Список принятых сокращений 26 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 27 из 66Следующая ⇒

2) в отношениях с Соединенными Штатами Америки: проведение курса на поддержание стабильного и предсказуемого взаимодействия на основе принципов равноправия, невмешательства во внутренние дела и уважения взаимных интересов, ориентируясь на выведение двустороннего сотрудничества на подлинно стратегический уровень;

3) последовательное утверждение в международных отношениях принципов взаимопонимания, верховенства права, уважения суверенитета и территориальной целостности государств, противодействия глобальным вызовам и угрозам, включая опасность распространения оружия массового уничтожения и средств его доставки, международный терроризм, наркотрафик, организованную преступность, региональные конфликты.

Функции государства реализуются в рамках четырех основных направлений — правотворческой, исполнительно-распорядительной, правоохранительной и контрольно-надзорной деятельности и в трех основных формах — правовой, организационной и воспитательно-идеологической.

Основные методы реализации: императивный (властно-побудительный); диспозитивный (автономный), предусматривающий значительную самостоятельность участников управленческих отношений, предоставляющий им возможность на законных основаниях регулировать свои взаимоотношения по своему усмотрению; поощрительный, стимулирующий правомерное, социально активное поведение; рекомендательный, позволяющий субъектам управленческих отношений согласованно избирать наиболее приемлемый вариант решения.

Используются эти методы комплексно. Их конфигурация зависит от многих факторов объективного и субъективного характера, диктуется теми целями и задачами, которые реализует субъект управления. Демократические государства преимущественно опираются на правовое регулирование общественных отношений в сочетании с методами убеждения, стимулирования и контроля. Сюда же можно отнести активную воспитательную и культурно-просветительскую деятельность. Силовое принуждение используется только в случае нарушения правовых установлений. Командно-мобилизационным и императивно-принудительным методам отдают предпочтение недемократические режимы.

Функции государства и функции государственного управления — понятия близкие, но не тождественные. Между ними много общего, но не меньше и различий. Общее состоит в том, что те и другие являются властным управляющим воздействием, нацелены на решение важнейших общественных задач и государственных предначертаний.

Тем не менее, функции государства значительно шире, ведь к основным направлениям деятельности любого государства, кроме собственно государственного управления (исполнительно-распорядительной деятельности), относятся законодательствование, правосудие, надзор и контроль. Государственное управление предполагает более активное и совершенно конкретное воздействие на управляемые объекты.

При построении функциональной структуры государственного управления будем исходить из того, что:

1) они реализуются высокостатусными органами государственной и муниципальной власти — Президентом РФ и его полномочными представителями в федеральных округах, парламентами федерального и регионального уровней, правительством страны, министерствами, службами и агентствами, губернаторами и их администрациями, администрациями на уровней местных сообществ. Свою конструктивную роль играют различного рода и уровня межведомственные комиссии, рабочие группы и проблемные советы. По сферам влияния государственное управление осуществляется в масштабах всей страны и отдельных ее административно-территориальных образований (республик, краев, областей, округов), отдельных сфер жизнедеятельности людей, отраслей производственной и творческой деятельности. По характеру управляющего воздействия оно бывает директивным (командно-административным, мобилизационным), координационно-регулирующим, воспитательным. По направленности управляющего воздействия функции подразделяются на внутренние и внешние;

2) государство и каждый его орган может успешно выполнять лишь те функции, которые объективно детерминированы потребностями и интересами общества, отдельных его подсистем и граждан;

3) каждый вышестоящий орган должен брать на себя или наделяться лишь теми функциями, которые не в состоянии реализовать нижестоящие органы или, скажем, негосударственные структуры. При этом должна быть обеспечена «проходимость» управляющих команд сверху вниз или по каналам другой направленности без каких‑либо «зазоров», деформаций и искажений;

4) функции государственного управления должны быть оптимальными и соответствовать компетенции государственного органа. Ограниченность обязанностей при больших правах и ресурсах и, наоборот, избыток функций при ограниченных правах и ресурсах непременно ведут к бюрократизации государственного управления и безответственности. Лишь правильная конфигурация функций, адекватное их восприятие и грамотное ресурсное обеспечение позволяют организовать эффективное государственное управление;

5) функции государственного управления должны реализовываться в строго установленном процессуальном порядке. Каждый государственный орган, каждое его структурное подразделение или подведомственное учреждение должно действовать в строгом соответствии с утвержденными уставами, положениями, стандартами и административными регламентами; каждая должность должна иметь свой статус, каждый работник наделяться не только общими, но и вполне конкретными правами и обязанностями. Каждый должен персонально и в полном объеме нести ответственность в соответствии с административным и трудовым законодательством, административными, должностными регламентами и служебными контрактами. Отсутствие организационно-правовой определенности ведет к неразберихе, безответственности и безнаказанности.

