С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 15 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 15 из 120Следующая ⇒

С.А. Берс — автор «Воспоминаний о гр. Л.Н. Толстом», которые Толстой не только читал, но и редактировал. О своих взаимоотношениях с Толстым мемуарист писал: «Я дорожил всякой минутой его общества и ловил каждое его слово и мысль <...> отрочество и молодость мою я провёл или в обществе или под отдалённым влиянием Льва Николаевича, и время это я вспоминаю как лучший период моей жизни» (с. 2).

Степан Андреевич был женат дважды. Первым браком на М.П. Романовой, умершей от тифа в 1892 г. в Бегичевке, где она работала на голоде. Вторым — на В.Е. Голумбиевской, от этого брака было двое детей.

В 1901 г., рассуждая о смерти, С.А. Берс писал С.А. Толстой: «Право, смерть кажется мне прекрасной для меня минутой. И как можно бояться её? Я знаю, что мы, Берсы, никто её не боимся; а я вижу, что все другие боятся её! И это меня удивляет...»

С.Д. Новикова

БЕРСЫ — семья жены Толстого С А. Толстой. В семье Андрея Евстафьевича и Любови Александровны Берс родилось тринадцать детей, из них до взрослого возраста дожили только восемь: Елизавета (1843-1919), Софья (1844-1919), Александр (1845-1918), Татьяна (1846-1925), Петр (1849-1910), Владимир (1853-1874), Степан (1855-1910), Вячеслав (1861-1907). Все дети получили хорошее домашнее образование. Семья Берсов проживала в Кремле в здании «ордонанс-гауза» (комендантского управления), в служебной квартире Андрея Евстафьевича, так как он был гоф-медиком. У семьи Берсов были самые дружеские отношения с Толстым: Любовь Александровна была его другом детства. Эти отношения ещё более укрепились после женитьбы Толстого на средней дочери Берсов - Софье Андреевне.

Толстой полушутя разделял Берсов на «чёрных» и «белых»: «Есть Берсы чёрные — Любовь Александровна, ты <Софья Андреевна>, Таня — писал он жене; — и белые — остальные. У чёрных ум спит, — они могут, но не хотят... А спит у них ум оттого, что они сильно любят... У белых же Берсов участие большое к умственным интересам, но ум слабый и мелкой» (83: 86).

Лит.: Сафонова О.Ю. Род Берсов в России. — М., 1999.

С.Д. Новикова

БЕСТУЖЕВ-МАРЛИНСКИЙ Александр Александрович (1797-1837) – писатель, поэт, декабрист. Учился в Горном корпусе (не окончил), затем поступил юнкером в драгунский полк, расквартированный под Петергофом в Марли (отсюда псевдоним писателя – Марлинский). С начала 1822 г. был дружен с К.Ф. Рылеевым, который посвятил ему поэму «Войнаровский». Вместе с Рылеевым издавал альманах «Полярная звезда», где печатал свою прозу и литературно-критические обзоры («Взгляд на русскую словесность...»). В 1822-1825 гг. вёл активную переписку с

Пушкиным. За участие в событиях 1825 г. был осуждён по 1-му разряду, приговорён к смертной казни, заменённой каторгой и поселением, сослан в Якутск. В 1829 г. переведён на Кавказ солдатом с правом выслуги. Участвуя в сражениях, он получил чин унтер-офицера и Георгиевский крест, был произведён в прапорщики.

В 1830-е гг. Марлинского называли «царём прозы», порой его популярность затмевала все другие литературные авторитеты, даже Пушкина: его считали первым русским романистом. «...Какой верный взгляд и искусство ставить предмет перед глаза читателя живо, ярко и разительно, -- писал Н.М. Языков — Что перед ним или даже далеко, лет за 8 прежде этого, Белкин?» Романтические герои, бурные, неистовые страсти, необыкновенные судьбы, сопровождавшиеся остротами и каламбурами, патетической риторикой, словесной витиеватостью, все эти «Мулла-Нуры» и «Аммалат-беки» на фоне экзотических картин Кавказа были верхом литературной изобретательности и притягивали современных читателей.

