К всем отсутствующим братиям (II, 22) 1 страница
(444) Христианину всегда должно приготовляться к смерти, но особенно тогда, когда он подвергается искушениям, угрожающим смертью. Итак, когда таково наше положение, ввиду свирепствующего неистовства гонителей за любовь ко Христу или за настоящее исповедническое свидетельство о Нем, и я не знаю, что может внезапно случиться со мною, одиноким и заключенным далеко от всех вас, братий моих и отцов, то я признал за благо предложить вам и через вас всему братству это письмо, как бы последнее завещание. Ибо лучше часто завещать и ожидать [смерти], нежели в надежде на продолжение жизни быть внезапно захваченным и невольно остаться без завещания. Что же теперь? Так как я часто – или в случае своей тяжкой болезни, или по поводу бывших гонений – завещал и напоминал, о чем следовало говорить, то не нужно повторять уже сказанное. Это прежде всего, братия мои, даруйте мне прощение [Col. 1188] за всё, что я при управлении безрассудно сказал или сделал вам на словах и на деле. Ибо грехопадения кто разумеет? (Пс. 18:13). И: согрешаем все (Иак. 3:2), особенно я, непотребнейший из всех людей.
Поэтому прошу вашей молитвы о достижении спасения несчастной душой моей, потом о братиях, по грехам моим отторгшихся от нашей во Святом Духе общины. Есть, несомненно, для всех, есть на них праведный суд у Бога, но так как они – сыны и члены наши, то нужно жалеть о них и еще свидетельствовать пред ними. Итак, объявляю брату Леонтию, Максиму, Клименту и всем прочим, отделившимся под каким‑нибудь пустым предлогом, что сделанное ими в отношении меня, как и прежде я говорил, так и теперь говорю, нужно простить им. Но сделанное в отношении к Богу и не очищенное покаянием разрешить не во власти человека; они же, кажется, не только не раскаялись, (445) но и еще прибавили те и другие дела, о которых они знают; прошу, чтобы переданы были им эти слова через вас или теперь, или после моей смерти из опасения искушений, ибо вы видите, братия, страшный и неизбежный Суд, если достойным покаянием не умилостивите Бога; что же касается до меня, грешного, то вам надобно простить.
|
|
|
Вот что опечаливает меня и приходит на мысль мне; это исполнить в отношении всех убеждаю вас. Будьте здравы о Господе.
303. К чаду Протерию <213>[1017]
Твой приезд, возлюбленный, взволновал меня. А прочитав твое письмо, я не поверил, чтобы оно было подлинно, так быстро ты обучился. Слава Господу, я перестал волноваться, <p. 182> возблагодарил Бога, с удовольствием принял ваше доброе решение: одному ехать в столицу, а другому перед Пасхой прибыть сюда, захватив с собою и всё нужное к празднику. За то, что ты так заботишься о нашем смирении, да напитает тебя Господь от Своих духовных дарований.
|
|
|
Мы здравствуем телом; если же вы молитесь, то и духом. Поэтому, отложив тревогу о нас, с надеждой и радостью более горячо отдайся молитве. По милости Бога, по молитвам блаженного отца моего, а вместе и вашим мы с благодарением, долготерпением и выносливостью проходим предлежащий нам подвиг, превратившись совершенно неожиданно в такого, каким я никогда и не был с тех пор, как сознал добро и зло. Божий [это] дар, а не от наших дел (Еф. 2:8–9), только если вы и впредь не будете тяготиться молить Бога за нас, как и мы [молимся] за вас.
Ересь как прелюбодеяние веры.
(446) Если [святой] отец[1018] оставил этот вопрос без ответа, то как мы, неучи, можем разрешить его? Впрочем, настоящая ересь есть, во всяком случае, отречение от Христа. Это ясно и по другим основаниям, ясно также и из слов, сказанных в Патерике обуреваемому блудом: «Лучше тебе не оставить ни одной блудницы, чем отречься от почитания иконы Христовой». Значит это не простая ересь, а ересь отречения от Христа. Если кто, ссылаясь на недоумение «Лествицы», станет выбирать, впасть ли в блуд или увлечься в ересь, ибо одно предпочтительнее другого, такого пусть устрашит решение, заключающееся в Патерике, и пусть он не предается ни блуду, ни христоборной ереси, ибо и то и другое есть прелюбодеяние. Хотелось бы сказать еще больше, но письмо не вмещает.
|
|
|
Будь здоров. Возвратившись, приветствуй братьев. После того как с помощью Божьей вернешься к братьям, опять приходи.
