Зороастризм с точки зрения исламского права
В заключение мы напоминаем, что наша неуверенность в предыдущей дискуссии по поводу того, является ли учение Заратуштры монотеистическим, носит исторический характер. То есть, если мы, приняв в качестве критерия историю и исторические документы, исследуем содержание существующих исторических источников и документов с помощью норм науки единобожия, мы не сможем признать зороастризм монотеистическим учением. Согласно этим источникам, теория учения Заратуштры об устройстве мира такова, что даже если предположить, что Ангра-Майнью был создан Ахура-Маздой, она не согласуется с единобожием.
Однако мы мусульмане можем посмотреть на зороастризм с другой точки зрения и вынести суждение об этой религии с помощью другого критерия. Это возможно осуществить с точки зрения исламского права, науки хадисов и с помощью особых критериев ислама, подобный подход связан с набожностью и возможен для мусульманина, обладающего обоснованной и прочной верой. С этой точки зрения не существует препятствий к тому, чтобы признать зороастризм монотеистической религией, то есть религией, которая изначально основывалась на единобожии, и считать все присущее ему многобожие, будь оно вызвано дуализмом, поклонением огню или чем-либо иным, новшеством, привнесенным в него позднее. Если достоверность исторических источников, будет доказана, этого достаточно, для того, чтобы служить критерием с точки зрения мусульманского права. Однако, поскольку нет уверенности в том, что зороастризм изначально не был монотеистическим учением, если нормы мусульманского права этого требуют, не существует препятствий к тому, чтобы признать эту религию монотеистической и, признать зороастрийцев «людьми писания». В прошлом, когда мусульмане ставили зороастрийцев в один ряд с людьми писания, они опирались на те же самые источники, хотя этот вопрос всегда вызывал разногласия среди мусульманских правоведов, причем исламские правоведы иранского происхождения расходились в этом вопросе не меньше, чем другие.
|
|
|
Подробная дискуссия об источниках с точки зрения права и хадисов выходит за рамки этой книги и предназначена для другого времени. Этот вопрос будет в некоторой степени рассмотрен в главе «Семейное право», когда мы будем говорить о браке между родственниками.
Дуализм после Заратуштры
Неуверенность, которая существует по поводу того, было ли учение Заратуштры монотеистическим или дуалистическим, касается только самого Заратуштры и его изначального учения. Однако, то, что в последующие эпохи, особенно в эпоху Сасанидов, которая окончилась приходом ислама в Иран, существовал дуализм, не вызывает ни малейшего сомнения. Все, кто считает Заратуштру монотеистом, с сожалением говорят о том, что единобожие Заратуштры было впоследствии искажено дуализмом. Джон Нас, который в большей или меньшей степени считает Заратуштру монотеистом, пишет:
|
|
|
«Вера в существование злого начала, которое является источником несправедливости и греха с течением времени претерпела изменения и постепенно превратила зороастризм в дуалистическое этическое учение… С течением времени Ангра Майнью стал могущественным дьяволом, который противостоит Ахура-Мазде, и эти два начала в качестве двух равных действующих сил находятся в противоборстве друг с другом. В тех частях Авесты, которые восходят к позднему зороастризму, Ангра-Майнью признается равным верховному богу Ахура-Мазде.»[174]
Те же, кто считают Заратуштру дуалистом, полагают, что после Заратуштры дуализм укрепил свои позиции. П.Ж. Дюменаше пишет:
«Дуализм гимнов Заратуштры стал еще более явным, так как все сущее в мире было разделено между добрым и злым началами…»[175]
Вендидад, являющийся частью современной Авесты, который был опубликован, прямо признает Ангра-Майнью создателем неблагоприятных территорий на земле, леденящей зимней стужи, палящего летнего зноя и ядовитых змей.
|
|
|
В исламскую эпоху зороастрийцы свободно высказывали свои дуалистические убеждения, защищали их и открыто полемизировали по этому вопросу с праведными имамами, а также с мусульманскими учеными и богословами. В шиитских книгах хадисов, таких, как «Тоухид-е судук», «Ихтиджадж-е Табриси», «Айюн ахбар ар-реза» приводятся эти споры и диспуты, и одно это доказывает, что зороастрийцы во времена Сасанидов были дуалистами, сохранили эту веру в эпоху ислама и защищали ее.
