Возможное задействование бытийной идеи
Описанная выше тенденция нежелания и невозможности населения современной России защищать «исторические завоевания капитализма в России» от внешних и внутренних посягательств может вынудить ее господствующие слои к поиску или созданию какой-либо примиряющей и скрепляющей национальной идеи.
В этом случае наряду с другими возможными созидательными идейными основами можно было бы использовать исторически оправдавшую себя бытийную идею России. Бытийная идея, если снять ее подавление и замещение, способна постепенно снова воспроизвести архетипы ЗЕМЛИ, ВОЛИ, ДЕЛА и ЧЕСТИ. А значит, и перевести страну на созидательный путь развития.
Более того, этот перевод можно было бы значительно ускорить, если вполне осознанно пробуждать в народной памяти (сознательной и подсознательной) высокий образ ЗЕМЛИ-ВОЛИ-ДЕЛА-ЧЕСТИ. Это могло бы содействовать более быстрому поднятию бытийной идеи на оперативный уровень сознания российского общества. И тем самым, обеспечить более быстрое воспроизводство самого бытийного кода.
Отражение бытийной идеи россии в виде нравственно- художественного воззвания
При осознанном пробуждении бытийной идеи можно было бы задействовать нравственно-художественное воззвание «Честное дело на вольной земле», которое в предельно сжатом виде отражает саму суть бытийной идеи России.
Анализ потребности в национальной идее как путь
|
|
|
К ее обретению
Карпов А.В. (Москва)
В пространстве публичности активно обсуждаются вопросы «существует ли национальная идея России?», «нужна ли России национальная идея?», «какой ей быть?». В дискуссию включены журналисты, философы, научное сообщество. В какой-то момент власть в лице Президента Россий-
528
Стендовая секция
ской Федерации сформулировала что-то вроде государственного заказа на национальную идею. Но дискурс о национальной идее актуален не только для лиц, обладающих государственным или научным статусом. Множество самых различных людей задумывается и спорит между собой о том, что есть Россия, какова ее историческая судьба сегодня и завтра. Вопрос о национальной идее, таким образом, имеет сложную иерархическую структуру. Он распадается на несовпадающие, но близкие по смыслу формулировки на уровне личности, общества (нации), государства (рис. 1).
| Личность | Потребность в культурно-исторической идентификации | = |
| «Кто я?» «Из которых?» |
Общество
Потребность в обосновании
культурно-исторической
обособленности
=
«Кто свой?» «Кто чужой?»
| Государство |
Потребность в легитимации
|
|
|
| = |
«Что объединяет граждан кроме юрисдикции власти?»
^>
^>
=>
Рис. 1. Истоки потребности в национальной идее
На уровне личности вопрос о национальной идее превращается в вопрос о социальной идентификации. Человек, осознавая себя членом некоего сообщества, не может не думать о том, что это сообщество из себя представляет. Каждый из нас спрашивает себя «кто я?», «зачем я?» И если в качестве ответа на первый вопрос мы привлекаем национальный идентификатор, то ответ на второй мы ищем в национальной идее.
На уровне общества с помощью национальной идеи решатся проблема автолокализации. Что создает общество (нацию), что отличает его от других?
Как определить, кто свой, кто чужой?
Государство нуждается в национальной идее как в источнике дополнительной легитимации существующей системы государственной власти. Подданные объединены юрисдикцией государственных институтов, но это формальная, внешняя сторона. В отсутствии внутренней мотивации к единству этот внешний фактор может оказаться недостаточным для поддержания жизнеспособности государства. Национальная идея способна дать гражданам качественное наполнение формальных государственных структур и через это обеспечить идеологический консенсус власти и нации.
|
|
|
529
Национальная идея России
Легко заметить, что на всех уровнях открытый вопрос о национальной идее означает неудовлетворенную потребность. При этом потребность в национальной идее относится к числу самых фундаментальных, как для личности, так и для русской нации и российского государства.