Толстой читал повести Бестужева-Марлинского. В незавершённом сочинении «Поездка в Мамакай-Юрт» (1852) он вспоминал: «Когда-то в детстве или первой юности я читал Марлинского; и разумеется, с восторгом, читал тоже не с меньшим наслаждением кавказские сочинения Лермонтова. Вот все источники, которые я имел для познания Кавказа. <...> И это было так давно, что я помнил только то чувство, которое испытывал при чтении, и возникшие поэтические образы воинственных черкесов, голубоглазых черкешенок, гор, скал, снегов, быстрых потоков, чинар... бурка, кинжал и шашка занимали в них не последнее место. Эти образы, украшенные воспоминанием, необыкновенно поэтически сложились в моём воображении. Я давно уже позабыл поэмы Марлинского и Лермонтова, но в моём воспоминании составились из тех образов другие поэмы в тысячу раз увлекательнее первых». Толстой признавался, что для него Кавказ долго был такой «поэмой на незнакомом языке», «туманном», «прекрасном и поэтическом». Может быть, потому и отправился он на Кавказ, тот Кавказ, который знал по сочинениям Марлинского. Но увидел молодой Толстой совсем другой Кавказ. Правда, в его первых военных рассказах появляются герои типа Розенкранца из «Набега», «удальцы-джигиты, образовавшиеся по Марлинскому и Лермонтову. Эти люди смотрят на Кавказ не иначе, как сквозь призму Героев нашего времени, Мулла-Нуров и т.п., и во всех своих действиях руководствуются не собственными наклонностями а примером этих образцов». Но писатель смотрит на них иронически, предупреждая, что от многих «звучных слов и поэтических образов» должно будет отказаться при чтении его рассказов. И напрасно беспокоился С.Н. Толстой, чтобы в «Набег» «невольно не ввернулось» какое-нибудь «гусарство» или «Мулла-Нурство». Толстой не принимал эстетику Марлинского, противопоставив его «фразистым повестям» (Некрасов) глубоко правдивые картины и характеры.

Н.И. Бурнашёва

БЁМ Елизавета Меркурьевна (1843-1914) — русская художница. Родилась в Петербурге. Художественное образование получила в рисовальной школе Общества поощрения художников в Петербурге, которую окончила в 1864 г. с серебряной медалью. В школе преподавали художники П.П. Чистяков, И.Н. Крамской, который, по признанию Е. Бём, был для неё «наилюбимейшим руководителем» и у которого она продолжала учиться и после окончания школы, приносила ему на суд свои работы.

В 1870 г. Е. Бём получила большую поощрительную медаль от Академии художеств за рисунки животных акварелью и карандашом. Но настоящую известность и признание ей принесли силуэты. С 1875 г. появилось 14 альбомов Е. Бём, получивших широкое распространение не только в России, но и в странах Европы и в Америке. (Они не раз отмечались золотыми медалями на Всемирных выставках.) Благодаря огромной популярности художница имела возможность познакомиться со многими выдающимися людьми своего времени. Её творчество знали и любили И.С. Тургенев, В.В. Стасов, Л.Н. Толстой, П.М. Третьяков и др. Тургенев был очень доволен иллюстрациями к «Запискам охотника», в период работы над которыми Бём и познакомилась с писателем. Много её работ было в коллекции Стасова. Третьяков купил один из первых силуэтов Е. Бём с изображением отправляющейся в путь семьи художницы.

А.Г. Рубинштейн считал свой силуэтный портрет за роялем, выполненный художницей на оборотной стороне программы концерта, лучшим своим портретом.

Успеху творчества Е. Бём способствовала его камерность, а также выбор тематики, близкой всем: «детский мир и деревенская жизнь». Подкупали простота и искренность её работ, преданность своему делу, стремление своим искусством служить людям. Её работы особенно нравились наиболее простым

людям. Когда листы, например, «Репки» были выставлены в окнах магазина Аванцо в Петербурге, то перед ними стояли извозчики и от души хохотали. Такое же удовольствие эти листы доставляли рабочим в типографии у Ильина, где они печатались.