Функциональная система государственного управления включает в себя общие, специфические и вспомогательные функции-компоненты. К общим относят функции, которые отражают сущностные и наиболее крупные составляющие управленческого процесса — целеполагание, прогнозирование, планирование, организацию, координацию и регулирование, кадровое обеспечение, мотивацию, учет, контроль. Специфические функции касаются отдельных сфер и аспектов государственного управления — регулирования рыночных отношений; управления здравоохранением, образованием, наукой, культурой и социальной защитой населения; управления в сфере бюджетно-финансовых отношений, налогообложения и лицензирования и т.д. Управление также невозможно без вспомогательных функций — организационного, информационного, финансового, материально-технического, документационного обеспечения управленческого процесса на всех его этапах и в каждом звене.

Структурировать функции государственного управления можно и по многим другим основаниям. По временны́м параметрам — на постоянные и временные; по уровням властной иерархии — на функции федерального уровня, уровня федерального округа и уровня субъектов федерации; по характеру управляющего воздействия — на регулятивные, охранительные и воспитательные; по конструктивности можно говорить о функциях созидающих и функциях тормозящих и разрушающих (дисфункциях). Ученые НИУ—ВШЭ предлагают трехуровневую систему классификации полномочий федеральных органов исполнительной власти: на первом уровне могут быть представлены полномочия руководства, прежде всего в сфере разработки стратегических направлений развития подконтрольной сферы и принятия соответствующих управленческих решений и нормативных правовых актов; на втором — специфические функции (например, по управлению государственным имуществом, по предоставлению публичных услуг физическим и юридическим лицам); на третьем — контрольно-надзорные полномочия.

Разнятся функции также по следующим параметрам:

1) по субъекту воздействия: функции государства в целом, которые нацелены на реализацию полномочий Российской Федерации как единого целого, функции субъектов РФ и функции отдельных государственных органов и организаций;

2) по объему и масштабам: одни реализуются в масштабах всего общества и его крупных подсистем; вторые ограничены отдельными сферами, сегментами, звеньями и компонентами общественного организма;

3) по средствам: при реализации одних полномочий используется мощь всего государства, других — лишь те ограниченные средства, организационные, правовые и моральные возможности, которыми они вправе воспользоваться в данной ситуации;

4) по ведомственной иерархии. На федеральном уровне это проявляется в следующем разделении функций:

федеральное министерство исполняет функции по выработке политики в установленной сфере деятельности и правовому регулированию в пределах установленных для него полномочий, за исключением вопросов, правовое регулирование которых осуществляется исключительно федеральными конституционными законами, федеральными законами, актами Президента РФ и Правительства РФ. Министерство осуществляет координацию и контроль деятельности находящихся в его ведении служб и агентств. При этом оговаривается, что министерство не вправе осуществлять в установленной сфере деятельности функции по контролю и надзору, а также функции по управлению государственным имуществом;

федеральная служба реализует функции по оказанию государственных услуг и управлению государственным имуществом, издает в пределах своей компетенции индивидуальные правовые акты на основании и во исполнение Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов Президента РФ и Правительства РФ, нормативных правовых актов федерального министерства, осуществляющего координацию и контроль деятельности данной службы; обеспечивает реализацию задач в сфере государственной и общественной безопасности. Служба не вправе осуществлять нормативно-правовое регулирование в установленной сфере деятельности, кроме случаев, устанавливаемых указами Президента РФ или постановлениями Правительства РФ;

федеральное агентство осуществляет функции контроля и надзора. Оно не вправе осуществлять нормативно-правовое регулирование в установленной сфере деятельности, а также функции по контролю и надзору.

