С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 9 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 9 из 120Следующая ⇒

Немецкий биограф Толстого Р. Лёвенфельд отмечал, что Толстой знал Ауэрбаха лучше других современных писателей. В черновых редакциях трактата «Что такое искусство?», говоря о «романах первого разбора», он среди их авторов наряду с Диккенсом и Гюго упоминал Ауэрбаха.

В размышлениях немецкого писателя Толстой не мог не заметить смолоду значимой для него – как жизненная задача и потребность – идеи постоянного совершенствования, обновления человека; позже эта идея станет краеугольным камнем его учения. Толстой не уставал повторять в лад с героями Ауэрбаха: «Прежде всего, все мы должны сделаться лучше, тогда и мир станет иным».

Лит.. Майданова Т.А. Л.Н. Толстой и Бертольд Ауэрбах (По материалам яснополянской библиотеки) // ЯП сб. 1976. – Тула, 1976; Пехштедт Э. Лев Толстой и Бертольд Ауэрбах // Творчество писателя и литературный процесс. – Иваново, 1978. С. 97-105, 161-165; Суин де Бутемард Б. Революция 1848 года. Лев Толстой и Бертольд Ауэрбах // ЯП. сб. 2002. – Тула, 2003.

З.М. Богачёва

АУЭРБАХ Герман Андреевич (даты жизни не установлены) и Юлия Фёдоровна (1827-1871) – тульские помещики, супруги, приятели семьи Толстых. В письме А.В. Дружинину из Ясной Поляны 14 апреля 1860 г. Толстой писал, что «нашёл в Туле супругов Ауэрбахов, прекрасных людей».

Ю.Ф. Ауэрбах, рожд. Берхгольц, была начальницей тульской женской гимназии. 23 марта 1863 г. Толстой писал Т.А. Берс в шуточном послании, как ему привиделось, будто бы С.А. Толстая сделалась фарфоровой куколкой из «фарфоровой массы, которую делают у Ауэрбаха и из которой делают соусники». «У Ауэрбаха» — т. е. на его фарфоровом заводе в селе Кузнецове Тверской губ. Ауэрбахам принадлежало имение Горячкино (верстах в 20 от Ясной Поляны), где у них был и свеклосахарный завод. (В приход села входили прежде принадлежавшие Толстым деревни Ягодная и Мостовая). За неприятный голос Толстой, видимо, недолюбливал Ю.Ф. Ауэрбах. 18 октября 1862 г. он писал из Ясной Поляны брату Сергею: «М -me Ауэрбах пищала у нас уж раз и покровительствует по доброте своей Соню с высоты своего визга». Своё нерасположение к «m -me Ауэрбах» выразила и С.А. Толстая в дневниковой записи 9 января 1863 г.: «...я так стараюсь полюбить даже всё то, что и не нравилось, как Ауэрбах». Или в записи 8 апреля 1863 г.: «Ауэрбахи всё-таки скучны <...>. Она на меня нагоняла тоску. Её как-то и почему-то жаль. Любит ли она мужа?». «Я их боялась, -- вспоминала С.А. Толстая, — и чуждалась как очень умных» (ДСАТ. 1. С. 45, 52, 525).

Ауэрбахи имели отношение к занятиям Толстого педагогикой. Беспокоясь о делах в школе, 29 ноября-22 декабря 1860 г. он писал из Парижа Т.А. Ёргольской: «Надеюсь на г-жу Ауэрбах, что она будет заглядывать в школу». В толстовской «Программе журнала “Ясная Поляна”» в числе его сотрудников назван, наряду с тульскими педагогами, и Ауэрбах. Во время пребывания Толстого в Киссингене (1860 г.) туда приехали Ауэрбахи. 24 июля / 5 августа 1860 г. он сообщал Ёргольской в Ясную

Поляну: «Здесь нашёл я Ауэрбаха с страшными глазами, которому я очень рад, и его пискливую жену, которой я не рад».

