Комментарии к Шнапперу, Бантингу и Кимлике
Жюстин Лакруа
Введение
Доминик Шнаппер и Уилл Кимлика исследовали две проблемы, которые имеют как теоретическое, так и политическое значение. Одна из них касается взаимоотношений между лингвистическим плюрализом и. будущим демократии, а вторая - взаимоотношений между политикой мультикультурализма и будущим государства всеобщего благосостояния.
Я бы хотела рассмотреть эти вопросы, с позиции, какое они имеют отношение к будущему Европейского Союза – теме, которая здесь еще не была изучена. Действительно, (большую часть времени) эти два вопроса, с одной стороны мультикультурализм в пределах государства-нации и мультинационализм в европейском масштабе с другой, тесно взаимосвязаны. Они связаны, так как доводы, используемые при отрицании возможности создания демократического государства в европейском масштабе и амбициозной европейской социальной политики, зачастую те же, что используются в выступлениях против ведения политики мультикультурализма внутри национального государства. Особенно это очевидно на примере Франции - стране, где самые рьяные противники мультикультурализма являются также противниками европейской интеграции.
Я бы хотела доказать именно то, что это так, поскольку эти два вопроса являются очень разными, как в теории, так и на практике.
Лингвистический плюрализм и демократия
В своем исследовании Доминик Шнаппер рассмотрел вопрос о взаимоотношении лингвистического плюрализма и демократии, которое слишком часто игнорируется европейскими политологами. В то время как столько всего написано о «культурном многообразии» Европейского союза, вопрос о взаимосвязи между языком и демократией сторонниками «пост-национальной модели» до сих пор не изучен должным образом.
|
|
|
Ценность работы Шнаппера заключается в напоминании нам о том, что языковое единство внутри государства было одним из условий создания современного государства-нации, так как это способствует общению между народом и элитой, овладению навыков, необходимых для социальной мобильности и распространения гомогенной народной культуры. Прежде всего, Шнаппер обращает внимание на то, что общий язык является не только средством экономического развития и мобильности людей, но средством демократического процесса. В этом и заключается причина, почему вопрос о языке не может быть отнесен к частной сфере, как религия. Роль общего языка не должна сводиться до чисто инструментального или этнического уровня. Общий язык имеет также гражданское значение, поскольку является необходимым условием совещательной, дискурсивной демократии. Действительно, если политическое решение должно быть принято подлинно демократическим путем – т.е. в ходе публичного обсуждения, в котором будет услышан голос представителей всех слоев общества, - одним из важнейших требований является наличие общего языка. Никто не может сомневаться в том, что вряд ли люди, непонимающие друг друга, могут что-либо обсуждать и приходить к соглашению с помощью компромиссов.
|
|
|
Именно в этом заключается причина того, что общественное признание нескольких языков внутри одного конкретного государства, согласно Шнапперу, может угрожать самой демократии. История показала, что очень немногие страны сумели разъединить культурную лояльность от политической лояльности. Доминик Шнаппер, таким образом, относится с сомнением к возможности сочетания множества культур и языков общенародной среды с минимальным политическим единством, необходимым для подлинной демократии.
Тем не менее, мы должны быть осторожны, чтобы избежать недоразумений относительно значения языкового плюрализма. Точнее, я думаю, что в работе Доминика Шнаппера ставятся, хотя и косвенно, два разных вопроса, которые должны быть четко отделены друг от друга.
Первый вопрос касается гипотезы общественного признания регионального языка внутри какого-то (определенного) государства-нации. Речь идет о признании языка, которое может поставить под угрозу "республиканскую" (в франкоязычных странах) или "либеральную" (в англо-говорящей части света) форму государственного устройства.
|
|
|
Другой вопрос - официальное признание всех национальных языков в Европейском Союзе. Этот более поздний тип лингвистическогоого плюрализма – т.е. сохранение языковых границ между народами Европы - может, еще согласно Доминику Шнапперу, препятствовать установлению подлинного демократического государства в европейском масштабе. Хотя переговоры внутри европейских институтов в большей степени проводятся на английском языке, они остаются непонятными для подавляющего большинства граждан. Следовательно, Шнаппер подчеркивает, лишь меньшинство людей будут считать себя "гражданами Европы". Отсюда Дефицит демократии в Европейском союзе.