Одной из известных зороастрийских книг, написанных в исламскую эпоху (третий век хиджры), является Динкард. Говорят, что более половины этой книги посвящено защите дуализма от иудаизма, христианства и ислама.[176]
Кристенсен полагает, что в эпоху Сасанидов среди зороастрийцев укрепились зерванистские верования, о которых мы упоминали ранее.[177] В целом зерванизм представляет собой весьма запутанное, неясное и полное суеверий учение. По мнению Кристенсена, после появления ислама зороастрийцы, отбросив элементы зерванизма, защищали философию дуализма, которую можно было обосновать. Он пишет:
|
|
|
«Свод положений зороастрийского учения, которое при Сасанидах считалось официальной религией страны, был основан на принципах, которые в конце этой эпохи окончательно утратили смысл. Упадок был окончательным и неизбежным. Когда победа ислама свергла государство Сасанидов, опирающееся на власть духовенства, жрецы поняли, что должны предпринять чрезвычайные усилия для предотвращения окончательного упадка своего учения. Эти усилия были предприняты; была отвергнута вера в Зервана и связанные с ней детские предания, и традицией вновь стало поклонение Мазде без примеси зерванизма. В результате претерпели изменения распространенные легенды о создании мира. Для того, чтобы продемонстрировать единобожие зороастрийских законов, было отменено поклонение Солнцу, а ранг Митры (Михра) был поднят до соответствия древнему Михр Яшту. Многие религиозные предания либо были вообще отменены, либо претерпели изменения, а те части Авесты эпохи Сасанидов и ее толкований, которые были искажены идеями зерванизма, были преданы забвению или уничтожены. Заслуживает внимания то, что яшты, повествующие о создании мира, краткое содержание которых сохранилось в Динкарде, было настолько сокращены, что от них осталось не более, чем несколько строк, и из них невозможно извлечь какое-либо содержание. Все эти изменения произошли в темные века после исчезновения династии Сасанидов. Ни одна из книг на персидском языке не упоминает об этих исправлениях. Дело было представлено таким образом, что данный подвергшийся исправлениям свод положений зороастризма и есть то вероучение, которое существовало в более ранние времена.»[178]
Далее мы скажем о том, что положительное влияние, которое ислам оказал на зороастризм и зороастрийцев был не меньшим, чем другие положительные изменения, принесенные этой религией. Реформы, произошедшие в зороастризме под влиянием ислама, хоть и имели косвенный характер, однако оказались более эффективными, нежели реформы Заратуштры в древних верованиях.
Дуализм в манихействе
До сих пор мы рассматривали дуализм в зороастрийском учении. Как уже было сказано, в ту эпоху существовали две другие религии, которые также основывались на дуализме: манихейство и маздакизм. Дуализм в учении Мани гораздо более очевиден, чем дуализм в зороастризме. Дуализм в учении Маздака – это тот же дуализм, что и в учении Мани, лишь с небольшим различием. Шахристани в «Книге ересей» называет дуалистом Мани, а не Заратуштру, и подробно говорит об этом. В недавнее время исследователи и востоковеды посвятили Мани и его учению множество исследований. Господин Таги-Заде, считается одним из наиболее авторитетных исследователей в данном вопросе. В качестве примера, приведем краткое изложение его мнения по этому вопросу. Он пишет:
«…Учение Мани основывается на существовании двух принципов – добра и зла, а также трех временных циклов – прошлого, настоящего и будущего. Главный источник бытия, то есть великий Бог, представляет собой два начала, одно из которых называется светом, а другое – тьмой. В иранских источниках эти два начала названы «двумя основами». В начале творения, то есть до появления мира и вселенной, эти два принципа были отделены и существовали независимо друг от друга. Манихеи называют этот период времени прошлым. Царство света находилось наверху и простиралось на север, восток и запад, а владения тьмы находились внизу и простирались к югу. Хотя они соседствовали друг с другом, их разделяло пространство, и их границы не соприкасались. Согласно некоторым преданиям, Свету принадлежала также треть пространства на юге, и поэтому, площадь царства света была в пять раз больше владений тьмы. Каждое из этих двух начал существовало в своем царстве в мире и покое. Царство света заключало в себе все доброе, что есть в мире, и там правили порядок, мир, понимание и счастье, тогда, как в царстве тьмы царили смятение, беспорядок и мрак. Иногда эти два принципа предстают в образе двух деревьев: одно – дерево жизни, а другое – дерево смерти. В царстве света правит господь величия, а в царстве тьмы – властитель мрака. Царство света возникло из пяти стран, где обитают пять достоинств бога – разум, мысль, размышление, воля, а также бесчисленные вечные существа и воплощения бога. Царство тьмы также возникло из пяти слоев, расположенных друг за другом, которые от верха до низа состоят из дыма, поглощающего огня, разрушающего ветра, бурной воды и мрака.»[179]
Этого достаточно для того, чтобы подтвердить наше утверждение. Желающие больше узнать о Мани могут обратиться к самой книге «Мани и его учение».
