Исходящие от корпорации действия распадаются на три 35 страница

Прежде всего была признана юридическая личность за трестированным предприятием арбитражной практикой. Это не случайно — арбитражу чаще, чем суду, приходилось убеждаться на деле, что сложившиеся в связи с поправками к кредитной реформе и законодательством 1931—1933 гг. о договорах хозяйственные взаимоотношения между социа­листическими предприятиями переросли рамки Положения о трестах. Поэтому уже а инструкции Госарбитража при СНК СССР о заключении хозяйственных договоров на 1934 г. содержится косвенное признание имущественной са­мостоятельности предприятия. Из инструкции, установив­шей, что «дополнительная ответственность сторон по гене­ральному договору, в случае неоплаты счетов лекальщиком, может быть установлена в договорах лишь в виде изъя­тия», ¹ нетрудно сделать этот вывод. Если стороной в ге­неральном договоре выступало объединение или трест, то обычно стороной в локальном договоре являлось пред­приятие.

Наконец, в 1938 г. в своем постановлении по делу, к ко­торому нам придется вернуться в дальнейшем в, связи с проблемой дополнительной ответственности треста за долги предприятия, Госарбитраж при СНК СССР ;в со­вершенно ясных, не вызывающих никаких сомнений выра­жениях признал юридическую личность трестированного предприятия. «xозрачетное п р о и з в о д с т в е н н о е предприятие, — сказано в этом постановлении Гос­арбитража,—я в л я е т с я самостоятельным субъектом имущественных прав и несет само­стоятельную имущественную ответствен­ность в пределах выделенных ему средств, на которые

¹ Ч. III. ст. 12 инструкции Госарбитража при СНК СССР от 26 де­кабря 1933г. (Бюлл. Госарбитража, 1934, №1).

304

допускаемся законом обращение взыскания по обязатель­ствам предприятия»¹ (разрядка моя.—С. Б.).

Медленнее усваивался принцип имущественной само­стоятельности трестированного -предприятия судебными органами. Однако; и судебная практика пошла по тому же пути.

Еще в 1932 г. Президиум Верховного суда РСФСР установил, что взыскания, предъявляемые Сельхозснабом к неисправным плательщикам-покупателям его продукции, производятся с соответствующего объединения или треста, в состав которого входит предприятие-покупатель, свое­временно не оплативший счетов Селъхозснаба, лишь в том случае, если объединение или трест принял на себя по договору гарантию платежа². Стало быть, за трестиро­ванным предприятием была признана самостоятельная имущественная ответственность. Выходит, что трест отве­чает по договору, заключенному входящим в его состав предприятием, лишь на основании поручительства. Такое решение вопроса понятно лишь в том случае, если предприятие является самостоятельной юридической лич­ностью. Только этот вывод и может быть сделан из постановления Президиума Верховного суда РСФСР. Поручи­тельство может иметь место только тогда, когда должник и поручитель — два самостоятельных лица.

Вопрос о юридической личности трестированного пред­приятия вновь возник перед Верховным судом РСФСР в 1933 г. Президиум Верховного суда пришел к выводу, что «при рассмотрении исков к хозрасчетным организациям, входящим в состав объединений, суды могут выносить ре­шения о производстве взысканий только с ответчиков, при­влеченных к делу, но не могут выносить решений о произ-

¹«Арбитраж», 1938, № 20, стр. 24. Кроме приведенных в тексте, можно указать и другие постановления Госарбитража при СНК СССР из кото­рых видно, что трестированное предприятие рассматривается органами арбитража, как юридическое лицо. Например, Госарбитраж признал не­правильными действия покупателя, заключившего  сделку с вышестоящей по отношению к хозрасчетной единице организацией на закупку продукции, уже отпускаемой указанной единицей на основе ранее заключенного по­купателем с ней договора («Арбитраж», 1938, №8, стр. 24). В другом случае было разъяснено, что по выданному арбитражем приказу взы­скание можно производить только с предприятия, прэтив которого выдан приказ, хотя оно входит в состав другого предприятия (Бюлл. Госарбит­ража, 1934, № 19, стр. 31).

