ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНО-ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ СТАНОВЛЕНИЯ ПРОФЕССИОНАЛА

Становление профессионала как психофизиологическая пробле­ма включает в себя профессиональную ориентацию и отбор, профессиональное обу­чение, адаптацию к данной профессии и рациональную организацию труда на произ­водстве.

Осуществление всех этих задач требует непременного учета типологических осо­бенностей человека. Ведь еще в XVI веке Фрэнсис Бэкон говорил, что счастливы те, чья природа находится в согласии с их занятиями. Это положение нашло отражение и во взглядах психотехников в 20-х годах XX века. Например, видный психотехник О. Липманн связывал выбор профессии с типом темперамента. Не менее известный психотехник Э. Клапаред тоже считал, что одни профессии подходят людям с живым темпераментом, а другие — к людям со спокойным темпераментом. Ряд исследовате­лей связывали с психологическими особенностями частоту подверженности людей несчастным случаям. Отсюда очевидна связь дифференциальной психофизиологии с проблемой ориентации и отбора в различные виды профессиональной деятельности.

Как отмечает К. М. Гуревич (1974), каждый человек может овладеть любой про­фессией, но все дело в том, сколько на это понадобится времени и сил. Период трудо­вой активности в жизни человека ограничен (особенно это касается артистов балета, цирка, спортсменов), а непродуктивная безрадостная деятельность — не только лич­ное несчастье, она отражается и на всем обществе. Поэтому дифференциальная пси­хофизиология труда в одних случаях должна помочь найти кратчайшие и наиболее эффективные для данного человека пути формирования профессионального мастер­ства, а в других она должна предотвратить возможные ошибки в выборе профессио­нального вида деятельности.

Известны многочисленные факты, пишет К. М. Гуревич, когда человек, искренно желающий трудиться в определенной области и получивший нужную подготовку, тем не менее терпит провал. Такие случаи особенно часты среди людей, посвятивших себя искусству или спорту, очевидно, вследствие чрезвычайно высоких требований этих видов деятельности к человеку и уровню его достижений. Однако провалы встре­чаются и в других профессиях, особенно типа «человек—человек» (например, у педа­гогов). И часто дело не столько в профессиональной предназначенности человека (хотя склонность к определенному роду занятий вряд ли стоит игнорировать), сколько в пренебрежении индивидуальными и типологическими особенностями человека, что мешает полному раскрытию его возможностей, — с одной стороны, и приспособле­нию к нему деятельности (где это возможно) — с другой

Отсюда важность учета типологических особенностей свойств темперамента и нервной системы, обладающих относительной устойчивостью своего проявления вследствие их природной основы, при ориентации и отборе. Следовательно, их учет повышает надежность прогноза. Кроме того, их учет позволит избежать неправиль­ных суждений о личности работника. К. М. Гуревич пишет, что индивидуальные раз­личия людей как бы не замечаются, они словно отходят на второй план, и тот, кто неудовлетворительно справляется со своим делом, кому оно пришлось не по душе и не по силам, иногда оценивается как человек недостаточно ответственный, недоста­точно сознающий свой долг.

Дифференциально-психофизиологические аспекты профессиональной ориента­ции и отбора.Вопрос этот в психологии труда обсуждался неоднократно и с разных позиций. Суть разногласий, например, в отношении необходимости профессионально­го отбора состоит в следующем. Поскольку рабочие с разными типологическими осо­бенностями показывают за счет выработки определенного стиля деятельности, оди­наковую производительность труда (т. е. все выполняют план на 100 %), то нет необходимости отбирать людей вообще и с учетом типологических особенностей, — в частности. Такая точка зрения была высказана в конце 1960-х годов В. С. Мерли-ным и Е. А. Климовым.

В противовес этой точке зрения К. М. Гуревич (1970) доказывал, что в професси­ях первого типа, связанных с экстремальностью ситуаций и большим нервно-психи­ческим напряжением, отбор необходим. Жесткую позицию в отношении необходи­мости отбора водителей транспорта заняли и В. А. Трошихин с соавторами.

