Национальная идея: методологические принципы

Конструирования

Леонова О.Г. (Москва)

Одной из современных российских общественных проблем является отсутствие ориентиров общей самоидентификации и национального един­ства, что, в частности, должно воплощаться в национальной идее, которой в современной России нет.

Отсутствие национальных ориентиров, которые, как правило, находят свое выражение в национальной идее, может завести национальное разви­тие в тупик, поскольку люди не знают, ради чего они совместно живут, ра­ботают и ради чего им приходится преодолевать трудности.

Национальная идея, выражающая духовно-интеллектуальный смысл су­ществования нации, является одним из важнейших элементов, определяю­щих ее единство.

Национальную идеи, как научную категорию, можно определить следу­ющим образом. Национальная идея — это духовно-интеллектуальная цен­ность, отражающая предназначение нации и побуждающая формирующих ее людей к дальнейшему совместному развитию и единству.

Национальная идея выполняет важные функции. Так, она призвана дать «смысл жизни» стране, а также мотивировать интеграционные процессы и присоединение к этой стране для различных народов, государств и регио­нов в качестве союзников и стратегических партнеров;

Без национальной идеи в условиях глобального мира существование су­веренной государственность в долгосрочной перспективе становится весь­ма проблематичным.

Предназначение национальной идеи — это сплочение и мобилизация общества для совместного решения стратегических задач и проблем исто­рического развития нации.

Национальная идея как политический и социокультурный феномен име­ет свои характерные особенности:

- содержание национальной идеи должно иметь позитивный, конструк­тивный и созидательный характер (т. е. быть «за», а не «против»);

- национальная идея является системой, в которой представлены интел­лектуальные, духовные, исторические и иные ценности;

- национальную идею должны принять все представители нации, они должны увидеть в ней частицу себя и быть готовы участвовать в ее реализации, т. е. идея должна носить всеобщий общественный ха­рактер;

433

Национальная идея России

- национальная идея должна иметь побудительное содержание, являть­ся движущей силой развития, как всего общества, так и отдельной лич­ности;

- национальная идея должна способствовать самоидентификации лич­ности, помогать отвечать на вопросы «Кто мы?», «Чем мы отличается друг от друга?» и «Зачем мы в этом мире?»

При этом составляющие национальной идеи должны быть не конъюн­ктурными приоритетами социально-экономической политики, а темами, которые способны консолидировать нацию.

Чтобы идея стала национальной, в нее должны поверить все люди, иначе предлагаемый вариант останется идейным суррогатом и декларируемые на­циональные цели никогда не будут достигнуты.

Национальные идеи различных стран можно подразделить на следую­щие типы.

1. Национальная идея, содержание и слоган которой содержит в себе императив государственного единения. Таковыми являются национальные идеи стран: Аргентины («В союзе и в свободе»), Анголы («Единение обеспе­чивает силу»), Египта («Мир и развитие, единство и свобода»), Ливии («Сво­бода, социализм, единство»), Мали («Один народ, одна цель, одна вера»), Швейцарии («Один за всех — все за одного»), Ямайки («Все как один»).

2. Национальная идея, содержание и слоган которой определяет базовый принцип существования. Примерами данного типа являются национальные идеи: Австралии («Расцветай, о, Австралия!»), Австрии («Австрия погибнет последней»), Армении («Помним прошлое, сильны в будущем»), Белоруссии («За сильную и процветающую Беларусь!»⁹), Великобритании («Боже, храни королеву!»), Венесуэлы («Хорошо народу, — хорошо Венесуэле»), Израиля («Возрождение и сохранение еврейского народа»), Испании («Превыше всего Испания, превыше Испании Бог!»¹⁰), Италии («Италия оставляет след»), Ка­нады («От моря и до моря»), Китая («Вперед, по дороге построения социализ­ма!»), Нидерландов («Становиться сильными, будучи маленькими»¹¹), США («Chase the American Dream»¹²), Чехии («Истина восторжествует»), Республи­ки Кореи («Все для блага народа»), Японии («Взять все лучшее из того, что есть у разных народов и использовать это для улучшения жизни своего народа»).

⁹ В Белоруссии оппозиционные силы поддерживают национальную идею «Живе, Бела­
русь!», которая не менее популярна в стране, чем официальная ее версия.

