Глава 7. АВТОМОБИЛЬ ИЛИ ШТАНГЕНЦИРКУЛЬ? 13 страница

В больнице пострадавший осмотрен нейрохирургом: состоя­ние крайне тяжелое, арефлексия, реакция на болевое воздей­ствие утрачена, пульс нитевидный, 90 уд/мин, АД 60/0 мм рт. ст.; дыхание самостоятельное, поверхностное — до 36 в 1 мин; зрачки расширены, на свет не реагируют, роговичные рефлексы отсутствуют. В затылочной области обнаружена ушибленная рана, в глубине которой виден оскольчатый перелом кости. На­чаты срочно реанимационные мероприятия, пострадавшего стали готовить к операции. Однако в 23 ч 05 мни наступила смерть. Клинический диагноз: открытая черепно-мозговая травма с оскольчатым переломом затылочной кости, ушибом головного мозга тяжелой степени, внутричерепной гематомой, отеком и дислокацией головного мозга.

Вскрытие произведено на следующий день.

Из заключения судебно-медицинского эксперта: «.Наружное исследование. ...В затылочпо-теменной области две параллель­ные, дугообразной формы раны. В левой скуловой области с пе­реходом на левую щеку ссадина неопределенной формы, раз­мерами 7x4,5 см. В правой скуловой области и в области пра­вой брови две ссадины неправильно-овальной формы размерами 1X4 см и 4X3,5 см... На слизистой оболочке правой половины нижней губы рана с неровными краями темно-красного цвета, размерами 2,5X0,6 см. Правые 1-й и 2-й зубы па верхней челю­сти отсутствуют, лунки зубов кровоподтечны, темно-красного цвета. В преддверии рта темная жидкая кровь. На правой по­ловине подбородка рана овальной формы с неровными краями

103

размерами 3,5X0,6 см. Концы ее закруглены. Дном раны явля­ется неповрежденная нижняя челюсть. В окружности раны осаднение кожи размерами 7x4 см, распространяющееся на перед­нюю поверхность шеи...

-1

Внутреннее исследование. В мягких тканях головы затылоч­ной и лобной областей два блестящих темно-красного цвета кровоизлияния, толщиной до 0,5 см, размерами соответственно ИХ8 см и 7X9 см. В области затылочной кости1 справа вдав-

Рис. 24. Вдавленный перелом правой теменной кости Карасева.

Вид со стороны наружной (а) и внутренней (б) костных пластинок.

ленный перелом, имеющий веретенообразную форму, размерами 8,3X4,4 см, переходящий в правую теменную кость (рис. 24). В полость черепа вдавлено два фрагмента, имеющих также ве­ретенообразную форму: левый фрагмент размерами 6x3,1 см, правый-—3X1,3 см. Угол, образованный двумя вдавленными фрагментами, примерно 120—130°. Наибольшая глубина про­никновения фрагментов в полость черепа—],! см. Другие ко­сти свода и основания черепа целы. Твердая мозговая оболочка цела, не напряжена, бледная. В синусах ее следы жидкой крови темно-красного цвета. Мягкие мозговые оболочки тонкие, бле­стящие. Под ними, в области левой лобно-височно-теменной доли

с переходом на основание головного мозга блестящее темно-красного цвета кровоизлияние, толщиной до 0,3 см, размерами 12ХЮ см. В области правой лобной и переднего полюса правой височной долей головного мозга два участка темно-красного цвета, без повреждения мягких мозговых оболочек на площади соответственно 3X3 см и 5x4 см. В глубине в белом и сером веществе в пределах 0,9—1,2 см множественные темно-красного цвета мелко- и крупноточечные кровоизлияния. Граница серого ого вещества отчетливо различима. В полостях мозговых желудочков кровянистая жидкость. Внутренняя оболочка их летящая, бледно-синюшного цвета. Ядра основания головного мозга хорошо различимы. В дне IV желудочка множественные точечные темно-красные кровоизлияния. Варолиев мост дряб­лый, уплощен. В глубине его многочисленные темно-красного цвета кровоизлияния, расположенные симметрично, в основном выше сильвиева водопровода. Борозды головного мозга резко сглажены, извилины уплощены. Сосуды основания головного мозга со спавшимися тонкими эластичными стенками».