По этому поводу К. М. Гуревич пишет: «...различия по степеням представленно-сти свойств нервной системы не имеют решающего значения для достижения обще­ственно необходимой эффективности труда и не сказываются заметным образом на удовлетворении, получаемом от труда, в подавляющем большинстве профессий».

И далее: «Одновременно показано, что имеется группа профессий, пригодность к ко­торым сформируется только при наличии некоторых природных данных, степень и модальность которых может быть установлена путем предварительного анализа и последующей экспериментальной проверки» (1974, с. 5).

При этом если в ранних своих взглядах на проблему отбора К. М. Гуревич к про­фессиям первого типа, безусловно требующих отбора, относил только те, которые связаны с экстремальными ситуациями, то после исследования М. К. Акимовой (1974), показавшей, что инертность нервных процессов может явиться препятствием на пути овладения определенными скоростными и точностными навыками, К. М. Гу­ревич склонен относить к профессиям, требующим отбора, и те, которые связаны со скоростными и точностными навыками.

В правомерности этого утверждения можно убедиться, если обратиться к данным, полученным на представителях различных видов спорта. Есть виды спорта, где типо­логические особенности не имеют решающего значения (например, спортивные игры, где типология влияет в основном на выбор игрового амплуа и стиля деятельности). В то же время есть виды спорта, где отбор не только желателен, но и необходим (па­рашютный спорт, прыжки в воду и на лыжах с трамплина), так как деятельность¹^ них Связана с переживанием страха и лица, обладающие типологическим комплек­сом, способствующим проявлению страха, все равно до высокого уровня мастерства не дойдут, рано или поздно они бросят заниматься этим видом спорта.

К. М. Гуревич считает, что различия по типологии не сказываются заметным об­разом на удовлетворенности, получаемой от труда. Вряд ли это так. Поскольку склон­ность к тому или иному виду деятельности, как говорилось выше, зависит от сочета­ния типологических особенностей свойств нервной системы, а удовлетворенность деятельностью зависит и от того, соответствует или нет выполняемая деятельность имеющейся у человека склонности, то помимо многих других социальных факторов удовлетворенность трудом может определяться и типологическими особенностями свойств нервной системы.

Ценность использования при профконсультировании данных о типологических особенностях в том и состоит, что их учет позволяет вскрыть находящиеся в подсо­знании склонности человека, выявить задатки его способностей. Однако при этом надо учитывать не только одно какое-то свойство, что до сих пор имеет место в боль­шинстве исследований и на практике, а их совокупность.

Дифференциально-психофизиологические аспекты профессионального обуче­ния.Вопросам профессионального обучения в дифференциальной психофизиологии посвящено достаточно большое количество работ. Показано, что в зависимости от специфики профессиональной деятельности успешность обучения определяется раз­ными типологическими особенностями.

3. Н. Брике и соавт. (1982) показали, что успешнее овладевают профессией слеса­ря-инструментальщика учащиеся со средней силой нервной системы и уравновешен­ностью нервных процессов. По данным И. Д. Карцева и соавт. (1977), хорошо осваи­вают профессию монтажника-высотника лица, имеющие сильную нервную систему и подвижность возбуждения. Подвижность торможения и уравновешенность нервных процессов в данном случае влияния на успешность овладения профессией не оказа­ли. По данным этих же авторов, профессией сборщика изделий из мелких деталей лучше овладевали учащиеся с сильной и подвижной нервной системой.

М. Р. Щукин (1964) установил, что при обучении профессии токаря учащиеся с

инертностью нервных процессов отставали от учащихся с подвижностью нервных процессов в усвоении трудовых умений, причем постепенно эти различия по мере обучения сглаживались.

Однако, по данным М. Г. Субханкулова (1964) и И. Данча (1972), ученики-тока­ри с сильной нервной системой и подвижностью нервных процессов производят мень­ше замеров деталей, реже контролируют свою работу, поэтому в начале обучения у них больше ошибок, чем у «слабых» и инертных.

