Последнее слово подсудимого Бломе
Я совершенно открыто свидетельствовал высокому трибуналу о том, что конкретно до начала войны я был убеждённым национал-социалистом и последователем. Я также объяснил почему я стал членом партии в 1931, и что из-за политических условий в Германии того времени гигантское движение привело к окончательному конфликту между коммунизмом и национал-социализмом, в результате экономического хаоса и бессилия германских правительств после 1919. Я сказал о том, что я вступил в Национал-социалистическую партию, потому что я отвергал диктаторскую форму коммунистической системы. В своей книге «Доктор в борьбе», которую предъявило мне обвинение во время перекрёстного допроса,я также объяснял, почему пошел в национал-социализм. Однако, книга, которая была опубликована в 1941, во время величайших побед Германии, ясно показывает моё отвержение Второй мировой войны, на которую я не сосласлся не единым словом, даже намёком, хотя мой опыт Первой мировой войны занимает значительное место в моей книге.
После Первой мировой войны, Германия находилась в огромных трудностях. Ситуация прогрессивно ухудшалась и была невыносимой, когда на переломе тридцатых экономический кризис распространился по миру и даже охватил Соединённые Штаты. Тогда я осознал, что в такие тяжёлые времена нация дрейфующая к отчаянию ищёт лидера и последует за ним в слепом доверии как только он сможет показать великие успехи.
|
|
|
То, что в случае Гитлера были только позорные успехи или временные успехи, немецкий народ осознавал постепенно, лишь шаг за шагом, и только во время, когда было слишком поздно снова сбросить диктатуру своей силой. Годами немецкий народ обманывался лидерами о правдивой ситуации. С осмысленной лживой пропагандой. Гитлеровская правительственная система до последного момента объявляла об окончательной победе немецкого народа, даже зимой 1944 и даже весной 1945, когда кабинет Рейха и лидеры партии долго знали о том, что ужасный крах неминуем. Эта правительственная система таким образом безответственно обременила истощённый организм немецкой нации ещё большими утратами жизни и имущества.
Со времени краха, в особенности с процесса международных военных преступлений в Нюрнберге, мы ясно поняли, что этот фривольный метод предательства своего собственного народа был неотъемлимой частью систематического убийства миллионами зарубежных народов и рас.
Мне кажется, что в истории нет другого примера безграничного доверия народа своему лидеру с таким безграничным обманом и разочарованием.
Немецкий народ был ослеплён в своей вере в фюрера, в лидера который постоянно представлял для них и мира любовь к миру, гуманному характеру, безграничную заботу о народе. Поэтому немецкий народ стал жертвой политического шулера. Его неограниченная верховная власть видимо знала выбор только между правлением и уничтожением. Гитлеровские амбиции, как я знаю и сужу о них сегодня, имели только одну цель: любой ценой войти в историю великим человеком. Гитлер достиг этой цели на 100 процентов. Он вошёл в историю как один из величайших тиранов всех времён, ужасный в своей мании власти, ужасный в своей жестокости в достижении своих целей, не мешкающий даже в убийстве своих лучших друзей, своих старейших последователей, если они были у него на пути.
|
|
|
Полагаясь на слепое доверие своего обманутого народа, Гитлер создал систему в которой весь индивидуализм, все чувства свободы, все личные мнения граждан пресекались на корню и заменялись рабством.
Он добился этого с помощью очень маленького круга ближаших соратников, которые попали под его гипнотическое воздействие, отчасти возможно сами обманутые этим человеком, но ставшие добровольными орудиями в его руках по порабощению немецкого народа и истреблению целых наций.
Под фатальным влиянием, умной, умышленно лживой пропаганды, против которой даже другие страны были настолько же хороши насколько беспомощны, немецкий народ и немецкий доктор, тоже, верили в то, что они следуя за достойным лидером служат хорошей идее; они все считали высшей моральной обязанностью не дезертировать отечеству во времена чрезвычайности, в особенности во время войны, а выполнять свой долг до последнего, в особенности поскольку стоял вопрос жизни и смерти нации.
|
|
|
Во время тотальной войны, времени воздушных налётов, голода и опасности эпидемий, рабочие условия для немецкого доктора были ужасно тяжёлыми; настолько сложными, что сегодня вряд ли можно представить, что немецкие доктора проделывали в те дни для друзей и врагов. Справедливо или нет, мы двадцать докторов находимся на скамье подсудимых, великой несправедливостью является в любом случае унижение на публике немецких докторов в целом, что делается постоянно. В качестве бывшего заместителя рейхсгесундхайтсфюрера я знал условия в германской медицинской профессии во время периода Гитлера, и я должен сказать, даже сегодня, что в целом германская медицинская профессия была эффективной, достойной, усердной и гуманной. Их готовность к работе в наиболее сложных условиях, что можно представить и их способность помогать были образцовыми. Кроме всех похвал в частности было множество старых докторов, которые уже ушли на пенсию и которые, несмотря на их большой возраст, вернулись на службу с больными, и бесчисленных женщин докторов, которые вышедшие замуж и часто многодетные матери, уходили от своих очагов на сложную работу медицинской практики во время войны.
|
|
|
Весь немецкий народ знал это, в чьёй среде и на чьих глазах германская медицинская профессия провела годы в бедах и кошмаре, и который, поэтому, продолжит предоставлять неограниченное доверие к немецким докторам.
О себе я могу сказать, что я всегда, в частности во время периода Гитлера, посвящал все свои усилия для сохранения медицинской профессии на высоком научном и этическом уровне и её развития. И я находил в этих усилиях полную поддержку всех немецких докторов, включая наиболее известных учёных и главных врачей медицинских учреждений. Известные учёные во всём мире поддерживали эту работу, которая была превыше партий и пользовалась международной репутацией.
Но в ходе данного процесса мне становилось яснее день за днём то насколько преступной была гитлеровская система, для которой я пожертвовал многие годы своей жизни, и я настолько глубоко потрясен внутри себя, что я должен признаться себе: годы я занимал ответственную должность в системе которую сегодня, я должен проклинать, также как я проклинаю всех тех кто навязал немецкому народу такую тиранию преступного и низкого человека.
Моей ощибкой было то, что я оставался на этом посту, на который привела меня судьба и на котором я надеялся делать хорошее для нашего народа и моей профессии. Часто было бы проще оставить пост, когда я начал осознавать, шаг за шагом, порочность Третьего Рейха. Если я не сделал этого, а остался на посту до горького конца, я сделал это, потому что я считал это своим долгом, в особенности в трудные времена тотальной войны, и потому что я снова и снова добивался успеха как в защите медицинской профессии от вреда так и предотвращая преступления против человечности. Даже сегодня я бы считал трусостью если бы я оставил свой пост в 1941 или 1942 добившись безопасности только для себя или избежав угрожавшей ответственности.
Я чувствую себя свободным от любой вины за совершение или поощрение преступлений против человечности.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 125; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!