Раздел ПЬ Влияние на субъективное

Эпизод 73

Клиент — Гарри Фордайс, психотерапевт — Дороти Тейлор

П-31. С тех пор, как ты окончил школу, ты сменил множество работ.

К-31. Да у ж, целый мешок невезения. Не смог найти себе ничего подходящего, [параллель]

П-32. Какого «невезения»?                                                                                               [сужение]

К-32. Да ты знаешь, обычное дело. Просто некоторые из этих работ были не моего типа.

[ расширение]

П-33. Не уверена, что поняла, что ты имеешь в виду, говоря «не моего типа»? [параллель] К-33. Ну, там, люди или работа мне не слишком подходили. Ты знаешь, как это бывает.

[ сужение]

П-34. Пока все еще не ясно. Ты не мог бы привести пример?                                [сужение]

К-34. Ну конечно, вроде той работы, которая у меня в прошлом году была на ярмарочной пло­
щади. Я тогда был уверен, что она мне подойдет, но начальник попался пьяница, не со­
ображал, что делает, только на всех орал за то, что они все делают неправильно, или не­
достаточно много работают, или еще за что-нибудь. Черт побери, поверь мне, он был про­
сто оторви и брось!                                                                                                             [сужение]
П-3 5. Как ты оттуда ушел?                                                                                             [сужение]
К-35. Что ты имеешь в виду? Просто с меня было довольно, и я вышел из этой ситуации. По­
верь мне, это было непросто.                                                [расширение]
П-36. Гарри, признайся: тебя когда-нибудь выгоняли с работы?                         [сужение]
К-36. Мне никогда не приходилось уходить с работы, на которой я хотел остаться.

[ расширение]

П-37. Ты все еще не сказал, что тебя никогда не выгоняли.                                   [сужение]

К-37. Я говорю, что это зависит от многих вещей — подходит мне работа или нет, тот ли я че­
ловек, которого хочет босс. Я сам знаю, где бы я хотел работать.               [расширение]
П-38. Это я могу понять, но это не ответ на вопрос, который я тебе задала. Тебе, должно быть,
тяжело прямо ответить мне, что тебя выгнали с какой-то работы.               [сужение]
К-38. Да, нет, не тяжело. Просто я не вижу, зачем. (Пауза.) Ну хорошо — да, меня дважды вы­
гоняли с дурацких работ, которых я и не хотел вовсе.                     [параллель]

Психотерапевт контролировала этот разговор, возвращая Гарри его увертки (П-33, -34, -36, -37, -38). Причем она не старалась уязвить его, но твердо вела свою линию, постоянно сужая рамку, так что, в конце концов, Гарри встретился со своим затруд­нением (П-32, -34, -35, -36, -37, -38), и, когда проблема была уже установлена (П-38), она не ослабила конфронтации. Гарри, пытаясь не выдать себя, использовал рамки обоих полюсов: в одном месте (К-34) он подробно говорит об определенной позиции (хотя и в этот момент описание очень смутное), тогда как в другом (К-36 и -37) он говорит чересчур абстрактно, слишком обобщая.

Рефлексия

Так как каждый из нас предпочитает свой собственный привычный и удобный уровень рассмотрения (свою рамку) и так как мы любим чувствовать, что сразу пони­маем другого и он тоже понимает нас так же быстро, нам очень легко спутать согла­сие с пониманием. Приведенный пример — это только одна из форм такого потенци­ально неправильного понимания, но оно часто возникает и без какого бы то ни было намерения что-то скрыть или ввести кого-то в заблуждение. С опытом (иногда тре­вожным и пугающим) психотерапевт начинает чутко воспринимать различия между

Глава 7. Параллелирование рамок                                       129

одинаковым смыслом, представленным на двух разных уровнях обобщения, и дей­ствительно различающимися смыслами. Разницу между ними трудно уловить, пото­му что действительно разные смыслы тоже представлены на разных уровнях обобщен­ности. Очень полезно перефразировать любой важный материал на нескольких уров­нях, чтобы дважды и трижды убедиться, что достигнуто истинное понимание.

Этот процесс требует от психотерапевта всей возможной артистичности. Нет ни­какого заранее составленного списка вопросов, которые нужно задать, или наблюде­ний, которые нужно сделать. Перспективы не определены, и решать, каким галсом идти, можно только в данный момент. В этом случае зависимость от индивидуальной чувствительности и мастерства даже больше, чем тогда, когда мы решаем, как нам рассматривать результаты наблюдений, как их сопоставлять, интерпретировать и ис­пользовать.

Основное правило таково: информация, понятая лишь на одном уровне обобщен­ ности или конкретности, — это неправильно понятая информация.

