Запись, сделанная после шестой консультации
Во вторник, днем, мисс Кэм пришла на шестую консультацию. Содержание беседы было сильно обусловлено более ранними конфликтами и противоречиями сексуального характера.
«Среда, день. О вчерашней консультации мне нечего сказать. Она была скучной и совершенно безжизненной, будто я сделала все это лишь потому, что я должна это сделать. Мы оба понимали, что все это не что иное, как соблюдение формальностей и приличий. Если и умирать, то умирать как истинный джентльмен! Пустая, выхолощенная и нейтральная беседа; ваш взгляд тоже был нейтральным. Вы смотрели так, как смотрит человек, любезно согласившийся сыграть ту роль, которую на него возложили другие, менее любезные люди... Я вновь обрела свою боль, которой так нелепо и смешно пыталась добиться перед нашей встречей. Но обрела я ее не потому, что наконец-таки мне удалось ее найти, а потому, что сама консультация была для меня тупиковой. Прошедший вечер был повторением понедельника, включая то, что я старательно пыталась занять себя всякой мелкой работой и испытала странные ощущения перед сном. Мне казалось, что в целом мире не существует ничего, кроме боли — такой жестокой, такой чрезвычайно недоступной для моего понимания и бесполезной. И я повторяю вопрошать: почему именно я? Почему это должно было случиться с относительно невинным человеком? Я не поверю, что сделала нечто такое, чем заслужила весь этот кошмар; но, так или иначе, я убедилась в том, что ничего не нужно (да и нельзя) поделать с этими «заслугами», зато есть нечто другое, с чем необходимо что-то сделать, но я не знаю, что именно. Без боли не может быть никакого развития, но невероятно, чтобы нечто созидательное могло проявлять себя в чем-то столь разрушительном и стремящемся только к одному — к деструкции. Я просто не могу в это поверить; нет, даже не поверить, а почувствовать! Я не могу это ощутить... Я с нетерпением мечтаю о том дне, когда я наконец отправлюсь в долгожданный отпуск. Я стремлюсь к этому с отчаянным желанием утопающего, который, совсем выбившись из сил, последним рывком все равно пытается сократить расстояние, отделяющее его от вожделенного, но столь далекого берега. Я просто не представляю, откуда я наберусь терпения и сил, чтобы ждать; и в то же самое время я понимаю, что это не принесет мне никакой пользы. Мне нигде не будет успокоения до тех пор, пока я несу в себе заключенное внутри страдание».
|
|
|
Некоторые клиенты способны достичь реорганизации, испытывая при этом минимум страданий. Для других, в том числе и для этой клиентки, «страдание, заключенное внутри», становится непереносимым, так как глубинные противоречия собственного опыта открываются ищущему взгляду этого клиента. Тем не менее уже на этом этапе можно говорить о достижении определенного прогресса, который заключается хотя бы в умении клиента распознать конфликт, который существует внутри него, и понять, что никакой даже самый полноценный отдых, никакие даже самые замечательные каникулы не смогут стать освобождением и отдыхом от самого себя.
|
|
|
Запись, сделанная после седьмой и восьмой консультаций
Седьмая консультация состоялась в среду, а восьмая — в четверг утром. Для того чтобы сделать контекст встреч и комментарии к ним более понятными, мы воспользуемся записями, которые были сделаны терапевтом. Глубокое смятение и ощущение неопределенности, переживаемое клиенткой, нашло яркое отражение в беседе с консультантом, но сама клиентка чувствовала при этом, что подходит к какому-то окончательному, финальному решению, к некоему выбору между жизнью и смертью — по крайней мере между психологической жизнью и смертью. Она рассказала, как в течение последних лет в ней возрастало внутреннее напряжение, обострялись противоречия и зрели конфликты. Этот рассказ сопровождался множеством ответных реакций на свои собственные слова.
|
|
|
«Я ощущаю это у себя внутри. Это как если бы у меня внутри обитало какое-то маленькое животное, которое робко выглянуло из пещеры, служившей ему укрытием, и вышло из-под ее покрова. Такое маленькое беззащитное животное, которое беспощадно и немилосердно били, терзали, мучили и покоряли своей воле. И вот оно стоит полуживое, все израненное, и кажется, что это кровоточащее тельце вот-вот рухнет на землю, потому что оно еле держится на обессиливших ногах. Оно выглядит таким беспомощным, окончательно раздавленным и совершенно жалким. Я чувствую некоторую отстраненность, но в то же самое время оно живет во мне. Временами бедное животное заходит обратно внутрь пещеры, но есть надежда, что оно выйдет снова. Я ощущаю себя этим маленьким животным, таким беспомощным, избитым и изувеченным».