304. К консулу Захарии <214>[1019]
Опять пишу и не перестану писать, объясняясь и благодаря твою <p. 183> богоугодную любовь к нашему ничтожеству в силу твоей ревности по Христе и добродетельного нрава, [любовь,] которую издавна и с самого начала ты оказывал нам, туне благотворя, туне оказывая милость, туне подвергаясь почти опасностям, не боясь трудных условий, а являя образец добродетели, не тяготясь многочисленностью нуждающихся в уходе, но окрыляемый надеждой на дары Божии. Все это свойства истинного христианина, боящегося Бога, помышляющего о дне смерти и суда на Страшном Судилище Христовом. Также добродетельна и сочетавшаяся тебе пред Богом супруга, даже и дети. И понятно, ибо от доброго корня и отрасли могут быть добрыми. Думаю, что и подчиненные тебе таковы же, ибо каково начальствующее, таково в большинстве случаев и подчиненное.
(447) Что можно прибавить к этому? [Ничего,] разве только [выражение] божественного Давида: тако благословится человек бояйся Господа. Благословит тя Господь от Сиона, и узриши благая Иерусалима (Пс. 127:5–6) со всем своим домом, вселюбезный мой господин.
|
|
|
305. К игумену (II, 23)[1020]
Замедлил я послать письмо отеческой святости твоей, потому что мне препятствовала окружавшая меня стража. Я давно уже услышал о подвиге твоего заключения под стражею ради Господа и ратоборства. Но благословен Бог, призвавший и твое преподобие к исповеданию Сына Его Иисуса Христа, Господа и Бога нашего. Подлинно, ратоборствовать за икону телесного вида Его (υπέρ τής εικόνος του σωματικοί αυτου χαρακτήρος) есть не что иное, как терпеть мученичество за Него Самого. Ибо икона по сходству лица одно и то же с изображаемым на иконе. А что Христос может быть изображаем на иконе, об этом и камни вопиют (ср. Лк. 19:40). Он стал подобным нам во всем, кроме греха, как написано (Евр. 4:15), кроме греха потому, что Он принял плоть бессеменно и зачат девственно Пресвятою Его Матерью и Богородицею.
Итак, если мы все изображаемся (ибо кто не изображается, тот не человек, а некий выкидыш, поскольку и всякое живое существо, выходящее на свет, может изображаться), то очевидно, что и Христос может изображаться, хотя этого и не признают безбожники, которые таким образом отвергают таинство спасительного Домостроительства. Ибо как Сын Божий может быть исповедуем человеком, подобным нам, которых и братом Он благоволил назваться (ср. Евр. 2:17), если Он не описуем, подобно нам? Как Он будет рожденным по закону природы, если Он не подобен (448) Своей Матери? Если Он неописуем, [Col. 1189] то и не произошел от девственных кровей Ее, из которых Он создал Себе храм [тела], а носит небесное тело, как думал еретик Маркелл[1021] и бывшие прежде него древние нечестивцы. Отсюда следует, что и Матерь Его не есть истинная мать, но лжеименуемая, и Он не подобен нам, но другого естества. Не может быть Он назван и Адамом, ибо как мог бы? Разве инородным телом воскреснет земное? Ибо известно, что подобное спасается подобным (τω ομοίω το ομοιον ανασώζεσ&αι). Таким образом, следует, что и смерть не истреблена, и подзаконное служение не прекратилось, еще нужно обрезание и прочее.
Видишь ли, человек Божий, до какой бездны нечестия дошли иконоборцы, утверждая, что Христос не может изображаться на картине? Они, несомненно, иудействуют. Потому они не принимают и Богородицы и никого из святых, чрез отвержение свойственных им образов гнушаясь самих изображаемых. Ибо почитание и непочитание образа относится к первообразу, как говорит Василий Великий[1022]. Если ты отверг изображение Креста, то что ты отверг? Не Животворящий ли Крест? Так и в отношении к царю и ко всякому человеку; так и в отношении ко Христу, и к Матери Его, и ко всякому святому. Ныне Христос отвергается, преследуется и унижается. И блажен ты, отец, подвизающийся и ратоборствующий за Православие.