Е. М. Бём была одним из самых деятельных и бескорыстных участников издательства «Посредник», к этой работе её привлёк Толстой, с которым заочно художница познакомилась в 1885 г. Через их общую знакомую она передала писателю тетради со своими силуэтами. Они очень понравились Толстому: «Очень благодарен вам за прекрасные ваши картинки, — писал Толстой Бём. - Я уж давно знаю их и любуюсь ими». В том же письме он сразу предложил ей принять участие в иллюстрировании книжек издательства «Посредник»: «Не слыхали ли вы про издание лубочных книжек и картин Сытина, частью которых занимаются близкие мне люди и отчасти и я. В Петербурге есть склад этих изданий на Б. Дворянской, 25. Принимают участие в этом деле Савицкий, Кившенко, Крамской и Репин. Как бы хорошо было, если бы вы захотели послужить этому делу» (63: 256-257). Одновременно Толстой писал о художнице В.Г. Черткову: «Вчера получил от г-жи Бём её силуэты в подарок и нынче, отвечая ей, просил её принять участие в наших изданиях. Она прекрасно иллюстрирует. Не знаю только, будет ли брать деньги» (85: 218). Но денег Е. Бём за свою работу никогда не брала. 30 лет она иллюстрировала издания «Посредника» безвозмездно, «работала она в нём из одного лишь сочувствия делу народного идейного издательства» (Шохор-Троцкий К. Памяти отошедших друзей // Ежемесячный журнал. СПб., 1915. № 1. С. 161). Когда в 1896 г. праздновали юбилей художественной деятельности Бём, редакция «Посредника» во главе с Толстым поздравила её телеграммой: «Редакция “Посредника” в день Вашего юбилея горячо благодарит Вас за всё, что Вы сделали для народных изданий, и от всей души надеется, что Вы ещё долго послужите Вашей прекрасной кистью этому делу для народа. Лев Толстой, Горбунов-Посадов, Бирюков» (там же. С. 162).

Встретиться с Толстым Е. М. Бём довелось лишь в 1897 г., когда писатель приезжал в Петербург проститься с Чертковым, которого правительство высылало в Англию. Во время этой встречи зашла речь об искусстве, о проблеме его доступности каждому, и Толстой поставил в пример такого понятного всем искусства — творчество Бём: «Надо, чтобы всякий в своём деле был понятен и интеллигенции и простым людям, — сказал Толстой. – Вот вы, Елизавета Меркурьевна, в вашем небольшом жанре — силуэтах — достигли этого и понятны тем и другим» (Бём Е.М. Воспоминания // Летописи. Кн. 12. Т. 2. С. 375).

Для «Посредника» Бём иллюстрировала много книг: «Первый винокур», «Два старика», «Сказка об Иване-дураке» Толстого, «Перепёлка» Тургенева, «Медведь» В.М. Гаршина, серию «Малым ребятам», сборник «Цветник», «Приёмыш» В.Г. Короленко и др. В 1887 г. ею были исполнены и рисунки к «Власти тьмы», которые очень нравились Толстому. 16 апреля он писал об этом С.А. Толстой: «Получил рисунки. Они очень хороши». Работая для «Посредника», художница стремилась делать то, что было наиболее важным и нужным для дела, и если ей до конца было трудно разобраться в этом, она обращалась за советом к Толстому или Черткову, высоко ценя и веря их мнению. Ей важно было услышать мнение Толстого об её работе. Об этом Чертков писал Толстому 2 мая 1887 г.: «Она сама не ясно различает, что важнее и нужнее, и ищет указаний. К Вашему мнению она имеет неограниченное доверие (она просила меня выяснить для неё несколько слов, которые Вы ей написали по поводу её типов к “Власти тьмы”» (ОР ГМТ).

Е. Бём принадлежат три портрета толстовских героинь: Анны Карениной, Кити и Катюши Масловой (ГМТ). В 1880-1890-х гг. художница создавала «реалистические акварели» (женские типы в романах Толстого). Они воспроизводились на открытках. Черткову Толстой писал, что «получил от г-жи Бём силуэты в подарок»; в другом письме о рисунках к «Первому винокуру» заметил, что «очень приятно было смотреть на них, что они прекрасны».

Н.В. Зайцева

БИБИКОВ Александр Николаевич (1824-1886) – помещик Тульской губ., владелец имения Телятинки, что в трёх верстах от Ясной Поляны, был в добрососедских отношениях с семьёй Толстых на протяжении 30 лет. Т.А. Кузминская писала о нём: «А.Н. Бибиков был настоящий тип прежнего некрупного помещика. Гостеприимный, ни умный, ни глупый, простой, практичный, среднего роста, плотный и добродушный» (Кузминская. Ч. II. Гл. VII). Старший сын Толстого Сергей Львович описал его портрет: «Это был человек, похожий по внешности на кота: флегматичный, молчаливый, благообразный. Он брил бороду и носил усы, как полагалось в то время дворянину, был внешне благовоспитан, но мало образован, женолюбив...» (Очерки былого. Гл.