ПУТЕШЕСТВИЕ ПСИХОТЕРАПЕВТА

Я получил степень магистра гуманитарных наук летом 1941 г., как раз перед Перл Харбором. В те времена магистров было меньше, чем сейчас докторов, и передо мной открылось сразу много дверей. Одну из моих первых профессиональных работ я де­лал для Управления безопасности сельского хозяйства США (U. 5. Farm Security Administration), которое проводило исследование сельских жителей в Теннесси (на­стоящих «диких горцев»).

Молодые психологи, врачи-интерны, студенты медицинских школ, старшекурсни­ки, изучающие социальную работу, и администраторы хлынули в маленький городок Джексон в Теннесси, чтобы на практике применять наши разнообразные умения изу­чать людей, которых привезли туда из сельской местности. Некоторые из тех, кого мы видели, много лет не спускались с гор: некоторые — вообще никогда. Джексон (насе­ление 10 000, как я припоминаю) для них был «Город».

Мы, психологи, давали им батареи тестов, отобранные не знаю кем. Многие из них были просто музейными экспонатами ( даже тогда): сейчас я могу вспомнить «Porteus Mazes», «Knox Cubes», «Ferguson Formboards», и словарный тест Стэнфорд—Бине 1916 г.¹

Эти горцы были так терпеливы к нам и нашим странным просьбам: «Поставьте сюда карандаш и, не отрывая его от бумаги и не пересекая ни одной линии, найдите выход их этого квадрата. Работайте как можно скорее», «Посмотрите, как я вставляю сюда эти блоки, затем возьмите свой блок и делайте то же самое», «Взгляните, сможе­те ли вы соединить вместе эти кусочки, чтобы они потом плотно вошли в эти проре­зи». «Что означает слово "Марс", М-А-Р-С?»

Наборные доски и задачи типа картинок-загадок, по-видимому, больше всего ин­тересовали наших испытуемых. А для нас наибольший интерес представляли их от­веты на словарный тест. На вопрос, который я процитировал, мы обычно получали

¹ Тесты исследования поведения. — Примеч. перев.

130                      Раздел Ш. Влияние на субъективное

такой ответ: «В смысле, когда корова вязнет на пастбище?»¹ По правилам, ответ был неверным, но в их культуре он был правильным. Само собой, мы следовали правилам. Если бы мы поступили не так, это было бы необъективно.

Печально, что мы, предположительно больше других знающие о людях, склонны были относиться к ним объективно, видеть их причудливыми и странными. Ни один из нас не попытался действительно увидеть мир их глазами. Они были объектами, подлежащими изучению. А мы, те, кто их изучал, использовали только «объектив» тестов. Человек был сведен к набору четко сформулированных ответов или наблюда­емых движений, что не давало нам возможности действительно познакомиться с эти­ми людьми, лучше узнать их. Это был очень тяжкий урок, который нужно выучить наизусть тем, кто старается быть объективным: редуцирование есть разрушение.

¹ Игра слов: Mars и marks {mires) — название планеты Марс и диалектный вариант слова вязнуть» по-английски звучат одинаково. — Примеч. перев.

ГЛАВА 8

Параллелирование локуса

По мере того как психотерапевт развивает свою чуткость к измене­ниям различных форм параллелирования в высказываниях пациента и умение модулировать свое собственное параллелирование, становится ясно, как еще можно применять этот мощный, выявляющий скрытое, ин­струмент. В данной главе вводится еще одна возможность расширить применение этого психотерапевтического инструмента — параллелиро­вание локуса внимания.

В этой книге постоянно демонстрируется, что основная часть психо­терапевтической работы должна быть перенесена в субъективное паци­ ента. В главе 8 я предлагаю полезный способ оценки успешности такой по­пытки. Естественно, он одновременно является и способом подтолкнуть пациента еще глубже погрузиться в свой внутренний мир.

Внимание клокусу внутреннего поля восприятия пациента — это ключ к выполнению этой задачи. На чем, по его словам, сфокусирована забота пациента? Кого он сознательно описывает? Из многих возможных локу-сов внимания пациента мы выбираем четыре и определяем их роль: это фокусирование на внутренней жизни пациента, на отношениях между пациентом и психотерапевтом, на отношениях пациента с другими людь­ми и фокусирование на психотерапевте.