Из письма С.Н. Толстого, где упоминался Ауэрбах, в январе 1862 г. до Ясной Поляны дошли такие сведения: «Вчера ночью, т.е. очень поздно, приезжал ко мне Ауэрбах и просил тебе передать, что ои знает, от кого - не сказал, за верное, что на тебя сделан донос, состоящий в том, будто ты говорил мальчикам при открытии какой-то школы какую-то речь. Муратову, жандармскому полковнику, поручено сделать следствие по этому делу и достать эту речь во что бы то ни стало, - передаю слово в слово слова Ауэрбаха» (ПТСБ. С. 230). 6 июля 1862 г. Ауэрбах был свидетелем обыска в Ясной Поляне по распоряжению шефа жандармов князя Долгорукова, что следует из статьи E.Л. Маркова «Живая душа в школе» (Вестник Европы. 1900. № 2. С. 584): «Я и наш общий приятель Г.А. Ауэрбах проводили это лето с своими семьями верстах в пяти от Ясной Поляны, сняв внаймы дом одного помещика в той же Малиновой Засеке, среди которой была и Ясная Поляна. Вдруг рано утром к нам верховой из Ясной Поляны. Нас просят поскорее приехать по важному делу <в усадьбе жила Ёргольская и гостила М.Н. Толстая с детьми. – Т. А.>. Мы с Ауэрбахом садимся в шарабан и катим что есть духу. Въезжаем на двор, смотрим – там целое нашествие! <...> Нас едва пропустили в дом. <...> Везде кругом стража, всё разрыто, раскрыто, перевёрнуто, ящики столов, шкапы, комоды, сундуки, шкатулки. В конюшне поднимают ломом полы; в прудках парка стараются выловить сетью преступный типографский станок. <...> Понятно, что злополучную школу и подавно вывернули вверх дном, но, не найдя ничего, отправились <...> по всем, кажется, 17-ти школам мирового участка...»

Т.Н. Архангельская

АФАНАСЬЕВ Александр Николаевич (1826-1871) – фольклорист, историк литературы. Окончил юридический факультет Московского университета (1848), где слушал лекции Т.Н. Грановского, К.Д. Кавелина, С.П. Шевырёва и др. С 1849 г. – чиновник московского Главного архива Министерства иностранных дел. В 1848-1853 гг. – сотрудник журнала «Современник».

Автор ряда значительных трудов в области изучения и публикации русского фольклора, в т.ч. классического, неоднократно переиздававшегося исследования «Поэтические воззрения славян на природу» (т. I-III. M., 1865 - 1869). Сам Афанасьев считал своей «заслугой в русской литературе» публикацию «Народных русских сказок» (Вып. 1 - 8. М., 1855 – 1863 и несколько переизданий) – «по образцу издания братьев Гримм», – основы которой составили записи сказок из архива Русского Географического общества, дополненные записями В.И. Даля. Издание было высоко оценено специалистами, отмечавшими полноту собрания, тщательность подготовки текстов, удачную систематизацию по темам, образам, стилю.

В 1859 г. (на обложке – 1860 г.) в Москве вышли «Народные русские легенды, собранные А.Н. Афанасьевым». Сборник был запрещён цензурой.

Книгу Афанасьева «Народные русские сказки» хорошо знал и не раз упоминал Толстой; в ней писатель заимствовал не которые сюжеты, послужившие основой и переработанные им для ряда рассказов «Азбуки» и Третьей и Четвёртой «Русских книг для чтения» («Был один глупый мужик...», «Волга и Вазуза», «Как мужик гусей делил», «Волк и мужик» и др.). Сказки Афанасьева читали и ученики в яснополянской школе. Толстой, правда, иногда говорил, что сказки «плохи (что из них нечего выбрать)» (ЯПЗ. 2. С. 363), но всё же относил это издание к числу немногих книг, ясных и занимательных, написанных понятным языком, доступным крестьянам, и считал его наиболее подходящим для крестьянских детей чтением.

Был Толстой знаком и с книгой «Народные русские легенды». В середине февраля 1886 г., читая этот сборник, он нашёл некоторые сюжеты для своих «народных рассказов», «но всё в обломках – один обломок здесь, другой надо искать в другом месте. Если составить как следует эти обломки, то что может выйти!..» -- записал слова Толстого И.М. Ивакин, учитель его сыновей (цит. по: Гусев. Летопись. 1. С. 628). Сюжеты легенд «Крестник», «Как чертёнок краюшку выкупал», «Кающийся грешник» Толстой почерпнул в этой книге Афанасьева.