Вслед за седьмой консультацией, в четверг утром состоялась восьмая встреча с терапевтом. После этой консультации клиентка сделала следующие записи.
«Четверг. Вчерашняя беседа была похожа на предыдущую — она была безжизненной, бесполезной. Единственная разница состояла в том, что она в большей степени была пропитана моим отчаянием и насыщена разбившимися вдребезги надеждами, потому что моя неудача и мой провал казались мне такими близкими. Эта беседа закончилась так же, как и началась, — в полном отчаянии. Ожидание недосягаемого мира и спокойствия, которое мне предвещали мои каникулы, стало еще более отчетливым и пронзительно настойчивым. Все обострилось и замкнулось на одной вещи».
|
|
|
Далее мисс Кэм рассказывает о том, что в среду вечером она пришла к некоему признанию, которое принесло ей некоторое облегчение.
«Вот о чем я думала, когда шла по улице: «Кто же побил тебя? Кто несет ответственность зато плачевное состояние, в котором сейчас находится это замученное маленькое животное? Может быть, это ты сама?» В этом не было никакого смысла, но в любом случае я была слишком уставшей, чтобы отбросить эту идею. Она аккуратно и ненавязчиво настаивала на том, что я излечиваюсь. Так что я спокойно отправилась спать — не особенно счастливая, но зато оставившая где-то позади прежнее состояние полного умственного изнеможения; истощенная, но в большем мире и согласии с собой. Я проснулась бодрая и в хорошем настроении — такая, какой вы и увидели меня сегодня утром. Наша сегодняшняя (восьмая по счету) беседа была просто замечательной. С одной стороны, она была для меня очень обнадеживающей. Все снова обрело свой позитивный смысл — вы, я и, вообще, все вещи вокруг нас. Я знала, что не смогу найти окончательного решения своей проблемы, но я чувствовала, что у меня есть уже достаточное количество материала, с которым можно было бы работать, и что сейчас самое подходящее время сделать что-то, а не просто продолжать об этом думать.
Я чувствовала себя неопределенно относительно окончания наших встреч; отчасти потому, что вы могли бы подумать, что я тороплюсь все закончить и сбежать в тот самый момент, когда дорога стала вязкой, а продвижение вперед — тяжелым, но в большей степени оттого, что не была окончательно уверена в том, что это нужно сделать именно сейчас. Но на самом деле это самое подходящее время для того, чтобы остановиться... Здесь, в Чикаго, где я нахожусь вне своего привычного окружения и не имею обязанностей, не несу ответственности, где у меня нет друзей, все это представляется в некотором роде фантастической, воображаемой практикой. Я не могу на деле, в реальных взаимоотношениях проверить справедливость и действенность заключений, обретенных в ходе терапии, и почувствовать необходимость продолжения курса!»
В начале восьмой и последней встречи с консультантом она окончательно утвердилась в справедливости своего открытия, которое приводится в начале этой цитаты, о том, что она занимается самоистязанием, сама наказывает себя, что она и есть тот человек, который «пытал и мучил бедное маленькое животное», что она и есть тот самый человек, который выносил жестокие приговоры самому себе, и что нет никакой необходимости продолжать оставаться таковым и дальше. Консультация закончилась утверждением того, что «теперь я вижу, что все не так уж плохо, что положение дел не безнадежно, что все дело во мне и что я в состоянии изменить что-то в своей жизни. Я не рассчитываю на то, что это будет просто. Но я думаю, что мне следует быть мягче относиться к себе и не наказывать себя так, как я это делала раньше». Такое осторожное позитивное утверждение является весьма характерным для завершения курса терапии.
Дата добавления: 2018-05-09; просмотров: 168; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!