С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 12 страница
Н.И. Бурнашёва
БАШИЛОВ Михаил Сергеевич (1821 - 1870) – художник-рисовальщик, известен как иллюстратор литературных произведений А.С. Грибоедова, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Т.Г. Шевченко. Первый иллюстратор книги Толстого «Война и мир».
В 1843-1844 гг. Башилов – студент юридического факультета Харьковского университета. В 1850-е гг. был вольнослушателем в московском Училище живописи, ваяния и зодчества. В 1854 г. удостоен серебряной медали «по живописи домашних сцен» за картину «Получение письма от сына», но звания художника так и не получил. С 1860 г. и до конца своей жизни он занимал пост инспектора Училища живописи, ваяния и зодчества.
Башилова нельзя назвать профессиональным художником в полном смысле слова. Он был одним из тех широко образованных людей XIX в., для которых, казалось, не было ни одного недоступного направления деятельности в области искусства.
61
Художник Л.М. Жемчужников писал о нём в своих воспоминаниях: «Он был талантлив ко всему и образован прекрасно; имел много научных
М. С. Башилов
Автопортрет, нач. 1860-х гг.
сведений; знал несколько языков, живопись, скульптуру, архитектуру, резьбу на дереве, играл на рояле что угодно, читал ноты, как книгу, прекрасно пел; и ко всему этому был деликатный, добрый и честный человек» (Жемчужников Л.M. Мои воспоминания из прошлого. Л., 1971. С. 177). К нему, дальнему родственнику С.А. Толстой, и обратился Толстой, желая видеть своё новое сочинение иллюстрированным. Башилов взялся за дело, когда книга ещё не была закончена: потому для него специально переписывали новые главы по мере их создания. Толстой пристально следил за работой художника, своими замечаниями и советами помогая, корректируя и направляя весь процесс рождения иллюстраций. Свои соображения он высказывал в письмах к Башилову. Так, 4 апреля 1866 г., посмотрев очередные рисунки, он писал художнику: «Анна Михайловна, просящая за сына князя Василья, — превосходно – она – он — прелестны. Hélène – нельзя ли сделать погрудастее (пластичная красота форм – её характернейшая черта). Вообще желаю только, чтобы этот рисунок был так же хорош на дереве, как он есть теперь. <...> Пьер. – Лицо его хорошо (только бы во лбу ему придать побольше склонности к философствованию — морщинку или шишки над бровями), но тело его мелко – пошире и потучнее и покрупнее его бы надо <...> Портрет Пьера, я думаю, не сделать ли лежащим на диване и читающим книгу или рассеяннозадумчиво глядящим вперёд через очки, оторвавшись от книги — облокотившись на одну руку, а другую засунув между ног. Даже, наверно, это будет лучше, чем стоячим, впрочем, вы лучше знаете». Князь Андрей показался Толстому «велик ростом и недостаточно презрительно-ленив и грациозно-развалившийся». Понравились писателю портреты Лизы Болконской и князя Василия, а вот о портрете Ипполита Курагина Толстой просил: «нельзя ли, подняв его верхнюю губу и больше задрав его ногу, сделать его более идиотом и карикатурнее?»
«Вообще я не нарадуюсь нашему предприятию. Ради Бога, не откладывайте своего намерения выставить ваши рисунки. <...> Ежели бы мечтания мои сбылись, то я просил бы вас сделать ещё 30 рисунков. И я бы издал огромный роман в 30 печ. листов с 30 рисунками к Новому году. Одного только боюсь и трепещу, чтобы какое-нибудь обстоятельство не помешало вам докончить это дело».
Башилов М.С.
Танец «Данила Купор». 1867
«Война и мир» Л.Н.Толстого.
Башилов работал медленно. Толстой продолжал ему «сообщать свои мысли»: «Графа Ростова и Марью Дмитриевну в Даниле Купоре нельзя ли смягчить, убавив карикатурности и подбавив нежности и доброты.
