Перечень основных эмпирических характеристик 16 страница
органическая связь его операторов и операндов включает
и второй важный аспект, содержащийся в исследованиях умст-
венных действий и очень существенный для контекста данного
эмпирического описания характеристик мыслительного процес-
са. Ход формирования умственных действий ясно свидетельст-
вует о том, что тенденция и основная закономерность развития
мыслительных процессов состоит в нарастающем взаимопроник-
новении их предметно-структурных и символически-оператор-
ных компонентов, представленных в различных формах внеш-
ней и внутренней речи.
Операнды умственного действия, воплощенные в форме сен-
сорных, перцептивных, вторичных образов, а на высших уров-
нях мышления-в форме понятий, концентрируют в себе пред-
метно-структурированные пространственно-временные компо-
ненты мыслительного процесса. Операционный же его состав,
который для своей реализации и управления требует специаль-
ной чувственно-наглядной информации как об изменяющихся
операндах (поскольку они непосредственно не воспринимае-
мы),67 так и о протекании самих операций, преимущественно
1)7 Речь здесь идет о том, что психические структуры представляют не
самих себя, а отражаемые объекты.
100
воплощается в речевых компонентах, содержащих символиче-
ское представление операндов мысли (значащие слова) и сим-
волы-операторы, обозначающие операции установления соот-
|
|
|
ветствующих связей (слова-связки).
Исследованный московской психологической школой про-
цесс онтогенетического и функционального поэтапного форми-
рования умственных действий (поскольку это есть именно про-
цесс их становления в ходе обучения) идет в направлении от
предметных компонентов мышления к символически-оператор-
ным, речевым. Во взаимодействии этих компонентов, реализую-
щем процесс развития как становления вначале еще не сформи-
рованных умственных действий, предметно-структурные компо-
ненты как более элементарные и генетически ранние идут
впереди, а речевые формы составляют конечный этап форми-
рования. В актуальном же генезисе или в протекании уже
сформированных мыслительных операций выявленное взаимо-
действие предметно-структурных и речевых компонентов носит
более симметричный характер и может развертываться р обоих
направлениях-не только от предметных пространственно-вре-
менных компонентов, воплощающих вещественные операнды
и операции с ними, к компонентам символически-операторным,
но и наоборот, от внутреннеречевой свернутой формы умствен-
ного действия к развернутому оперированию предметными, про-
странственно-временными операндами мыслительного процесса.
|
|
|
При этом материалы исследований П. Я. Гальперина позволяют
заключить, что чем более сформированы речевые компоненты
умственных операций, тем более обобщенными являются эти
операции и тем вероятнее становится осуществление операций,
идущее от речевой формы к развертыванию предметных компо-
нентов процесса. Вместе с тем с ростом вероятности этого вто-
рого направления, реализующего более обобщенную форму опе-
раций, увеличивается число степеней свободы операций, их неза-
висимость от изменяющихся условий, вариативность конкретно-
го протекания и связанная с этим широта переноса.
Завершая рассмотрение обучения умственным действиям при
третьем типе ориентировки, выделяющем узловые, опорные
точки в задании, П. Я. Гальперин заключает: <Сформированные
действия обладают высокой (хотя и не абсолютной) устойчи-
востью к изменению условий и в пределах той же области
обнаруживают практически неограниченный перенос: после
окончания обучения каждое новое задание того же рода сразу
выполняется правильно и упражнение повышает лишь освое-
ние действия, придает беглость и уверенность его выполне-
нию>.68 Подобные достижения обеспечиваются тем, что мысли-
|
|
|
тельный процесс направлен именно от свернутых внутреннерече-
68 Г а л ь п е р и н П. Я. Развитие исследовании по формированию умст-
венных действий. - В кн.: Психологическая наука в СССР, т. 1, с. 449.
101
вых компонентов (являющихся носителями и регуляторами
специфики мыслительного обобщения и обусловленного им
широкого переноса) к развернутым предметным структурам,
конкретно воспроизводящим особенности данной индивидуаль-
ной ситуации умственного действия. Существенно также под-
черкнуть, что здесь отчетливо проступает органическая взаимо-
связь операции обобщения, реализуемой и регулируемой с по-
мощью речевых компонентов мыслительного процесса, со спе-
цификой обобщенности мыслительных структур, представлен-
ных как в самом процессе мышления, так и в отдельной мысли
как его результате.