Глубинная психотерапия призывает психотерапевта и пациента в первую очередь обращать внимание на внутреннюю жизнь последнего. Если поступать именно так, то психотерапевту легче получить и укрепить свое представление о феноменологи­ческом (перцептивном) поле пациента (т. е. внутреннем потоке осознавания и перцеп­тивных структурах, в которых закрепляются его характерные черты). Поток осозна­вания в разное время сосредоточивается на различных объектах, например на мире в целом, на важных для пациента людях, на основной деятельности пациента, на пси­хотерапевте или на рефлексивном осознании пациентом самого себя и своего способа бытия.

Виртуозным можно назвать такого психотерапевта, который постоянно интуитив­но ощущает этот внутренний поток осознавания пациента, который способен исполь­зовать интуицию, чтобы облегчить пациенту внутреннее исследование, и который так выбирает время и форму своего вмешательства, что получает оптимальный эффект¹. Одна из главных характеристик потока осознавания связана с тем, какие люди в дан­ный конкретный момент находятся в центре внимания.

¹ Ни в одной книге, включая и эту, невозможно сказать все, что может быть сказано о тре­бованиях к психотерапевту. Попытки все прояснить могут делаться или в ослеплении, или при

132                        Раздел Ш. Влияние на субъективное

КОНЦЕПЦИЯ ЛОКУСОВ ВНИМАНИЯ

Все, что говорят психотерапевт и пациент, относится или к одному из них, или к их отношениям друг с другом, или к их отношениям с внешним миром. Мы использу­ем термин «локус» для обозначения объекта, на который направлено внимание. В эпи­зоде 8.1 представлены четыре разных ответа психотерапевта на одно и то же выска­зывание пациента, иллюстрирующие четыре разных локуса, которые и являются предметом рассмотрения данной главы. Этот пример объясняет значение термина «локус» и показывает его важность.

Эпизод 8.1

Клиент — Белль Кэньон, психотерапевт — Чарльз Снайдер

К-1. Я начинаю себя хорошо осознавать, когда пытаюсь рассказать тебе о своей духовной жиз­ни. Это для меня важно, но я с трудом говорю об этом.  [пациент/психотерапевт]

П-1 А. Причина того, что тебе так тяжело, во мне?                                      [психотерапевт]

П-1Б. Не старайся двигаться слишком быстро, для нашей работы будет полезнее, если ты смо­
жешь разделить со мной эту важную область.                   [пациент/психотерапевт]

П-1В. Подобные трудности возникают, когда ты разговариваешь и с другими людьми?

[пациент/другие]

П-1Г. Когда ты хочешь обратиться к этой важной области, ты понимаешь, что сдерживаешь
себя.                                                                                                                                 [пациент]

Эти четыре ответа психотерапевта различаются в том, куда они направляют вни­мание пациента. Первый (П-1 А) призывает пациента подумать о самом психотерапев­те и о том, что он значит для пациента. Второй (П-1 Б) также обращен к отношениям между пациентом и психотерапевтом, но акценты расставлены по-другому — первый побуждает к размышлению относительно свойств психотерапевта, а второй обраща­ет внимание на собственные переживания пациента. Третий ответ (П-1 В) направлен на отношения пациента с другими людьми, и последний (П-1 Г) призывает пациента осознать свой внутренний конфликт.

ВЫБОР ПОДХОДЯЩЕГО ЛОКУСА ВНИМАНИЯ

Хотя существует множество способов определения возможных локусов внимания, в данном случае мы выбираем только эти четыре. Естественно, ни один из них не яв­ляется единственно «верным», тем не менее полезно знать, на что, в основном, обра­щает внимание каждый говорящий в каждый конкретный момент. Точно так же, как правило, желательно, на время попытаться сконцентрироваться на одном из них.

игнорировании этого непреложного факта. К сожалению, многие из тех, кто отвечает за управ­ление психотерапевтическими программами, за обучение или лицензирование психотерапев­тов, по-видимому, этого не осознают или стараются не замечать, попав под сильнейшее влия­ние краткосрочных упрощенческих подходов. Одним из наиболее шокирующих примеров этой мрачной ситуации является современное помешательство на создании стандартизован­ных «руководств по лечению». — Примеч. авт.

Глава 8. Параллелирование локуса                     133

Иначе говоря: психотерапевтический эффект разговора, скорее всего будет расти, если локус внимания некоторое время будет относительно постоянным, не будет бес­порядочно меняться.

В практике нет необходимости видеть все в таких четких категориях, которые мы сейчас используем для обсуждения. Они полезны для того, чтобы оттачивать и тре­нировать наше осознавание, но, когда мы разговариваем с пациентом, когда мы име­ем дело с уникальными образованиями, характерными для его индивидуального пер­цептивного мира, мы должны отправить эти формальные характеристики в свое под­сознание.

