Естественная интеракция и естественная запись. Скрипт и транскрипт
Одним из наиболее удивительных недостатков психологии ХХ века было практическое отсутствие исследований реальной человеческой деятельности, интеракций людей на работе и дома. Редкие попытки такого рода оставались в плену наивного бихевиоризма, который игнорировал факт интеракции или редуцировал ее к простым реакциям. Воодушевленные успехом исследований разговора на материалах естественных интеракций, дискурс-аналитики начали работать с транскрипциями разговоров, газетными статьями, протоколами экспертных советов и подобными текстами. Что же означает термин «естественная интеракция»? Имеется в виду, что естественная коммуникация происходит в независимых от наблюдателя условия и с его минимальным вмешательством. «Тестом естественности» может служить вопрос, состоялась ли бы данная интеракция в данном виде, если бы исследователь вообще не родился.
Конечно, использование записывающей техники может воздействовать на понимание участником ситуации и действий. Однако на практике существуют методики, минимизирующие влияние данной техники. Кроме того, подобные записи нельзя использовать непосредственно. Они должны быть транскрибированы, чтобы запись быстро читалась, чтобы ее разделы могли быть сопоставлены и чтобы она подлежала воспроизводству в отчетах и публикациях. Транскрипт как реконструкция не может заменить скрипт, или оригинальную запись; наиболее плодотворной оказывается параллельная работа с обеими.
|
|
|
Ведь транскрипт, как показывает Окс[580], не является нейтральной калькой магнитофонной записи. Различные системы транскрибирования выделяют разные черты интеракции. Например, исследователь, ориентированный на речевую терапию, использует систему фонетической записи; социолингвист, изучающий многообразие проявлений языка, транскрибирует особенности акцента. В какой же системе нуждается дискурс-аналитик? Согласно одному из подходов, дискурс-анализу, направленному на широкие тематические содержания типа интерпретативных репертуаров, достаточно базовой лексической схемы и стандартных знаков препинания, а также специальных значков для фиксации необычных свойств речи (поправок и запинок). Если же анализ направлен в большей мере на специфику интеракции, то он должен воспроизводить длину паузы, ударения, интонации, наложение речи и т.п. Хотя в этом и есть определенный смысл, но такое различение типов транскрибирования не столько решает, сколько затушевывает серьезные методологические проблемы.
Прежде всего, строгие различия между содержанием речи и процессом интеракции провести трудно. Конечно, использование базовой схемы транскрибирования часто не позволяет схватить те свойства речи, в которых выражается обусловленность ее содержания процессом интеракции. Например, в случае исследовательского интервью порой неясно, в какой степени ответы респондентов являются продуктом деятельности самого интервьюера. Но ведь одно из достоинств дискурс-анализа как раз и состоит в его принципиальной незавершенности и возможности пересмотра результатов. Самому читателю предлагается оценить сделанные аналитиком интерпретации путем обращения к фрагментам оригинальных записей, или скриптов. И даже если аналитик не учел специфику интеракции, то читатель должен иметь возможность сделать свои суждения на основе исходных материалов. К интеракции между респондентом и аналитиком добавляется, тем самым, интеракция между аналитиком и читателем: одна рефлексия дополняется и уточняется с помощью последующих и альтернативных рефлексивных актов.
|
|
|
Говоря о требовании более широкого подхода к транскрипции, нужно подчеркнуть, что выполнение качественной транскрипции является трудным и длительным процессом. Его почти невозможно оценить количественно по времени, поскольку многое зависит от качества записей и типа интеракции, однако специалисты сходятся примерно в отношении 1 к 20 (скрипт к транскрипту), не считая необходимого аналитического комментария. Система транскрибирования, наиболее распространенная в анализе разговора и затем в дискурс-анализе, была разработана Гейл Джефферсон. Для обозначения мимики, особенностей ритма, темпа, интонации и т.п. она использует стандартные символы и значки компьютерной клавиатуры, что позволяет учитывать реальные свойства речи (важную часть ситуативного контекста) в процессе интеракции (talk-in-interaction) и изображать их в письменном тексте[581]. И здесь возникает известная проблема соотношения теоретического и эмпирического знания. Для профессионального дискурс-аналитика, привыкшего к чтению транскриптов, обычный письменный текст выступает уже как непонятный феномен, которому одновременно недостает и живой подлинности, и методологически проработанной реконструкции. Он кажется искусственным, стерильным, лишенным речевого контекста и в то же время неточным, неопределенным для понимания, а поэтому недотягивающим до статуса объективного и надежного источника.
|
|
|
Истина и обоснованность
|
|
|
Принято считать, что последовательных дискурс-аналитиков не должны всерьез волновать проблемы метатеоретического характера, поскольку доминантой для них всегда остается прагматический принцип практической полезности и эффективности. И, тем не менее, как мы видели выше, вопрос об объективности исследования активно дискутируется в данном контексте. Это касается и других общеметодологических понятий, к которым относятся, прежде всего, понятия истины и эпистемической надежности.
Понятия истины (validity) и эпистемической надежности, или обоснованности (justifiability) приобретают самые разные – повседневные и технические – смыслы в рамках традиционной психологии. Под надежностью понимается количественная определенность, которую обеспечивают методики типа тестовых корреляций. Например, в отечественной психосемантике, занятой анализом политических партий[582], первичная обработка данных состоит в группировке протоколов участников опроса по их политической принадлежности и суммировании индивидуальных протоколов в групповые в форме таблицы. По каждому пункту опросника (по строкам таблицы) подсчитываются средние значения оценок для каждой политической партии. Кроме того, вычисляется средняя дисперсия по всем пунктам опросника (по столбцам таблицы) в рамках каждой партии, а также и величина, обратная ей (мера единодушия), характеризующая степень согласованности политических установок. И, наконец, факторно-аналитическая обработка данных с целью построения семантического пространства всех политических партий проводится методом главных компонент с поворотом факторных осей методом varimax со ссылкой на соответствующие математические труды[583].
