Объяснение приверженности неадекватному поведению
Когда активизируется когнитивная уязвимость людей и их когнитивные процессы сбиваются с правильного пути, почему они остаются в таком положении? Многие люди справляются с активацией когнитивной уязвимости, побуждая к действию адаптивные когнитивные и поведенческие стратегии. Однако те, у кого имеются психопатологические расстройства и серьезно нарушенные брачные отношения, могут крепко держаться за ошибочные модели обработки информации и поведения с большим ущербом для себя и других людей. Не существует какой-то одной причины, по которой люди продолжают обрабатывать информацию неэффективно. Определенную роль играют эволюционная история рода и генетические влияния. Свою роль играют также степень и глубина опыта детских травм людей, отрицательный обращения в детстве, несовершенное социальное научение и неадекватный опыт обучения навыкам, позволяющим справляться с ситуацией.
Неспособность отключать гипервалентный образ действий
Бек развивает концепцию “образа действий” (mode), который он определяет как “подсистему когнитивной организации,… предназначенную для доведения до конца определенных адаптационных принципов, имеющих отношение к выживанию, сохранению, размножению, самооулучшению и так далее” (Beck & Emery, 1985). Среди других существуют депрессивный, самовлюбленный (нарциссический), враждебный, связанный со страхом (или с опасностью) и эротический образы действий (modes). Тип пробуждаемой схемы может определяться образом действий, который является активным в любое данное время. Обычно между образами действий существует баланс, так что когда один из них оказывается гипервалентным в течение долгого времени, активизируется противостоящий образ действий. Например, в период душевного подъема человек может узнать об отрицательной обратной связи, или враждебность может уравновешиваться тревогой. При психопатологических расстройствах, по-видимому, существует помеха для отключения доминирующего образа действий. Это выливается в систематически отклоняющиеся интерпретации отрицательных событий при депрессии, положительных событий при мании и опасных событий при тревожных расстройствах. Бек полагает, что остаются неясными причины, почему противоположный образ действий остается относительно бездействующим, таким образом не способствуя более сбалансированному взгляду на действительность. Одна из возможностей — нейрохимические нарушения либо стимулируют длительную сверхактивность доминирующего образа действий, либо оказываются не в состоянии стимулировать достаточную деятельность противостоящего образа действий.
|
|
|
Неспособность подвергнуть дисфункциональные интерпретации проверке на реальность
|
|
|
Поскольку клиенты с такой готовностью принимают свои дисфункциональные верования в периоды тревоги и депрессии, Бек полагает, что они временно теряют способность проверять интерпретации на реальность. Их обработка информации, основанная на дисфункциональных схемах и верованиях, проникнута автоматическими мыслями, содержащими когнитивные ошибки. (В качестве напоминания, шесть главных когнитивных ошибок: произвольное умозаключение, избирательная абстракция, сверхобобщение (сверхгенерализация), преувеличение и преуменьшение, персонализация и дихотомическое мышление.) Когнитивные ошибки являются не только проявлениями психопатологии, но также служат ее сохранению, мешая способности клиентов проверить реальность своего мышления. Клиенты думают жесткими (ригидными), стереотипными понятиями. Они не в состоянии адекватно провести различие между фактом и выводом. Вместо рассмотрения содержания мыслей как поддающихся проверке гипотез, они перескакивают к когнитивным заключениям на основании неадекватных данных и затем рассматривают эти заключения как факты. Они недостаточно принимают во внимание какую бы то ни было обратную связь, которая могла бы менять или отрицать их мысли и восприятие. Таким образом, системы обработки информации становятся закрытыми, вместо того, чтобы оставаться открытыми для оценки новых данных по мере того, как те оказываются доступными.
|
|
|
Я уже упомянул о представлении, согласно которому каждое патологическое расстройство содержит собственную группу систематических погрешностей (предубеждений) в обработке информации. Понятие “погрешности” применимо и к нарушенным брачным отношениям. Партнеры переходят от альтруизма к эгоцентризму, и попутно один или оба партнера развивают “отрицательный когнитивный набор” относительно другого, состоящий предубежденных ожиданий, наблюдений и заключений. Короче говоря, фактически все, что партнер говорит, делает, думает или чувствует, интерпретируется негативно. Люди с низким чувством собственного достоинства могут также оказаться систематически предубежденными против самих себя и непрерывно делать необоснованные отрицательные наблюдения относительно того, как партнер оценивает их.
Сопротивление изменению
Существует много причин, по которым люди сопротивляются намерению измениться. Например, люди могут бояться отрицательного влияния их изменения на других. Марта была 42-летней женщиной, живущей с матерью, и имела диагноз зависимого расстройства личности. Всякий раз, когда она думала о переезде, то боялась, что это убьет мать, а мать подкрепляла это мышление (Beck et al., 1990). Многие чрезмерно тревожные, испытывающие депрессию и склонные к самоубийству люди боятся изменения как чего-то неизвестного. Иногда люди боятся как положительных, так и отрицательных последствий изменения, например, при необходимости иметь дело с дополнительной ответственностью при продвижению по службе или в браке.
|
|
|
Бек (Beck, 1988) полагает, что партнеры с нарушенными отношениями, видимо, могут нуждаться в конфронтации со многими верованиями, возможно, выраженными в форме автоматических мыслей, которые ослабляют их побуждение к изменению. Он делит эти дисфункциональные и преувеличенные верования на следующие группы.