М. Р. Щукин (1964) и А. И. Сухарева (1967) отмечают, что для усвоения некото­рых трудовых навыков ученикам с инертными нервными процессами и слабой нерв­ной системой требуется более длительный инструктаж и упражнения! чем ученикам с сильной и подвижной нервной системой. Их приходится дольше учить. Инертные чаще требуют повторить инструктаж, они с большим трудом могут рассказать, какой должен быть порядок выполнения трудовых действий, несмотря на то что выполня­ют его практически правильно.

По данным В. А. Трошихина и соавт. (1978), при обучении на радиотелеграфиста все шесть человек, сдавших в срок экзамен на 3-й класс, имели высокие и средние показатели подвижности и силы нервной системы. Из девяти учеников, не сдавших экзамен, только двое имели подобные типологические особенности. У остальных была либо инертность, либо слабая нервная система. Исследование, проведенное на другой группе обучающихся, подтвердило эти данные. Однако шесть человек среди необучившихся имели требуемые высокую подвижность и силу нервной системы, но несмотря на это потерпели неудачу. Авторы предположили, что это связано с парциальностью проявления свойств нервной системы: использовавшиеся ими методики изучения типологических особенностей отно­сились к зрительному анализатору, в то время как для работы радиотелеграфиста имеет значение и слуховой анализатор. Межанализаторные различия по типологии встречаются в 15-25 % случаев, поэтому авторы предположили, что неуспешность обучения у этих шести связана с несоответствием типологических особенностей в слуховом анализаторе. В одной из серий исследований действительно было выявлено, что наибольшая успеш­ность обучения связана с подвижностью и силой нервной системы, определяемых через слуховой анализатор.

Эти же авторы изучали успешность овладения профессией телефонистки междуго­родной связи. Оказалось, что и здесь наиболее успешно обучались те, у кого была боль­шая подвижность нервных процессов. Та же зависимость выявилась и в отношении силы нервной системы: более успешно обучались лица с сильной нервной системой.

Правда, следует отметить, что сила нервной системы (работоспособность головного мозга, как пишут авторы) определялась не совсем обычным способом (по числу до­пускаемых ошибок при приеме сигналов), поэтому заключение о влиянии на успеш­ность обучения радиотелеграфистов и телефонисток силы нервной системы требует еще проверки с использованием других способов диагностики свойства силы. На эту мысль наводит и то обстоятельство, что успешность овладения профессией телегра­фиста связывается авторами с высокой максимальной частотой движений кистью. Последняя же связана не с силой нервной системой, а с ее слабостью.

Профессиональная адаптация лиц с различными типологическими особенно­стями,В процессе выполнения профессиональной деятельности субъекты могут встретиться с двумя видами адаптации — долговременной, связанной с вхождением в профессию, с освоением с работой, с коллективом и т. п., и кратковременной (опе­ративной), связанной со сменой рабочих мест, рабочей смены и т. п.

Изучение долговременной профессиональной адаптации, занимающей несколько меся­цев, у намотчиц (Н. П. Фетискин, 1993) показало, что она зависит от монотоноустойчиво-сти этих работниц. У монотоноустойчивых на первом году работы было устойчивое нара­стание интереса к работе, в то время как у монотононеустойчивых интерес к работе возра­стал лишь в течение первых полутора месяцев, а после четырех месяцев наблюдалось устойчивое снижение этого интереса. У монотоноустойчивых в это время потребность в достижениях увеличилась в 50 % случаев и лишь у 10 % снизилась. У монотононеустой­чивых увеличение потребности в достижениях наблюдалось лишь в 14 % случаев, а сниже­ние — в 29 % случаев. Различной у тех и других была и динамика профессионального роста. Сначала монотоноустойчивые отставали от монотононеустойчивых: I разряд они получи­ли на 2,5 месяца позже. Однако затем они стали заметно опережать монотононеустойчивых: II разряд они получили на 4,5 месяца раньше, а III — на 5,5 месяцев раньше.