По результатам вскрытия поставлен диагноз: «Открытая ту­пая травма головы: вдавленный перелом затылочной кости справа; ушиб головного мозга в области правых лобной и ви­сочной долей; субарахноидальное кровоизлияние в области левых лобной, височной и теменной долей головного мозга; кровоизлияние в мягкие ткани головы в лобной и затылочной обла­стях; ушибленные раны затылочной области {по клиническим данным); ушибленная рана в области подбородка; множествен­ные ссадины лица; травматическая экстракция правых 1-го и 2-го зубов верхней челюсти с кровоизлияниями в лунки; рана слизистой оболочки нижней губы справа. Отек и дислокация го­ловного мозга; сглаженность борозд и уплощенность извилин головного мозга; уплощение варолиева моста; кровоизлияние 'Варолиев мост и дно IV желудочка. Операции; первичная хи­мическая обработка ран затылочной области, ушивание их (22.10.87 г.)».

Представляют интерес выводы, которые сформулировал эксперт.

«1. Смерть В. Н. Карасева последовала от отека и дислокации головного мозга, которые развились в результате тупой травмы головы, сопровождавшейся переломами костей черепа, ушибом головного мозга и кровоизлиянием в мягкие мозговые оболочки.

2. При исследовании трупа В. Н. Карасева установлены сле­дующие телесные повреждения: вдавленный перелом затылоч­ной кости справа, ушиб головного мозга в области правой лоб­ной и височной долей, кровоизлияние под мягкие мозговые обо­лочки в области левых лобной, височной и теменной долей, кровоизлияние в мягкие ткани головы в лобной и затылочной

105

 

 

 областях, ушибленная рана подбородка, травматическая экс­тракция 1-го, 2-го зубов верхней челюсти справа с кровоизлия­ниями в лунки, раня слизистой оболочки нижней губы справа, множественные ссадины липа, ушибленные раны затылочной области (установлены клинически).

3. Все указанные телесные повреждения носят характер ту­
пой травмы и причинены тупым твердым предметом, каковым
могла быть кисть, сжатая в кулак, обутая нога и др.

4. Учитывая характер перелома затылочной кисти, считаю,
что это повреждение могло быть причинено в результате удара
тупым твердым предметом с ограниченной ударяющей поверхностью пли предметом, имеющим грань.

5. Не исключается возможность причинения указанного повреждения при падении с высоты собственного роста и ударе
затылочной областью о тупой твердый предмет, имеющий грань.

6. Маловероятно, что указанные телесные повреждения явились результатом автомобильной травмы (удар, переезд, наезд).

7. Незадолго до смерти В. П. Карасев был трезвым, что
подтверждается отрицательным результатом исследования крови
на наличие алкоголя при поступлении его в больницу и отрицательным результатом судебно-химического исследования крови, которое производилось посмертно.

8. При наличии имевшихся телесных повреждений В. Н. Карасев мог непродолжительно короткое время передвигаться».

Следователя не удовлетворили эти выводы. Почему? Прежде всего, потому, что почти все выводы (кроме 7) никак не обосно­ваны. Эксперт лишь сформулировал ряд положений, но ничем их не подтвердил. Уже одно это является основанием для на­значения дополнительной или повторной экспертизы. Однако у следователя возникли и некоторые другие недоумения.

