Dr. Evil. More Punany
Кира возжелал, чтобы я менеджировал его новый проект. Он был не против, если я выступлю вокалистом. По его мнению, у меня получалось «шаманить». Кира вслух мечтал о коммерческих перспективах сотрудничества и расписывал неизбежное наше счастье, а я отнекивался и уходил от прямых ответов. Обижать человека – зачем? Но шаманить под корнедубовский грув-бокс – пусть подыщет себе другого ниггера.
- Поехали в студию хоть сейчас, хочешь? – Кира пустил в ход последний и самый сильный козырь. – Новый материал покажу, голос наложить попробуем. Инженер будет рад, он тебя уважает.
Инженер не уважал никого, кроме самого себя – и немногочисленных любимцев, к числу которых я не относился. Еще он уважал тех, кто платил ему налом. Но это как раз понятно: семья, жена, дети. В те годы он оставался единственным человеком, который а) врубался в реггей, б) имел в собственном распоряжении профессиональную звукозаписывающую студию. Вруб в реггей у Инженера произошел так. В эпоху перестройки поселился в Тоскве американец по имени Фред, человек безвредный и даже полезный. Режиссер и оператор на вольных хлебах, он регулярно снимал что-то для зарубежных телекомпаний. Когда, вскоре после основания великой «Армии Джа», мы с Гектором принялись торговать зеленым вареньем, чтобы чуть-чуть поправить материальное положение, Фред стал нашим постоянным гостем. Человек он был негрузовой, ему разрешалось заходить просто так, без покупок. Как раз покатила тема с концертами «Армии Джа», и предприимчивый американец загорелся желанием снять клип. Выбрали песню под названием «Эфиопия далеко, попасть туда нелегко», но как сделать хорошую запись? Фред свёл нас с владельцем студии в ДК им. братьев Аксаковых – долговязым, крепко сложенным, коротко стриженым блондином Витей, обликом своим являвшим микс Индианы Джонса с участковым инспектором Анискиным. Одевался он просто: джинсы, рубашка. Ездил на старой развалюхе отечественного производства. Один час работы в его студии стоил десять баксистов. Фред оплатил три сессии по восемь часов каждая. Работа закипела.
|
|
|
До знакомства с нами звуковик Витя в основном имел дело с рокерами-алкоголиками и лощеными представителями вечно вчерашней российской попсни. Студию, заклеенную плакатами группы «Пария», Анны Стукачевой, Ивана Банана и прочих героев экрана, заполонила наша размороженная компания. Барабасс держал долгие вдохновенные речи: о жизни и творчестве Эстона «Фэмилимана» Баррета, о путях спасения из Вавилона, о смысле мистического откровения растафари и т.п. Гектор, заметно нервничая, раз за разом переписывал вокал в одном и том же месте – ему никак не удавалось попасть в синкопу, чтобы сохранить правильное ударение в слове «Эфиопия», получалось: «ЭфиопИя». Приехавший специально на запись барабанщик Винс тихо улыбался, сидя на кресле в углу. Я бренчал на гитаре и пел про далекую Эфиопию, без конца перекраивая текст. Вите льстили наши рассказы про то, какую важную роль на Джамайке выполняют звукорежиссеры.
|
|
|
«Я музыкальный инженер-технолог», – гордо говорил Витя. Кроме Боба Марли, он никакой другой реггей-музыки не слышал. Мы просветили его, завалив магнитофонными кассетами (лазерные диски еще не входили в быт советского человека). Оплаченное время закончилось, Фред куда-то исчез (и появился лишь через полтора года), но дело было сделано, новый агент завербован, и через пару недель мы закончили сведение и мастеринг первого коронного трека, используя свободные окна в Витином расписании. «Эфиопия далеко» заняла третье место в хит-параде Славянского радио. Знаменитыми мы не проснулись, но пираты с черного рынка принялись штамповать кассетки с красно-желто-зелеными обложками. На нас уже можно было маленько заработать!