Если учесть, что монотоноустойчивые имели высокую инертность нервных про­цессов, а монотононеустойчивые — высокую подвижность, то подобную закономер­ность в быстроте адаптации к новым условиям можно выявить и в других исследо­ваниях. Так, по данным Р. Р. Гучетлева (1985) студенты-спортсмены с подвижно­стью нервных процессов быстрее адаптировались к новому режиму учебных и тренировочных нагрузок, чем студенты-спортсмены с инертностью нервных про­цессов.

Можно предполагать, что такая же зависимость быстроты адаптации от выражен­ности свойства подвижности, лабильности проявится и в отношении ротации утрен­ней смены работы на вечернюю, вечернюю смены на ночную и т. д.

Однако важно учитывать то обстоятельство, что медленно адаптирующиеся рабо­чие, в конце концов, достигают таких же, а то и лучших производственных показате­лей, но сравнению с быстро адаптирующимися рабочими. Больше того, более быстрая адаптация и освоение трудовых навыков лицами с подвижностью нервных процес­сов может ввести психологов и мастеров производственного обучения в заблуждение относительно их большей пригодности к данной профессии. Как показано А. И. Фу-киным (1995), в первые годы освоения профессии слесаря-сборщика конвейерного производства лучших результатов добивались рабочие с типологическим комплек­сом быстродействия (со слабой, подвижной нервной системой и преобладанием воз­буждения по «внешнему» балансу), а в последующей пятилетке — рабочие с типоло­гическим комплексом монотоноустойчивости (слабая нервная система, инертность нервных процессов, преобладание торможения во «внешнему» балансу), так как ве­дущим фактором на этом производстве является все-таки монотонность труда. Рабо­чие же, добившиеся быстрых успехов в освоении данной профессии, но не соответ­ствующие по своей типологии характеру монотонного труда, впоследствии покида­ют это производство. Так, среди рабочих с большим стажем (10 лет и больше) остаются в основном только те, типологические особенности которых соответствуют психоло­гической специфике выполняемых рабочих операций. Например, на одном из кон­вейерных производств все работницы с большим стажем имели инертность нервных процессов. В. А. Трошихин и соавт. не нашли среди водителей автотранспорта с боль­шим стажем лиц с крайней выраженностью инертности нервных процессов, которая препятствует осуществлению навыков вождения автомобиля.

К сожалению, в отношении трудовых видов деятельности это положение можно доказать лишь фрагментарно, поскольку массовых обследований различных профес-

сий с дифференциально-психофизиологических позиций до сих пор не проведено. Однако данные обследования представителей различных видов спорта (не ниже I разряда, а в основном мастеров спорта и членов сборных команд страны) отчетливо демонстрируют факт, что во многих видах спорта подбираются лица с определенной типологией.

Оперативная профессиональная адаптация.В. А. Трошихин и соавт. установи­ли, что период адаптации водителя к новому для него виду автотранспорта характери­зуется некоторым увеличением числа нарушений правил движения (что более харак­терно для лиц с подвижностью нервных процессов) и аварийности (что более харак­терно для лиц с инертностью нервных процессов). Быстрее к новому виду транспорта привыкали лица со средним уровнем подвижности нервных процессов.

Н. П. Фетискин изучал влияние типологических особенностей на эффективность дея­тельности, характеризовавшейся монотонностью, при смене рабочих мест (на Волжском автозаводе, г. Тольятти и на Ярославском комбинате «Красный перекоп»). Было выявле­но, что многие рабочие отрицательно относятся к смене рабочих мест в течение одного рабочего дня. Это в основном рабочие с типологическим комплексом монотоноустойчи-вости. Монотононеустойчивые положительно относились к смене рабочих мест. Особен­но сильно в этом комплексе проявило себя свойство подвижности нервных процессов: ра­ботать на одном месте предпочитали 80 % рабочих с инертностью возбуждения и почти 70 % — с инертностью торможения. При обязательной для всех смене рабочих мест моно-тоноустойчивые нередко отставали в выполнении плана от монотононеустойчивых.