Я считаю, что эти два типа языкового плюрализма слишком часто смешивается. У них есть различные причины и значение. В сущности, между ними нет никакой связи. Я хотела бы оспорить второе утверждение Доминика Шнаппера, что демократия на европейском уровне трудно осуществима из-за отсутствия общеевропейского языка. Это утверждение нельзя вывести из первого, что общественное признание нескольких языков внутри национального государства может угрожать жизни демократического общества.
|
|
|
Точнее говоря, я полностью согласна с Домиником Шнаппером в том, что демократическому обществу свойственно состояние напряжения между рациональными, формальными и абстрактными гражданскими принципами с одной стороны и общинной и этнической действительностью гражданского общества с другой. Поэтому я не отрицаю, что официальный общий язык играет и должен продолжать играть ключевую роль в укреплении демократических ценностей.
Однако, хоть я готова признать, что первый тип языкового плюрализма (в пределах границ государства-нации) может действительно угрожать демократической жизни, не думаю, что лингвистический плюрализм - проблема для Европейского Союза.
Почему? Да просто потому, что Европейский Союз - не одна нация, и потенциально не может ею стать. Более того, не следует путать процесс государственного/национального формирования, который происходил в XIX веке и который характеризуется, как напоминает нам Доминик Шнаппер, введением общего языка и «созданием традиций», с тем, что сейчас происходит на Европейском уровне.
Отнюдь не являясь федеративным государством, Европейский Союз должен рассматриваться как федерация демократических государств. Согласно этой точке зрения, Европейский союз не предназначен для замены национальных обязанностей и лояльности, и демократическая жизнь должна продолжать проходить на государственном уровне. Алексис де Токвиль (Alexis de Tocqueville) рассматривал подобную ситуацию, в которой местное государство или нация остается в центре внимания политической идентичности и лояльности, - как судьба истинного федерализма основанного на объединении, а не на подчинении различных государств.
Отсюда частое заблуждение относительно последствий лингвистического плюрализма для Европейского союза. Если рассматривать Европейский союз как федеративное государство или крупномасштабное государство-нацию, то нет никаких сомнений в том, что языковые границы между народами Европы еще предстоит преодолеть, так как лингвистический плюрализм такого рода подрывает возможность подлинной европейской демократической жизни. Это может быть причиной того, почему Юрген Хабермас (Jürgen Habermas), один из сторонников этой "модели федеративного государства", предложил ввести английский язык в качестве первого иностранного для всех будущих европейских граждан (Habermas, 1995).
Однако, есть другой путь достижения Европейского союза, в котором по-прежнему будут осуществляться демократические дебаты на местных языках национальных сообществ. Если рассматривать ЕС, как демократическую федерацию государств, Европейские дискуссии вполне могут быть "переведены" национальными представителями на языки их государств. Согласно этой точки зрения, Европейский Союз должен основываться на многоступенчатом демократическом управлении, в котором представители каждой страны получают инструкции от главы национальных органов исполнительной власти, который избирается непосредственно народом или через парламентские выборы. Если у кого-то есть желание преодолеть дефицит демократии в Европейском союзе, следует обращать внимание не столько на гипотетическое общественное мнение европейцев, сколько, скорее, на отдельные организации общественного мнения, которые могли бы способствовать переговорам на европейском уровне. Важно возобновление национальных политических дискуссий по вопросам Европы и укрепление демократического политического контроля внутри национального государства, а не усиление ответственности в Европейский союза.
Обсуждение Маастрихтского договора, которое состоялись во Франции и Дании десять лет назад или недавние дискуссии о Ниццком договоре в Ирландии, проиллюстрировали эту логику. Эти референдумы предоставили возможность для оживленных демократических дебатов по вопросам европейского будущего, таким образом усилив демократическую (политическую) жизнь. Тем не менее, это были дискуссии на уровне отдельных стран, а не общеевропейском.
Должны ли мы сожалеть об этом? Я так не думаю, поскольку цель «европейской концепции» не воспроизводить демократическую и идентификационную логику, которая царит внутри национального государства. Конституция европейского народа-демоса, объединенного общим языком, таким образом, не должна, рассматриваться ни как предварительное условие, ни в качестве цели европейской интеграции.
Более того, отсутствие подобного народа-демоса, объединенного общим языком не должно рассматриваться как недостаток Европейского союза. Напротив, этот языковой плюрализм усиливает уникальный тип государственного устройства, основанного на открытых дискуссий и конфронтации между определенными народами и определенными политическими личностями. С этой точки зрения, взаимное признание между народами Европы, что Джо Вайлер называет моделью "multipli demoi" (Weiler, 2001), не должно связываться ни с чувством общей идентификации (common identity), ни с одним общим языком.
Еще раз, моя цель здесь заключается не в приуменьшении значения общего языка для демократического общества. Единственный момент, который мне бы хотелось отметить, что проблемы, возникающие сегодня внутри европейских государств, связанные с появлением «мультикультурализма», не следует объединять с теми, которые возникли на европейском уровне вследствие развития многонационального сотрудничества.
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 264; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!