В поцелуе – нельзя ли Наташе придать тип Танечки Берс? Её есть 13-летний портрет. <...> Пожалуйста, присылайте мне свои рисунки в самом чёрном виде, я чувствую, что могу быть полезен вам своими замечаниями. Я всё-таки всех их знаю ближе вас, и иногда пустое замечание наведёт вас на мысль» (61: 152-153).
Работа была далеко не завершена, когда в типографии, где должны были печататься иллюстрации, вспыхнул пожар; многие рисунки и уже выгравированные доски сгорели. Начинать всё заново не было смысла – так серия иллюстраций Башилова никогда не была закончена и напечатана при жизни Толстого. Да и сам Толстой, видимо, со временем разочаровался в художнике. Поздней осенью 1866 г. посетив художественную выставку, где была представлена и картина Башилова, он писал жене: «Есть картина Башилова. Чего-то недостаёт Башилову как в жизни, так и в искусстве, -- какого-то жизненного нерва. – То, да не то» (83: 122).
Н.В. Зайцева, Н.И. Бурнашёва
БЕКЕТОВ Андрей Николаевич (1825-1902) – ботаник-морфолог, педагог, популяризатор науки, общественный деятель, основоположник географии растительности, ректор С.-Петербургского университета (1876-1883), инициатор открытия и руководитель Бестужевских высших женских курсов, президент Петербургского общества естествоиспытателей, один из организаторов издания русского научного
62
ботанического журнала «Ботанические записки», автор первого отечественного систематического «Учебника ботаники», почётный член Петербургской Академии наук. Сторонник дарвиновской теории происхождения видов, редактор перевода на русский язык дневника Ч. Дарвина «Путешествие вокруг света на корабле Бигль». Дед поэта А.А. Блока.
В 1891 г. Толстой прочитал две статьи Бекетова: «Нравственность и естествознание» (Вопросы философии и психологии. 1891. Кн. 5) и «Питание человека в его настоящем и будущем» (Вестник Европы. 1878. № 8). Статьи произвели на Толстого диаметрально противоположное впечатление. С основной мыслью статьи «Нравственность и естествознание» о том, что нравственность и борьба за выживание совместимы, он был категорически не согласен. О своём неприятии позиции Бекетова Толстой вполне определённо высказался в письме к Н.Н. Страхову 6 февраля 1891 г. и в статье «Религия и нравственность»; о том же и ряд его дневниковых записей 1891—1894 гг. (52: 6, 14, 120). В статье Толстому «не понравилось» желание Бекетова «обосновать нравственность на эволюции» (65: 244).
По мысли Бекетова, нравственность проистекает из законов природы, которые лежат и в основании эволюции всего живого. И нравственность, и эволюционные изменения базируются на единых законах и потому не могут противоречить друг другу. Толстой же был убеждён в том, что законы нравственности и законы борьбы за существование не могут не вступать в противоречие. Нравственность, считал он, идёт в разрез с требованиями противостояния, она сводит на нет борьбу живых существ. В этом смысле можно даже говорить, что нравственность «вредна» эволюционному развитию. Она «всегда вредна, и для индивида, и для рода, для всего матерьяльного, точно так же как огонь всегда вреден для сала свечи» (65: 244). Нравственность и борьба существ не могут совпадать, утверждал Толстой, и в доказательство правильности этого положения приводил в дневнике рассуждение: «Если выгодно муравью, чтобы жить в государстве муравьином, подчиняться и смиряться – быть нравственным, то по отношению к другому муравьиному государству это невыгодно, и ему надо быть безнравственным. Но если бы даже все муравьи сошлись в один муравейник, им для выгоды своей надо бы было быть безнравственными по отношению других животных. Но мало того: если бы даже считать небезнравственной борьбу с другими существами, никогда нельзя сказать, где конец муравьям и начало других существ. То же и с человеком: где кончается человек и начинаемся животное <...>. И в самом деле, зулу и Балу два разные существа. Идиоты, дети, старики, выжившие из ума, люди ли? Границы нет. И я очень благодарен за то дарвинизму. Нравственным нельзя быть относительно одного человека, нравственным необходимо быть относительно всех – нравственным быть – значит иметь любовь. Более любви, шире любовь, правильнее распределение предметов любви – более нравственно, и наоборот. Стало быть, – заключал Толстой, – нравственность нельзя вывести из борьбы» (52: 14).