С учетом этих данных среди тростильщиц были созданы две бригады. Первую соста­вили работницы с монотононеустойчивостью, склонные к смене рабочих мест. Вторую бригаду составили монотоноустойчивые работницы. И те и другие должны были работать три недели со сменой рабочих мест и три недели — на одном месте. В результате первая бригада повысила производительность труда при смене мест, а вторая — снизила. Кроме того, у первых состояние монотонии было выражено меньше, а у вторых смена мест усу­губляла развитие утомления.

* * *

Подсчитано, что в мире существует более 3000 профессий. Естественно, что изу­чить каждую из них не представляется возможности. Поэтому в психологии труда создаются различные классификации профессий по каким-то объединяющим их при­знакам. Наиболее известными являются подходы К. М. Гуревича, Е. А. Климова, К. К. Платонова.

В этих подходах отражается не только и не столько содержательно-операциональ­ная специфика той или иной профессии, сколько психологические особенности осу­ществляемой в ней деятельности. Отсюда более экономным в изучении профессий является подход, в котором раскрывается специфика видов деятельностей, объеди­няющая многие профессии. Например, фактор монотонности труда встречается, как показано Н. П. Фетискиным, не только на конвейерах, но и в прессовом производ­стве, у штамповщиков и токарей, тростильщиц, прядильщиц, заточниц, намотчиц ка­тушек, сборщиков часов. Так же и экстремальность ситуаций встречается не в одной, а во многих профессиях.

Отсюда методологический подход, избранный при написании данной главы, со­стоит в изучении влияния типологических особенностей человека на эффективность деятельности, обладающей той или иной спецификой (монотонной деятельности, деятельности в экстремальных условиях и т. д.).

МОНОТОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

И ТИПОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ

Так уж исторически сложилось, что монотонность труда привлек­ла наибольшее внимание психологов. Этому способствовало распространение кон­вейерного труда с однообразием рабочих операций, бедностью впечатлений и обра­зованием «психологического вакуума» в сознании работающих на конвейере. При­чем с годами проблема монотонности труда не только не снята с повестки дня, но приобретает еще большее значение с появлением монотонной сенсорно-интеллекту­альной деятельности. В связи с этим число рабочих профессий с монотонным харак­тером труда продолжает возрастать.

Острота этой проблемы состоит не только в снижении производительности труда и увеличении травматизма, но и в изменении личности, нарушении ее контактности с окружающими, что приводит к конфликтам на работе и дома (Н. П. Фетискин).

Большой вклад в изучение монотонной деятельности внесли исследования в облас­ти дифференциальной психологии. Уже в первых работах, проведенных, правда, в лабораторных условиях, была показана роль типологических особенностей человека в устойчивости к однообразной работе, к развитию состояния монотонии (В. И. Рож­дественская и др., 1967; В. И. Рожественская, И. А. Левочкина, 1972; Н. П. Фетискин, 1972). В дальнейшем изучение монотонии проводилось уже на производстве (Н. Е. Вы-сотская и др., 1974; Н. П. Фетискин, 1993).

Выявлено, что состояние монотонии быстрее развивается и сильнее выражено у лиц с сильной нервной системой по сравнению с лицами со слабой нервной системой. Н. П. Фетискин выявил также, что более устойчивы к монотонии лица с инертно­стью нервных процессов, преобладанием торможения по «внешнему» балансу и пре­обладанием возбуждения по «внутреннему» балансу. Эти типологические особенно­сти образуют, следовательно, типологический комплекс монотоноустойчивости. Про­тивоположные типологические особенности (сильная нервная система, подвижность нервных процессов, преобладание возбуждения по «внешнему» балансу и преобла­дание торможения по «внутреннему» балансу) не способствуют устойчивости к мо­нотонии и образуют монотонофобный типологический комплекс. Различия по устой­чивости к монотонии между лицами с разными типологическими особенностями пред­ставлены на рис. 9.1.

