Запись, сделанная несколько недель спустя
«В отпуске. Мой отъезд стал для меня разочарованием, — разочарованием, к которому я не была готова. Я слишком сильно эмоционально истощена, чтобы в состоянии получать удовольствие и испытывать радость от чего бы то ни было. Дни идут, а я все еще продолжаю чувствовать себя выздоравливающей — уже не больной, но еще и не здоровой, не мертвой, но и не живой. Я приобрела фантастическую раздражительность и болезненную чувствительность. Самая незначительная вещь способна вывести меня из состояния равновесия, я испытываю досаду и раздражение без всякой видимой причины. Это кажется абсолютно иррациональным, но, вероятно, тому есть причина. Я становлюсь совершенно невменяемой и почти жестокой, стоит только кому-то перебить меня или начать давать мне рекомендации. Вероятно, отчасти это можно объяснить как проявление усталости. Но большей частью это связано с тем, что я не просто устала, — я катастрофически измотана и действительно остро нуждаюсь в отдыхе. Я понимаю это по-своему: я нуждаюсь в отдыхе, а это означает, что весь мир должен дать мне отдохнуть, поэтому я начинаю сходить с ума, когда они мне мешают. Чрезвычайно просто забыть этот тяжелый урок о том, что это мой выбор — чувствовать себя избитой этим миром! Получается странная картина — гаев и раздражение поднимаются во мне совершенно непроизвольно, но в то же время я четко сознаю, что в состоянии сделать свободный выбор: разозлиться мне или нет. Дело даже не в том, чтобы быть способной подавить в себе раздражение. Весь вопрос в том, чтобы иметь возможность выбора: быть ли тебе раздраженной или дружелюбной. И надо сказать, что мне не прибавилось счастья от осознания того, что я по своей воле остаюсь раздраженной. Я думаю, что, может быть, я жду того, что мои новые открытия сами все сделают за меня и что я слишком обижена, чтобы понять, что я должна сделать все это сама. Возможно, я поправляюсь, но сама того не замечаю, потому что всегда жду только разительных перемен. На самом деле я не имею ни малейшего представления о том, становится мне лучше или нет, и это меня страшно беспокоит. Что, если я прошла через все эти мучения напрасно? Я знаю, что такого рода суждения безосновательны, но я никак не могу найти критерий для оценки своего самочувствия, что заставляет меня ощущать бессилие и беззащитность. Но, возможно, я просто не знаю, как могу почувствовать, что выздоравливаю. Может быть, я веду себя вполне конструктивно, но не знаю этого, потому что просто не замечаю того, что не требует усилий, когда просто позволяю вещам происходить спонтанно».
|
|
|
В ее рассуждениях о том, какие чувства у нее возникают по поводу собственного раздражения и гнева, появляется удивительно ясное описание того, что испытывает человек, когда его переживания свободно проникают в сознание, и что напоминает эта трансформация бессознательного материала в осознанный, исходя из внутренней системы координат клиента. Если прежде гнев отрицался до тех пор, пока не набирал достаточно силы для того, чтобы прорваться в сознание и проявиться в виде неконтролируемой вспышки, которая все равно не расценивалась клиенткой как проявление ее истинной сущности и не принималась как часть собственного «я», то сейчас гнев тут же достигает сознания. А если переживания становятся более осознанными, более простым становится и контроль за ними. Выражение гнева теперь начинает представлять собой выбор; переживаемое раздражение обдумывается наряду с другими переживаниями, в том числе с переживанием дружелюбного расположения к другим людям, и точно так же может стать свободным выбором, быть выражено и проявлено вовне. Человек может сознательно выбрать альтернативу проявления собственного гнева и раздражения. Это вовсе не означает, что такая ситуация более приятна самому человеку, это означает только, что меньшее количество переживаний подавляется, отрицается и искажается, а следовательно, список неотреагированных чувств, за которые придется платить по счетам тем напряжением, которое сопровождает эти формы психологической защиты, заметно сокращается. Вне зависимости от того, согласится с этим читатель или нет, сама цитата доносит до нас живые и настоящие переживания человека, который пытается быть самим собой в большей степени, чем был раньше, а также всех явлений, которые сопутствуют этому более свободному бытию.
|
|
|
|
|
|
Тот факт, что в основе терапии лежит некий паттерн реорганизации и что необходимо многое сделать, чтобы претворить этот паттерн в жизнь, находит свое подтверждение как в клиническом опыте, так и в исследованиях. Когда терапевтический опыт глубоко проникает в психологические структуры и ассимилируется в них, изменения в поведении и в личности клиента могут наблюдаться еще в течение достаточно длительного периода времени после непосредственного завершения терапии.
После описания того чувства «отложенного воодушевления», которое она испытала во время своего отпуска, мисс Кэм продолжает свой рассказ:
|
|
|
«Есть только одна вещь, которая меня обнадеживает и дает мне некоторое утешение даже сейчас. Все дело в том, что я не испытываю радости и большого удовольствия от собственного отдыха в первую очередь потому, что я привыкла к тому, что у меня было только одно место, где я чувствовала себя, спокойно и комфортно, и этим местом всегда являлся мой дом. Это принципиальная причина, по которой я не могу расслабиться даже в отпуске. Но сейчас я уже нахожусь на пути к тому, чтобы чувствовать себя как дома где угодно и с кем угодно. Это порождает во мне особое чувство, что из этой маленькой искорки разгорится пламя».
Следует отметить, что реорганизация личности сопровождается и новым восприятием всего, что окружает человека в его жизни, включая даже те представления и переживания, которые, казалось, его вполне удовлетворяли. Изменения в структуре личности означают, что тело-век начинает жить буквально в новом мире, который стал новым благодаря тем изменениям, которые произошли в его восприятии. Неудивительно, что сначала это доставляет некоторые неудобства.
Дата добавления: 2018-05-09; просмотров: 219; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!