Это — его предмет.

У.: Но как же он мог не понять остального?

Ш. А.: Остальное его не интересовало. Вы думаете, он всерьез пытался читать ее, но это у него не вышло?

У.: У меня «Арья» появилась в колледже; днем я не мог понять в ней ничего. Тогда я стал приступать к чтению в одиннадцать и читал до полуночи или до часу ночи. И я стал что-то понимать. Мне удалось воспринять стиль лишь через несколько месяцев.

Ш. А.: Проблема не только в языке или стиле, но и в мысли. «Арья» требует от разума мышления проницательного и оригиналь­ного. Не все выдерживают это требование.

У.: Я слышал, что и Хирен Датт, и доктор Бхагавандас также не понимают ее.

Ш. А.: Но некоторые англичане воспринимают «Арью». Аме­риканцы читают ее тоже легко, так как понимают язык; разумеется, при этом их должен интересовать предмет.

У.: Мой приятель Свами Адвайтананда прекрасно воспринял ее; но вот когда я встречал профессоров философии из Бароды или Лахора, я слышал жалобы о непонимании ими этого сочинения. Вероятно, связанные с Пондишери люди поймут ее без труда.

Ш. А.: Не обязательно. Даже «Божественная Жизнь» не столь сложна; хотя там и есть главы, которые могут поставить в затруд­нение любого.

У.: В своем обращении доктор Браджендра Натх Сил говорит о древнем идеале обучения.

Ш. А.: И что это за идеал?

У.: Гуру-гриха-васа — жизнь рядом с гуру на общинных началах.

Ш. А.: Но где же ныне гуру-гриха — дом учителя?

У.: Сил говорит, что в древности студенты выполняли физиче­скую работу за гуру, жили же они корпорацией — сообщество студентов работало во имя достижения общей цели.

У.: Он хочет, чтобы современное образование было и нацио­нальным, и интернациональным, и основанным на социалистичес­ких началах, и так далее. Боюсь, он пытается отыскать новомодные идеи в древней системе.

Ш. А.: Люди обычно так и поступают.

У.: А что же представляла собой древнеиндийская система обучения?

Ш. А.: Во времена древнейшие целью обучения было духовное сотворение личности. Обычно гуру был йогом, использующим свое воздействие для роста студентов. Целью была духовная жизнь, средоточием ее были «Веды». Разумеется, существовало также и культурное образование, но ему отводилась вспомогательная роль. Возьмите, например, Сатьякама. Обучение строилось на том, что он должен был пасти коров. Как же Сил хочет примирить это с современными методами?

Базовая основа обучения в Индии была духовной, в отличие от греческого идеала. В Греции она была интеллектуальной и эстетической. Греки пытались давать интеллектуальное образо­вание, но не передачей какой-то информации или обучением раз­личным дисциплинам. Скорее, они давали интеллекту возможность свободного развития; была создана атмосфера, в которой подобные способности и наклонности могли расти.

Образовательная же система классического периода Индии су­щественно отличалась от древнейшей. Нет оснований полагать, что индийский метод оставался неизменным. В этот период обучение включало множество предметов, система же его сильно усложни­лась.

У.: Что вы понимаете под классическим периодом?

Ш. А.: Скажем, времена Калидасы. Подумайте только о всех тех дисциплинах, которые должны были изучаться женщинами. Вы увидите, сколь многим искусствам и манерам они должны были научиться. Затем наступило время, когда в моду вошли буддистские университеты типа Нананды и Такшашилы. Они напоминали уни­верситеты средневековой Европы.

У.: Какой в те времена была европейская система образования?

Ш. А.: Она включала в себя дискуссии и давала знания общего характера; вся же эта система строилась на основе философии.

 

(Здесь тема беседы изменилась.)

 

У.: Может ли человек посредством йоги совершенно преодолеть свою физическую личность?

Ш. А.: Что вы понимаете под физической личностью? Человек обладает внешним обличьем преимущественно физического свой­ства, но в нем существует и витальная, и ментальная часть. Внешний аспект человека — это выявленная его часть, за нею же находится куда большее. Какая-то часть находится почти на поверх­ности, она готова к проявлению; иные же части упрятаны в такой глуби, что в этой жизни могут и не проявиться. Цель йоги состоит в гармонизации различных частей ментального, витального и физи­ческого существ. Тогда целое обретет гармоничное воплощение, и потому обличье внешнее должно быть преодолено и изменено. Ряд элементов его может сохраниться, но и они должны подвергнуться трансформации.

У.: Что же это за элементы, которые сохраняются?

Ш. А.: Все зависит от конкретного случая. Общего правила не существует. В йоге внешний облик меняется настолько, что он производит впечатление, могущее возникнуть от совершенно дру­гого человека. Потому в случае, когда вы преображаетесь йогой, люди, лет десять вас не видевшие, с трудом узнают вас.

У.: Внешняя личность может быть комбинацией различных личностей.

Ш. А.: В человеческой личности возможны ментальные, виталь­ные и физические элементы. Человеческая личность представлена, главным образом, физическим; ментальное и витальное также при­сутствуют, но обычно они затмеваются физическим.

У.: Являются ли различные личности результатом прошлого воплощения человека?