Если статья «Нравственность и естествознание» вызвала несогласие Толстого, то идеи статьи «Питание человека в его настоящем и будущем» он счёл справедливыми и важными для людей, старающихся жить в согласии с голосом совести. В апреле 1891 г. Толстой задумал написать предисловие к «прекрасной, нужной» книге X. Уильямса «Этика пищи» (87: 84). Он знакомился с литературой о вегетарианстве, в т.ч. и со статьёй Бекетова, с одобрением встречал многие доводы статьи о пользе растительного питания и полностью поддерживал инициативу В.Г. Черткова о переиздании статьи в «Посреднике» (напечатана в 1893 г. в серии изданий «Посредника» для интеллигентных читателей).
В этой статье Бекетов ставил вопрос: какая пища в большей мере способствует правильной жизни и развитию человека? В поисках ответа он обращался к физиологии, к опыту питания, накопленному людьми. Приводя множество физиологических данных и фактов из повседневного бытия людей, Бекетов делал вывод о неминуемости перехода человечества к питанию растительными продуктами. В исторической перспективе, утверждал Бекетов, на смену нынешним «мясоедным дикарям» придут «земледельческие хлебоядные народы». Ценность статьи Толстой видел в том, что в ней с научных позиций обосновывалось положение о неразрывной связи совершенствования рода людского с его растительным питанием. Вывод, к которому пришёл Бекетов, был созвучен мыслям Толстого о нравственной необходимости «воздержания от животной пищи», отказа от «мясоедспия», замены его безубойным питанием, о чём Толстой писал в статье «Первая ступень» (29: 85).
Толстой не только вёл с Бекетовым идейную полемику, он взаимодействовал с ним и в деле оказания помощи голодающим крестьянам. Об активном участии Бекетова
63
в помощи голодающим, организованной Толстым, красноречиво говорят скупые слова «Отчёта об употреблении пожертвованных денег с января 1893 г.». В отчёте, составленном совместно П.И. Бирюковым и Толстым, значится «проф. А.Н. Бекетов», пожертвовавший 50 р. (29: 202).
М.А. Лукацкий
БЕКЕТОВ Владимир Николаевич (1809-1883) – цензор журнала «Современник» с 1 августа 1853 г.; статский советник, родственник председателя Петербургского цензурного комитета М.Н. Мусина-Пушкина. И.И. Панаев писал И.С. Тургеневу 22 сентября 1853 г.: «Присылай, если что-нибудь есть, в “Современник”, — теперь, скажу по секрету, — у меня цензор отличный, умный и благородный. Это может оживить журнал». Некрасов же уверял Толстого, слегка сетуя на цензурные вымарки в рассказе «Записки маркёра»: «Надо ещё заметить, что наш цензор — самый лучший». Через Бекетова прошли в «Современник» несколько произведений молодого Толстого: повесть «Отрочество», рассказы «Записки маркёра», «Рубка леса», «Метель», все три севастопольские рассказа, в т.ч. и «Севастополь в мае», цензурная судьба которого, уже независимо от Бекетова, стала такой печальной (см. статью «Мусин-Пушкин»). Цензуровал Бекетов и две первые книги Толстого: «Военные рассказы» и «Детство и отрочество».
Н.И. Бурнашёва
БЕЛИНСКИЙ Виссарион Григорьевич (1811-1848) — критик. Мнение о Белинском Толстой выразил в письме Н.А. Некрасову 2 июля 1856 г.: «Он, что говорил, то говорил во всеуслышание, и говорил возмущённым тоном, потому что бывал возмущён <...>. Я убеждён, хладнокровно рассуждая, что он был, как человек, прелестный и, как писатель, замечательно полезный; но именно оттого, что он выступал из ряду обыкновенных людей, он породил подражателей, которые отвратительны. У нас не только в критике, но в литературе, даже просто в обществе, утвердилось мнение, что быть возмущённым, жёлчным, злым очень мило. А я нахожу, что очень скверно. Гоголя любят больше Пушкина. Критика Белинского верх совершенства, ваши стихи любимы из всех теперешних поэтов. А я нахожу, что скверно, потому что человек жёлчный, злой, не в нормальном положении. Человек любящий — напротив, и только в нормальном положении можно сделать добро и ясно видеть вещи».