В пункте 3 эксперт указал, что все (!) обнаруженные у В. Н. Карасева повреждения причинены тупым твердым пред­метом, т. е. речь идет недвусмысленно о том, что действовал ка­кой-то один тупой предмет (пусть многократно, но один): «ку­лак, обутая нога и др.» Однако настораживает пункт 4, где от­дельно рассматривается перелом затылочной кости' и приво­дятся свойства причинившего его предмета: «с ограниченной ударяющей поверхностью» или «имеющего грань». Рели все по­вреждения могли быть причинены «кулаком», «обутой ногой» (см. пункт 3). то их никак нельзя отнести к предметам, «имею­щим грань». А если так. то, следовательно, не все. а лишь только часть (пусть даже большая) повреждений могла быть причинена «кулаком», «обутой ногой».

¹ Мы оставили контекст эксперта, хотя читателю ясно, что речь идет о переломе правой теменной кости.

106

 

И уж совсем ничем не основывается и противоречит предыдущим пункт 6, указывающий на вероятность (хотя и ма­лую) возникновения повреждений в результате автомобильной травмы: удара, переезда, наезда. Согласно общеизвестной со­временной классификации автомобильной травмы, «удар» и «на­езд» являются синонимами при обозначении автомобильной травмы. Уже поэтому их не следовало ставить в один ряд. Но, если допустить возможность получения повреждений при на­езде, то он характеризуется определенной фазностью травмы: первичный контакт, забрасывание на капот (при травме легко­вым автомобилем), падение на грунт и последующее скольже­ние по его поверхности. Иначе говоря, должна быть определен­ная совокупность нескольких групп повреждений, которые воз­никли от ударов и трения. Таких повреждений у Карасева не имелось. И тем более не было никаких повреждений от сдавления его тела (или части тела) вращающимся колесом движу­щегося автомобиля-—повреждения в таких случаях столь ха­рактерны, что механизм их возникновения очевиден, и его уста­новление, как правило, не вызывает затруднений. В связи с этим в пункте 6 смущает прежде всего первое слово «маловероятно». Оно допускает, хотя и с малой вероятностью, возможность воз­никновения повреждений у Карасева в условиях автотранспорт­ного происшествия, в то время как такую возможность в дан­ном случае можно исключить. Однако этот неосторожный вывод сыграет свою негативную роль в будущем.

Знакомясь с выводами эксперта, можно с огорчением кон­статировать, что он пытался создать видимость глубокого ана­лиза, насытив выводы разного рода предположениями (к сожа­лению, ничем не обоснованными), и в то же время не стал ре­шать вопросы, которые в этом случае были не только возмож­ными, но и обязательными.

Если эксперт пришел к выводу, что травмирующий предмет имел ограниченную ударяющую поверхность, то он обязан был охарактеризовать размеры, форму и рельеф этой поверхности. Но не сделал этого. Была ли у пего такая возможность? Не­сомненно! Более того, он даже изъял поврежденный свод че­репа. Не требовалось никакой специальной аппаратуры (доста­точно было простой лупы) для того, чтобы получить дополни­тельное представление о свойствах травмирующей поверхности предмета. Таких исследований эксперт не провел. Может, несколько «оправдывающей» его бездействие являются существующие ведомственные требования о необходимости (?!)  проведения подобных исследований в физико-технических подразделениях Бюро судебно-медицинской экспертизы. На мой взгляд, это один из образчиков формально-бюрократического свойства в учреждениях судебно-медицинской экспертизы. Где принципиальная граница между тем, что может (и, следова-

107

тельно, должен) делать эксперт - танолог1 и что он не должен делать, и что обязан исследовать эксперт физико-техник? Здесь может быть единственный ответ: если для первого ног необхо­димости применять специальную аппаратуру, то он и должен решать поставленный вопрос, сообразуясь со своими знаниями и умением.

Итак, у следователя оказалось достаточно оснований для назначения новой (комиссионной) судебно-медицинской экспер­тизы.