Поиск национальной идеи уже осуществлялся в нашей истории. В дореволюционной России дискуссия о национальной идее также была довольно острой. В свершившейся революции и крахе Российской Империи можно увидеть последствие того, что национальная идея в то время так и не была найдена. Отсюда можно сделать два вывода. Первый: дискуссия о национальной идее возникает тогда, когда национальная идея утрачивается. Это, безусловно, означает, что нация находится в кризисном состоянии. И второй: если в этот кризисный момент национальную идею не удается обрести, то нацию и Российское государство ожидают катастрофические потрясения.
Сегодня мы не имеем национальной идеи, о чем свидетельствуют множественные и бесплодные дискуссии по этому поводу. И если мы не нащупаем национальную идею в ближайшее время, нас ждет катастрофа, — вероятно, прежде всего, распад России.
|
|
|
Между тем, вопрос о национальной идее выглядит как типично русский вопрос. Для многих из окружающих нас наций проблемы национальной идеи, казалось бы, не существует. С этим следует разобраться.
Когда человек пытается идентифицировать себя через национальную принадлежность, он, прежде всего, делает это с помощью языка. И обычно языкового маркера оказывается вполне достаточно. Само слово «язык» не случайно довольно часто означает «народ». Тот язык, на котором я говорю, вернее, тот язык, который я называю «родным», делает меня человеком той национальности, которая разговаривает на этом языке. Но иногда этот механизм не срабатывает.
Множество носителей русского языка не тождественно русской нации. Русский язык шире: многие народы России говорят на русском языке, что не мешает им при этом идентифицировать себя в качестве нерусской национальности. В некотором смысле русский язык и уже: русская эмиграция (особенно дети эмигрантов), отождествляя себя с русской нацией, на русском языке не говорит.
Также имеет значение и тот факт, что русский народ географически не локализован. Русские не имеют четко ограниченных зон компактного проживания, где бы язык свидетельствовал о принадлежности к национальности. Русский человек всегда живет в окружении представителей других народов, которые тоже говорят по-русски. В результате, русский язык не рассматривается русскими в качестве приоритетного признака своей национальной принадлежности. Психологически легко допустима ситуация, когда носитель русского языка перестает ощущать себя частью единой русской нации и начинает себя идентифицировать с локализированной мест-530
Стендовая секция
ной общностью. В этом плане показательны, например, попытки казаков утвердить себя в качестве отдельного от русских народа.
Таким образом, для русских угроза развала нации и государства (об этом имеет смысл говорить, поскольку русский народ является государствообра-зующим народом России) актуальна в значительно большей степени, чем для большинства наций. И это побуждает нас искать дополнительный фактор национального единства, которым и должна стать национальная идея.
Подобная мотивация, вызывающая сам вопрос о национальной идее, в тоже время способствует формированию неправильных ожиданий. Создается впечатление, что главной в национальной идее является ее способность объединить все существующее ныне национальное сообщество. Национальная идея должна охватить всех, найти отголосок в каждом русском сердце. В результате мы пытаемся найти некий общий множитель, вынеся за скобки все то, что нас разделяет. Но такого множителя не находится. Мы слишком разные. Тогда наш взгляд обращается в прошлое, и мы пытаемся уже в нем найти объединяющее основание. Но и в прошлом русский народ состоял из совершенно разных экономических, политических, культурных и мировоззренческих кластеров. Осознав это, мы пытаемся сконструировать национальную идею искусственно, сопрягая мировоззренчески чужеродные элементы. И сегодня на роль национальной идеи чаще всего предлагаются такие гибриды, конструкции сложные и заведомо нежизнеспособные.
Наша неудовлетворенность подобными искусственными конструкциями — сама по себе примечательный феномен. Мы осознаем, что эффективная идеология должна быть избавлена от внутренних противоречий и выражаться в энергичных и четких формулировках. Правильная, работоспособная национальная идея не может оказаться лишь результатом научного или философского осмысления. Она должна мотивировать на определенное поведение людей, самых разных по образовательному и культурному уровню. Национальная идея должна вдохновлять. И как только мы принимаем это в качестве базового принципа, все сразу встает на свои места. Национальная идея не должна опираться на выявленную общность в русском народе, она должна эту общность создавать. Национальная идея не может апеллировать к прошлому, она призвана формировать будущее. По своей сути национальная идея — это мировоззренческая программа, которая позволяет народу ответить на вопросы «кто мы на земле?» и «зачем мы?».