В январе 1857 г. Толстой читал статьи Белинского о Пушкине и отметил в дневнике 2 января: «Утром читал Белинского, и он начинает мне нравиться», и 4 января: «Статья о Пушкине — чудо. Я только теперь понял Пушкина». В 1898 г. по просьбе В.Е. Якушкина Толстой дал в книгу «Памяти В.Г. Белинского. Литературный сборник, составленный из трудов русских литераторов» (1899) своё окончание легенды Костомарова, напечатанное под заглавием «Окончание малороссийской легенды “Сорок лет”, изданной Костомаровым в 1881 г.».
Говоря о задачах современной литературной критики, Толстой не раз обращался к эпохе Белинского, к его имени, в чём-то даже совпадало их видение этих задач. Но в критике той поры писатель не обнаруживал мысли «настоящей» — «всё самообман». «Все эти Грановские, Белинские, Чернышевские, Добролюбовы, произведённые в великие люди, должны благодарить правительство и цензуру, без которых они бы были самыми незаметными фельетонистами. Может быть, в них, в Белинском, Грановском и было что-нибудь настоящее, но они всё в себе задушили тем, что воображали, что им надо служить обществу в формах общественной жизни, а не служить Богу исповеданием истины и проповеданием её без всякой заботы об формах общественной жизни» (53: 90-91).
С этих позиций Толстой противопоставлял Белинского и Гоголя. В дневнике 8 марта 1902 г. он писал: «Белинский без религии – из нижнего этажа. Гоголь религиозный — из верхнего». 7 марта 1909 г., перечитав письмо Белинского к Гоголю, Толстой записал в дневнике: «Много думал о Гоголе и Белинском. Очень интересное сопоставление. Как Гоголь прав в своём безобразии, и как Белинский кругом неправ в своём блеске, с своим презрительным упоминанием о каком-то Боге. Гоголь ищет Бога в церковной вере, там, где он извращён, но ищет всё-таки Бога, Белинский же, благодаря вере в науку, столь же, если не более нелепую, чем церковная вера (стоит вспомнить Гегеля с его “alles, was ist, ist vemünftlich“), и несомненно ещё более вредную, не нуждается ни в каком Боге. Какая тема для нужной статьи!» (57: 36-37). Статья не была написана.
И. А. Трифаженкова
БЕЛИНЬКИЙ Самуил Моисеевич (1877-1966) – переписчик на ремингтоне рукописей и писем Толстого. Происходил из бедной провинциальной еврейской семьи, нелёгкой ценой далось среднее обра –
64
зование; в 1904 г. солдатом чуть не погиб в Русско-японской войне. Друг В.А. Молочникова. В 1909 – 1910 гг. жил у Чертковых в Телятинках. Через В.Г. Черткова познакомился с Толстым; разделял его религиозные взгляды. «“Белинький, который чёрненький”, как называл его внук Толстого, 7-летний Илюшок…» (Булгаков В.Ф. Лев Толстой, его друзья и близкие. Тула, 1970. С. 269). Перед Толстым Белинький преклонялся Писатель был доволен его работой, благодарил Чсрткона «особенно за Булгакова и Белинького. Оба работают, и так хорошо. Мне кажется, да я и вполне уверен, писал он Черткову, что мне ничего не нужно, а кончается тем, что два таких работника не переставая работают и всё не успевают. А всё оттого, что приписывают мне не свойственное мне значение...» (89: 174). Толстой иногда испытывал чувство неловкости за то, что затрудняет Белинького многократной перепиской своих сочинений, на что тот очень непосредственно отвечал: «Хоть до самой смерти можете писать, Лев Николаевич, и исправлять, — я всё буду переписывать» (Булгаков. С. 201). Однажды, сетуя па своё нетерпение в ожидании почты, Толстой заметил, что «над этим нужно работать». В ответ В.