Отвлечемся еще раз. После проведения первичной экспер­тизы по существующему закону (ст. 81 УПК РСФСР) могут быть проведены два вида экспертизы: дополнительная и повтор­ная. Первая проводится в случае недостаточной ясности или полноты заключения, вторая — при необоснованности заключе­ния эксперта или сомнений в его правильности. Вполне естест­венно, следователь в своем постановлении должен принести эти конкретные основания для назначения дополнительной или по­вторной экспертизы, но почему-то он делает это не всегда, пред­почитая не предусмотренные уголовно-процессуальным законо­дательством термины «комиссионная» пли «комплексная» экспертиза. Не настаивают на уточнении процессуального ха­рактера экспертизы ни эксперты, ни руководители экспертных учреждений, поскольку такие основания, как «недостаточная полнота», «необоснованность заключения», «сомнения в его пра­вильности», прямо или косвенно указывают на невысокий про­фессиональный уровень специалистов, принимавших участие в первичном экспертном исследовании и в определенной степени свидетельствуют о профессиональном неблагополучии в учреж­дении в целом. Однако эти, личные и ведомственные, воззре­ния имеют сугубо субъективный характер. При назначении но­вой экспертизы Они не должны влиять на необходимость четко указывать на характер экспертизы (дополнительная или повтор­ная) и основания для ее назначения.

Но продолжим изложение и приведем некоторые положения из заключения комиссии пяти опытных судебно-медицинских экспертов, подписавших экспертное заключение вместе с руко­водителем экспертного учреждения. Эта экспертиза в данном случае должна рассматриваться как повторная, поскольку вы­воды первичной экспертизы были необоснованными.

Комиссия экспертов построила своп выводы на результатах изучения материалов дела, исследования свода черепа Карасева и дополнительного осмотра места происшествия. Если пер­вые два вида исследования представляются необходимыми, то осмотр проезжей части оживленной улицы спустя 3 мес после происшествия с самого начала представлялся малоперспективным. Да н на деле оказался совершенно неинформативным.

Что же нового нашла комиссия экспертов? Никаких новых материалов дела она не изучала: только короткую историю бо­лезни и первичное заключение эксперта. Поэтому новая инфор­мация могла быть получена только при изучении свода черепа Карасева. Приведем описание результатов этого исследования: «При осмотре свода черепа обнаружено: в области правой теменной кости, в задневнутреннем квадранте, имеется вдавлен­ный перелом размерами 8X3 см, состоящий из двух отломков, расположенных под углом 45^ друг к другу. Размеры отлом­ков— 7,,5X2,5 см н 4х! см. Между отломками хорошо контурируемая борозда шириной 0,8 см, длиной 9 см, заканчивающаяся «давлениями в переднем углу перелома теменной кости и сзади, переходящая через затылочный шов, на 3 см на затылочную кость. Отломки вдавлены на глубину до 1,5 см, удерживаются па внутренней пластинке теменной кости. На наружном, мень­шем по величине, отломке, посредине его, параллельно линии перелома имеется еле заметная бороздка, чуть скощенная внутрь, размером 2X0,1 см>

Что следует из этого описания? Прежде всего, комиссия по­правила эксперта, правильно уточнив локализацию перелома -правая теменная кость. Во-вторых, комиссия дала общее (мак­роскопическое) объективное описание перелома. Однако на­звать достаточным это описание нельзя — ведь перелом никак не описан со стороны внутренней костной пластинки (а там, как покажут последующие экспертизы, были интересные нару­шения целости костной ткани). Пожалуй, этим и ограничились дополнительные сведения, полученные комиссией из пяти экс­пертов. К сожалению, и на этот раз никакие дополнительные лабораторные исследования не проводились. Не почувствовали необходимость их проведения ни эксперты с большим стажем работы по специальности. ни руководитель учреждения. А ведь одним из основных поводов к назначению повторной экспертизы была необходимость установить свойства повреждающего пред­мета. При таком характере исследования рассчитывать на реше­ние поставленной задачи не приходилось.