Внимание на межличностном: пациент/другие

Эта область включает всех людей, кроме пациента и психотерапевта, а также те объекты, которые заботят пациента в процессе его психотерапии. Конечно, это гро­мадная область, с широким набором возможных чувств и отношений. Проработка всех возможных разделов этой неохватной темы не является целью данного обсуждения, но совершенно ясно, что психотерапевт будет отмечать и станет работать, прежде все­го, с тем, что происходит у пациента с близкими ему людьми, а потом с тем, что от него чуть дальше — люди, вещи, настоящее, прошлое и будущее, другие возможные про­тиворечия, важные для пациента.

Неискушенный пациент часто поначалу тяготеет к межличностному локусу «па­циент/другие». Он кажется ему наименее угрожающим, так как в нем легче всего представить себя относительно объективно, он не требует прямых договоренностей с психотерапевтом относительно содержания и дает пациенту возможность быть един­ственным источником информации.

Исключительно поэтому я склонен сдвигать локус внимания с этой области на другие и делать это как можно быстрее — настолько быстро, насколько способен вы­терпеть пациент. Я поступаю так, исходя не из скрытого садизма, а из того, что, со­гласно моим наблюдениям, если отдать приоритет внутреннему локусу (интрапсихи-ческому), то мы существенно экономим в работе время и энергию. Когда пациент спо­собен вынести работу в этой области, то мы получаем несомненную выгоду — после того, как мы осознаем паттерны, направляющие внутреннюю жизнь пациента, мы будет готовы увидеть, как эти паттерны последовательно проявляют себя во всех ос­тальных локусах.

Например, Белль (эпизод 8.1) поняла, что, хотя ее духовная жизнь, безусловно, важна для нее, она вся пронизана очень большой тревогой. Она постоянно занималась Духовными практиками, но внутри себя избегала конфронтации с беспокоившими ее вопросами, находившимися на периферии сознания. Как только этот паттерн избега­ния стал для нее очевиден благодаря работе в области интрапсихического, она смогла относительно легко увидеть, что ее колебания по поводу того, говорить ли ей с психо­терапевтом о своей духовной жизни, представляют собой проявления того же самого Паттерна. Разговаривать с ним об этом значило, с большой вероятностью, прийти к тем же самым ужасным вопросам.

Мне могут возразить, что можно было бы начать с межличностного локуса «паци-^еНт/другие», обнаружить этот паттерн избегания, а затем посмотреть, как он повто-

134                      Раздел 111. Влияние на субъективное

ряется в интрапсихическом. Конечно, можно делать и так, но такой путь, прежде чем вывести к основному вопросу, часто требует нескольких отступлений — к примеру, нужно посмотреть, каким образом пациент избегает обсуждений вопросов, которые кажутся ему угрожающими, с друзьями или духовенством, как он обходит стороной определенные книги и фильмы и т. д.

Как правило, межличностный локус «пациент/другие» удобнее всего использо­вать в следующих трех случаях:

• Как подготовительный или переходный этап — перед работой в других областях, ко­
торых пациент боится больше. Пациент, который недавно приступил к психотера­
пии, нуждается в некотором времени для адаптации к работе, укрепления альянса с
психотерапевтом и для того, чтобы привыкнуть к процедуре и принять на себя от­
ветственность за исследование себя.

• Как тренировочную площадку или полигон для отработки и расширения открытий,
которые пациент сделал в других областях. Когда уже ясны или хотя бы частично
осознаны значимые, всеобъемлющие способы построения пациентом своей иден­
тичности и общего взгляда на мир, очень полезно попытаться выяснить, как эти спо­
собы воспроизводятся в отношениях пациента с другими людьми за пределами пси­
хотерапии.

• Как менее угрожающую область, которую можно использовать для отдыха или для
того, чтобы остыть после слишком напряженной работы. В эпизоде 8.2 показано, как
это можно сделать.

Эпизод 8.2

Клиентка — Беатрис Бройлз, психотерапевт — Герберт Дрейк

К-1 (рыдая, тяжело вздыхая). Ох, не знаю, что я собираюсь делать. Просто я больше так не могу и не могу рискнуть что-то изменить. Я чувствую себя в абсолютном тупике.

[пациент]

П-1. Ты чувствуешь себя в ловушке и это тебя пугает.                                            [пациент]

К-2. Да, да. (Плачет.) Я не могу с этим справиться. Я просто не могу! Что мне делать?

[пациент]

Е *.. Я знаю, что из такого положения трудно что-нибудь увидеть, но мы над этим и работаем вместе. Скажи мне, у тебя раньше бывало вот такое чувство отчаянья?

