Выпускные экзамены и церемония вручения дипломов

 

Следующие важные «обряды перехода» для студентов — вы­пускные экзамены, послеэкзаменационные торжества и це­ремония вручения дипломов, знаменующие вступление в на­стоящую взрослую жизнь. Годы студенчества сами по себе рассматриваются как затянувшийся «лиминальный» пери­од — некое переходное состояние, когда ты уже не подрос­ток, но еще и не полноценный взрослый. Университет ус­пешно отсрочивает наступление подлинной зрелости еще на целых три года. В отличие от многих других переходных состояний, это — довольно приятное: студенты пользуются почти всеми привилегиями взрослых членов общества, но фактически не несут никакой ответственности. Английские студенты постоянно жалуются друг другу на «непомерно» большую нагрузку, у них всегда, как они выражаются, «писа­тельский кризис» (это значит, что им нужно срочно написать эссе), однако большинство учебных курсов не очень обреме­нительны в сравнении с занятостью полного рабочего дня.

Выпускные экзамены — это еще один повод для жалоб и нытья, но этот терапевтический ритуал стенаний осущест­вляется в соответствии с присущими ему собственными не­писаными правилами. Самое важное из них — правило скромности: даже если вы относительно спокойны за резуль­тат своего экзамена, говорить о том не принято. Вы должны делать вид, что трясетесь от страха, не верите в собственные силы, убеждены, что провалите экзамен, поскольку (это само собой разумеется, хотя вы постоянно об этом твердите) не подготовились как следует. Только самые заносчивые и са­монадеянные студенты, которым все равно, как к ним отно­сятся окружающие, могут признать, что они досконально выучили весь материал. Такие люди встречаются редко, и обычно они не пользуются симпатией у своих. товарищей.

Даже если вы не поднимали голову от книг и вызубрили все, что можно, признать это позволительно только в самоуни­чижительной манере: «Я всю задницу отсидел и все равно не разобрался в генетике — не сдать мне этот предмет. Так или иначе, непременно попадется вопрос, который я плохо выучил. По закону подлости». Всякое выражение уверенности должно уравновешивать выражение неуверенности: «Думаю, с соци­ологией я справлюсь, но вот от статистики у меня ум за разум заходит...»

Перед экзаменом студенты прибегают к ритуалу стена­ний из суеверия или из страха выставить себя в глупохм свете, однако скромность необходимо выказывать и после того, как был достигнут желаемый результат. Те, кто хорошо сдал эк­замен, всегда должны делать вид, что они удивлены своим ус­пехом, даже если в душе считают, что их оценили по заслу­гам. «О Боже! Даже не верится!» — это типичный возглас сту­дента, получившего хорошую оценку. Ликование, конечно, ожидаемо, но свой успех нужно объяснить везением — «Мне повезло. Билет хороший попался», — а не отнести за счет собственного таланта или упорного труда. Студент медицин­ского факультета Оксфордского университета, получивший степень бакалавра с отличием первого класса, на торжест­венном обеде, устроенном в его честь, в ответ на поздравле­ния друзей и родственников, пожимал плечами и, опустив голову, твердил: «В естественных науках — это обычное де­ло. Тут не нужно быть семи пядей во лбу. Все очень просто: вызубри материал и дай правильные ответы. Типичное попу­гайство».

На послеэкзаменационных торжествах студенты обычно жалуются на «опустошенность». На каждой вечеринке можно слышать, как они говорят друг другу о том, что выжаты как лимон. «Я знаю, что должен прыгать от счастья и праздно­вать, но, кроме опустошенности, ничего не чувствую», «Все в эйфории, а я... даже не знаю, что я чувствую...» Каждый из вы­пускников уверен, что до него/нее никто подобного не ис­пытывал, однако жалобы на опустошенность — типичное явление среди студентов, и таких, у кого и в самом деле при­поднятое, праздничное настроение, меньшинство.