Молись же и обо мне, несчастном, чтобы мне идти по следам твоей святости и не быть отвергнутым за грехи мои.
306. К эконому <215>[1023]
(449) Я слышал, как прекрасно твоя честность подвизалась за Христа, подвергшись бичеванию и заключенная в темницу, и Владыку Христа, призвавшего тебя к исповеданию Его опять, возблагодарил не только потому, что ты [принадлежишь] вообще к [монашескому] святому образу, но и потому, что состоишь в подчинении [у меня], прибавлю, что принадлежишь и к моему монастырю. Вель поскольку ты из [монастыря] Символов, где блаженный мой отец[1024] подчинился священному Феоктисту и, подвизавшись, просиял в добродетели, то и твоя слава и мученичество причисляется мне, смиренному[1025]. Итак, благо, добрый эконом, воин Христов, превзошедший и, правильнее, пристыдивший многих игуменов. Ты, состоя еще в положении овцы, явился недоступным для еретического уловления, <p. 184> а те, кого считали за пастырей, похищенные умственным зверем через падение, или общение, или еретическую подписку, являют всем жалкое зрелище, предав Христа Бога нашего, Единую Истину, из привязанности к земным предметам или чувствительности к плоти.
Подражание Христу.
Итак, радуйся, истинный пастырь по [своим] делам, радуйся, мученик Господень, что стоишь выше. И впредь мужайся. Ты подвергся бичеванию со Христом, взят под стражу, как и Он. Вот, прими и заушения, пригвоздись, копьем прободись, взойди на крестные страдания. Досюда призывает нас слово [Божие] и требует долг. Если умрем, то оживем со Христом; если терпим, то с Ним и царствовать будем (2 Тим. 2:11–12).
Таковы обещания Неложного. А ты, добрый брат и желанный отец, не переставай всегда поминать меня, молясь, чтобы и я с тобою достиг призвавшего [нас] Бога.
307. К чаду Тимофею <216>[1026]
(450) Что я слышу? И ты, чадо Тимофей, устремился вместе с мучениками Божиими, ревнуя поревновал Господа; отказавшись от бегства, предал себя на мучения! Как блаженно твое решение! Как приятен Богу пыл твоего сердца, блистая которым ты и раньше был известен многими добродетелями! А теперь ты воссиял еще сильнее, явившись истинным мучеником. Ты можешь вместе со Христом радостно сказать: плещи моя вдах на раны… лица же моего не отвратих от студа заплеваний (Ис. 50:6) за Христа, хотя гонителям Христа и кажется иначе. Благословен Бог, укрепивший тебя, так что ты был растерзан ста пятьюдесятью ударами и не пожертвовал спасением, а, наоборот, обличил нечестивого палача, удары которого останутся [за ним] навек, конечно, если он не раскается. Будучи огорчен на одно мгновение, какую вечную славу ты получил, добрый брат! Как святой камень, ты положен в созидание исповедания Христова (ср. 1 Пет. 2:5) на радость своим братьям и сподвижникам, в торжество мне, грешному, боголюбивейшему <p. 185> архиепископу[1027], а также и всем благочестивым. Кто не воспоет, услышав о твоем подвиге? Кто из знакомых не ублажит тебя? Христос увенчал тебя с неба, приветствовал тебя лик святых.
Но будем, любезное чадо, стоять, и впредь мужаясь, ибо одно хорошее начало еще не заслуживает ублажения, а требуется также и довершение подвига с благородным перенесением темничных трудностей. Христос соприсутствует, не попуская нам искуситься более, чем сколько мы можем вынести (см. 1 Кор. 10:13), но даруя тебе твердость до смерти и к концу подвигов подавая победные венцы. О, добрый Тимофей, молись и обо мне, недостойном, чтобы и я вместе с вами, святыми, был спасен о Господе.
