Бессмертие души у греков и воскресение из мертвых Христа
Душа и ее бессмертная природа – ось всей платоновско-пифагорейской, а также аристотелевской традиции. Тем не менее, не на бессмертие души уповает христианин, но на «воскресение из мертвых», что подразумевает возвращение к жизни и даже телесное. Именно это последнее обстоятельство представляло самое серьезное препятствие для греческих философов, которые полагали абсурдным, что плоть, источник любой негативности и всяческого зла, должна воскреснуть.
Реакция стоиков и эпикурейцев на речи Павла в афинском Ареопаге (высшем органе судебной и политической власти) была более чем красноречивой. Пока он вел речь о Боге, ему внимали, но едва он заговорил о воскресении из мертвых, его прервали. В «Деяниях Апостолов» читаем, что заслышав о воскресении из мертвых, одни начали глумиться, другие сказали: «По поводу этих доводов послушаем тебя в другой раз». Так Павлу пришлось покинуть собрание.
Плотин выступил с открытой полемикой против воскрешения в теле: «…что касается души, то во плоти она не иначе как дремлющая душа; истинное пробуждение ее заключено в воскресении. И это обновление в отделении от плоти, но не во плоти, ибо возродиться во плоти равнозначно было бы упасть из одного сна в другой, перейти, так сказать, из одной постели в другую, но вознестись поистине означает нечто определенное: уйти не из одной только плоти, но ото всех тел, ибо все плотское радикально противно душе, и его противоприродность проникает до самых корней бытия. Становление, текучесть, самоопустошение не дает телесному войти снова в бытие».
|
|
|
В свою очередь многие христиане воспринимают теорию, изложенную в платоновском «Федоне» не как отрицающую их собственную веру, но как, напротив, проясняющую. Тематика души и воскресения из мертвых станет одной из наиболее дискутируемых.
Для осмысления природы Бога и создания Символа веры в христианской мысли будет заимствован неоплатонический принцип триады и диалектического причастия умственной сущности. Так у Прокла в комментарии на «Тимея» читаем: «Вся умная природа не делима на части, и ее выход за свои пределы совершается при посредстве тождественности. Необходимым условием существования изображения является смешение в нем подобия с неподобием, благодаря которому оно и оказывается именно изображением, в то время как вследствие подобия оно восходит к своей парадигме» (кн. 3, 816).
Новый смысл истории и жизни человека
В античной культуре доминировало циклическое представление об истории, идея линейного прогресса или регресса не была основной. Аристотель говорил о грядущих катастрофах, которые приведут постепенно человечество к примитивному состоянию, затем последуют новая эволюция, высокий уровень цивилизованности вплоть до уже раз достигнутого, затем вновь катастрофа, и так до бесконечности. В библейском послании понимание истории выражено не циклической траекторией, а прямолинейной. В соответствии с текстами Библии по истечении времен сбудутся события уже предрешенные и необратимые, разрешающие и освобождающие смысл истории. Конец времен есть также конец, исчерпанность всего сотворенного во времени: страшный суд — это наступление Царствия Божия во всей его полноте. Такова история, идущая от сотворения к падению, от завета, временного альянса, к ожиданию Мессии, от явления Христа к последнему судному дню.
|
|
|
Этика Канта. Категорический императив и проблема свободы человека
ЭТИКА КАНТА. КАТЕГОРИЧЕСКИЙ ИМПЕРАТИВ И ПРОБЛЕМА
СВОБОДЫ ЧЕЛОВЕКА
Кантовская вторая «Критика», Критика практического разума (Kritik der praktischen Vernunft, 1788), содержит точную формулировку его этических взглядов; в более кратком и простом виде они представлены в Основах метафизики нравов (Grundlegung zur Metaphysik der Sitten, 1785). Этика рассматривается также во второй части большой работы, имеющей название Метафизика нравов (Die Metaphysik der Sitten, 1797). Основные положения кантовской этики связаны с самой концепцией практического разума – разума, способного быть основой для действия. «Поступай так, чтобы правило твоей воли могло всегда стать принципом всеобщего законодательства» – этот фундаментальный моральный принцип Кант называет категорическим (т.е. безусловным, не ограниченным каким-либо условием, например, целью, и не предписываемым как некое средство) императивом(повелением). Поскольку каждому человеку этот принцип диктует его собственная разумная природа, и он не навязывается извне, категорический императив представляет собой самозаконодательство, или автономию воли. Существует только один собственно моральный мотив, а именно уважение к самому моральному закону. Человек как разумное существо, подчиняющееся моральной заповеди, наделен достоинством (Würde), ценностью (Wert), которая не может иметь цены (Preis) или эквивалентной замены – чего-либо, что могло бы ее компенсировать. Этот принцип абсолютной ценности отдельного человека выражен в еще одной формулировке категорического императива: «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству». Моральная ценность, или добродетель, таким образом, является высшим (oberste) благом, и «нет ничего в мире, равно как и за его пределами, что было бы столь же безусловно добрым, как добрая воля». Однако, поскольку все люди по своей природе желают счастья, а те, кто добродетельны, его заслуживают, высшее и полное благо (summum bonum) есть добродетель вкупе со счастьем.
|
|
|
|
|
|
Кант восстанавливает в качестве предмета веры то, что он отказался признать в качестве доказуемой истины в «Критике чистого разума». Мы не можем игнорировать моральное предписание, поэтому должны также принять все, что существенно для его значимости. Среди такого рода импликаций – свобода воли, бессмертие и существование Бога. Человек как наблюдаемая реальность есть природное явление, и его поступки могут быть объяснены с помощью причин естественного порядка. Однако то, что мы должны совершать поступки из уважения к моральному закону и безотносительно к природным наклонностям, предполагает, что мы можем совершать такого рода поступки. А потому значимость морального императива, которую невозможно отрицать, требует веры в человека как трансцендентное существо и, следовательно, свободного законодателя собственного морального поведения. Кроме того, моральный закон требует совершенства воли и чистоты мотивов, которые в действительности недостижимы, к ним можно лишь приблизиться в этой жизни. И опять-таки, поскольку значимость этого требования предполагает возможность его выполнения, мы должны верить в судьбу, выходящую за пределы этой жизни. Таким образом, Бог, свобода и бессмертие,недоказуемые с помощью теоретического разума, обретают значимость в качестве «постулатов» практического разума.
Тексты
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 300; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!