² Бюлл. Госарбитража, 1932, № 12, стр. 34.

305

водстве взысканий с объединений, в состав которых эти хозрасчетные организации входят, если эти последние не были привлечены в качестве ответчиков» '.

В литературе было высказано мнение, что это поста­новление имеет только процессуальное значение и, при условии участия в качестве ответчика самого объединения, не снимает с «его ответственности по иску, предъявлен­ному к его хозрасчетной единице. «Самое большее, о чем свидетельствует постановление, это о том, что за хозрас­четной единицей признается право иска и ответа на суде, но им (постановлением. — С. Б.) не ограничивается ответ­ственность юридического лица за его хозрасчетное пред­приятие» ².

Едва ли это так. Смысл постановления Президиума Верховного суда РСФСР заключается не только в при­знании процессуальной правоспособности входящих в со­став объединения хозяйственных организаций, но и в том, что последние рассматриваются в качестве субъектов права. Дело в том, что постановление говорит о само­стоятельной ответственности не предприятий, а хозрас­четных организаций, входящих в состав объединений. Стало быть, речь идет и о трестах, ибо в 1933 г. процесс ликвидации объединений еще не закончился и в их состав часто входили не только предприятия, но и тресты, равно как и иные хозрасчетные организации, действовавшие на правах трестов (конторы, автономные предприятия и т. д.). Но трест — даже в период падения его значения— всегда оставался юридическим лицом. Поэтому правильнее предположить, что привлечение объединений в качестве ответчиков и взыскание с них сумм по искам, предъявлен­ным к их хозрасчетным организациям, по мнению Верхов­ного суда, могло практиковаться лишь в тех случаях, когда из обстоятельств дела выяснилось, что ответственным ли­цом по данному иску должно являться объединение. Но если даже исходить из того, что постановление Верховного суда РСФСР имело в виду не тресты, не автономные за­воды, а иные хозрасчетные единицы, то и в этом случае

¹ Пост. Президиума Верховного суда РСФСР «О порядке и воз­можности обращения на средства объединения взыскания с хозрас­четных организаций, входящих в объединения» («Советская юстиция», 1933, №8).

² М. Гинзберг, Ответственность юридического лица за его пред­приятие, «Арбитраж», 1935, № 21, стр. 18.

306

бесспорно то, что Верховный суд далеко вышел за рамки Положения о трестах.

Признав самостоятельную имущественную ответствен­ность хозрасчетной единицы, входящей в состав объеди­нения в тех случаях, когда последнее не привлекается в качестве ответчика, Верховный суд тем самым признал имущественную самостоятельность и самостоятельное уча­стие в гражданском обороте, а стало быть, и юридическую личность этой хозрасчетной единицы.

4

С косвенным признанием юридической личности трести­рованного, либо входящего в состав объединения предприя­тия мы встречаемся и в некоторых постановлениях Прави­тельства. Насколько назрела уже в начале 1932 г. потреб­ность в урегулировании взаимоотношений между объеди­нением (трестом) и предприятием, свидетельствует поста­новление СНК СССР от 25 мая 1932 г., принятое по докла­ду Государственного банка. Правительство предложило Госарбитражу совместно с заинтересованными организаци­ями урегулировать вопрос об ответственности объединений (трестов) по обязательствам подведомственных им пред­приятий и внести соответствующие предложения в СТО¹. Однако указание СНК СССР выполнено не было.