Основываясь на этом понимании можно выделить основные требования, которые следует предъявить национальной идее.
Во-первых, идея, претендующая на звание национальной, должна иметь мобилизационный потенциал. В ней нужно видеть источник социальной энергии, побуждающей человека к действию. В результате ее воздействия в обществе должен наблюдаться всплеск социальной активности. Если при
531
Национальная идея России
соприкосновении идеи с массами социального действия не возникает, идею следует признать мертворожденной.
Во-вторых, национальная идея призвана дать каждому человеку обоснование его социальной функции, какое бы положение в обществе он ни занимал. Из национальной идеи каждый из нас должен в идеале извлечь смысл своего социального бытия. Личные смыслы бытия формируются в результате религиозного выбора, но смысл общественной деятельности целиком находится в сфере влияния национальной идеи. Это касается не только отдельных людей, но и их объединений — сообществ и организаций. Государство — как самый верхний уровень общественной объединен-ности — также способно обрести с помощью национальной идеи четко артикулированный смысл своего существования на обозримую историческую перспективу. Идея, не способная породить иерархию социальных служений, не может считаться полноценной национальной идеей.
В-третьих, национальная идея должна сформировать новую нацио нальную элиту. Что такое элита? Это люди, являющиеся проводниками идеи, каждый на своем месте. Политическая элита реализует национальную идею в государственном управлении. Интеллектуальная элита — в духовной сфере. Бизнес-элита — в экономической. По элите можно судить о мировоззренческой программе, исповедуемой обществом. Совсем недавно на месте основной мировоззренческой программы в России оказались деньги. В результате слома социалистической системы деньги перестали быть чисто экономической категорией и стали базовым принципом, формирующим нашу социальную и духовную среду. Возникла элита, которая исповедовала принцип наживы как высший мировоззренческий принцип.
Однако сегодня мы можем сказать, что деньги все же не прошли испытания в качестве национальной идеи. В обществе наблюдается определенная духовная усталость от необходимости сосредотачиваться исключительно на личном обогащении. Нация не находит в этом высокого смысла. Вопрос о национальной идее был поднят как раз тогда, когда ореол наживы несколько потускнел. Нам снова потребовалось найти идею, это означало, что какую-то идею мы только что потеряли…
Но элита не может возникнуть на пустом месте. Для успеха национальной идеи необходимо, чтобы в обществе уже существовали люди, готовые взять на себя функцию проводников этой идеи, функцию социально активного элемента. Эти люди должны или уже обладать необходимыми ресурсами или иметь решимость добиться контроля над ресурсами в короткие сроки. Без замещения элит даже хорошая национальная идея окажется бесполезной, поскольку не сможет перестроить социальную практику на новый лад.
В-четвертых, правильная национальная идея должна иметь интегра ционный потенциал. Множество идей способно привести к новым раско-532
Стендовая секция
лам, нарастанию конфликтов и напряженности в обществе. Ошибка в выборе национальной идеи может ускорить национальную катастрофу. Поэтому правильным выбором будет тот, в результате которого снизится количество конфликтов и противостояний внутри нации. В идеале правильная национальная идея способна увлечь и привлечь даже окружающие народы.
Речь не идет об общенациональном консенсусе. Как уже было сказано выше, найти общую идеологическую платформу для всей нации не представляется возможным. Всегда будут отвергнувшие идею и оставшиеся недовольными. Но их недовольство не должно быть значимым фактором. Национальная идея должна апеллировать к большинству, причем даже не к статистически наличному большинству, а к тем, кто воспримет идею и станет ее активным сторонником. Если сторонники национальной идеи составят большинство среди социально активных людей, то можно считать, что национальная идея принята нацией в целом. В этом случае общество будет избавлено от лишних конфликтов.