Каждая функция в свою очередь состоит из целого ряда элементов (подфункций). Главные из них — анализ конкретной ситуации (информационно-аналитическая функция); прогнозирование развития событий и процессов, выбор целей, разработка политики, стратегии и тактики решения промежуточных задач и достижения поставленных целей (проектно-нормативная и нормативно-распорядительные функции); кадровое обеспечение управленческого процесса; координация, регулирование и мотивация усилий исполнителей (организационно-исполнительная); контроль, оценка промежуточных и итоговых результатов управления (контрольная). В принципе это и есть основные функциональные составляющие повседневной государственно-управленческой деятельности.

Значимость такой деятельности трудно переоценить. Именно поэтому проблема оптимизации функций государственного управления и разработки их типовых моделей является ведущей в программе административной реформы.

О масштабности задачи свидетельствует тот факт, что по итогам реформ степень удовлетворенности граждан качеством и доступностью государственных услуг должно повыситься не менее чем на 70%. Только на этапе начала административной реформы (2003) было проанализировано 5634 функции государственного управления. Избыточными было признано 1468 из них, дублирующими — 263. Полностью или частично избыточными и требующими изменения было признано 868 функций. Была проведена также аттестация 18 983 федеральных государственных учреждений и 6478 подведомственных органов исполнительной власти федеральных унитарных предприятий на предмет статусной принадлежности и функциональной оправданности. Было предложено ликвидировать, реорганизовать либо приватизировать 5008 (36,4%) учреждений, 3353 (51,8%) предприятий[164]. Задача оптимизации функций и прекращения избыточного государственного регулирования экономической сферы, замена отраслевой модели управления функциональной не снята с повестки дня. Сегодня, как и прежде, число полномочий, которые не предусмотрены положениями об органах исполнительной власти, насчитывает десятки тысяч, несмотря на то, что на 1 июля 2010 г. в положениях их насчитывалось лишь 6700[165].

По-прежнему приоритетными направлениями остаются мероприятия:

по очищению аппарата от функций и задач, взятых из советского прошлого;

внедрению принципов и процедур управления по результатам и проектам;

реформированию отношений собственности и межбюджетных отношений;

развитию системы саморегулируемых организаций, введения их в более строгое правовое пространство;

организационному разделению функций политического характера, регулирования экономической деятельности, надзора и контроля, управления государственным имуществом и предоставления государственных услуг;

повсеместному внедрению административных регламентов функций и предоставления публичных услуг;

оптимизации соотношения полномочий между федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов РФ и местного самоуправления, повышения качества территориальных структур федеральных органов исполнительной власти;

развитию местного самоуправления;

переходу к технологиям «электронного правительства» с единой автоматизированной системой мониторинга результативности государственного управления (ГАС «Управление»);

формированию эффективных механизмов противодействия коррупции.

По аналогичным направлениям осуществляются реформы функциональных схем и на уровне органов государственной власти субъектов РФ.

9.3. Государственное управление и местное самоуправление: особенности статусно-функционального взаимодействия

В современной науке и мировой практике пока не сложилось общепринятого понимания сущности, природы и функций местного самоуправления (лат. municipium; англ. local self-government). Пока по‑настоящему не исследованы исторические корни, особенности и преимущества той или иной его модели, не определены место, роль и функциональные пределы муниципалитетов в механизме государственного управления. В одних случаях считается, что местное самоуправление — это своего рода продолжение государственной власти, в других — местное самоуправление рассматривается как одна из разновидностей социального управления, третьи представляют местное самоуправление в виде особой формы демократической публичной власти, существующей (наряду с государственной) в качестве совершенно самостоятельного, как говорил А. Токвиль, «самоуправляемого сообщества». А. Токвиль высоко оценивал возможности самоуправленческих начал обустройства общественной жизни, доказывал, что «только общинные институты открывают путь к свободе и учат людей пользоваться свободой, наслаждаться ее мирным характером». Идеалом для него, как и для многих других авторитетных ученых и политиков того времени, было общество, функционирующее как совокупность свободных и самоуправляющихся ассоциаций и общин.

Не случайно именно на уровне муниципальных образований в США в конце XIX — начале XX в. началось движение за повышение эффективности государственного управления. В городах, районах и поселениях создавались комитеты, бюро и отделы эффективности, отрабатывались критерии, показатели и методики оценки качества функционирования государственной и муниципальной службы.