Приведем ответ па этот основной вопрос. «Все обнаружен­ные у Карасева повреждения возникли от воздействия твердого тупого предмета (предметов). Вдавленный перелом свода че­репа (задневнутренний край правой теменной кости) причинен тупым твердым предметом, выступающая (следообразующая) часть которого имела толщину около 3—4 мм, длину не менее 8 см. Удар был нанесен с большой силон в направлении сверху вниз, слева направо. В момент нанесения удара нападающий мог находиться спереди, при условии, что Карасев стоял па коленях или находился в положении с туловищем, наклоненным

109

кпереди. Кроне того, удар мог быть нанесен и сзади, в этом случае Карасев мог находиться как в вышеуказанном положе­нии, так и в положении стоя, с выпрямленным туловищем. По­вреждения зубов, слизистой оболочки губ являются характер­ными для повреждений, возникающих от удара кулаком. Дру­гие имеющиеся на лице повреждения могли возникнуть как от ударов кулаками, ногами, обутыми в ботинки и др., так и при неоднократных падениях и ударах о твердые тупые предметы».

Читая этот вывод, с удивлением замечаешь, что эксперты дают тот же самый повод для назначения следующей повтор­ной экспертизы —ни одно из положений не аргументировано. И здесь снова уместно заметить, что предварительное следст­вие настолько привыкло к немотивированным заключениям, что никак не отреагировало на необоснованное заключение, удовле­творившись научными и должностными регалиями экспертов, а также числом специалистов, принявших участие в экспертизе.

Что еще должно обратить на себя внимание в этом выводе? Эксперты уточняют размеры следообразующей поверхности предмета — 8X0,3...0,4 см. Но если установлены размеры, зна­чит, они имеют вполне определенные границы. Если же име­ются границы, то, помимо размеров, они должны иметь и вполне определенную форму (!). Однако эксперты форму не устанав­ливают. Хочется обратить внимание и на то, что эксперты имели дело с объемным повреждением (вдавленным переломом). Сле­довательно, «следообразующая» часть предмета должна быть охарактеризована как трехмерная. Однако этого не было сде­лано.

Эксперты заметили в зоне перелома поверхностные вдавления. Жаль, что описание такой важной детали свелось к фор­мальной (фотографической) констатации. Иначе они отметили бы и форму, и протяженность, и глубину вдавлений. Как мы увидим, это будет иметь значение для характеристики повреж­дающего предмета.

Обвинительное заключение, опирающееся и на результаты комиссионной экспертизы, было направлено в суд. В судебное заседание были вызваны члены экспертной комиссии и судеб­ный медик, производивший первичную экспертизу. Они подтвер­дили свои заключения, данные в ходе предварительного след­ствия. Однако ответы экспертов не удовлетворили суд. Если часть повреждений на голове Карасева могла возникнуть от уда­ров кулаками и ногами, то каким был предмет, причинивший пе­релом правой теменной кости, оставалось неясным. Эксперты дали его ограниченную характеристику, а следователь не нашел хотя бы предполагаемое орудие травмы. Между тем этот вопрос приобрел в суде решающее значение.

На самом деле для квалификации действий Бородина и Щелчкова следовало установить, был ли это случайный пред-

110

мет или заранее взятый ими для применения во время запла­нированной драки. Так или иначе, но суд вынужден был назна­чить новую повторную экспертизу с предложением установить предмет, которым причинен перелом свода черепа. Экспертиза была назначена другим экспертам. Так она попала к нам.

В сущности, мы получили те же материалы, что и наши кол­леги: уголовное дело и свод черепа. К сожалению, кожный лос­кут головы с ушибленными ранами не был изъят при первич­ном исследовании трупа, раны не были сфотографированы, а описание оказалось недостаточно полным. В результате была утрачена важная часть экспертной информации. Более того, именно с кожей вступает в непосредственный первичный кон­такт повреждающий предмет, оставляет на ней и часть своего материала, и возможные загрязнения со своей поверхности. Последние отражают условия хранения или эксплуатации пред­мета, что может приблизить судебного медика к «индивидуали­зации» искомого предмета.

---

Дата добавления: 2021-12-10; просмотров: 20; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!