[пациент/психотерапевт]

К-3. О нет, никогда! (Пауза.) В смысле, такого, как сейчас, — нет. Почему?   [пациент] П-3. А кто был с тобой рядом, когда ты чувствовала то же, что сейчас? [пациент/другие] К-4. Не помню. Думаю, я чувствовала что-то вроде этого, когда ребенок умер, мне сейчас труд­но вспомнить точно, но я так думаю. Мой муж не очень-то мне помогал, он сам бы в та­ком горе, но мы все же как-то помогали друг другу. А его мать держалась как скала, на нее можно было спокойно опереться. Я была ей благодарна, как никогда.

[пациент/другие]

В этом сокращенном отрывке психотерапевт помогает пациентке почувствовать, что ее слышат и понимают (П-2), и при этом постепенно побуждает ее отвлекаться от интрапсихического страдания, привнося в процесс свое собственное осознавание. Когда пациентка начинает осознавать свое горе в контексте другого времени и дру­гих обстоятельств, уже происходит некоторое движение. Другие личностные пережи­вания, по-видимому, воспринимаются более когнитивно и объективно, чем очень

Глава 8. Параллелирование локуса                                         135

субъективное восприятие актуального стресса (К-1). Этот шаг повлек за собой сле­дующий (П-3) и ввел в ситуацию других людей, что уменьшило чувство изоляции, которое с такой силой охватило пациентку раньше (К-4).

Внимание на межличностном: пациент/психотерапевт

Пациенты сильно различаются в том, насколько свободно они говорят о своих от­ношениях с психотерапевтом. Некоторые считают это обычным делом и с готовнос­тью выражают свои чувства и мысли. Другие, наоборот, колеблются и пугаются. Кро­ме того, некоторые пациенты, на первый взгляд прямо обращаясь к психотерапевту, на самом деле неискренни. Сам факт наличия переноса достаточно трудно опреде­лить, хотя некоторые опытные психотерапевты считают само понятие «перенос» бес­полезным.

Очевидно, что определяющим в вопросе о том, насколько угрожающим кажется клиенту этот локус, является тон разговоров об отношениях между пациентом и пси­хотерапевтом. Бывает так, что у нас полное взаимопонимание и поддержка, но может быть и так, что нам понадобится выявить и исследовать недоверие, конфликт, разно­гласия, гнев или, наоборот, эротические или сексуальные чувства, попытки устано­вить отношения за пределами психотерапии или отношения близости. Пациенты могут очень по-разному относиться к работе в этой зоне. Некоторые, напрямую об­суждая альянс, чувствуют себя комфортно и уверенно, но гораздо чаще пациенты (особенно неискушенные) испытывают нечто обратное — их очень пугает обсужде­ние непосредственных отношений.

Интимность или конфликт. Пациенты испытывают тревогу, в основном потому, что по прошлому опыту знают — как только два человека начинают прямо и откро­венно говорить о своих отношениях, то возникают или отношения интимности, или конфликт, причем и то и другое пугает их одинаково. Кроме того, в определенных сло­ях общества считается, что прямо говорить о том, как вы воспринимаете своего собе­седника и какие чувства он у вас вызывает, значит очень серьезно нарушить правила хорошего тона.

Некоторые пациенты пытаются справиться с тревогой, нападая на психотерапев­та. Они могут собрать целую кучу необоснованных жалоб — на слишком высокую плату, на неудобное расписание встреч, они обвиняют психотерапевта в холодности, в том, что он их неправильно понимает, и приписывают ему еще много грехов. Так могут вести себя те, кто зависит от оценок и обязательств; для них зависимость от психотерапевта представляет собой почти невыносимую угрозу. Они могут также Демонстрировать слишком большую зависимость от психотерапевта, требовать от Него постоянного руководства, уговоров, решений. Другими словами, в отношениях с психотерапевтом реализуется (иногда его необходимо реализовать) весь диапазон жизненных стилей. Ключ к эффективному использованию этого локуса — это время, момент вмешательства.

Подготовка к внутренней (интрапсихической) работе. Как я уже говорил при об­суждении межличностного локуса «пациент/другие», если мы как можно раньше на-

136                                  Раздел III. Влияние на субъективное

чинаем тщательную работу в интрапсихической зоне пациента, то приобретаем важ­ные преимущества. Однако это правило трудно применить в тех случаях, когда паци­ент в основном, как это было в примерах предыдущего параграфа, все сваливает на других людей. В таких случаях почти всегда необходимо сначала какое-то время по­работать в межличностном локусе «пациент/психотерапевт», и только после этого появится возможность сделать что-нибудь в интрапсихическом. Примером такой ра­боты служит эпизод 8.3.