308. К чаду Игнатию (II, 24) <217>[1028]
(451) Я прочел написанное тобою, любезное чадо, и с радостью внимаю твоему голосу. Мои [действия] не таковы, как ты думаешь, а пусты и ничтожны. Однако, если ты говоришь, что мои слова приносят тебе пользу, пиши – и без всякой задержки получишь ответ.
Евхаристия еретиков.
Догадываюсь, что в это гонение ты влачишь стесненное существование, как и [другие], подобно тебе укрывающиеся. Надежда да утешит [тебя]. Будь осторожен в своих делах вместе с добрым Евсевием, которого также приветствую. Приобщение из [рук] еретиков есть яд, а не простой хлеб, не телу [только] вредит, а чернит и омрачает душу. А чтобы отвергать его, [хотя бы] и тайно, о том возможно говорить не мне, а действующим из страха, к которым приложимо следующее выражение: и из начальников многие уверовали в Него, но ради фарисеев не исповедывали, чтобы не быть отлученными от синагоги; ибо возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию (Ин. 12:42–43). Молитвы за богослужением [принадлежат] православному. К чему же это поведет, если они происходят у еретиков? Ведь они мыслят не так же, как их составитель, и не веруют по смыслу самых слов. Ведь каждое тайнодействие учит, <p. 186> что Христос соделался истинным Человеком, а они, хотя на словах и признают, но на деле отрицают это, утверждая, что Он неизобразим, [Col. 1192] подобно тому как если бы кто говорил: «Верую в Отца и Сына и Святаго Духа», а мыслил бы, что Отец и Сын и Святый Дух суть одна ипостась (μία υποστασίς), трояко именуемая (τριώνυμος). Это – догмат безумного Савеллия[1029]. Что же? Неужели мы скажем, что такой верует в Троицу? Ни в коем случае, хотя бы он это и утверждал. Точно так же и в данном случае он верует не так, как говорит, хотя тайнодействие и православно. Но хотя бы и тот и другой исповедал, он скорее оскорбляет и издевается над литургией, ибо и волхвы, и чародеи прибегают к божественным песням в бесовских действиях.
(452) Если нет православного совершителя крещения, для некрещеного лучше креститься от монаха, а если нет и монаха, то от мирянина при произнесении слов: «Крещается такой‑то во имя Отца и Сына и Святаго Духа», чем умереть непросвещенным. И это крещение действительно, ибо необходимо быть перемене и закона (Евр. 7:12), как это доказано относительно древности.
309. К августе Марии <218>[1030]
Опять я получил письмо от твоей скромности и подвижнического терпения и возблагодарил Господа за то, что пребываешь в том же расположении, в том же исповедании Христа, что обладаешь и убедительным словом, сознанием и добродетельной жизнью, проникнутой верою. Вот тебе, как поистине царствующей над страстями, подобает похвала и одобрение, а не нам, грешным и ничтожным, хотя ты и благоволишь так говорить.
А то, что раньше я написал о брате, [сказал это] не как о чем‑то дурном – да не будет, – но ввиду того, что здоровое для одних делается причиной соблазна для других. А мы получили от апостола заповедь не подавать брату случая к преткновению или соблазну (Рим. 14:13). Поэтому я и не настаивал, чтобы брат был выпущен из темницы. А если он освобожден, ему не полезно входить в женские дома. Это не должно огорчать тебя, госпожа моя, ибо ты знаешь, что я забочусь о твоей безукоризненной и доброй славе, как родной матери, что так и есть, ибо ты мать <p. 187> моя, так как (453) ты и мать для Господа[1031]. Если бы я относился к тебе иначе, то и раньше не писал бы и не устраивал твоих дел.
Зная об этом, оставь печаль и усиленно молись обо мне, смиренном, как и я [молюсь] о тебе.
