Приостановка действия табу на излишнюю серьезность/норма слез



 

Мало того что нам не дозволено освобождаться от напряже­ния, ломать лед и в целом избавляться от своей хронической неловкости, так мы еще обязаны сохранять важный вид. Нам полагается говорить скорбящим родственникам напыщен­ные, серьезные, сердечные слова или реагировать на проис­ходящее с важным, серьезным и искренним видом, если тя­желую утрату понесли мы сами.

Но и искренность не должна быть чрезмерной. Табу на из­лишнюю серьезность и сентиментальность на похоронах продолжает действовать, только с некоторыми ограничени­ями. Даже тем родным и друзьям покойного, которые скор­бят всем сердцем, не дозволено рыдать и в голос оплакивать покойного. Слезы допустимы: можно тихо всхлипывать и шмыгать носом, но громко плакать, что считается вполне ес­тественным и, в сущности, принято на похоронах во многих других культурах, у нас расценивается как недостойное и не­подобающее поведение.

Даже социально приемлемые тихие слезы и всхлипы вы­зывают у окружающих неловкость и дискомфорт, если вы плачете слишком долго, и, пожалуй, Англия — единственная культура в мире, где отсутствие слез на похоронах считается абсолютно нормальным явлением. Большинство взрослых англичан-мужчин прилюдно на похоронах не плачут; если у них на глазах наворачиваются слезы, они обычно смахивают их быстрым сердитым жестом и «берут себя в руки». Женщи­ны из числа родственников и друзей усопшего, бывает, всплакнут пару раз, но если глаза у них сухие, это вовсе не значит, что они, бессердечны или не скорбят, при условии, что они сохраняют подобающее случаю угрюмое выражение ли­ца, на котором время от времени блеснет «храбрая улыбка».

В принципе подобная сдержанность у многих вызывает восхищение. Возможно, кто-то и критиковал некоторых чле­нов королевской семьи за их «бездушную» реакцию на ги­бель Дианы, принцессы Уэльской, но никого не удивило, что ее юные сыновья на похоронах пролили всего по две-три слезинки, да и те украдкой, и сохраняли самообладание все то долгое время, что шли за гробом, и вообще на протяжении всей церемонии погребения. Все отметили, что они держа­лись мужественно и с достоинством. Их хвалили за то, как они со сдержанными улыбками и тихими словами благодар­ности принимали выражения соболезнования толпы. Эти улыбки и тихие «спасибо» были куда трогательнее, чем гром­кие рыдания. Для англичан слезы не мерило горя. Обилие слез расценивают как разнузданность и даже как эгоизм и несправедливость. Считается, что скорбящие родственники усопшего, которые не плачут или плачут очень мало на по­хоронах, выказывают уважение и предупредительность к ок­ружающим, бодрятся, чтобы подбодрить гостей; они не тре­буют к себе внимания, не требуют, чтобы их утешали. Стре­мясь быть точной и при этом рискуя «скатиться» в «режим подсчета горошин», я вывела следующую закономерность в отношении нормы слез на обычных английских похоронах.

Взрослые мужчины (близкие родственники или очень близкие друзья покойного): один-два раза их глаза на­полняются слезами, которые они смахивают резким движением; сдержанные улыбки.

Взрослые мужчины (все остальные): глаза сухие, но при этом угрюмое/сочувственное выражение лица; печальная/озабоченная улыбка.

Взрослые женщины (близкие родственницы или очень близкие подруги покойного): один-два раза всплакнут во время похоронной церемонии; бывает, шмыгают носом, иногда в ответ на выражения соболезнования их глаза наполняются слезами, которые они с винова­тым видом промокают носовым платком; сдержанные улыбки.

Взрослые женщины (все остальные): глаза сухие или один раз за время похоронной церемонии наполня­ются слезами; печальное/сочувственное выражение лица; печальные/озабоченные улыбки.

Мальчики (близкие родственники/друзья почившего/ей): могут плакать сколько угодно, если очень малень­кие (скажем, до десяти лет); мальчики постарше толь­ко раз всплакнут за время похоронной церемонии; храбрые улыбки.

Мальчики (все остальные): норма слез такая же, как и для взрослых мужчин (за исключением близких родс­твенников и близких друзей).

Девочки (близкие родственницы/подруги почившего/ ей): могут плакать сколько угодно, если очень малень­кие; для девочек постарше норма слез вдвое больше, чем для взрослых женщин; храбрые улыбки.

Девочки (все остальные): не плачут, но один раз за вре­мя похоронной церемонии их глаза могут на мгнове­ние наполниться слезами; могут шмыгнуть носом.

Помимо того что мы, бывает, и впрямь охвачены неподде­льным горем, запрет на юмор, временная отмена табу на из­лишнюю серьезность и нормы слез превращают английские похороны в весьма неприятное испытание. Нас заставляют «отключить» рефлекс юмора, выражать чувства, которых мы не испытываем, и подавлять те, что нас переполняют. Ко всему прочему, англичане воспринимают смерть как нечто неск­ромное и неприличное, о чем мы предпочитаем не думать и не говорит Наша инстинктивная реакция на смерть — это форма отрицания: мы пытаемся ее игнорировать и делать вид, что никто не умер, а на похоронах это плохо удается.

Неудивительно, что мы становимся косноязычными, чо­порными и неуклюжими. Не существует общепринятых «по­хоронных» фраз или жестов (особенно в среде высших клас­сов, которые утешающие банальности считают выражениями «простолюдинов»), поэтому мы не знаем, что говорить друг другу и как себя вести, и в результате только и твердим: «Та­кое горе», «Как прискорбно», «Даже не знаю, что сказать», — неуклюже обнимаемся или неловко похлопываем друг друга по плечу. Если усопшему или усопшей было за восемьдесят (или как минимум семьдесят пять), можно тихо сказать, что он/она «хорошо пожил/а на свете». В этом случае на помин­ках допустимы мягкие шутки, во всех остальных — только удрученное покачивание головой и многозначительные тя­желые вздохи.

Священнослужителям и тем, кто выступает на похоронах с официальной надгробной речью, повезло больше: у них есть набор штампов, которые они могут использовать. Выра­жения, с помощью которых характеризуют почившего, — это своеобразный шифр. О мертвых плохо не говорят, но всем известно, что, например, фраза «всегда был душой об­щества» — это эвфемистический синоним пьянства; «не вы­носил людской глупости» — вежливый способ сказать, что покойный был мелочным, сварливым человеком; «щедро да­рила свою любовь» — значит, была неразборчива в связях; а «закоренелый холостяк» — это всегда гомосексуалист.

 


Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 202; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!