Следующее событие, во время которого не принято выка­зывать радостное возбуждение, — это церемония вручения дипломов. Все студенты всегда говорят, что это мероприя­тие — сплошная тоска, они умирают от скуки; никто никогда не признает, что он горд собой. Это просто утомительный ритуал, который нужно вытерпеть ради любящих родителей. Как и на старте «недели первокурсника», родители — смущающая помеха. Многие студенты из кожи вон лезут, чтобы не подпустить своих родителей к присутствующим на церемо­нии друзьям, кураторам и преподавателям. «Не надо, папа! Не спрашивай его о моих «дальнейших перспективах». Это не родительское собрание...»; «Послушай, мам, только не выкинь что-нибудь сентиментальное, ладно?»; «Бабушка, ради бога, не плач ь!»Это всего лишь диплом, а не Нобелевская премия...» Студенты, у которых слишком беспокойные родители, при­нимают скучный раздраженный вид — закатывают глаза и тяжело вздыхают, особенно если в пределах видимости или слышимости находятся их знакомые.

Последние несколько страниц были посвящены исклю­чительно «обрядам перехода» образованных средних клас­сов — «свободный год», «неделя первокурсника», оконча­ние университета. Это потому, что нет аналогичных госу­дарственных — официальных — ритуалов для тех, кто покинул школу в шестнадцать лет, или даже для тех, кто по­кончил с дневным образованием в восемнадцать. Выпускни­ки школ, возможно, как-то отмечают окончание школы со своими друзьями и/или родными, но их переход от учебы в школе к профессиональному обучению, трудовой деятель­ности или безработице не отмечается никакими официаль­ными, церемониями. Тем не менее первая работа (или посо­бие по безработице) — важная веха и, вне сомнения, гораздо более знаменательная перемена, чем просто переход из шко­лы в университет. В некоторых школах устраивают так назы­ваемый актовый день с вручением наград и т. д., но торжест­венной церемонии, организуемой в честь выпускников, как таковой нет (во всяком случае, нет ничего подобного амери­канской церемонии для выпускников школ, мероприятию, которое является важным событием, более грандиозным и тщательно подготовленным). Результаты экзаменов по про­грамме средней школы на обычном и повышенном уровнях высылают выпускникам по почте через несколько месяцев после окончания школы, так что выпускники в любом случае отмечают только расставание со школой, а не успехи в учебе, что, собственно, и подразумевает слово «graduation» («окон­чание»). И все же обидно, что переход из школы во взрослую трудовую жизнь не отмечается каким-либо более значимым ритуалом.

 

Обряд ы бракосочетания

 

В начале данной главы я указала, что гость из любой современной западной культуры не усмотрит ничего странного или незнакомого в процедуре обычной английской свадьбы. У нас почти все так же, как и у многих других народов: накануне свадьбы мальчишник («stag night») и девичник («hen night») (у американцев это называется соответственно «bachelor party» и «bachelorette paryt»); потом венчание в церкви или гражданская церемония; прием; шампанское; невеста в белом; свадебный торт; подружки невесты (на ее усмотрение); шафер; речи; особые бдюда; танцы (необязательно); семейные ссоры и конфликты (более или менее обязательно) и т.д. С точки зрения антрополога, английская свадьба имеет много общего даже с ритуалами бракосочетания экзотических племен, которые показались бы весьма странными представителям большинства современных западных культур. Несмотря на внешние отличия, ритуалы бракосочетания всех народов строятся по общей формуле «обрядов перехода», выведенной ван Геннепом (отделение – переход – инкорпорация), в соответствии с которой люди посредством церемониала переходят из одной фазы жизненного цикла в другую.

По случаю помолвки англичане не устраивают больших торжеств, в отличие от многих других народов. В некоторых обществах обручение/помолвка считается таким же важным событием, как и свадьба. (Возможно, чтобы наверстать упущенное, мы оттягиваемся на девичниках и мальчишниках, которые зачастую гораздо более продолжительные и веселые, чем сама свадьба).

Справочник по этикету «Дебретт» напоминает нам, в несколько пессимистичном тоне, что «важная функция помолвки – дать возможность родным со стороны жениха и невесты привыкнуть друг к другу и таким образом устранить как можно раньше все разногласия и проблемы». Это нам очень многое говорит об отношении англичан к свадьбе. Мы знаем, что свадьба – это радостное событие, но с присущим нам пессимизмом расцениваем это событие как тяжелое испытание, полное трудностей и опасностей. (Или – снова заглянем в неунывающий «Дебретт» - как «минное поле для тех, кто тревожится за свой социальный имидж, и кошмар для организаторов», а также как «источник межсемейных конфликтов».) Что-то непременно пойдет не так, и кто-то будет смертельно обижен, - и потому что мы верим в волшебную силу алкоголя как растормаживающего средства, мы знаем, что оболочка благовоспитанной праздничности треснет, а таившиеся под ней межсемейные разногласия выльются в истеричные слезы и ссоры. Даже если нам удастся соблюсти приличия в день свадьбы, потом все равно будут жалобы и взаимные упреки. В любом случае мы знаем, что даже при самом удачном раскладе ритуал бракосочетания в целом доставит нам одни неудобства.