Ш. А.: Существуют и иные элементы; личности из прошлых жизней могут продлевать свое существование тем, что человек созидает в нынешней жизни.

Но распознать и отделить те личности в человеке, которые являются недостаточно развитыми, сложно. В таких случаях все элементы находятся в смешении, и мы говорим, что человек этот лишен индивидуальности. Я называю подобные случаи «одноличностными». В людях же развитых личности легко распознаются.

У.: Можно ли объяснять противоречия в характере человека различиями его личностей?

Ш. А.: Да.

У.: Робеспьер, например, никогда не мог выносить преступни­кам смертных приговоров.

Ш. А.: Это было в дни его молодости, впоследствии он преодолел это.

У.: В С. Р. Дасе сочеталось множество личностей: юрист, поэт, политик и так далее.

Ш. А.: В своей статье о Дасе вы говорите, что речи его были алогичными. Вначале же все они были отмечены логичностью, подобающей речам юридическим. Занявшись политикой, он оставил это свое обыкновение и именно поэтому возымел успех!

У.: Бывали люди с совершенной невнятицей в личной жизни, а в политической жизни они имели успех.

Ш. А.: О каком соответствии моральности и величия можно говорить? Большинство великих людей аморальны. Слабости в личной морали проистекают из силы витального существа, но тот же сильный витал приводит их к успеху в великих делах. Амо­ральность состоит в беспрепятственной работе витальных импуль­сов, в дозволении этой работы. Возникать они могут и от силы, и от слабости. В случае силы, витальные импульсы силой же выходят из-под контроля; в случае слабости, их попросту нечем остановить. Для самоконтроля (самьямы) не обязательно быть йогом или богоподобным человеком. Асуры упражняются в контроле своих витальных импульсов, дабы сберечь энергию для великого наслаждения. Люди, сдерживающие свои импульсы по причине слабости или страха перед обществом, могут пользоваться ува­жением, но чистыми я их не назвал бы.

Расхожая идея моральности — соблюдение общественных норм. Когда Ганди предавался утехам со своей беременной женой, с точки зрения обычной морали ничего аморального не происходило, он же счел это аморальным!

Большинство святых в молодости были грешниками, подобно Билвамангалу.

У.: Есть и исключения.

Ш. А.: Нет, факт то, что они лишь не исповедовались в грехах своих. Дас не был особенно моральным, но великим он все-таки стал.

У.: Последние годы он контролировал себя.

Ш. А.: Да. Он всегда был крайне сильным человеком.

 

О ЧУДЕСАХ

26.3.1924

У.: В «Пуранах» утверждается, что различным циклам соот­ветствует разная продолжительность жизни. Действительно ли это так? Считается, скажем, что Рама прожил одиннадцать тысяч лет.

Ш. А.: Это пустяк! (Смех.)

У.: Вероятно, так как его отец Дашаратха прожил восемьдесят тысяч лет.

Ш. А.: Так значит, век Рамы короток! (Смех.) А что вы скажете об их телах? Есть такая история о Ревати. Отец Ревати решил выдать ее замуж; он хотел посоветоваться о том с творцом Брахмой. Отправился он в Брахма-локу, и очаровала там его песнь Ажары. Лишь смолкло пение, Брахма спросил его о цели визита. Спросил отец о замужестве своей дочери, называя при этом некоторые имена. Но Брахма отвечал, что те люди уже умерли! Пока он слушал пение, прошло десять тысяч людских лет; все переменилось! Тогда спросил отец Брахму, что же делать ему? И тот отвечал: «Кришна, Баларама и другие ушли вниз, к людям, иди и отдай свою дочь за Балараму». Так Ревати стала супругой Баларамы. Но когда после свадьбы она пришла к нему, он смотрел на нее снизу вверх, так как она была много выше его. И сказал он себе: «Как же мне исправить это?» И вот что он сделал: взял он свой плуг, приложил к ее плечу и со страшной силой стал прижимать его к земле, пока Ревати ростом не сравнялась с ним, и зажили тогда они счастливо!

У.: Но вот Кришна, похоже, прожил всего сто восемь лет.

Ш. А.: Вероятно, поэт не мог преувеличивать в данном случае, так как исторически он ближе к нам.

У.: Наверное, поэт знал, что и мы прочтем его труды, вот он и решил быть точным!

У.: Мне хотелось бы понять, относятся ли события из жизни Кришны, затронутые поэтом, к психическим представлениям или же они являются фактами его жизни?

Ш. А.: Что вы под этим понимаете?

У.: Ну, скажем, убиение асуров-титанов.

Ш. А.: Читая само описание, вы можете понять, является ли акт убиения фактом физическим или же нет. Неправомерно при­писывать всему происходящему физическую природу. Здесь присут­ствует смешение фактов, традиции и психического опыта, а также - истории.

У.: Откуда же все это известно поэту? Обретает ли он это психической интуицией, или, скажем, единственным источником его писаний является физическая жизнь?

Ш. А.: Не нужно относиться к подобным вещам столь буквально и наукообразно. Поэт занят отнюдь не составлением исторических трактатов, он сотворяет единственно поэзию. Материал же он может получать и из плана психической интуиции, и из собствен­ного воображения, или же из психо-ментального, или какого-либо еще плана.

---

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 189; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!