Выделение из всей выборки лиц с монотонофильным и монотонофобным типоло­гическими комплексами показало, что у первых состояние монотонии появляется на полтора часа позже, чем у вторых, причем у монотонофильных до обеденного пере­рыва это состояние вообще не возникало, в то время как у монотонофоб*ных оно на­блюдалось почти у половины рабочих. Различны у тех и других и производственные показатели. У монотонофильных рабочая норма выполнялась на 33 % чаще, а брак отсутствовал в 31 % случаев, в то время как среди монотонофобных с отсутствием брака не обнаружилось ни одного человека. Важно и то, что среди монотонофильных положительное отношение к работе встречалось чаще. Это, в свою очередь, может влиять на текучесть кадров. Поэтому не случайно, что на другом предприятии среди работниц конвейера со стажем больше 10 лет были только лица с высокой инертно­стью нервных процессов.

Изучение типологических особенностей свойств нервной система у рабочих, уволь­няющихся по мотиву «не нравится работа», показало, что чем разительнее отлича-

Рис. 9.1. Зависимость времени проявления состояния монотонии от типологических особенностей проявления свойств нервной системы (по данным Н. П. Фетискина)

По вертикали — время, часы, мин; по горизонтали: I — «внешний» баланс (первый столбик — преобла­дание возбуждения, второй — уравновешенность, третий — преобладание торможения); II — «внутрен­ний» баланс (обозначения столбиков те же); III — первый столбик — подвижность, второй — инертность; IV — подвижность—инертность торможения (обозначения те же); V — сила нервной системы (первый столбик — слабая, второй — средняя, третий — большая)

лись их типологические особенности от тех, которые способствуют монотоноустой-чивости, тем за более короткое время после поступления на работу увольнялись ра­бочие. Н. П. Фетискин выделил семь этапов (каждый этап равен одному году работы на предприятии). Оказалось, что лица с сильной нервной системой и преобладанием возбуждения по «внешнему» балансу начали отсеиваться уже на 2-м этапе, лица со средней силой нервной системы и с уравновешенностью нервных процессов — на 2-4-м этапе. К 4-му этапу лиц с монотонофобным типологическим комплексом оста­лись единицы, а на 6-м этапе их вообще уже не было.

Сходные данные были получены и другими исследователями (А. К. Карповой, 1974; А. И. Самойловой, 1974 и др.). В частности, А. И. Самойлова показала, что сре­ди работниц, занимающихся однообразным трудом, преобладают лица со слабой нерв­ной системой, а текучесть кадров при таких видах труда происходит главным обра­зом за счет тех, у кого сильная нервная система.

Изучая эффективность деятельности операторов-аудиторов в условиях сенсор­ной монотонии и шума, М. Н. Ильина (1981) выявила, что чем меньше сила нервной системы, тем выше эффективность деятельности аудиторов.

Е. Ю. Компан (1983) изучал вероятность появления ошибки в операторской дея­тельности у монотонофилов и монотонофобов, выделенных по силе, подвижности и уравновешенности нервных процессов, исходя из данных, полученных ранее Н. П. Фе-тискиным. Оказалось, что чем больше времени отводилось оператору на осуществле­ние перцептивных актов, принятие решения и моторное действие, тем более безоши -

бочно работали монотонофилы по сравнению с монотонофобами. Увеличение напря­женности работы (уменьшение времени, отводимого на выполнение операции) ме­няло монотонофилов и монотонофобов местами: более эффективно теперь работали вторые. Первые, таким образом, превратились в экстремофобов, а вторые — в экстре-мофилов.

Успешность деятельности сварщиц микросхем (особо точное производство) в связи со свойством лабильности нервной системы изучали М. Д. Дворяшина и Н. С. Копе-ина (1975). Было показано, что высокая лабильность способствует успешности вы­полнения этой работы.

И. Д. Карцев и соавт. (1977) изучали проявление свойств нервной системы у ряда работниц камвольного комбината: гребнечесальщиц, ленточниц, ровничниц, моталь­щиц, прядильщиц, ткачих. Все работницы были разделены на группы профессиональ­но пригодных и профессионально непригодных. Первые отличались слабостью нерв­ной системы, вторые — силой нервной системы, что авторы связывают с монотонным характером труда в этих профессиях. Исключение составили ткачихи, успешность работы которых зависела от сильной нервной системы (при наличии инертности нерв­ных процессов).