Дуализм в маздакизме
Маздакизм рассматривается как ответвление манихейства. Все суеверия манихейства с небольшими отличиями существуют и в вероучении маздакизма. Кристенсен пишет:
«…истинная вера, или закон Бундоса (Зардошта из Фаса) или Маздака, на самом деле представляет собой реформированное учение Мани, и, как в учении Мани, в этой религии полемика по поводу отношений между двумя древними основами, то есть светом и тьмой, положила начало теологии. Ее отличие от манихейства состояло в том, что согласно ее положениям, движения тьмы не были произвольными и основанными на предыдущем знании. Это движение было слепым, основанным на случайности, в отличие от светлого начала, чье движение было намеренным. Поэтому, в отличие от учения Мани, соединение и смешение светлого и темного начал, благодаря которому возник видимый материальный мир, не было результатом заранее предусмотренного плана, а было вызвано случайностью. Следовательно, в учении Маздака превосходство света подчеркивается гораздо больше, нежели в манихействе.»[180]
Огонь и почитание огня
Одним из важных и заслуживающих внимание вопросов, касающихся идеологической, мировоззренческой и обрядовой системы зороастрийцев в эпоху возникновения ислама является вопрос об обожествлении огня и его почитании.
Этот обычай существовал с древнейших времен и сохранился до наших дней. Ибн Сина пишет в седьмой главе «Книги об исцелении»:
«Наши предки, верили в существование двух начал и в то, что все сущее возникло благодаря двум противоположностям, и по этой причине противостоит друг другу с точки зрения добра и зла, света и тьмы, поэтому они стали сверх меры прославлять и почитать огонь. Они полагали, что огонь достоин восхваления и обожествления по той причине, что огонь является стихией, олицетворяющей свет, а земля, напротив, является воплощением тьмы, и поэтому, достойна принижения.»[181]
Если мы примем слова Ибн Сины в качестве исторического свидетельства, огнепоклонничество возникло вследствие представления о дуализме бытия и философии добра и зла, света и тьмы. Однако исследователи предполагают, что традиция поклонения огню восходит к той эпохе поклонения природе, когда люди почитали все приносящие пользу силы природы для того, чтобы увеличить их добро, и все вредоносные силы, дабы уберечься от их зла. То есть, человек поклонялся огню еще до того, как он осознал добро и зло в их философском понимании и понял, что каждая вещь состоит из двух элементов – добра и зла, света и тьмы. В те времена он делил на две важные категории только вещи. Первую категорию он считал хорошей, а вторую – плохой. Иногда он признавал для каждой из этих категорий существование бога, и этого бога он считал хорошим или плохим. Человек начал видеть в каждой вещи существование двух основ и считать, что любая вещь представляет собой сочетание противоположностей, тогда, когда его мышление приобрело большее развитие. В любом случае, несомненно, что обожествление и почитание огня было распространено у арийцев с давних времен, ибо огонь пользовался большим почетом, нежели любая другая стихия.
Доктор Моин пишет:
«Помимо свидетельств Авесты, и особенно, Гат, чья древность, как предполагается, составляет от тысячи ста до семисот лет до Рождества Христова, на некоторых древних памятниках Ирана в Асхак Аванде на юге Бехистуна (Бистуна) со времен мидийцев сохранилось изображение, древность которого определяют, как восьмой век до н.э. Сейчас это изображение называется «доккан давуд», и оно представляет собой высеченное в скале захоронение, на котором изображен иранец, стоящий перед огнем. Гиршман пишет: нам известно три святилища, относящиеся к эпохе Ахеменидов. Одно из них находится в Пасаргадах и было построено по приказу Кира, другое – в Накше Рустам, возле гробницы Дария и, возможно, было возведено по его приказу, и третье – в Сузах, которое, видимо, относится ко времени Ардешира Второго.»[182]
Заслуживает внимания следующий вопрос: каким же был отклик Заратуштры на эту традицию? Осудил ли Заратуштра это действие, а оно впоследствии вновь получило распространение, стало частью и, более того, столпом зороастрийского культа, или же Заратуштра не возражал против поклонения огню и обожествления огня в том виде, в каком оно существовало?