Каков исторический горизонт возможного выбора? Из какого множества мировоззренческих программ нам приходится выбирать? Самыми известными на сегодня мировоззренческими программами, пожалуй, являются «миссия белого человека» (еще ее можно назвать «просвещением») и социальная справедливость.
В истории России можно выделить «просветительский» период, связанный с присоединением Сибири и Дальнего Востока и христианской проповедью на всей новообретенной территории. Однако на современном историческом этапе концепция просвещения отягчена европейской политической практикой и воспринимается как нечто чужеродное и даже вредное. Просветительская миссия Запада для нас связана, прежде всего, с пропагандой тотальной толерантности (включая, например, терпимость к гомосексуализму) и принудительным насаждением демократии. Поэтому в «миссии белого человека» мы видим угрозу для традиционных ценностей России и нашей национальной идентичности. К тому же на современном социальном субстрате просвещение означает противопоставление просветителей и просвещаемых, т. е. возникновение еще одной конфликтной оси. Таким образом, в условиях сегодняшнего дня просвещение не способно стать русской национальной идеей.
Идея социальной справедливости также исторически скомпрометирована. Хотя она сохраняет привлекательность для русского национального сознания, преступные и извращенные формы этой идеи, имевшие место в XX-м веке, в том числе и в отечественной истории, заставляют относиться к ней скептически и настороженно. Имеет значение и то, что сегодня мы слишком далеки от реализации социальной справедливости системным образом. Принятие социальной справедливости в качестве национальной идеи потребует, если и не революции, то кардинальной перестройки всей
533
Национальная идея России
общественной практики. В обществе отсутствуют даже зачатки элиты, соответствующей данной мировоззренческой программе. В случае избрания ее в качестве национальной идеи мы гарантированно войдем в очередную полосу конфликтов и потрясений.
Религии также порождают мировоззренческие социальные программы. Догматы любой религии могут быть спроектированы на плоскость социального, и те требования, которые вследствие этого предъявляются обществу, можно считать базой для построения национальной религиозной идеи. Русской религиозной традицией является Православие, следовательно, допустимо говорить о возможной православной национальной идее. История способна предложить различные варианты конкретной формулировки такой идеи («Святая Русь», «Москва — Третий Рим» и т. п.).
Однако может ли современная Россия найти в Православии энергию социального действия? Православная Церковь сталкивается с тем, что освоение социального пространства часто приводит к профанации важнейших богословских понятий и православных ценностей. Слабым звеном, как всегда, оказываются люди. Практически нет тех, кто был бы способен воспринять полноту Православия и строить свою социальную активность в соответствии с ней, не поддаваясь искушениям момента. Иными словами, в обществе отсутствует православная элита. Немаловажно и то, что значительная часть русского народа имеет атеистические убеждения. Обращение к религиозной идеологии будет воспринято этой частью как покушение на свободу совести. Окружающие русский народ народы Ислама также могут увидеть в утверждении православной национальной идеи цивилизационный вызов и отреагировать эскалацией межконфессиональных и межнациональных конфликтов. Таким образом, хотя идеология на базе Православия духовно близка русскому народу и, в конечном счете, способна наполнить социальную жизнь нации высоким смыслом, в реальности сегодняшнего дня она не может стать русской национальной идеей.
Не дерзая декларировать реализацию полноты Православия в социальной практике, мы все же можем воспользоваться его духовной сокровищницей для построения национальной идеи, адекватной требованиям сегодняшнего дня. Жизнеспособной национальной идеей может стать идея нравственного возрождения, или иначе — идея построения обще ства, обеспечивающего примат нравственности над политической и эко номической конъюнктурой. Борьба за построение такого общества может мотивировать людей на социальную активность и самоотдачу. Подобная национальная идея заключает в себе высокий энергетический потенциал социального служения. Эта идея способна наполнить смыслом социальную деятельность каждого человека, всех общественных объединений и дать новое понимание содержанию российской государственности. Она исторически приемлема и понятна русскому народу. Она понятна также и всем другим народам нашей многонациональной России.
534
Стендовая секция
Приложение
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 168; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!