Зимой 1907 г. в Ясную Поляну пришло письмо от знакомого Толстого словацкой врача и литератора А.А. Шкарвана, в письме он излагал легенду «Чудо на мельнице (из сборника «Народные русские легенды»). Д.П. Маковицкий записал в своём дневнике 25 декабря: «Л.Н. принёс письмо Шкарвана и прочёл из него сказку о нищем мельнике и мужике. “Попробуй такую легенду написать, – сказал Л.Н. Не приду -

маешь. А роман выдумаешь (сочинишь). Это миллионы людей сочиняли”» (ЯПЗ. 2. С.601).

В.М. Бокова

АХШАРУМОВ Николай Дмитриевич (1820-1893) – прозаик, поэт, литературный критик; принадлежал к так называемой «эстетической» школе критиков и отличался неприятием всякой тенденциозности в искусстве, о чём он много ранее заявил в программной статье «О порабощении искусства» (Отечественные записки. 1858. № 7). Ахшарумову принадлежит первый литературно-критический отклик на книгу Толстого «Война и мир».

В 1865-1866 гг. Толстой публиковал в журнале «Русский вестник» первые части своего нового сочинения под названием «1805 год». В газете «Голос» (1865. № 93), а затем в журнале «Всемирный труд» (1867. № 6) с критическим разбором опубликованной части романа выступил Ахшарумов. Высоко оценив новую книгу Толстого, он сразу выделил её из числа прочих, сравнив с «дождём во время засухи», отнеся её к разряду «редких явлений нашей литературы». Ахшарумов одним из первых обратил внимание на новизну жанровой природы романа «1805 год». «Что это такое? К какому разряду литературных произведений отнести его? Что же это всё? Вымысел, чистое творчество или действительность?» -- вопрошал он в своей статье в «Голосе». И в следующей публикации «”1805 год” графа Толстого» («Всемирный труд») определял жанр романа как «очерк русского общества шестьдесят лет тому назад».

Статья Ахшарумова в «Голосе», в которой критик поначалу недооценил художественность романа и искал прототипов, вызвала едкое замечание Толстого в письме к Л.И. Волконской. Ахшарумов, в частности, предполагал наличие прототипа у князя Андрея Болконского, образ которого привлёк его особое внимание, и сетовал на неудачность, нежизненность «портрета». По этому поводу 3 мая 1865 г. Толстой писал Волконской, что Андрей Болконский «никто», как и всякий герой романа, и «г-н Ахшарумов, comme un homme de metier <как специалист. – фр.> и человек с талантом, должен бы это знать».

В 1868-1869 гг., прочитав почти полностью «Войну и мир», Ахшарумов опубликовал две новые статьи: «’’Война и мир”. Сочинение гр. Толстого. 1-4 части» (Всемирный труд. 1868. № 4) и «”Война и мир”, часть 5-я» (Всемирный труд. 1869. № 3). Продолжая восхищаться художественным талантом Толстого, критик решительно осуждал его «отвратительную философию». На статьи Ахшарумова Толстой не откликнулся.

К. В. Титов

БАБА Премананд Бхарати (наст, имя – Сурендранатх Мукхерджи; ? – 1914) – индийский религиозный деятель, писатель, публицист. Корреспондент и адресат Толстого.

В 1902 г. переехал из Индии в США, издавал в Лос-Анджелесе журнал «The Light of India» («Свет Индии»), который посылал в Ясную Поляну. Н.Н. Гусев отмечал, что Толстой «очень одобряет» этот журнал. Здесь были напечатаны и некоторые произведения самого Толстого. Писатель был знаком с книгами индуса. Очень понравился ему роман «Джим», герой которого, «возвышаясь духом, настолько переместил центр тяжести своей жизни из материального в духовное, что забыл почти всё, относящееся к материальной жизни» (Гусев Н.Н. Два года с Л.H. Толстым. М., 1973. С. 108).

Переписка Толстого и Баба Бхарати относится к 1905-1908 гг. 27 января (н. ст.) 1905 г. индус отправил из Бостона в Ясную Поляну письмо, в котором называл Толстого «махатмой», выражал своё восхищение его нравственным величием, писал, что он «единственный действительно великий человек на этом ослеплённом властолюбием и самодовольством материалистическом Западе» (ЯПЗ. 1. С. 186). Ответила индусу по поручению отца Т.Л. Толстая. В письме от 7 января (н. ст.) 1907 г. Бхарати сообщал о знакомстве с произведениями Толстого, о солидарности с религиозно-нравственными взглядами русского мыслителя. Тогда же он прислал свою книгу «Кришна, Бог любви», отрывки из которой были позднее использованы Толстым в качестве эпиграфов к отдельным главам «Письма к индусу» (37: 259-282). Одна цитата из книги Бхарати появилась в черновом варианте сборника «На каждый день» (44: 411).