Это понял и Витя Инженер. Вскоре он отказался от аренды дорогущего помещения в ДК Аксаковых и переехал в родное Подтосковье, где получил под полный контроль огромный подвал в ДК комбината «Мебель-Трест». Здесь он оборудовал две студии сразу. Одна, пожирнее, использовалась для основной работы с попсовиками. Другая, попроще, служила конспиративной базой русского растафарианства. Расчет у Инженера был прост: права на все треки, записанные на его студии, у него и остаются. Если когда-то что-то где-то уйдет с молотка, выручка не пройдет мимо кассы. Обвинять его в меркантильности и продажности могут только те, кто всегда просил на мороженое у мамы с папой. Иногда он перебирал: на моих глазах разводил случайного залетного немца, впаривая старый, крест-накрест перепаянный дат-рекордер «Алкаи» под видом нового. Немец, впрочем, не повелся. Чувство юмора у Инженера было странное. Общаясь с ним, ты никогда до конца не понимал, издевается он над тобой в данный момент или нет. В Рыхлых Горках «Армия Джа» репетировала и записала первый альбом. Сюда приезжали участники развалившейся «Корневой Системы», чтобы под чутким руководством Барабасса записывать все новые и новые инструментальные композиции (я не назвал бы это риддимами). Здесь из небытия возникали перспективные вокалисты, в небытие же и проваливались после одной-двух репетиций. Здесь записывались первые оригинальные хиты, даб-версии и их сэмплеры, отсюда гигабайты информации расходились по странам и весям. Никто не мыслил в категориях земных и разумных, исключая, разве что, самого Инженера. Так творилась история. Многие ночевали здесь (для этого существовало вспомогательное помещение и матрасы со спальниками). Барабасс и некоторые лично приближенные к особе Инженера, а также иногородние его друзья, музыканты или – редко – заказчики жили порою по несколько дней. Я при поездках на студию всегда прихватывал запас продовольствия и зубную щетку. В студийной работе есть загадка, тайна, слепое пятно. Что на самом деле творится человеком, мудрствующим за многоканальным пультом? В чем смысл и секрет его труда? О чем радеет звукоинженер? Мы подолгу сиживали за столом на кухне, попивая чаек, а то и пивасик, и дым летал над стеклянной тарой.
|
|
|
|
|
|
- Ты у нас гений, Ю-Лов, – говорил Танцующий Инженер, протягивая горящую папиросу и глядя прямо в глаза с вопросительной улыбкой.
И я опять не понимал: это полуоскорбление или полунаезд? Танцующим его прозвали вот за что. Талантливый мультиинструменталист, он особенно хорошо владел клавишными, хотя мог и на басу, и на гитаре, и на перкуссии сыграть по-настоящему интересно и запоминаемо. На сцене, однако, Витя вел себя совершенно иначе, чем в жизни: приплясывал, подскакивал, приседал, взмахивал руками, резким движением ворошил волосы, строил рожи и скалил зубы. Он нередко подпевал во второй линии, и в общей звуковой волне не тонули его вскрики и причитания. Когда Инженер впервые поддержал «Армию Джа», заменив провалившегося в депрессивный невроз клавишника (чье имя кануло в Лету), его поведение на сцене не осталось незамеченным. Концерт проходил в старом советском кинотеатре неподалеку от Центрального вокзала, но поскольку кино в ту эпоху в городе не показывали, зал переоборудовали под клуб. Здесь состоялся Первый Антифашистский Рок-фестиваль (фашистов, впрочем, тогда в Тоскве было не густо; странно, что сейчас их пруд пруди, зато антифашистских фестивалей – как отрезало). Некая девушка в зале настолько разволновалась, что бросилась на сцену прямо во время шоу и откровенно тёрлась об Гектора, с трудом сохранявшего невозмутимый вид. Затем нимфоманка бросила командующего «Армией Джа» и обратила свою страсть к Танцующему Инженеру. Тот благополучно проплясал с ней в обнимку до конца отведенного организаторами времени, после чего увез на своей развалюхе в жаркую ночь.
…Кира Десантура выдал мне запасной шлем, и я водрузился сзади пассажиром на его скутер, и мы понеслись сквозь пыль и копоть тосковских улиц прочь, за кольцевую дорогу, в Рыхлые Горки, к Танцующему Инженеру на Русскую реггей-студию, да поможет нам Джа всемогущий и вечный. Айри!
X.4.4. Айшаман.
Mi sell drugs like di pharmacy
Needle and siringe like di pharmacy
Check di real pharmacist mr palmer fi
Nuh prescription yuh naw fi si
Дата добавления: 2015-12-17; просмотров: 24; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!