«Жизнь нашей семьи до осени 1881 года». 1872 год).

Толстые ценили своего соседа за доброту, незлобивость, умение наслаждаться жизнью. Однажды на охоте, на которой вместе с Толстыми был и их сосед, на привале завязался интересный разговор. Кузминская вспоминала: «Я говорила, что меня часто мучает какой-нибудь пустяк из моей жизни, который я потом разбираю. Бибиков добродушно засмеялся и сказал, что это совершенно напрасно, что думать о том, что прошло, не стоит, что на свете всё приятно, всё прекрасно <...> и что мучиться никогда не надо» (Кузминская. Ч. II. Гл. XVI).

Бибиков был незаконнорождённым сыном крапивенского помещика Н.Н. Бибикова и его вольноотпущенной крестьянки Анны Наумовны. Окончив землемерную школу в Туле, в 1842—1855 гг. он служил в Тульской губ. чертёжной. Первой его женой была Наталья Николаевна Морсочникова (1830-1866). Сбежав из родительского дома, она обвенчалась с ним против воли родителей. Её отец, Н.Х. Морсочников, хозяин Телятинок, ко времени брака дочери разорился и продавал своё имение с аукциона. В мае 1856 г. Толстой отметил в своей записной книжке (сюжет?): «...дочь сбежала от Морсочникова <...> с землемером <...>, а этот <...> купил с акциона тестино именье и выгоняет оттуда отца и деда» (47: 181).

Через несколько лет, когда все эти драматические события улеглись, а в Ясной Поляне появилась молодая хозяйка, Толстые стали довольно тесно общаться с семейством Бибиковых. Толстой часто посещал Телятинки; иногда ездил к соседу по делам, связанным с общественными нуждами: открытие школы для крестьянских детей, посредническая деятельность, оказание помощи голодающим крестьянам. В 1880—1886 гг., когда Бибиков был председателем Крапивенской уездной земской управы, Толстой часто обращался к нему с различными просьбами о помощи людям, нуждающимся в поддержке и защите. Первые годы знакомства контакты были особенно тесными. В начале 1860-х гг., когда Толстой особенно увлекался хозяйством, он даже завёл общее дело с Бибиковым: строительство винокуренного завода. Кузминская вспоминала: «...мне эта постройка завода была приятна. Я часто ездила со Львом Николаевичем верхом в Телятинки. Он наблюдал за постройкою, я – просто для развлечения» (Кузминская. Ч. П. Гл. VII). Но дело не пошло: завод просуществовал чуть больше года. Несмотря на неудачу, Толстой продолжал считать Бибикова рачительным хозяином, что видно из письма тётеньке Т.А. Ёргольской, которое он послал из Москвы в Ясную Поляну 4 февраля 1866 г «С этой же почтой я пишу А.Н. Бибикову с просьбой, чтобы он изредка заглядывал бы ко мне и присматривал за моим хозяйством и исполнял бы ваши поручения. Будьте так добры, передайте от меня старосте, чтобы он во всём слушался его» (61; 130).

Особенно сблизила Толстого с хозяином Телятинок охота. Кузминская писала: в осенние дни «Льва Николаевича тянуло на охоту. Решали, куда ехать, отдавались приказания насчёт лошадей и собак, дали знать в Телятинки Бибикову, вечному нашему спутнику <...>. Мы охотились раза два, три в неделю» (Кузминская. Ч. II. Гл. XVI).

Будучи в доверительных отношениях с Бибиковым, Толстой иногда брал у него взаймы деньги. В 1867 г. на просьбу брата Сергея одолжить ему денег Толстой отвечал: «...денег нет, и даже у Бибикова, у которого всегда беру, не могу взять, потому что должен ему...» (ПТСБ. С. 311). В 1879 г. Толстой писал жене, если кончились деньги у старосты, пусть обратится к соседу. Письмо заканчивалось обращением к Бибикову: «Будьте так добры, Александр Николаевич, ссудите 25 рублей на два дня. Ваш Л. Толстой» (83: 273). Бывало, когда в Ясной Поляне собирались родственники, друзья и большой компанией выезжали на прогулку, у Бибикова занимали карету, сёдла и другие хозяйственные вещи.