В завязавшейся переписке выявилось не только сходство, но и различие во взглядах. Толстому импонировало неприятие индусом западной цивилизации, политики англичан; с другой стороны, настораживали националистические элементы идеологии Баба Бхарати, его размышления о «белой опасности», связанные с враждебностью к западным народам. В письме к Баба Бхарати 3 февраля 1907 г. Толстой довольно чётко высказал своё отношение к мировоззрению индуса и к индийской религиозной традиции в целом: «метафизическая религиозная идея Кришны есть вечная и всемирная основа всех религий и всех философских систем», ибо «истина, что сущность всего существующего не может ощущаться и пониматься нами иначе, чем любовь», имеющаяся в индуистской традиции, является универсальной основой, объединяющей всё живое, а представления о сотворении мира, мифологические моменты и пр., присутствующие не только в индуизме, но и в других религиозных системах, -- ненужный балласт, лишь затемняющий этические идеи. Толстой писал: «Мы должны приносить в жертву наши национальные, поэтические склонности во имя той великой цели, которая стоит перед нами: постигать и исповедовать ту основную истину, которая одна может объединить людей» (77: 37-39). Писатель понимал, что ему вряд ли удастся переубедить индуса, что тот «хочет дальше отдавать подать исторической религии» (запись 4 апреля 1907 г.; ЯПЗ. 2. С. 407). Тем не менее сохранялось взаимное уважение. В 1907 г. Бхарати прислал в Ясную Поляну свою фотографию с

дарственной надписью: «Моему брату графу Толстому с любовью и благословением» (ЯПЗ. 2. С. 445), в августе 1908 г. поздравил Толстого с юбилеем.

У Толстого была идея издать в «Посреднике» отрывки из работы Баба Бхарати о Кришне. Текст книги подготовил к печати С.Д. Николаев, Толстой отредактировал её и написал предисловие (40: 435), но издание не было осуществлено.

В 1907 г. Баба Бхарати вернулся в Индию, издал там несколько книг. Умер в Калькутте в 1914 г. Отношение к мировоззрению Баба Бхарати и др. индийских мыслителей Толстой выразил так: «Жаль только одного: передавая нам, западным народам, всё то глубочайшее, до чего дошла их религия и философия, они стараются вместе с тем представить в лучшем свете и заблуждения и суеверия своего народа» (56: 619).

Лит.: Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. М., 1971. С. 140-144.

Ю.В. Прокопчук

БАЗЫКИНЫ

Аксинья Александровна (1836-1920) — яснополянская крестьянка. Родилась в Ясной Поляне в семье Сахаровых. В конце 1850-х гг. Толстой был влюблён в неё. Красивая, первая в работе, певунья, плясунья, Аксинья была очень общительна, личность незаурядная. По признанию А.Л. Толстой, была в ней какая-то притягательная сила. Толстой на склоне лет рассматривал связь с Аксиньей как скверный поступок в своей жизни.

Аксинья вдохновила Толстого на создание образов крестьянок в рассказах «Идиллия», «Тихон и Маланья» и особенно в рассказе «Дьявол». К своей связи с Толстым она относилась сдержанно и почтительно. Никогда не бравировала, не похвалялась. Очень убедительно об этом рассказано в воспоминаниях жительницы Ясной Поляны Жидковой Марии Игнатьевны «Толстой и Аксинья Базыкина».

Тимофей Ермилович (1861-1934) – яснополянский крестьянин; сын Аксиньи Базыкиной. Был дружен с детьми Толстых. А.Л. Толстая в книге «Отец» (М., 1989. С. 104) писала о нём: «Эго был могучий, широкоплечий, высокий человек с умными серыми глазами, русой бородой и крупными чертами лица. Тимоша был малограмотный, но любил читать книги. В деревне его уважали и считали честным человеком. Необыкновенно приятный голос и культурность речи невольно обращали на себя внимание людей, встречавшихся с ним». Тимофей особенно дружил с Андреем Львовичем, у которого служил конюхом. Они любили друг друга. Андрей Львович в 1897 г. крестил у Тимофея дочь Наталью. Когда Андрей Львович умер в 1916 г., Тимофей, как пишет внук Толстого Сергей Михайлович, «горевал очень» (Дети Толстого. С. 182-183).