Во второй половине XIX в. в Европе господствовала концепция, сформулированная Рудольфом Гнейстом, согласно которой главное условие самостоятельности органов самоуправления заключается в том, что они являются не структурным элементом правительственной системы, а органами местного сообщества, на которые возлагается выполнение определенных задач государственного управления. Принцип незыблем, хотя сформулирован достаточно давно, он полностью соответствует нормам Европейской хартии местного самоуправления (1985) и касается всего: компетенции органов местной администрации; порядка осуществления полномочий; финансовых средств, необходимых для нормального функционирования органов местного самоуправления.

В России теоретические основы местного самоуправления стали складываться в XIX в., в первую очередь усилиями А. Д. Градовского, В. П. Безобразова, А. И. Васильчикова, Н. М. Коркунова, Н. И. Лазаревского, В. Н. Лешкова, М. И. Свешникова, Б. Н. Чичерина. Они полагали, что самоуправление — это неотъемлемое право народа, что органы местного самоуправления должны входить в систему органов государственной власти в качестве неотъемлемого элемента общей социальной системы управления обществом, причем неважно, сельское это поселение или городское, организовано оно в масштабах уезда, округа или целой губернии.

ГРАДОВСКИЙ Александр Дмитриевич (1841—1889)

Известный русский ученый-историк, юрист-государствовед. Профессор Петербургского университета, в 1863 г. защитил докторскую диссертацию по теме «История местного самоуправления в России». Наиболее известно его произведение «Начала русского государственного права» (1875). Яркий представитель либеральной мысли, сторонник конституционализма и развития земских структур. Демократические перемены считал базовым фактор преодоления правового нигилизма. Доказывал, что главная задача правоведов — поиск лучших способов государственного управления. Наиболее значимыми в управлении и политике считал государственную регламентацию, самоуправление и частные союзы.

Суверенитет личности трактовал как самодеятельность в рамках закона, что и составляет основание совместимости самодержавия и демократических свобод. Был убежденным противником идей коммунизма и социалистической революции.

К числу слабостей научных взглядов А. Д. Градовского исследователи относят недооценку политической значимости социально-экономического фактора, излишнюю идеализацию русского государственного строя, который ученый полагал возможным совместить со строгой законностью, правовым управлением и даже со свободой граждан, считая, что в России это возможно только при установлении конституционной монархии.

ЧИЧЕРИН Борис Николаевич (1828—1904)

Крупный российский ученый-правовед, философ-гегельянец, активный участник земского движения. Профессор Московского университета. Воспитывал наследника престола, избирался московским городским головой. Идеолог русского либерализма с его свободой совести, свободой от крепостничества, свободой книгопечатания, свободой слова, гласностью судопроизводства, открытостью правительственных решений.

Среди крупных научных публикаций: «Опыты по истории русского права» (1858); «О народном представительстве» (1866); «История политических учений» (в 5 частях, 1869—1902); «Собственность и государство» (в 2 томах, 1881—1883); «Положительная философия и единство науки» (1892); «Курс государственной науки» (1894—1898); «Философия права» (1900); «Вопросы политики» (1903).

Исходя из общих положений философии Г. Гегеля, дополнив их некоторыми персоналистскими принципами, Б. Н. Чичерин фундаментально разработал проблемы философии права, истории политических и правовых учений, народного представительства и местного самоуправления. Доказывал, что право как «внешняя свобода человека, определяемая общим законом» есть результат истории. Много внимания уделял разработке проблем соотношения права и нравственности.

Конечную задачу государства представлял как обеспечение свободы личности, писал, что «не лица существуют для учреждений, а учреждения для людей». Разработал свой проект земской реформы. Идеалом общественного устройства считал правление, где царствует свобода личности.

Российские ученые были убеждены, что только земства способны ввести бюрократию в должные границы, сделать ее полезной и обеспечить надлежащую управляемость[166]. Земства и городское самоуправление, по их мнению, должны были не просто существовать рядом с государственной властью, а быть органически вмонтированнными в систему государственного управления. При этом многие ученые хорошо понимали, что местное самоуправление — это особый институт управления, представляющий «обособленные от государства публично-правовые юридические лица» и «общественные союзы», которые удовлетворяют интересы местности. Находясь под строгим контролем государственной власти, местное самоуправление очень быстро функционально превращалось в «помощника государства» в решении местных проблем, избавляя к тому же государственную власть от лишнего бремени.