Истинность в психологии часто трактовалась как соответствие результатов (конгруэнция, триангуляция), полученных при использовании различных исследовательских методов. Для дискурс-анализа такое понимание надежности и истинности оказывается неработающим в силу неколичественного характера используемых методов и альтернативных теоретических допущений. Вообще эти два методологических требования не специфичны для дискурс-анализа. Скорее, на статус методологического регулятива могут претендовать, по мнению Дж. Поттера[584], четыре следующих: требование учета девиантных случаев, понимание участников, когерентность и оценка читателя.
Анализ дискурса часто имеет дело с набором случаев – формами проявления некоторого феномена, исследование которых призвано обнаружить некоторую регулярность. Одним из наиболее полезных случаев является тот, который отклоняется от известного порядка. Однако опровержением этого порядка такие девиантные случаи являются отнюдь не обязательно; напротив, некоторые их характеристики могут способствовать подтверждению данной регулярности[585]. Например, среди дискурс-аналитиков принято исходить из того, что респонденты, интервьюируемые по поводу некоторых событий, обычно избегают приписывать ответственность интервьюеру за взгляды, выражаемые в его вопросах[586]. Если же респондент предъявляет претензии интервьюеру по поводу содержания вопроса, это может создать серьезные трудности для их взаимопонимания. И тогда этот девиантный случай показывает необходимость стандартного порядка, принятого для отношений респондента и интервьюера.
Дискурс-анализ – это типичная интеракция, в которой происходит социальное конструирование реальности[587]. Одним же из факторов, способов и уровней социального конструирования реальности является легитимизация (социальных институтов, смыслов), т.е. их субъективное понимание и принятие индивидами. Так, в дискурс-анализе, как и в анализе разговора, одним из важных моментов оказывается использование того, как собеседники понимают друг друга. Аналитик не может ограничиться тем, чтобы рассматривать только тот смысл, который он сам вкладывает в содержание собственной речи. Адекватный анализ должен в неменьшей мере учитывать и то, как данную речь воспринимает и понимает собеседник. Именно это понимание обеспечивает проверку интерпретации дискурса. Конечно, следует учесть, что само взаимопонимание не дается непосредственно благодаря обмену репликами. Каждый ответ собеседника должен быть адекватно понят, и, следовательно, проинтерпретирован и вновь проверен с помощью вопроса к собеседнику. Интерпретация, понимание и проверка составляют, поэтому, непрерывную и, по сути, бесконечную цепь разговора, смысл которого может измениться в любой момент. Дискурс-анализ тем и отличается от анализа текста, что первый имеет в виду это живое течение диалогической речи, остановка которой омертвляет и даже вообще лишает ее смысла.
Когерентность в анализе разговора и дискурса выступает как присущее им свойство кумулятивности. Исследования объединяются в линейную последовательность так, что более поздние работы основываются на предыдущих. Каждая новая работа, релевантная для понимания речевых интеракций, является проверкой адекватности предшествующих; каждая новая задача решается, исходя из ранее полученных результатов. Дискурс-аналитики восстанавливают, тем самым, известный в философии науки принцип кумулятивизма, который был отвергнут К. Поппером и Т. Куном. И этот кумулятивизм еще более сильного характера, поскольку работает в обе стороны и, в сущности, представляет собой кольцо в рассуждении. Данный способ самообоснования и избыточного самоцитирования, типичный для ранних стадий всякой научной дисциплины, не будучи преодолен в ее последующем развитии, оказывается также верным признаком псевдонаучного знания.
И, наконец, наиболее важным и четким требованиям истинностной оценки дискурс-анализа является презентация исчерпывающих исследовательских материалов (оригинальных скриптов, черновиков транскрибирования и т.п.), позволяющих читателям исследования судить об адекватности итоговых выводов. Именно благодаря представленности деталей и контекста дискурса они в состоянии понять его специфическую интерпретацию. Этим дискурс-анализ отличается, к примеру, от этнографического исследования, в котором интерпретации принимаются читателем в основном на веру, а приводимые данные уже прошли теоретическую обработку. То же самое справедливо и в отношении традиционной экспериментальной работы (фольклористики, диалектологии и контент-анализа), в которых практически не представлены «сырые» данные и редко приводится более одного–двух оригинальных, еще не раскодированных сообщений. В то же время читатели, оценивающие результаты дискурс-анализа, являются, как правило, достаточно опытными участниками интеракций с широкой палитрой культурной компетенции: им приходилось давать интервью, быть членами локальных языковых сообществ, получателями специфических речевых сообщений и пр. Поэтому они в состоянии вынести не только абстрактные суждения по поводу соответствия интерпретации исходному материалу. В качестве экспертов они могут оценивать адекватность более общих утверждений дискурс-аналитиков, в частности, их эпистемологические представления об истинности и обоснованности вообще.
Впрочем, согласно Дж. Поттеру, эти четыре требования не гарантируют истинности дискурс-анализа, поскольку в науке, как показывают социологи научного знания, подобных гарантий вообще не существует. Истина в понимании речи собеседника – зыбкое ощущение, возникающее в узких границах анализируемого дискурса, и способное разрушиться от всякого нового вопроса или ответа.
Дата добавления: 2019-03-09; просмотров: 215; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!