Этими же авторами изучены типологические особенности успешных и неуспеш­ных рабочих, осуществляющих сборку изделий из мелких деталей, которая связана с напряжением внимания и зрения. Таким образом, эта работа является в какой-то мере напряженной, особенно в связи с тем, что требуется и определенная быстрота осуще­ствления рабочих операций. Очевидно, в связи с этим, в противоположность преды­дущим профессиям, у сборщиков, успешно справлявшихся со своей работой, в основ-,иом отмечалась сильная нервная система и подвижность нервных процессов.

В целом, полученные на монотонных производствах данные подтверждают резуль­таты многочисленных лабораторных экспериментов о большей устойчивости к дей­ствию однообразного фактора лиц со слабой нервной системой.

Аналогичные данные получены и в других видах деятельности — спортивной, где фактор монотонности встречается в тренировочных занятиях, и в учебной деятель­ности, что показано Н. П. Фетискиным при изучении учебного процесса в школе, ПТУ и в институте.

В исследованиях Н. П. Фетискина была выявлена связь устойчивости к монотонии со свойствами темперамента; более устойчивыми оказались лица с высокой ригидно­стью (что можно связать с сильно выраженной у них инертностью нервных процес­сов), интроверсией и низким нейротизмом. Кроме того, устойчивость к монотонии была выше у лиц с низкой и средней самооценкой, с интрапунитивной направленно­стью фрустрации и средним уровнем притязаний. Влиял также пол работающих: у женщин устойчивость выше, чем у мужчин.

Объяснение связи монотоноустойчивости со слабой нервной системой В. И. Рож­дественская видит в том, что эти лица обладают более высокой чувствительностью, чем лица с сильной нервной системой. В процессе действия монотонного фактора в центральной нервной системе развивается угасательное торможение, которое делает поступающие сигналы физиологически более слабыми. В силу высокой чувствитель­ности слабой нервной системы одинаковые по интенсивности сигналы для слабой нервной системы будут физиологически более сильными, вследствие чего угаса­тельное торможение у них развивается медленнее, чем у лиц с сильной нервной си­стемой.

Однако это объяснение, в принципе не вызывающее возражений, не приложимо к влиянию на монотоноустойчивость других типологических особенностей, не изу­чавшихся В. И. Рождественской. Кроме того, развитие угасательного торможения В. И. Рождественская адресует к центрам, управляющим действиями человека, в то время как очевидно, что главный фактор развития состояния монотонии — это уга­сание мотивации. С этих позиций можно объяснить связь монотоноустойчивости с инертностью нервных процессов (через ригидность мотивационных установок) и с преобладанием возбуждения по «внутреннему» балансу (что означает большую по­требность в активности и, следовательно, более длительное удовлетворение этой по­требности). Не случайно у лиц с типологическим комплексом монотоноустойчиво­сти мотивация к работе, по данным Н. П. Фетискина, была выражена больше.

Монотонная деятельность приводит к развитию и другого состояния — психиче­ского пресыщения, по своим характеристикам во многом противоположному состоя­нию монотонии, особенно в той части, которая касается нейродинамики. Если для состояния монотонии характерно развитие торможения в эмоционально-мотиваци-онной сфере личности, то при психическом пресыщении, наоборот, в этой сфере на­растает процесс возбуждения. Поэтому вместо апатии, скуки у рабочих появляется раздражение, отвращение к работе, далее агрессивность. Это состояние может сме­нить состояние монотонии, если работа не прекращается, но может появиться и сразу' после периода устойчивой работоспособности. Анализ таких случаев показал, что состояние психического пресыщения самостоятельно проявляется у лиц со слабой нервной системой и преобладанием торможения по «внешнему» балансу, т. е. с типо­логическими особенностями монотоноустойчивости (Н. П. Фетискин).

---

Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 1472; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!