О том, что ответственность треста за долги его пред­приятия не предполагается, но является лишь исключением из общего правила, свидетельствует другое постановление Правительства — более позднего происхождения. Охраняя интересы колхозов, СНК СССР в своем постановлении от 19 июля 1936 г. допустил без дополнительного решения арбитражных или судебных органов принудительное взы­скание на средства республиканских и областных загото­вительных организаций по требованиям колхозов, выте­кающим из задолженности колхозам низовых заготовитель­ных организаций (заготовительных баз, складов) за сдан­ную колхозами продукцию. Это взыскание, однако, могло быть произведено только при отсутствии средств на рас­четных счетах непосредственных должников (низовых за­готовительных организаций) т. е. только в порядке допол­нительной (субсидиарной) ответственности ².

    ¹СЗ СССР 1632 г. №42, ст. 250.

       ²СЗ СССР 1936 г. №44, ст. 381.

        307

Своеобразно разрешена интересующая .нас проблема в налоговом законодательстве. Изданное в 1932 г. Положе­ние о взыскании налоговых и неналоговых платежей не содержит никаких указаний об ответственности треста (объединения) по налоговым обязательствам входящих в него предприятий. Это умолчание объясняется просто. Согласно действовавшим в тот период правилам, платель­щиками налогов являлись объединения и тресты в целом по всем операциям входящих в их состав хозрасчетных единиц '. Поэтому в 1932 г. вопрос о возложении ответ­ственности треста за его предприятие по налоговым обяза­тельствам последнего вовсе не возникал. Но возник дру­гой вопрос — об ответственности предприятий по налоговым обязательствам треста.

Поскольку трест (объединение) со всеми входящими в его состав предприятиями выступал по отношению к госу­дарству в качестве единого субъекта налоговых обязанно­стей, этот вопрос был разрешен положительно. Положение о взыскании налоговых и неналоговых платежей пред­усматривает возможность обращения взыскания на иму­щество входящих в состав треста (объединения) предприя­тий по недоимкам, числящимся за трестом (объедине­нием). В том случае, если трест (объединение) отказывается дать указание, на имущество какого предприятия должно быть обращено взыскание, взыскание обращается по усмотрению финансовых органов на имущество любого из входящих в данный трест (объединение) предприятий².

Возложение ответственности по недоимкам треста на его хозрасчетные единицы, основанное на практике исчис­ления и платежа налогов, ни в коей мере не колеблет утверждения, что трестированное предприятие является юридической личностью. Сама постановка вопроса об ответ­ственности предприятия по налоговым обязательствам треста могла возникнуть только потому, что закон не сом­невается в имущественной самостоятельности предприятия. В этом смысле характерен самый текст закона, устанавли­вающий ответственность предприятия по недоимкам треста. В законе по этому поводу сказано: «...взыскание может

¹ Ст. ст. 1, 2, 6 Положения о налоге с оборота предприятий обще­ственного сектора, утв. ЦИК и СНК СССР 2 сентября 1930 г. (СЗ СССР 1930 г. №47, ст. 477).

² Ст. 14 Положения о взыскании налоговых и неналоговых платежей (СЗ СССР 1932 г. №69, ст. 410-6).

308

обращаться... на расчётные счета, товары и имущество, принадлежащие входящим в данное объединение или трест предприятиям» (разрядка моя, — С. Б.).

Стало быть, наличие у предприятия имущественной са­мостоятельности — вне спора даже с точки зрения Положе­ния о налоговых и неналоговых платежах.

В последующие после издания этого положения годы трестированные предприятия все чаще стали выступать в роли самостоятельных субъектов налогового обложения. В настоящее время, как правило, обложение налогом с обо­рота производится в децентрализованном порядке '. Пла­тельщиками являются предприятия, имеющие собственные расчетные счета в Госбанке (завод, контора, магазин и т. д.), т. е. предприятия, переведенные на полный хозяй­ственный расчет. Централизованный порядок расчетов — через трест или главк — применяется лишь в порядке исключения ².

В виде, доказательства имущественной самостоятель­ности трестированного предприятия не только в налоговой области, но и в области иных взаимоотношений с госбюд­жетом можно сослаться также на порядок расчетов при передаче предприятий, зданий и сооружений между госу-

¹ См. «Финансовое право», учебник для юридических вузов, Юриздат, 1940, стр. 81; В. М. Ватырев и В. К. Ситнин, Организация и пла­нирование финансов в социалистической промышленности, 1940, стр. 160.