310. К чадам Еводию и Иоанну <219>[1032]
Ваше обращение обрадовало меня. Соединенные [вместе], вы оба выразили то, что показывает и ваше здоровье, отмечает, что вы укрываетесь, выражает вашу любовь к нам, грешным, выясняет и вашу готовность к исповедничеству, подобно братьям, а вообще заявляет, что вы – ученики Христовы. Слушая об этом, могли ли мы не радоваться и не торжествовать? Но Тот, Кто обнимает вас покровом человеколюбивого Своего Промысла, и на будущее время пусть о вас заботится, питает, руководит вас, как изволит, на свободе ли или захваченными от гонителей. Но бойтесь, если случится второе, ибо Кто попустит ваше взятие, Тот даст [нам] силу перенести за Него подвиги.
А обо мне, смиренном, не переставайте творить молитву спасения. По вашей просьбе я написал вам обоим. Спасайтесь, многовозлюбленные братья.
311. К чаду Анатолию <220>[1033]
Замедление твоего ответа, чадо священное, навело меня на печальные мысли, так как и твой перевод, и это освобождение, насколько можно понять из [обстоятельств] того и другого, есть падение. Как [иначе] это (454) могло бы произойти, ибо неестественно, чтобы ктонибудь в это гонение был отпущен и мог идти куда угодно? Это немало тревожило меня. Но узнав истину из твоего письма, я, смиренный, получил облегчение, возликовал и прославил моего Бога. И Господь Бог мой Своим Промышлением да сохранит тебя далеким от падения, чуждым еретическому общению. Будь осторожен в выборе места и образа жизни. <p. 188> Следующим письмом сообщи подробнее о способе своего освобождения и спасения честной своей души. Старайся и стремись приблизиться к Богу посредством удаления от страстей. Ведь смерть близка. Вот, чадо, преставился и честной мой восприемник[1034], блаженно скончавшись в исповедании Христовом. Этот человек был изгнан в состоянии тяжелой болезни и не был уловлен нечестивыми. Что же мы скажем? Не будем ли тверды сердцем? Не изощримся ли страхом и любовью к Богу перенести всё по примеру наших братьев? Да, умоляю, сын мой возлюбленный, моя слава и гордость, не станем прельщаться видимым, ибо оно преходяще, но будем держаться небесного, ибо это – вечно (ср. 2 Кор. 4:18).
Об этом довольно. А что касается Савватия, то не печально ли, что он так держал себя и после падения ожесточился? Что же еще [сказать]? Или о том, чтобы ты переносил всё, что он причинил тебе, а мы, смиренные, молились о его обращении.
312. К Иоанну, [епископу] Халкидонскому <221>[1035]
Ты благоволил обратиться к нижайшему чаду как отец, как <p. 189> мудрый, наставил нас, несведущих в божественном, похвалил недостойных, применил к нам, как разносторонний учитель, и побуждение любви. Ты пришел своим смиреннейшим словом прекрасно показать нам, хотя и против желания, высоту твоей добродетели. А что ты ободрил нас, чтобы мы опять тебе писали и (455) не прерывали [переписки], это нас очень обрадовало и внушило уверенность, что мы нашли того, о ком говорит Слово и кого отличает пастырский нрав. Кажется, никто еще из твоего чина так не говорил и не привлекал, чтобы, даже не получая писем, благоволил отвечать. Говорят, что им властями запрещено рассылать письма. Прости мне, блаженнейший, что я обратил внимание на эти ухищрения. Ведь если мы должны соблюдать то, что державный делает против Бога, то почему бы им и не еретичествовать или быть лишь наполовину православными?
Но эти [епископы] не знаю, почему так поступают. А ты просветил, утвердил, наставил, сказав всё, что подобает говорить истинному иерарху. О, священная глава, мы совершенно не таковы, за что нас величаешь. Мы нищи и грешны и лишь молимся о том, чтобы не отпасть совершенно от священного общества твердо стоящих о Господе. А что ты сказал о ереси, это так, ибо действительно она враждует с истиной, пользуясь одним оружием – властью. Если это отнять у нее, то без особенных усилий и она исчезнет [именно] тогда, когда будет заглажено беззаконие, <p. 190> за которое [послан] и этот бич. Огорчает меня, что твоя святыня на своем слабом теле выносит бедствия заключения. Но [да дастся] тебе сила от Бога, на Которого ты надеешься и ради Которого ты всё счел за сор (ср. Флп. 3:8), раньше избрав монашеское совершенство, а теперь – исповедническую стойкость.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 158; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!