Соотношение непроизвольных и произвольно регулируемых,
целенаправленных элементов мыслительного процесса
Экспериментальная психология располагает большим фак-
тическим материалом и соответствующими ему эмпирическими
обобщениями, прямо относящимися к основным тенденциям
в организации мыслительного процесса и управления его дина-
|
|
|
микой.
Еще до экспериментальных исследований вюрцбургской
школы психологической наукой были выделены две основные
тенденции, которые определяют течение и сцепление психиче-
ских структур в ходе мыслительного процесса. Первая из них
носит название персеверативной, а вторая-репродуктивной
или ассоциативной тенденции. Первая тенденция заключается
в том, что каждая отдельная предметная психическая струк-
тура, прежде всего представление, часто возвращается и вкли-
нивается в течение мыслительного процесса. Вторая выражает-
ся в том, что в динамику мыслительного процесса проникают
и воспроизводятся те психические предметные структуры
(образные, понятийные, символические), которые в прошлом
опыте были ассоциативно связаны с каждым из его компо-
нентов.
Исследованиями вюрцбургской школы, главным образом
работами Аха,69 было ясно показано, что констатации этих
тенденций недостаточно не только для объяснения, но даже
для эмпирической характеристики целенаправленных, созна-
тельно регулируемых актов мышления. Именно для характе-
ристики специфики целенаправленной регуляции мыслительно-
го процесса Ах ввел известное понятие детерминирующей тен-
денции, исходящей из целевой структуры, т. е. из искомого ре-
шения задачи, и направляющей последовательную динамику
мыслительного процесса.
Не только специальные лабораторные эксперименты, но
и личный опыт самостоятельных размышлений и повседневных
69 Ach N. Dber die Begriffsbildung. Bamberg. 1921.
102
коммуникаций каждого человека ясно свидетельствуют о том,
что за этими эмпирическими обобщениями стоит несомненная
психическая реальность. Персеверации и ассоциации психиче-
ских структур явным образом вклиниваются в последователь-
ное течение мыслительного процесса. Но сами по себе они не
могут не только объяснить, но даже эмпирически исчерпать
описание его динамики уже хотя бы по той причине, что ассо-
циации, как об этом также неопровержимо свидетельствует
повседневный опыт, могут не только вести мысль от вопроса
к ответу, но и отклонять ее от основного направления и пото-
ком хаотических случайных сцеплений уводить далеко в сто-
рону. Из этого эмпирически следует, что на основном <маршру-
те>, проходящем от постановки задачи к ее решению, мысль
удерживается другим фактором, который не только использует
персеверации и ассоциации, но может и противодействовать им.
Именно этот фактор, осуществляющий целенаправленную регу-
ляцию, векторизует и тем самым действительно детерминирует
протекание мыслительного процесса. Таким образом, персеве-
ративно-ассоциативная тенденция явно воплощает в себе пас-
сивные, произвольно не управляемые компоненты мыслитель-
ного <потока>, а детерминирующая тенденция с такой же опре-
деленностью относится - во всяком случае в ее главных состав-
ляющих-к сознательно-произвольной регуляции продвижения
от вопроса или проблемы к их решению.
Если и в обычной, нормальной динамике мыслительного
процесса непроизвольно-ассоциативная и целенаправленно-про-
извольная регуляции достаточно отчетливо проступают под фе-
номенологической поверхностью, хотя их взаимодействие и про-
тивостояние замаскировано их слитностью, то в патологической
картине мыслительных нарушений соотношение этих тенденций,
выражающих формы управления ходом мыслей, полностью об-
нажается. Анализируя и обобщая большой фактический мате-
риал патологических нарушений мыслительных процессов,
Б. В. Зейгарник отмечает, что в ходе мыслей больных <нередко
предметы объединялись на основании их окраски, расположе-
ния в пространстве или стиля рисунка> и что <подобная повы-
шенная облегченная актуализация формальных ассоциаций,
неадекватных сближений>,70 выявленная в многочисленных
исследованиях, представляет типичную картину.