Верования относительно изменения. Показательные верования: “Мой партнер неспособен измениться”, “Ничто не может улучшить наши отношения” и “Все будет только хуже”.
Самооправдание верований. Например: “Вести себя так, как это делаю я, нормально”, “Чувствуется, что думать так, как думаю я — правильно” и “Он/она причинил(а) мне боль. Он/она заслуживает, чтобы ему/ей причинили боль”.
Аргументы взаимности. Например, “Я не буду делать усилий до тех пор, пока их не сделает мой партнер”, “Нечестно, чтобы я должен был делать всю работу” и “Мой партнер причинил мне сильную боль в прошлом, так что теперь он многое должен делать, чтобы восполнить это”.
Проблема — мой партнер. Например: “У меня не было никаких проблем в жизни, пока мы не поженились”, “Мой партнер невозможен”, “Мой партнер не заботится об улучшении наших отношений”.
Другие факторы
Многие другие факторы повседневной жизни могут сохранять дисфункциональные когниции и поведение. Дети, подростки и даже взрослые могут продолжать жить со значащими другими, которые обеспечивают их отрицательным опытом, моделируют неэффективное мышление и поведение и не предоставляют достаточных возможностей развить навыки, позволяющие справиться с ситуацией. Люди продолжают сталкиваться с внешними стрессовыми факторами, например, враждебным боссом. Однако, как только люди впадают в депрессию или развивают тревожные расстройства, для них может оказаться еще тяжелее иметь дело с внешними стрессовыми факторами. Кроме того, возможен взаимный эффект взаимодействия, при котором люди в состоянии депрессии или тревожные люди вызывают отрицательное поведение у других. Например, люди, или соскальзывающие в депрессию, или уже ее испытывающие, могут уходить в себя от других, которые, в свою очередь, могут отвергать или критиковать их, таким образом усиливая их тенденции к самоотверганию и самокритике. Люди с нарушенными отношениями также могут испытывать трудности в проверке собственных интерпретаций событий на реальность, ощущая чрезвычайно сильную угрозу гнева и обвинений партнера.
Когнитивные модели
Теперь дается краткий обзор предлагаемых Беком когнитивных моделей депрессии, тревожных расстройств, нарушенных супружеских отношений и расстройств личности.
Когнитивная модель депрессии
Бек (Beck, 1987) конкретизировал основную модель депрессии в шести отдельных, но частично совпадающих моделях, которые он назвал: межпрофильная (кросс-секционная), структурная, стрессорно-уязвимая, реципрокно-интерактная, психобиологическая и эволюционная. По причинам экономии места здесь представлена только его базисная формулировка (Beck, 1991; Beck et al 1979). Ключевые понятия включают следующее.
Когнитивная триада. Бек рассматривает депрессию не просто как состояние настроения, но также и как когнитивное состояние. Депрессия влечет за собой активизацию трех главных когнитивных паттернов, известных как когнитивная триада. Первый компонент касается отрицательных представлений клиентов о себе как непривлекательных, ничего не стоящих, беспомощных и лишенных способности достигать счастья. Второй компонент касается отрицательных представлений клиентов об их прошлом и настоящем переживании мира. Их личный мир чрезвычайно требователен и представляет огромные препятствия для достижения целей. Третий компонент — отрицательное представление о будущем, которое рассматривается как безнадежное и вряд ли способное улучшиться. Эта безнадежность может вызывать идеи о самоубийстве. Данные когнитивные паттерны ведут к мотивационным, поведенческим и физическим симптомам депрессии. Показательный мотивационный признак — паралич желания. Инерция и усталость являются, соответственно, показательными поведенческими и физическими симптомами.
Предрасполагающие схемы. Депрессивные схемы формируются в начале жизни. Ситуации потери, похожие на те, которые первоначально внедрили такую схему, могут вызывать депрессию. Социотропные и автономные люди могут отличаться по тому, что приводит в действие их депрессию. Ряд травмирующих событий может также активизировать депрессию. По мере углубления депрессии депрессивные схемы становятся до такой степени гипервалентными, что клиенты могут утратить способность рассматривать свои отрицательные мысли объективно и оказываются полностью поглощенными без конца повторяющимися отрицательными мыслями. Абсолютные верования, связанные со схемами находящихся в состоянии депрессии клиентов, включают в себя следующие: “Я ничего не стою”, “Я непривлекателен” и “Я ничего не могу делать правильно” (Beck, 1991).
Когнитивные недочеты и искажения. Гипервалентные депрессивные схемы и верования мешают нормальной когнитивной обработке и наносят вред восприятию, воспоминанию, выводам и долгосрочной памяти. Клиенты теряют способность к проверке истинности своих интерпретаций событий. Кроме того, они становятся менее эффективными в решении проблем. Наряду с большей активизацией дисфункциональных схем активизируется сфера действия систематических когнитивных ошибок, например, произвольного умозаключения и избирательной абстракции. Дисфункциональные автоматические мысли развиваются на базе лежащих в их основе схем и верований. Ниже приводятся главные характерные черты депрессивного мышления: преобладающий акцент на отрицательных аспектах событий жизни; приписывание самому себе ответственности за проблемы во всех ситуациях; самообесценивание в случае неудачи в достижении собственных стандартов; сверхобобщение определенных недостатков путем превращения их во всепроникающие и длительные; и “тупиковая” точка зрения, согласно которой проблемы не могут быть решены или улучшены (Beck, 1987).
Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 172; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!