² См. Правила о налоговой регистрации предприятий социалистичес­кого хозяйства, установленные инструкцией НКФ СССР от 20 декабря 1937 г. №659: предполагается, что предприятия, входящие в хозяйствен­ную организацию, т. е. в трест, торг и т. д., являются самостоятель­ными плательщиками налога; трестированное предприятие, не являющееся самостоятельным субъектом налогового обложения, должно ежегодно представлять в финотдел по месту своего нахождения справку (выданную организацией, которой оно подчинено) о том, что его обороты учитываются в общей сумме оборота этой организации; предприятия, не представившие такую Справку, считаются впредь до ее представления самостоятельными плательщиками налога (ФХЗ, 1938 г., № 1—2). По общему правилу са­мостоятельными плательщиками налога с оборота являются предприятия, имеющие законченную бухгалтерскую отчетность и собственный расчет­ный счет в Госбанке, т. е. переведенные на полный хозяйственный рас­чет—см., например, ст. 1 инструкции НКФ СССР от 16 декабря 1941г. № К/889 о порядке обложения налогом с оборота хлебобулочных изделий (Сборник постановлений, приказов и инструкций по финансово-хозяй­ственным вопросам 1942 г., № 1—2, стр. 1). За полную отмену ст. 14 ука­занного в тексте положения высказался А. В. Венедиктов —см. «Го­сударственные юридические лица», «Советское государство и право», 1940, № 10, стр. 83.

309

дарственными организациями. При передаче предприятия, выделенного из состава треста, последний обязан передать на баланс выделяемого предприятия внесенные за его счет в текущем году налоги, отчисления от прибылей и другие платежи в государственный и местный бюджеты. Недоимки по этим платежам, так же как и незаконченные к установ­ленному сроку передачи расчеты с органами Министерства финансов, (передаются на баланс выделяемого пред­приятия '.

Имущественная самостоятельность трестированного предприятия находит свое прямое или косвенное выраже­ние во всех нормативных актах, определяющих его поло­жение в гражданском обороте и его (предприятия) взаимо­отношения с трестом. Упомянутые выше Правила о порядке расчетов при передаче предприятий, зданий и сооружений всячески подчеркивают необходимость выявления самостоя­тельного, имущественного лица передаваемого предприятия не только в связи с налоговыми отношениями или иными платежами в бюджет. Эти правила требуют также, чтобы основные и оборотные средства передаваемого трестирован­ного предприятия переходили к принимающей организации в размерах, предусмотренных финансовым планом того квартала, в котором, согласно постановлению о передаче, оно (предприятие) должно быть передано.

После вынесения решения о передаче передающая орга­низация не вправе производить никаких изъятий основных и оборотных средств передаваемого предприятия, кроме излишков оборотных средств против нормативов, а также не вправе вносить изменения в норматив оборотных средств, предусмотренный квартальным финансовым планом. В том же случае, если основные и обортные средства передавае­мого предприятия в нарушение указанного порядка были изъяты передающей организацией, о<ни должны быть воз­вращены принимающей организации.

Текущие расчеты между передающей организацией и передаваемым предприятием по операциям, для которых законом предусмотрено обязательное возмещение или пере­числение средств, производятся в общем порядке ликвида­ции дебиторской и кредиторской задолженности. Сюда

¹ Ст. 5 инструкции НКФ, НКЮ и Госарбитража при СНК СССР от 26 мая 1940 г. «О порядке расчетов при передаче предприятий, зданий и сооружений». (ГК РСФСР 1943 г., стр. 140).

310

относятся расчеты по накоплениям, по амортизационным отчислениям, товарные и прочие расчеты между трестом и входящим в его состав передаваемым предприятием '.