Аналогичным образом, анализируя известные из работ Лип-
пмана хаотические ассоциативные цепи в ответах больных на
вопросы, С. Л. Рубинштейн заключает: <Совершенно очевидно,
что течение мыслей здесь определяется внешними, ассоциатив-
ными связями и никак не регулируется существом поставленного
вопроса. Сущность этого нарушения мысли заключается в том,
70 Зейгарник Б. А. Введение в патопсихологию. М., 1969, с. 100.
(курсив наш.-Л. В:}.
103
что предметно-смысловые связи заменяются связями ассоциа-
тивными... Опираясь на фактический материал клиники, мож-
но, таким образом, сказать, что когда мышление начинает
определяться исключительно ассоциативными связями, а связи
предметно-смысловые выпадают, тогда нормальная мысль пе-
реходит в план более или менее ярко выраженной патоло-
гии>.71
Суть патологического нарушения, как это ясно следует из
приведенного обобщения клинических фактов, состоит именно
в том, что снимается легче подвергающийся деструкции высший
уровень произвольной, целенаправленной регуляции, и тогда
процесс никак не регулируется существом поставленного вопро-
са. Поскольку же вопрос детерминирует поиск определенных
недостающих связей, которые должны быть активно и целена-
правленно извлечены из предметных структур (именно это де-
лает данные связи Смысловыми, т. е. относящимися к ходу
мысли), снятие его регулирующего воздействия приводит к то-
му, что всей динамикой управляет лишь персеверативно-ассо-
циативная тенденция, осуществляющаяся на уровне непроиз-
вольно развертывающегося потока образных и символических
структур.
Следует учитывать, однако, что маловероятные ассоциатив-
ные связи в контексте стоящего вопроса могут оказаться более
существенными, чем связи более вероятные и тем самым более
общие, и что вообще ассоциативные связи могут не только
отклонять, но и обогащать и позитивно направлять мыслитель-
ный процесс. Из этого следует, что нормальная динамика мыс-
лительного процесса предполагает определенное соотношение
непроизвольно регулируемых ассоциативно-персеверативных
и целенаправленных, произвольно регулируемых компонентов.
Если сделать на основании этого положения еще один шаг впе-
ред, то можно показать, что названные два уровня регуляции
по-разному соотнесены с операндным предметно-структурным
составом мыслительного процесса, с одной стороны, и с его
операционным составом-с другой.
Что касается ассоциативных компонентов мышления, то их
пассивный характер, независимость от вопроса как исходной
фазы и тем самым неподчиненность намерению и непроизволь-
ность связывания друг с другом явным образом относятся
к операндному составу мышления, к его предметным элементам
и к тем линиям возможных взаимосвязей между ними, кото-
рые зависят прежде всего от частоты встречаемости соответст-
вующих сочетаний, т. е, от их пространственно-временной смеж-
ности и внешнего сходства, а не от специфики активной дея-
тельности самого субъекта. Поэтому наиболее вероятные ассо-
71 Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии с 312 {курсив
наш.-Л. В.).
104
циативные сочетания являются общими у разных людей и тем
самым всегда несут на себе печать интеллектуального штампа.
Если же эти ассоциативные компоненты хода мыслительного
процесса являются более индивидуально-специфичными, т. е.
зависят именно от особенностей опыта данного субъекта, то
в той мере, в какой они являются первично-ассоциативными,
т. е. определяются просто частотой совместной встречаемости
соответствующих ассоциативных пар в индивидуальном опыте
именно данного субъекта, непроизвольная сочетаемость партне-
ров в этих парах или компонентов в более длинных ассоциа-
тивных цепных комплексах (Выготский) опять-таки относится
к самим операндам и тем поверхностным взаимосвязям между
ними, которые прямо не зависят от специфики преобразующей
деятельности этого субъекта.
Таким образом, идет ли речь о высокой интерсубъективной
(общей для разных людей) или индивидуально-субъективной
частоте встречаемости соответствующих ассоциативных сочета-
ний компонентов мыслительного процесса, непроизвольная регу-
ляция динамики этих сочетаний относится прежде всего именно
к самим операндам мысли и тем связям между ними, которые
мало зависят от ее операционного состава.