 

Табу на разговор о деньгах

 

Когда трения возникают из-за денег, как это часто бывает, - не в последнюю очередь потому, что свадьба – мероприятие недешевое, - ощущение дискомфорта усиливается вдвойне. В отличие от представителей большинства других культур, мы упорно стоим на том, что любовь и брак не имеют ничего общего с деньгами и что всякое упоминание о деньгах «снизит тонус» торжества. Например, обручальное кольцо невесте обычно покупает жених, выкладывая за него месячное жалованье (в Америке как минимум вдвое больше, поскольку, по мнению большинства, обручальное кольцо символизирует статут мужчины, как кормильца), но спрашивать или говорить о том, в какую сумму обошлась покупка, неприлично. Это не мешает всем и каждому строить свои предположения или спрашивать про камни и оправу, дабы окольным путем определить цену кольца, но только жених (и еще, может быть, его поверенный) знает точную стоимость, и только очень невоспитанный, вульгарный жених станет хвастаться или жаловаться по этому поводу.

Тратятся на свадьбу традиционно родители невесты, но в наши дни за все платят совместно сами брачующиеся или/и дедушки с бабушками или другие родственники. Однако независимо от того, кто оплатил основную часть расходов, жених в своей речи непременно поблагодарит родителей невесты за «это чудесное торжество» (возможны другие эв­фемизмы) — слова «деньги» или «заплатили» не употребля­ются. Если родители жениха, дедушка с бабушкой или дядя заплатили, скажем, за шампанское или медовый месяц, их поблагодарят за «содействие» или «подарки» — слово «пла­тить» подразумевает использование денег. Мы все прекрасно знаем, что без денег свадьбу не сыграешь, но заострять на этом внимание считается дурным тоном. Типичное английс­кое лицемерие. За этими вежливыми эвфемизмами порой кроются неприятные финансовые споры, а в некоторых слу­чаях возмущение по поводу того, кто и за что заплатил и что вообще вся эта свадьба — неоправданное расточительство. Если вы испытываете денежные затруднения, нет смысла влезать в долги, чтобы устроить для своей дочери пышную свадьбу. В других культурах ваши старания, возможно, оце­нили бы по достоинству, но англичане только скажут, что это показуха, и спросят, почему вы не организовали «что-нибудь скромное и непритязательное».

 

Юмор

 

Помимо трудностей, связанных с деньгами или запретом на разговор о деньгах, в наши дни непременно возникают тре­ния из-за состава двух семей, участвующих в ритуале брако­сочетания: почти всегда родители одной из сторон разведе­ны, возможно, имеют уже новые семьи или живут в граждан­ском браке с другими партнерами, иногда имеют детей от второго или даже от третьего брака.

И даже если никто не устроил пьяный дебош, все остались довольны, как их рассадили и как был организован транс­порт, и шафер никого не обидел в своей речи, всегда найдет­ся кто-то, кто сделает или ляпнет что-либо вызывающее не­ловкость. На первой английской свадьбе, на которой я при­сутствовала, таким человеком оказалась я, хотя мне тогда было всего пять лет. Отец рассказал нам про союз двух сер­дец, описал свадебные обычаи и обряды разных культур и объяснил, чем могут быть чреваты браки между двоюродны­ми братьями и сестрами по материнской линии. Мама взяла на себя задачу объяснить про «факты жизни» — про секс, откуда берутся дети и т. д. Моих сестер рассказы родителей не очень увлекли (они тогда были еще слишком малы: одной три года, другой — четыре), а я слушала как зачарованная. На следующий день я с не меньшим интересом наблюдала цере­монию в церкви, и в минуту затишья, — возможно, после то­го, как священник произнес: «Скажите сейчас или храните молчание вечно», — я повернулась к матери и громким свис­тящим шепотом спросила: «И сейчас он ее оплодотворит?»