Эпизод 8.3'

Клиент — Фрэнк Коннелли, психотерапевт — Джеймс Бъюдженталь

(Фрэнк работает коридорным в дешевом отеле. Он — полухиппи, бородатый, часто немытый и злой на весЬ мир.

В начале этого фрагмента Фрэнк все свое внимание направляет вовне, не признавая существо­вания никаких личных связей с тем, о чем он рассказывает. Для того чтобы подчеркнуть этот акцент, в комментариях к высказываниям слово другие выделено курсивом. Затем появляются высказывания, помеченные словами «пациент/цруте» и -впациент/пснхо-терапевт», они достаточно ясно показывают движение Фрэнка к своим внутренним пе­реживаниям. Здесь уже слово пациент выделено курсивом.)

К-1. Я был в библиотеке, а этот тип подошел ко мне и говорит: «Слушай, чучело, почему бы тебе не принять ванну?» Я ему сказал, куда он может катиться, а он весь покраснел и говорит, что меня арестуют. До чего ж все нервные-то, Боже ж ты мой! [пациент/дру­гие]

П-1. Ну и что ты думаешь об этом случае, Фрэнк?                                    [пациент/другие]

К-2. Что я об этом думаю? (Сердито.) Что таких замшелых придурков надо запирать. Им
нельзя разгуливать на свободе.                                                              [пациент/другие]

П-2. Ну да, конечно. А для тебя-то, как все это?                                         [пациент/другие]

К-3. В каком смысле, как это для меня? Я уже сказал тебе. У парня крыша поехала.

[пациент/другие]

П-3. Ладно, у него крыша поехала. Ну и что дальше?                              [пациент/другие]

К-4. А то, что он опасен.                                                                                     [пациент/другие]

П-4. Хорошо, он опасен. Ну и что? Кому до этого дело?                         [пациент/другие]

К-5. Мне точно все равно.                                                                                                [пациент]

П-5. Вот тебе-то как раз не все равно. Ты только что пятнадцать минут мне рассказывал все об
этом парне, до которого, как ты говоришь, тебе нет никакого дела. [пациент/другие]
К-6. Я только делаю то, что ты мне велел.                                     [пациент/психотерапевт]

П-6. Что именно?                                                                                    [пациент/психотерапевт]

К-7. Я говорил то, что приходит в голову. Ты сказал, что, наверное, это мне и надо делать, а когда я стал делать, ты на меня орешь. Честно говоря, я... [пациент/психотерапевт] П-7. Фрэнк! Я не говорил тебе, чтобы ты рассказывал мне все, что придет тебе в голову. Это уже слишком... расскажи мне, что тебя заботит, что для тебя действительно важно в жиз­ни и, пока ты это делаешь, включай туда все, что появится по пути.

[пациент/психотерапевт]

К-8. Ты никогда этого не говорил раньше.                                                      [психотерапевт]

П-8. Ладно, ладно. Теперь сказал. Что в твоей жизни заботит тебя в данный момент?

[пациент] К-9. Ну почему ты всегда разговариваешь так, будто едва меня терпишь?

[пациент/психотерапевт] ¹ Из: Bugental, 1976, р. 106-110. - Примеч. авт.

Глава 8. Параллелирование локуса                                            13 7

П-9. Ты попал в точку, Фрэнк. Мы оба в это вкладываемся — частично ты, частично я. Иногда ты мне нравишься, иногда ты выводишь меня из себя и тогда я ругаюсь и раздражаюсь.

[пациент/психотерапевт]

К-10. Не знаю, почему ты говоришь, что я что-то делаю для этого, [пациент/психотерапевт]

П-10. Фрэнк, ну ты же не настолько глуп. Ты очень хорошо знаешь, по крайней мере на каком-
то уровне, что я имею в виду. Ты меня сейчас просто подкалываешь, потому что я на миг
утратил осторожность.                                                                    [пациент/психотерапевт]

К-11. А почему же я хочу так делать?                                                                                   [пациент]

П-11. А потому, что ты не знаешь, что еще можно делать, кроме как жаловаться и нападать.