Если мы примем за критерий предания самих зороастрийцев, в особенности существующей Авесты, Заратуштра не осуждал данную традицию.
Доктор Моин пишет:
«Азар – это имя одного из богов в зороастризме. Азар Изад (ангел огня или языческий бог огня) в Авесте часто называется сыном Ахура-Мазды[183]. Этим названием хотели выразить его величие, точно так же, как например, ангел земли Спандармад, благодаря его пользе, назывался дочерью Ахура-Мазды[184]. В Ясне №25, стих 7, говорится: «Мы поклоняемся огню, сыну Ахура-Мазды, мы славим тебя, о, священный огонь, сын Ахура-Мазды, наша праведная радость, мы славим все виды огня». В стихах 46-50 Замиад Яшта бог огня считается соперником Ажидахака (Заххака), которого Спента Майнью вдохновляет на борьбу с Заххаком, чтобы не дать ему приблизиться к «божественному сиянию», то есть божественной благодати.»[185]
С точки зрения истории, не существует ни одного источника, свидетельствующего о том, что Заратуштра не одобрял обожествление огня и поклонение ему. В Гатах, наиболее достоверной части Авесты с точки зрения подлинности и принадлежности Заратуштре, говорится о необходимости огня в жизни человека. Некоторые утверждают, что убеждения Заратуштры были иными, нежели те, о которых свидетельствуют Ясна и Яшты, приведенных выше. Джон Нас пишет:
«От церемоний и традиций поклонения, а также религиозных обрядов исконного вероучения Заратуштры не сохранилось ничего значительного. Несомненно, что Заратуштра отменил обычаи и верования древних арийских племен, в основе которых лежала вера в колдовство, магию и идолопоклонничество, и которые находились в состоянии упадка. Сохранился лишь один обычай, восходящий к эпохе Заратуштры. Говорили, что он был убит во время поклонения священному огню и перешел в мир иной, поклоняясь богу. В одном из гимнов в Гатах приводятся слова Заратуштры: «Когда я вверяю священному огню свою молитву, считаю себя праведным и справедливым». В другом месте говорится о том, что священный огонь считается даром бога, который Ахура-Мазда принес людям в дар. Однако, следует учесть, что Заратуштра поклонялся не самому огню, и его представления об этой священной стихии отличались от представлений его предков, а его вера отличалась от того, чем впоследствии представляли ее современные огнепоклонники. Он считал огонь священным символом и драгоценным даром Ахура-Мазды, с помощью которого возможно постичь сущность и эликсир высшей истины премудрого Господа.»[186]
Несомненно, что в независимости от того, поклонялся Заратуштра огню или нет, а, если допустить, что поклонялся, в какой бы форме оно не выражалось, после Заратуштры обожествление и прославление огня чрезвычайно актуализировалось и стало главнейшим девизом зороастризма, что сохранилось до сих пор. Зороастрийцы строили храмы огня, подобно тому, как мусульмане строили мечети, а христиане – церкви.