В период царствования Александра II на основании Положения о губернских и уездных земских учреждениях стали складываться и последовательно совершенствоваться различные формы самостоятельного управления на местах. Они не считались государственными, а рассматривались как общественные образования. Лишь в 1890‑е гг. земское и городское самоуправление получило статус государственного, а их выборные должностные лица стали считаться государственными служащими. В преддверии социалистической революции местный уровень власти стал рассматриваться как элемент децентрализованого государственного управления.

В советские времена местное самоуправление было упразднено, все органы местного публичного управления вплоть до районов, поселков и сельских поселений (районные, поселковые и сельские) считались структурами единой централизованной советской государственной власти. Лишь в годы перестройки и в постсоветские времена стали воссоздаваться структуры местного самоуправления.

Сейчас система местного самоуправления в России получила конституционное закрепление и достаточно полное статусное развитие. Мы поняли, что без местного самоуправления центральная и региональная государственная власть не в состоянии своевременно отслеживать и эффективно решать разноплановые, разноуровневые, часто весьма противоречивые проблемы. Государственная Дума 10 июня 1994 г. приняла постановление «Об обеспечении конституционных прав граждан на местное самоуправление в нормативных правовых актах субъектов Российской Федерации». Немаловажную роль сыграл и принятый в августе 1995 г. Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Аналогичные положения были закреплены в конституциях, уставах и законах всех субъектов РФ.

В настоящее время в стране действует Федеральный закон от 6 октября 2003 г. № 131‑ФЗ. «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Как одна из базовых основ демократического конституционного строя страны, местное самоуправление является основополагающим принципом организации и легитимации власти. При этом интересы местных сообществ рассматриваются не как нечто второстепенное и подчиненное великим общегосударственным интересам, а как вполне самостоятельные и решаемые наравне с остальными самыми крупными и общенационально важными.

Конечно, в рамках действующих единого законодательства и единой государственной политики и при условии, что органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти. Конституционный суд России в своем определении от 2 ноября 2006 г. № 540-08 указал, тем не менее, что они обладают публично-властными полномочиями для выполнения функции публичной власти на соответствующем территориальном уровне (городское или сельское поселение, муниципальный район, городской округ, внутригородская территория города федерального значения) и обладают для этого соответствующей правосубъектностью.

Научный анализ особенностей взаимодействия органов государственной власти и местного самоуправления нашел предметное отражение в работах Г. В. Барабашева, Т. М. Бялкиной, Н. А. Емельянова, В. В. Мокрого, И. И. Овчинникова, А. Н. Писарева, Н. В. Постового, В. А. Прокошина, В. И. Фадеева и многих других исследователей. Учеными четко с научных позиций определен социально-правовой статус местного самоуправления и представлен как специфический уровень власти, которая, даже не будучи составной частью государственной вертикали:

1) участвует в осуществлении воли государства;

2) учитывает, выражает и защищает интересы населения;

3) является формой народного волеизъявления и неотъемлемым элементом механизма «сдержек и противовесов» в системе взаимоотношений между различными уровнями публичной власти[167].

Обладая собственными ресурсами и достаточно широкими свободами для инициативы снизу, местное самоуправление является одной из самых авторитетных форм народной самодеятельности. Не должен быть помехой даже тот факт, что муниципальное образование, как пишет В. А. Прокошин, всего лишь «локальная коммунальная корпорация», зачастую находящаяся в весьма затруднительном финансовом положении.

ПРОКОШИН Василий Алексеевич (р. 1936)

Известный российский ученый-государствовед, доктор юридических наук, профессор кафедры государственного и муниципального управления Международного института государственной службы и управления РАГСиНХ при Президенте РФ, заслуженный юрист РФ. Автор более 90 научных и учебных публикаций, в том числе 12 монографий, учебников и учебных пособий. В числе наиболее известных монографических исследований: «Россия: советы и экономика» (1977); «Народовластие: проблемы взаимодействия государственного и хозяйственного строительства» (1988); «Развитие государственной власти в условиях реформирования экономики» (1995); «Право, власть и жизнеобеспечение народа: основы новейшей камералистики» (2000); «Муниципальное право России» (2000); «Юридическая аналитика: управленческое право в жизни человека и общества» (2004); «Мир юридической инноватики — служащим: консенсусное и управленческое право» (2006); «Правовое обеспечение управления и идеология народов, властей, служащих» (2009). В них исследуются коренные проблемы теории и практики взаимодействия права, экономики, народовластия и жизнеобеспечения. Особое внимание уделяется управленческо-правовой аналитике. Имеются у автора также существенные достижения в части исследования инновационных направлений общественных наук: юридической инноватики, новейшей камералистики, управленческого и консенсусного права, народнохозяйственных правоотношений на этапе модернизации.