[пациент]

К-12. А когда это я жаловался и нападал? Ты почти всегда находишь возможность обвинить
меня — что бы я ни говорил.                                                         [пациент/психотерапевт]

П-12. Боюсь, что ты прав. Но, Фрэнк, ты же на это напрашиваешься, [пациент/психотерапевт]

К-13. И как это, черт побери, я напрашиваюсь? К чему мне это?                                       [пациент]

П-13. Что-то в тебе нуждается в том, чтобы провоцировать других людей. Я вижу, как ты де­лаешь это здесь, со мной, и я уверен, что делаешь это и с другими, [пациент/психотера­певт]

К-14. Я всегда что-нибудь делаю. Ну если бы ты каждый день видел столько же дерьма, сколь­
ко я вижу, ты бы...                                                                                                         [пациент]

П-14. Фрэнк, ты жалуешься на жизнь, вместо того чтобы что-то сделать с ней.  [пациент]

К-15. Когда ты так говоришь, мне становится по-настоящему худо. Я думал, ты ждешь, чтобы я тебе рассказывал все, что я чувствую, и теперь так паршиво слушать, как... [пациент]

П-15. Да, я знаю. Я знаю, потому что ты говоришь мне об этом снова и снова. Я знаю, потому что ты рассказываешь об этом с таким удовольствием. А теперь тебе кажется, что я не­справедлив, — ведь ты только делал то, что я тебе велел делать, [пациент/психотерапевт]

К-16. Мне кажется, что мне никогда не было особенно интересно рассказывать тебе все это. В общем-то, все одно и то же, я каждое утро просыпаюсь в дурном настроении, с мерзки­ми предчувствиями, а потом приношу все это сюда и вываливаю на тебя ...

[пациент/психотерапевт]

П-16. Ты вкладываешь столько сил в рассказы о том, как плохо жизнь обращается с тобой, что ворчишь уже по привычке везде и всюду, и люди или отворачиваются, или сердятся. Тебе неприятно это слышать, но это так, и я думаю, что какая-то часть тебя это тоже знает.

[пациент]

К-17. Мне не нравится быть несчастным. Нет ничего хорошего в том, чтобы смотреть, как во­
круг тебя веселятся, а я все время один, и все время вокруг меня одна и та же дерьмовая
скукота.                                                                                                            [пациент/другие]

П-17. А ты когда-нибудь пытался себе представить, что бы было, если бы ты не чувствовал себя
несчастным?                                                                                                                   [пациент]

К-18 {безжизненно). Было бы большое облегчение.                                                           [пациент]

П-18. Нет, Фрэнк, ты сейчас говоришь только разумом, не сердцем. Попробуй вчувствоваться
в это: как бы это было, если бы ты не чувствовал себя несчастным, печальным, одино­
ким?                                                                                                                                [пациент]

К-19 (минуту молчит, действительно стараясь осознать эту мысль, затем лицо внезапно на ­
прягается, голос звучит гневно). Если бы я когда-нибудь перестал быть несчастным, я бы
больше никогда не был бы счастлив.                                                                           [пациент]

Мы можем улыбнуться парадоксальности постигшего Фрэнка озарения, но вся ирония в том, что его взрыв — это осознание того, что он зависит от своей озлоблен­ной позиции, которая дает ему возможность занимать в этом мире свое место, дает возможность чувствовать, что он обладает хоть какой-то силой в этой жизни, в кото­рой столько разочарований и неудовлетворенности.

13 8                                 Раздел Ш. Влияние на субъективное

Этот отрывок очень сильно сокращен, но все же он дает достаточно ясное представ­ление о том, как долгая работа в области «пациент/другие» привела к тому, что Фрэнк смог начать анализировать свой способ «быть с психотерапевтом», что, в свою оче­редь, позволило ему погрузиться во внутреннее, интрапсихическое исследование.

Внимание на интрапсихическом

Теперь очевидна моя уверенность в том, что самая фундаментальная и самая длительная психотерапевтическая работа происходит в процессе тщательного иссле­дования интрапсихической реальности. Это ни в коем случае не перечеркивает могу­щества обоих аспектов межличностного. Естественно, можно придумать случай, в котором единственным источником и мерилом психологических затруднений (пси­хопатологии) служит межличностное. Тем не менее эти затруднения встраиваются в перцептивные конструкции внутренней жизни пациента, которые требуют внимания психотерапевта.

Сказать, что мы работаем в интрапсихическом локусе, — вовсе не означает отка­заться от обращений к людям или объектам, окружающим пациента. Мы к ним часто обращаемся, но главная цель того, что мы при этом выясняем, описываем и отража­ем, — это определить, как пациент структурирует свою идентичность и природу мира, в котором он живет (его систему конструктов «я-и-мир»).

Смысл такого подхода состоит в том, что психотерапевт часто специально следит за внутренним аспектом сказанного. Например:

К-А. С тех пор как скончалась моя мать, мне так грустно. При всех моих бедах, мне было так

хорошо с ней.                                                                                               [пациент/другие]

П-А. Теперь вы чувствуете себя один на один со всем этим.                                  [пациент]

К-Б. Мне кажется, они не понимают, что я пытаюсь им сказать. Вместо этого, они все время говорят мне, что я должен делать, вместо того чтобы разговаривать с ними.