Какое влияние оказал закон от 15 июля 1936 г. «О хоз­расчетных правах главных управлений промышленных наркоматов» на имущественно-правовое положение произ­водственного предприятия?

Юридическая личность предприятия этим законом по­колеблена не была, хотя на содержании имущественных прав предприятия постановление от 15 июля 1936 г. несо­мненно отразилось.

Это постановление касается не только предприятий, но и трестов и иных хозяйственных организаций, являющихся официально признанными юридическими лицами. В предидущей главе закон от 15 июля 1936 г. был подвергнут подробному анализу: этот закон свидетельствует о возрос­шем значении оперативного планирования в условиях пол­ной победы социализма в стране. Не случайно закон был издан в 1936 г., т. е. через пять лет после принятия попра­вок к кредитной реформе.

За этот период хозрасчет в промышленности и в других отраслях народного хозяйства значительно окреп. Произ­водственное предприятие не на бумаге, а в действитель­ности стало хозрасчетным. Немалую роль в укреплении хозрасчета сыграло развитие договорных отношений между различными звеньями управления социалистическим хозяй­ством. В 1931 г. имущественная самостоятельность пред­приятия должна была быть выражена в такой форме, кото­рая обеспечивала бы рост его накоплений и в течение известного периода времени возможность маневрирования даже излишними оборотными средствами. Другое решение в условиях 1931 г. было нецелесообразным. Предприятие впервые получило имущественную и оперативную самостоя­тельность. Поэтому постановление от 23 июля 1931 г. раз­решало изъятие у предприятия излишних оборотных средств в середине года лишь на время и в порядке заемной операции. Были созданы условия, при которых предприятие

¹ Ст. 6 указ, инструкции от 26 мая 1940 г. в редакции приказа НКФ СССР, НКЮ СССР и Госарбитража при СНК СССР от 28 апреля 1941 г.

811

могло проявить самостоятельность в имущественных отно­шениях, а также прочувствовать эту самостоятельность, убедиться воочию в ее благотворных результатах.

С другой стороны, оперативность планово-регулирующих органов в 1931 г. оставляла желать лучшего. Для того чтобы изъятие оборотных средств у предприятия не повредило выполнению плана, не нарушило его хозрасчетной самостоятельности, в частности, имущественной заинтере­сованности, для этого наше планирование, учет и контроль должны были быть подняты на более высокую ступень, чем та, на которой они находились в 1931 г.

В 1936 г. была достигнута та ступень планирования, которая позволила расширить оперативные функции глав­ных управлений и усилить централизацию руководства опе­ративной деятельностью предприятий. Закон от 15 июля 1936 г. не имел в виду умалить имущественную самостоя­тельность предприятия и хозорганов. Однако формы прояв­ления этой самостоятельности несколько изменились. Необ­ходимо было еще теснее, чем раньше, сочетать оперативную и имущественную самостоятельность предприятия с обще­государственными интересами, с задачей мобилизации всех ресурсов для выполнения и перевыполнения плана. Тот факт, что излишние оборотные средства ранее подлежали изъятию к концу года, а сейчас они могут быть изъяты в целях правильного их использования в течение всего года, не подрывает принципа хозрасчета госпредприятия и не умаляет его юридическую личность.

Однако свобода маневрирования излишними оборотными средствами предприятий, предоставленная главным управле­ниям, не должна выходить за определенные рамки. Глав­ные управления не должны злоупотреблять своими пра­вами, чтобы не нарушать хозрасчетных стимулов в работе предприятия и не подрывать его имущественной и оператив­ной самостоятельности. Полное изъятие главком всей при­были предприятий и покрытие их потребностей в оборотных средствах только за счет средств, получаемых от главка, практиковавшиеся в довоенные годы в некоторых отраслях народного хозяйства (например, в каменноугольной про­мышленности, в черной металлургии), нарушало взаимо­зависимость между результатами работы предприятия и состоянием его оборотных средств '.

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 105; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!