После этого меня несколько лет не брали на свадьбы, что, в общем-то, несправедливо, ведь я ухватила суть вещей, лишь немного перепутав хронологическую последовательность. Помнится, в следующий раз я уже присутствовала на свадьбе в Америке: второй раз женился мой отец. Тогда мне было восемь или девять лет, то есть я была достаточно взрослой, чтобы выслушать лекцию о кузенных, патрилокальных и матрилокальных браках с использованием соответствующей терминологии и диаграмм. Тем не менее во время самой тор­жественной части церемонии меня начал душить смех (сла­ва богу, беззвучный). Тогда мне было ужасно стыдно за то, что я веду себя как ребенок — отец всегда говорил мне: «Не будь ребенком», — но теперь я понимаю, что мой приступ смеха был чисто английской реакцией. Любая торжествен­ная ситуация нам кажется, нелепой и вызывает дискомфорт. В самые серьезные, важные моменты официальных церемо­ний нам, к несчастью, хочется смеяться. Это неестественный, нервный смех — близкий родственник юмора как коленно­го рефлекса. Юмор — наш излюбленный механизм защит­ной реакции, а смех —традиционный способ борьбы с на­шей социальной неловкостью.

Английские свадебные торжества — и большинство дру­гих «обрядов перехода» — полнятся смехом: фактически любой обмен репликами в ходе беседы пронизан явным или скрытым юмором. Правда, это не обязательно означает, что все счастливы и весело проводят время. Кто-то, возмож­но, и впрямь от души веселится, но даже эти люди подчиня­ются неписаным правилам английского юмора — прави­лам, которые столь глубоко укоренились в нашем сознании, что превратились в непроизвольный, бессознательный рефлекс.

 

Похоронные обряды

 

И это является одной из причин того, что мы совершенно не умеем себя вести на похоронах. На свете мало найдется «об­рядов переходов», где царила бы такая напыщенно-ходульная атмосфера всеобщей растерянности и смущения, как на типичных английских похоронах⁶².

--------------------------

⁶² Я имею в виду обычные похороны по англиканскому обряду, как хоронят большинство англичан. Этот ритуал можно считать ти­пично английским.

 

Отсечение юмора

 

На похоронах мы лишены нашего основного механизма за­щитной реакции, благодаря которому чувствуем себя отно­сительно свободно в процессе взаимодействия с другими людьми, поскольку шутить и смеяться на столь скорбных ме­роприятиях не принято. При других обстоятельствах мы постоянно шутим по поводу смерти, как и обо всем, что нас пугает и выводит из равновесия. Но похороны — единствен­ная социальная ситуация, когда юмор, — по крайней мере, такой юмор, который вызывает более выразительную реак­цию, чем просто невеселая улыбка, — неуместен и расцени­вается как неуважение к покойному и скорбящим. А лишен­ные возможности шутить, мы чувствуем себя незащищенны­ми, все наши социальные комплексы обнажаются.

Наблюдать это интересно, но мучительно, как за поведе­нием животного, которому жестокий вивисекционист отре­зал какой-то орган. Наблюдать за поведением англичан на похоронах — все равно что смотреть на черепах, с которых содрали панцири. Не имея возможности шутить, мы чувству­ем себя ужасно уязвимыми, будто нам отсекли какой-то жизненно-важный социальный орган. По сути, так оно и есть. Юмор — существенный, неотъемлемый элемент английс­кой натуры, и, когда нам запрещено (или мы жестко ограни­чены в возможности) использовать этот элемент, с психоло­гической точки зрения для нас это равносильно ампутации пальцев на ногах: без юмора мы просто не в состоянии функ­ционировать в обществе. Правила английского юмора — это «правила» преимущественно в четвертом значении данного слова по определению «Оксфордского словаря английского языка»: «нормальное или обычное состояние вещей». Как на­личие пальцев на ногах. Или как дыхание. На похоронах мы обездолены и беспомощны. Не иронизировать! Не насме­хаться! Не дразнить! Не подтрунивать! Не прибегать к шутли­вому преуменьшению! Не каламбурить! Не говорить двус­мысленности! Так как же, черт возьми, нам общаться?

 

---

Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 350; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!