Предмет его особого внимания — местное самоуправление и муниципальное управление.

В. А. Прокошин — активный участник разработки проекта действующей Конституции Российской Федерации, ряда законодательных актов России и ее субъектов, программ и учебников по государственному и региональному управлению, местному самоуправлению; административному праву. Соавтор многих научных проектов по государственному, региональному и муниципальному управлению.

Мировой практикой апробировано несколько моделей местного самоуправления, три из которых получили наибольшую известность: англосаксонская, континентальная, смешанная. Иногда ученые также выделяют государственную модель управления муниципальным образованием, корпоративную, бюрократическую и народную модели. У каждой из них есть свои теоретики и свои политические сторонники.

Тем не менее все исследователи сходятся на том, что местное самоуправление — это организация власти народа на основе принципов самоорганизации, самофинансирования, автономности, свободы от мелочной государственно-бюрократической опеки, представляющее собой способ организации власти и многообразие форм деятельности граждан, совместно проживающих на определенной территории, для самостоятельного и под свою ответственность решения проблем местного значения.

В социально-философском смысле местное самоуправление трактуется как форма социальной самоорганизации, демократии и народовластия. С функциональной точки зрения представляет собой особый вид публично-профессиональной управленческой деятельности, самый короткий и самый прямой путь к решению насущных и жизненно важных для граждан проблем[168]. Именно на этом уровне человек каждодневно соприкасается с властью, именно здесь воплощаются в жизнь многие государственные решения социального содержания. Вот почему на вопрос социологов: «Интересует ли вас деятельность органов муниципального управления вашего города или района?» граждане в 75% случаев однозначно отвечают: «Да, интересует»[169].

Органы местного самоуправления организуют исполнение законов и других правовых актов государства, оказывают содействие государственным органам, расположенным на их территории, координируют деятельность органов территориального общественного самоуправления, организуют исполнение планов социально-экономического развития муниципального образования. Они обеспечивают участие населения в решении местных дел в управлении муниципальным хозяйством; решении вопросов владения, пользования и распоряжения муниципальной собственностью; формировании и исполнении местного бюджета. В поле зрения муниципальной власти находятся вопросы транспорта и дорожного строительства, здравоохранения, культуры, физической культуры и спорта, развития дошкольного, школьного и специального образования, защиты экологии, пожарной безопасности, осуществления благоустройства и озеленения, энерго-, газо- и теплоснабжения, обеспечения режима законности и охраны общественного порядка, надлежащего функционирования муниципального жилищного фонда и коммунальной инфраструктуры.

Но это вовсе не означает, что органы местного самоуправления находятся за пределами государственного влияния и контроля. Такое влияние имеет двухуровневый характер (контроль государственный и контроль общественный) и реализуется в трех видах: как административный, судебный и парламентский контроль. По масштабности контроль подразделяется на общий и специальный, по структуре — на предварительный, текущий, последующий и оперативный. Контроль также может быть сплошным и выборочным, прямым и косвенным.

Нормативно закреплены критерии оценки эффективности деятельности органов местного самоуправления, регламентирован также порядок оценочной деятельности, в том числе с использованием информационно-телекоммуникационных сетей и самых современных информационных технологий[170]. В поле зрения контроля и надзора находятся не только чиновники органов местного самоуправления, но и руководители унитарных предприятий, действующих на муниципальном уровне, акционерных обществ, контрольный пакет акций которых находится в муниципальной собственности. Неудовлетворительная оценка нередко становится веским основанием для принятия решения о досрочном прекращении исполнения должностных обязанностей соответствующим руководителем.

Дата добавления: 2016-01-04; просмотров: 15; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 262728 29 30 31 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!