Что же касается произвольно регулируемых компонентов
мыслительного процесса, воплощенных в его детерминирующей
тенденции, то еще Ах связывал ее с операционным составом,
играющим роль средства разрешения задачи.
Независимо от ошибочных общетеоретических позиций са-
мого Аха и вообще вюрцбургской школы само по себе поло-
жение о связи детерминации мыслительного процесса с его
целенаправленной, произвольной регуляцией, а последней-
именно с мыслительными операциями представляет собой эмпи-
рическое заключение, которое имеет несомненные фактические
основания. В самом деле, мыслительное оперирование объек-
тами представляет собой, как упоминалось, реальное опериро-
вание психическими структурами, отображающими эти объек-
ты. Как всякое реальное действие, мыслительная операция
имеет свои исполнительные, эффекторные, в частности собст-
венно моторные, компоненты, выраженные не только речедви-
гательными, но и анализаторными двигательными эффектами,
например специфическими движениями глаз.72 А двигательные
собственно исполнительные эффекты акта, сами будучи источ-
ником <обратных> кинестетических сигналов, поддаются про-
извольному управлению, во всяком случае они в гораздо боль-
шей мере произвольно регулируемы, чем компоненты, опреде-
/2 См.: 3 и 11 ч е и к о В. П. Продуктивное восприятие. - <Вопросы пси-
хологии>, 1971, № 6; Поспелов Д. А., Пушкин В. Н. Мышление и ав-
томаты. М., 1972; Тихомиров О. К. Структура мыслительной деятель-
ности человека. М., 1969.
105
ляемые внешними объектами психического акта или ассоциа-
тивными связями между ними.
Предметные структуры и ассоциативные связи в их исходных
компонентах задаются и даже навязываются субъекту извне.
Операции же исходят от субъекта и совершаются им самим под
его целенаправленным контролем и при произвольной регуля-
ции, по крайней мере частично. Это дает фактическое основа-
ние сделать эмпирический вывод о том, что произвольно регу-
лируемые компоненты мыслительного процесса связаны, во
всяком случае преимущественно, с его операционными компо-
нентами.
Обратимость мыслительного процесса
Произвольная регуляция мыслительного процесса через
посредствующее звено его операционного состава связана
с такой важнейшей характеристикой, как обратимость. Ж. Пиа-
же, многосторонне исследовавший разные формы и уровни
обратимости мыслительного процесса, пришел к выводу, что
именно она является специфицирующим признаком мыслитель-
ных операций по сравнению не только с общебиологическими ко-
ординациями и психически регулируемыми практическими дей-
ствиями, но даже с умственными действиями, не рбладающими
свойством произвольной регулируемости.
<Для того, чтобы перейти от действия к операции,- пишет
Ж. Пиаже,- необходимо, чтобы действие стало обратимым>.73
Сопоставляя свойства операций как частной формы действий
и более универсальными характеристиками последних, Пиаже
далее заключает, что <эта обратимость может стать полной при
произвольном регулировании мысли>.7
Хотя обратимость мыслительного процесса эмпирически
проявляется не только в области его операционного состава,
однако именно в последнем она наиболее явно проступает под
феноменологической поверхностью. Действительно, о наличии
обратимости мыслительных операций говорит самый их пере-
чень, состоящий из пар операций: расчленение объекта на эле-
менты (анализ) имеет своим партнером воссоединение элемен-
тов в целостную структуру (синтез), абстрагирующее обобще-
ние соотнесено с конкретизацией. Сравнение же, маскирующее
общностью этого термина свой парный состав, также включает
в себя две соотнесенные между собой операции--различение
и установление тождества, сходства или общности. Парный
состав этой операции однозначно вытекает из эмпирических
фактов и закономерностей умственного развития. К ним отно-
73 Пиаже Ж. Роль действия в формировании мышления.-<Вопросы
психологии>, 1965, № 6, с. 46.
м Там же (курсив наш.-Л. В.).
106
сятся, во-первых, установленный Клапаредом генетический за-
кон более раннего осмысливания ребенком различий между
объектами, чем сходства между ними, и, во-вторых, выявленный
и объясненный Л, С. Выготским факт существенно более слож-
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 125; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!