Н.И Шинкарюк

БАКУНИНЫ

Алексей Александрович (1823-1882) – русский общественный деятель середины XIX в., младший брат теоретика анархизма М.А. Бакунина. Выпускник Московского университета, участник ополчения 1854—1856 гг. В 1860 г. был выбран предводителем дворянства Новоторжского уезда Тверской губ. и председательствовал на съезде мировых посредников 1862 г. в Твери, где вынесли постановление о несостоятельности закона об отмене крепостного права и предложили ряд своих реформ, осуществлять которые должны выборные от всех сословий. Толстой высоко оценил эту позицию. За несогласие с правительственными установками по проведению в жизнь манифеста Бакунин был арестован вместе с братом Александром, приятелем Толстого по Севастополю, приговорён к тюремному заключению в Петропавловской крепости и лишён права на гос. службу или по выборам. Позднее он занимался ботаникой и составил обширный труд «Тверская флора», части которого были опубликованы в 1874 г.

Толстой был знаком с семьёй Бакуниных. С Алексеем Бакуниным познакомился в Петербурге, вернувшись из Севастополя, когда тот хлопотал об освобождении брата Михаила из Шлиссельбургской крепости и часто бывал в Петербурге. Их связывала Севастопольская оборона, в ситуации общественного оживления сближал «вопрос о крестьянах». Но даже склонность обоих к глубокому осмыслению явлений общественной жизни не объединяла их надолго. Бакунин сразу же отметил, что Толстой не такой охотник до рассказов, как до споров. И вполне объяснимы их нелицеприятные характеристики друг друга. Толстой, отмечая в дневнике свои частые встречи с Бакуниным осенью 1856 г., противопоставлял его милому П.В. Анненкову — «несносный Бакунин». Бакунин тоже весьма недоброжелательно отзывался о Толстом: «Граф Толстой – молодой писатель. Прямой, чересчур резкий. Как помещик: за освобождение крестьян без земли, с правом. Сумбур в голове – насчёт понятия отвлечённого» (Пирумова Н.М. Толстой и семья Бакуниных // Л.Н. Толстой и русская

литературно-общественная мысль. Л., 1979. С. 184).

Михаил Александрович (1814-1876) – философ, публицист, теоретик анархизма, один из основателей народничества как особого явления общественной и культурной жизни России второй половины XIX в. После окончания Михайловского артиллерийского училища был произведён в офицеры, однако в 1835 г. вышел в отставку и поселился в Москве, где сошёлся с кружком Н.В. Станкевича и занялся изучением немецкой философии. В 1840 г. благодаря материальной поддержке А.И. Герцена Бакунин отправился в Берлин и слушал лекции учеников Гегеля и его оппонента Шеллинга, выступившего в защиту христианского откровения. В 1842 г. он опубликовал в журнале левых гегельянцев программную статью «Реакция в Германии», отличавшуюся революционным пафосом и завершавшуюся выводом о страсти к разрушению как творческом начале. Установив связи с коммунистами, Бакунин занялся общественно-политической деятельностью и после отказа вернуться в Россию в 1844 г. был осуждён Сенатом на вечное изгнание с лишением прав. За активное участие в революционном движении 1848-1849 гг. дважды приговорён к смертной казни, но в 1851 г. был выдан российскому правительству и заключён в Петропавловскую крепость. Семья Бакуниных ходатайствовала о смягчении участи переведённого в Шлиссельбург узника, и в 1856 г. Толстой, знавший братьев Александра и Алексея Бакуниных, содействовал облегчению положения Бакунина: тот был сослан в Восточную Сибирь и состоял при генерал-губернаторе Н.Н. Муравьёве-Амурском. В 1861 г. Бакунин бежал из ссылки через Японию и США в Европу и вновь примкнул к революционному движению. 2 декабря 1906 г. Толстой вспоминал о своём участии в судьбе Бакунина: «Я имел удовольствие содействовать побегу Бакунина. Бакунин был при Муравьёве <...> вроде чиновника. Но не мог отлучаться без разрешения министерства. Я попросил Ковалевского <...> и он выхлопотал его, чем Бакунин и воспользовался» (ЯПЗ. 2. С. 317).

Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 194; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!