Общение Толстых с семейством Бибикова проходило в основном на бытовом уровне, мало затрагивая духовные сферы. Но в 1872 г. в жизни Бибикова произошло трагическое событие, которое потрясло всех и которое сыграло заметную роль в творческой истории романа «Анна Каренина». В 1866 г. умерла ещё совсем молодая первая жена Бибикова. После её смерти в доме в качестве экономки появилась дальняя родственница Анна Степановна Пирогова (1840-1872), которая вскоре стала гражданской женой Бибикова. Толстые, часто бывавшие в Телятинках, хорошо её знали. С.А. Толстая вспоминала: «Анна Степановна была высокая, полная женщина, с русским типом и лица и характера, брюнетка с серыми глазами, но не красива, хотя очень приятная» (ДСАТ. 1. С. 509). Кузминская описала почти семейную идиллию в доме Бибикова: «Помню, как мы всей нашей молодой компанией приехали раз в Телятинки и как милая Анна Степановна, вроде экономки и жены его, суетилась угостить всех нас простоквашей, варенцом, пастилой разных

сортов и чаем. А Александр Николаевич, добродушно улыбаясь, говорил: “Ужасно люблю молодёжь”» (Кузминская. Ч. II. Гл. VII). Но эта идиллия закончилась трагедией. С.А. Толстая описала её в своём дневнике: «Бибиков взял в дом к сыну и племяннице гувернантку – красивую немку, влюбился в неё и сделал ей предложение. Прежняя любовница его, которую звали Анна Степановна, уехала из дома его в Тулу, будто повидать мать, оттуда с узелком в руке <...> вернулась на ближайшую станцию — Ясенки и там бросилась на рельсы, под товарный поезд. Потом её анатомировали. Лев Николаевич видел её с обнажённым черепом, всю раздетую и разрезанную в ясенковской казарме. Впечатление было ужасное и запало ему глубоко» (ДСАТ. 1. С. 508-509). В день самоубийства А.С. Пирогова со станции Ясенки «с ямщиком отправила Бибикову письмо. Бибиков письма не принял, а в нём было написано: “Вы мой убийца, будьте счастливы с ней, если убийцы могут быть счастливы”» (Гусев. Материалы. 3. С. 135). С.А. Толстая считала, «что самоубийство Анны Пироговой “навело” Толстого “на мысль” о финале его романа и дало имя героине» (там же).

Вскоре Бибиков женился на гувернантке О.А. Фирекель (1853-1883) и после свадьбы стал хлопотать о том, чтобы его признали законным сыном Н.Н. Бибикова и дали ему фамилию отца: рождённый до официального брака родителей, он всё ещё носил вымышленную фамилию «Бибик». Он обратился к Толстому за содействием, и тот написал своей тётке А.А. Толстой: «Любезный друг Alexandrine!.. У меня есть сосед А.Н. Бибиков – единственный сосед, с которым у нас 20 лет ведутся ненарушимо дружелюбные сношения, и он очень добрый человек. Он знал, что усыновление детей брата <С.Н. Толстого. – А.Л.> сделалось через вас. Сам он и ещё два брата его – незаконные дети Бибикова. Меньшой же брат из них законный, потому что отец их женился на матери. Они до сих пор были довольны своей судьбой, но 5 лет назад все женились, и у них сыновья, и мой сосед – старший, взялся хлопотать через А.П. Бобринского и для этого ездил в Петербург. Ему там сказали, что именно вы много делаете добра в этом роде (это его слова), и просил меня, чтобы я написал вам» (61: 344-345). Ходатайство А.А. Толстой помогло, о чём свидетельствует письмо к ней Толстого в январе 1873 г.: «Очень, очень благодарю, дорогой друг Alexandrine, за письмо и за ходатайство о Бибикове. Он был у меня, когда я получил ваше письмо, и вы бы порадовались, увидав покрасневшее от волнения и радости его доброе седое лицо, когда я сообщил ему то, что до него касалось» (62: 8). Наконец в декабре 1873 г. сосед Толстого получил отчество «Николаевич» и фамилию «Бибиков», а в декабре 1882 г., за три года до смерти, был «узаконен».

Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 205; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!