Ф. Булгаков рассказал, как себя воспитывает Белинький: «А Белинький, Лев Николаевич, чтобы отучить себя от такого нетерпения, делает гак: получивши письмо, оставляет его лежать нераспечатанным до следующею дня и только на следующий день распечатывает». Толстой воскликнул: «Пpекpacнo, прекрасно поступает! Как в нём идёт духовная работа!.. Удивительный народ эти евреи!» (там же. С. 331). В доме Толстых к Белинькому относились «тепло и радушно»; В.Ф. Булгаков приписывал это не только «благородству жены и детей Толстого, но прежде всего благородству, непритязательности и уму самого Самуила Моисеевича <...>. Белинький был по складу своего ума мудрецом, философом. Спокойный, уравновешенный, глубокий, видимо, совершенно не обращавший внимания на впечатление, которое он производит на других, он заметно выделялся среди молодых людей, находившихся вблизи Толстого. Казалось, они ещё не нашли своё место в жизни, а он уже нашёл. <...> Лев Николаевич тоже, как и все, считал Белинького умным, своеобразным, правдивым человеком и не без интереса наблюдал за ним. <...>
У Чертковых Белинький держался корректно, их слабости понимал, но терпел и не осуждал. С утра до вечера он добросовестно, до одурения, всё писал на машинке. Жаль было его ума, пропадавшего на такой незавидной работе, — жаль другим но, казалось, только не ему самому. У него была какая-то иная, собственная мера вещей» (Булгаков В.Ф. Лев Толстой, его друзья и близкие. С. 270-271). Воспоминания Белинького «О Льве Николаевиче (штрихи)», за подписью Б., напечатал журнал «Вегетарианское обозрение» (1910, № 6 - 8 и 9 - 10).
П. И. Буриашёва
БЕЛЫЙ Андрей (Бугаев Борис Николаевич; 1880 - 1934) – писатель, пол, философ. Родился в Москве, в семье математика, профессора Московского университета П.В. Бугаева. Автор поэтической трилогии «Золото в лазури», «Пепел», «Урна», романа «Петербург».
Толстой был знаком с семьёй профессора Бугаева, бывал в его доме. Борис Бугаев учился в гимназии Поливанова вместе с сыном Толстого Михаилом и не раз посещал дом в Хамовниках.
Однако поэзию Белого Толстой не принимал, как и всякую декадентскую поэзию. Познакомившись в 1909 г. в журнале «Русская мысль» с некоторыми декадентскими сочинениями, в т.ч. и стихами Белого, он говорил: «Я бы желал видеть такого человека и спросить, что они хотят сказать. Я прочёл январский номер <1909 г.> “Русской мысли”. Это бред сумасшедших. Я никакого общения не имею с этими людьми. Я хотел бы спросить, что они хотят сделать». Столь же нелестной была реакция Толстого на книгу пародий.
5 февраля 1910 г. Д.П. Маковицкий записал: «Михаил Сергеевич <Сухотин. - С.Х.> посмотрел и показал Л.Н. “Кривое зеркало”. Л.Н. прочёл некоторые пародии на современных писателей (которых Л.Н. не признаёт за серьёзных людей, -- например, Бальмонта, Андрея Белого, псевдо-Сологуба Фёдора и прочих) и смеялся. Некоторые пародии прочёл вслух». Белый – автор воспоминаний и нескольких статей о Толстом, написанных уже после смерти писателя.
С.А. Хомяков
БЕЛЯЕВ Александр Петрович (1803-1887) – мичман Гвардейского экипажа, участник зарубежного плавания фрегата «Проворный». По словам Д.И. Завалишина, братья Беляевы и подобные им составляли «лучшую надежду русского флота». Беляев не был членом тайного декабристского общества, но под влиянием сослуживцев принял участие в восстании декабристов. По мнению Следственной комиссии, «знал об умысле на цареубийство и лично действовал
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 294; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!