[пациент/другие] П-Б. Вы почему-то не можете найти способ сделать так, чтобы вас поняли, не так ли?

[пациент]

К-В. Я не понимаю, почему вы не можете сказать мне, что мне делать. Вы гораздо опытнее меня
в этих делах.                                                                                  [пациент/психотерапевт]

П-В. Вы чувствуете себя слишком неопытным, чтобы принимать решения самостоятельно, не

так ли?                                                                                                                          [пациент]

Конечно, ни один из этих ответов не существует сам по себе. Как показывает рабо­та с Фрэнком (эпизод 8.3), осознать скрытые, но проникающие всюду пути, которые могут привести к саморазрушению, возможно только в многократно повторяющемся диалоге, при устойчивой конфронтации со способом бытия человека.

Внимание на психотерапевте

Хотя обращения к психотерапевту могут быть достаточно частыми, они, по боль­шей мере, не отражают подлинного фокусирования перцептивного поля пациента на

Глава 8. Параллелирование локуса                     139

психотерапевте. Скорее, они представляют собой намеки, косвенные включения или подчеркнутую дань вежливости. Этот локус предполагает совсем другое. В данном случае, мы озабочены системой координат, исходя из которой пациент разговаривает с нами, озабочены тем, какие фигуры выходят для него на первый план, составляют его заботу прежде всего. После первого установочного периода в психотерапии для очень многих пациентов психотерапевт становится частью фона.

Рискованное обобщение: по большей части существуют только четыре ситуации, в которых оправдано сосредоточение внимания только на психотерапевте:

• когда способ бытия пациента приводит его к тому, что он становится полностью
поглощен взглядами психотерапевта, его суждениями, потребностями и высказы­
ваниями; поглощен настолько, что не может рискнуть ослабить свою сосредоточен­
ность на этом и получить доступ к своим собственным нуждам;

• когда психотерапия подходит к концу, пациент уже достиг значительного понима­
ния себя и самостоятельности и нуждается в проработке остаточных ожиданий и оза­
боченности, связанных с личностью психотерапевта (включая элементы переноса);

• когда пациент и психотерапевт попадают в тупиковую ситуацию в психотерапии, и
психотерапевт, в качестве средства выхода из тупика, готов обсудить свой вклад в
создавшееся положение;

• когда потребности самого психотерапевта таковы, что он должен вывести их на пер­
вый план — чтобы укрепить альянс или поработать с некоторыми аспектами своей
собственной жизни, которые просачиваются или могут просочиться в психотера­
пию, например: психотерапевт тяжело болен или ему предстоит перенести серьез­
ную операцию; психотерапевт собирается переехать в другой город или оставить
практику; психотерапевт переживает личностный кризис, о котором мог слышать
пациент или который может проявиться в работе (развод, смерть супруга).

Поглощенность психотерапевтом. В первом случае психодинамика пациента тол­кает его на то, чтобы сосредоточиться на психотерапевте. Часто в таких случаях по­глощенность пациента психотерапевтом разрешается через сопротивление дальней­шему исследованию себя, т. е. основному делу психотерапии. Тем не менее поглощен­ность пациента психотерапевтом может потребовать прямой и непосредственной ра­боты, особенно на ранних ее этапах.

В процессе этой работы психотерапевт отмечает скрытые и явные обращения к себе, решая, следует ли поощрять дальнейшее внимание к тому, как его видит паци­ент, как на него реагирует. Реплика психотерапевта П-1А (в эпизоде 8.1, с. 132) явля­ется прямой попыткой поступить именно так, и вполне приемлема в случае, если есть устойчивый альянс, а пациент имеет некоторый опыт открытого обсуждения своих отношений. Для недавно пришедшего в психотерапию и менее искушенного пациен­та этот вариант не столь удачен, так как после этого вопроса у такого пациента мог бы Усилиться самоконтроль. Для такого человека подход к осознанию основ его нереши­тельности может потребовать большого количества шагов, как в эпизоде 8.4.

Эпизод 8.4

Клиентка — Белль Кэпьон, психотерапевт — Чарльз Снайдер

К-1. Когда я пытаюсь рассказать тебе о своей духовной жизни, я тут же начинаю себя контро­
лировать. Это для меня важно, но я с трудом говорю об этом. [пациент/психотерапевт]
П-1. Твоя духовная жизнь важна для тебя, но все же...                                              [пациент]

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 107; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!