Последнее слово подсудимого Поппендика
В то время я вступил в СС не для совершения преступлений, но потому что ряд друзей, которых я знал как идеалистов, были членами СС. Их членство повлияло на моё вступление. То, что я соответственно стал членом преступной организации было тогда невообразимым для меня, как и непостижимо сегодня.
Моя деятельность в главном расово-переселенческом управлении была посвящена проблеме семьи, деятельности, которая в виду разрушительных тенденций во время периода Первой мировой войны казалась важной мне. Если мои ожидания как врача были разочаровывающими более чем в одном положении, я хотя бы считал себя вправе надеятся на то, что в конце этой деятельности были бы положительные результаты. Намерением всегда была конструктивная политика на благо семьи. Никогда я не имел никакого отношения к отрицательной политике народонаселения, такой как программа стерилизации государством. Утверждение обвинения о том, что положительная и негативные политики народонаселения вместе соотносятся как две стороны одной и той же программы, является ошибочным.
Тогда были чисто организационные причины, которые привели к моему прямому подчинению должности человека, чьё имя сегодня звучит бесчеловечно – я говорю о Гравице. Впечатление, которое обвинение вывело из моей деятельности и положения ведомства Гравица не соответствует фактам, несмотря на некоторые особенности, которые кажется поддерживают утверждения обвинения.
|
|
|
Что касается медицинских экспериментов на заключенных – эксперименты на людях не были удивительными для меня, и не были новинкой. Я знал о том, что эксперименты проводились в клиниках. Я знал о том, что современные достижения медицинской науки не будут достигнуты без жертв. Однако, я не помню, чтобы экспериментирование являлось абсолютным требованием, которое кажется сейчас фактом, согласно дискуссиям на процессе. Более того, я знал, что некоторые научные проблемы могут быть решены экспериментами в сериях с условиями остающимися постоянными и поэтому солдаты и в частности солдаты в лагерях использовались для экспериментов во всех странах. В таких обстоятельствах мне не показалось удивительным, что во время войны, учёные также проводили экспериментальные серии в концентрационных лагерях. Я не имел ни малейшей причины полагать, что эти учёные в лагерях выходят за рамки, того, что было привичным в мире науки. То, что я знал о медицинских экспериментах в СС, было, по моему мнению мало связано с преступными делами поскольку об экспериментах я знал из своего клинического опыта до 1933.
В марте этого года, молодой доктор, доктор Митшерлих, очень односторонним образом, опубликовал материал для обвинения под уже предосудительным названием «Принудительный диктат для человеческой жизни». О проблематике в этой книге было мало. Основа для суждения и убеждения ясно приводилась. Однако, во время самых последних дней, начальник доктора Митшерлиха, известный профессор из Гейдельберга, Вайцзеккер, опубликовал исследование о фундаментальных вопросах относящихся к предмету под названием «Эвтаназия и эксперименты на людях», которую он представил подсудимым. Но там мы к счастью нашли совершенно другой язык. Сама проблема стала очевидной. Если прочесть эту брошюру, тогда степень проблемы с её затруднениями станет ясной.
|
|
|
Клятва Гиппократа по Вайцзеккеру, не имеет никакого отношения к проблеме. Вайцзеккер применяет совершенно иные этические нормы. Правильно, сегодня изучалась медицина в целом, не только германская медицина при Гитлере. Это показывает, что эксперты, которые считают себя компетентными даже сегодня находятся только в середине своей попытки разъяснить проблемы в целом, что является первым требованием к их решению.
До этого процесса все эти вопросы не являлись для меня проблемами. Я не знаю ни о каких трансагрессиях. Более того, я всегда убеждался в том, что всё, что доходило до моего сведения об экспериментах на людях в государственных клиниках до 1933 и в рамках сферы СС в последующие годы, было сознательными усилиями серьёзных учёных на благо человечества.
Этическая основа этих вопросов также проявилась здесь на процессе. Поэтому, после искреннего изучения своей совести, я не могу найти никаких ощущений вины и ожидаю с чистой и спокойной совестью вердикта трибунала.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 113; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!