В эпоху Сасанидов зороастрийцы прославились как огнепоклонники. Христиане Ирана, которые в конце эпохи Сасанидов приобрели значительную свободу и оказывали влияние даже на двор Сасанидов, вели дискуссии с зороастрийцами по поводу огнепоклонничества. Кристенсен пишет о том, что когда распространение христианства в Армении вызвало волнение и смятение среди правителей Ирана, Мехр Нарсе, иранский падишах, посоветовавшись с зороастрийскими учеными, издал указ, в котором христианам предписывалось оставить свою веру и перейти в зороастризм. Он также потребовал, чтобы христиане изложили основы своего учения. Известно, что христиане написали ему смелое обстоятельное письмо. Вот отрывок из этого письма:
«Что же касается нашей религии, то мы просто говорим, что, в отличие от вас, не поклоняемся стихиям, солнцу, луне, ветру и огню…»[187]
Также в восьмой главе своей книги он пишет:
«…Зороастрийские жрецы с каждым днем приближали свой конец. Они не имели уже той прежней власти, чтобы преградить путь новым учениям. Религиозные преследования в определенной степени были ослаблены. В среде ученых приоритет приобрела практическая философия религиозных догматов. С расширением горизонтов и распространением новых идей стало постепенно возрастать сомнение. Примитивность древних преданий, которая была свойственна некоторым положениям зороастризма, постепенно стало вызывать недовольство даже у духовенства. Они были вынуждены приводить аргументы для обоснования вышеуказанных преданий и прилагали усилия к тому, чтобы доказать их путем доказательств. Во время беседы, которую один из зороастрийских жрецов вел с Гиваргисом, иранцем-христианином, он сказал так: «Мы никоим образом не считаем огонь богом, мы поклоняемся богу посредством огня, как и вы поклоняетесь богу посредством креста». Гиваргис, который сам был иранцем, принявших христианство, в ответ привел несколько высказываний из Авесты, в который огонь прославляется, подобно богу. Тогда жрец пришел в смятение, и дабы его не сочли побежденным, сказал: «Мы поклоняемся огню потому, что он одной природы с Ахура-Маздой». Гиваргис спросил: «Все ли, что есть в Ахура-Мазде, есть и в огне?» Жрец ответил: «Да». Гиваргис сказал: «Огонь сжигает все нечистоты и конский навоз, а также все, к чему он прикоснется, значит и Ахура-Мазда, будучи той же природы, сжигает все это, как и огонь?» На этот вопрос жрец не нашелся, что ответить.»[188]
В исламскую эпоху, зороастрийские жрецы также вступали в полемику с исламскими учеными и стремились отстоять свои убеждения, однако, теперь они уже не говорили, что поклоняются огню, по той причине, что он одной сущности и природы с Ахура-Маздой. Они утверждали, что вообще отрицают поклонение огню, а поклоняются Всевышнему богу Ахура-Мазде, а огонь считают своим алтарем или киблой[189], так же, как мусульмане, поклоняясь Всевышнему богу и читая намаз, обращаются в сторону киблы, но не поклоняются Каабе.
С одной стороны, придерживаясь древней традиции, зороастрийцы обычно употребляли слово «поклонение», когда речь заходила об обожествлении и восхвалении огня. С другой же стороны, чтобы защитить себя от нападок мусульман, они говорили не о «поклонении», а об отношении к огню, как к кибле. Дакики, известный зороастрийский поэт, предшественник Фирдоуси, первым начавший сочинение Шахнаме, дело которого продолжил Фирдоуси, в соответствии с распространенной зороастрийской традицией открыто использовал слово «поклонение». Там, где рассказывается о вести, принесенной ангелом Заратуштре, он пишет:
Владыке вещает Зардошт: «Я пророк,
За мною идти повелел тебе Бог.
Горящие угли принес я, их жар –
Небесного рая спасительный дар»[190]
Этой зороастрийской традиции придерживается в своих трудах и Фирдоуси, который во многих случаях употребляет слово «поклонение». В известной легенде об открытии огня Фирдоуси повествует:
Однажды Хушанг увидел большую змею и, решив уничтожить ее, бросил в нее большой камень. Камень не попал в змею, и она спаслась, однако от столкновения этих двух камней, высеклись искры, и, таким образом, был открыт огонь.
Вдруг искры вырвались из этих двух камней
И стали разгораться все сильней
Змей не погиб, но обнаружил камень
То, что в себе таил он: яркий пламень.
Тогда-то люди стали из кремня
Наружу извлекать тепло огня
Царь восхвалил зиждителя творенья
За жаркий свет пыланья и горенья,
И, благодарность к господу храня,
Он сделался поклонником огня.
«Огонь, - сказал он, - с богом вечным связан,
Разумный почитать его обязан.»
Под влиянием толкований, возникших после прихода ислама для защиты от упреков в обожествлении огня, Фирдоуси, говоря о поклонении огню, вновь утверждает, что огонь был для зороастрийцев тем же, что кибла для мусульман.
В некоторых своих стихах сам Фирдоуси, отражая позицию зороастрийцев, утверждает, что огонь был для них киблой и алтарем, а не объектом поклонения. Повествуя о том, как Кей-Кавус и Кей-Хосров отправились в храм огня Азар Гиштасп, он говорит так:
Текли в неустанных молениях дни.
Не огнепоклонники были они,
Но пламень для них был святым алтарем,
Восторг, умиление черпали в нем.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 801; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!