¹⁰ В современной Испании национальной идеей также считается девиз «Плюс ультра!»,
который можно понимать как «Нет предела, все дальше и дальше!»

¹¹ Другой вариант национальной идеи Нидерландов («Quest the new world») не поддается
точному переводу.

¹² Мы приводим национальную идею США в оригинале, т. к. дать точный перевод на рус­
ский язык не представляется возможным. Обычно данную национальную идею цитируют
в урезанном виде как «американская мечта», что не отражает ее полной сути и теряет ди­
намику своего содержания.

434

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

3. Национальная идея, номинирующая высшие государственные ценно­ сти. К данному типу относятся национальные идеи следующих стран: Бель­гии («Король, закон, свобода»), Вьетнама («Независимость, свобода, сча­стье»), Ливии («Свобода, социализм, единство»), Объединенных Арабских Эмиратов («Аллах, Родина, Президент»¹³), Саудовской Аравии («Образова­ние (наука) и вера»¹⁴), Таиланда («Монархия, религия, братство») и др.

Российская Федерация, к сожалению, представляет собой государство, которое не имеет официально сформулированной и поддерживаемой обще­ством национальной идеи и девиза национального Бытия.

Чтобы национальная идея стала подлинно национальной и имела бы мо­билизующий эффект, она должна включать в себя:

- миссию нации;

- стратегические целевые ориентиры нации;

- национальные интересы и их реализацию;

- интересы каждого представителя нации и их реализацию;

- механизм реализации национальной идеи.
Но национальная идея может стать таковой, если она понятна народу,

может воодушевить его поставленными целями и является реалистичной, не обещая «рай на земле» в конкретные сроки.

Поэтому условиями признания нацией предлагаемого варианта нацио­нальной идеи можно считать следующие критерии:

- понятность;

- привлекательность;

- реализуемость.
Учитывая вышеизложенное, становится очевидным, что национальная

идея не рождается сама по себе, как «Афродита из пены морской», и не воз­никает как «шедевр» народного фольклора. Задачей научного сообщества и политической элиты является осознание стоящих перед страной задач, базового принципа ее существования, высших государственных и духов­ных ценностей национальной культуры и грамотное формулирование на­циональной идеи.

Можно предложить ряд принципов конструирования национальной идеи страны.

1. Принцип динамики. Это означает, что национальная идея отражает некий вектор движения, который должен быть устремлен вперед, в будущее.

2. Принцип целеполагания. Национальная идея должна включать в себя смысл жизни, цели жизни, ценности нации, показатель жизнеспособ­ности страны.

¹³ Перевод данной национальной идеи на русский язык допускает вариант «Аллах, нация,
правитель».

¹⁴ Возможны два варианта перевода с арабского языка первого слова: «образование» и
«наука».

435

Национальная идея России

3. Мобилизующий эффект. Национальная идея должна быть способной воодушевить народ на достижение поставленных целей и реализацию номинированных смыслов.

4. Консолидирующий принцип, который способствует объединению всех народов страны независимо от их национальной и конфессиональ­ной принадлежности, (т. е. в своем содержании национальная идея не должна затрагивать национальный и конфессиональный аспекты).

5. Принцип вневременности. Национальная идея не должна ограничи­ваться какими-то сроками или рамками времени.

6. Емкость смысла, простота, запоминаемость — важные принципы по­строения национальной идеи.

7. Принцип полисемантики. Полисемантичность смысла позволяет каж­дому человеку видеть в национальной идее нечто свое, сокровенное.

8. Исторический принцип, что означает отражение в национальной идее исторической преемственности, генетических кодов, культурных тра­диций.

9. Речевая динамичность слогана (т. е. национального лозунга) придает национальной идее желаемый эффект звучания. В идеале она должна звучать коротко и ярко, как выстрел.

10. Имиджеообразующий принцип. Остановимся на данном принципе подробнее.

В условиях глобализации, размывания национальных культур и стира­ния границ между государствами имидж страны приобретает особо значи­мую роль.

Имидж страны становится важной социальной ценностью, от наличия и качества которой во многом зависит успех политической и экономиче­ской деятельности государства во внешней политике и социальная стабиль­ность, устойчивость его внутриполитических процессов.

При восприятии имиджа реципиентами, стране приписывают свойства, характеризующие ее как психологический субъект, умеющий мыслить, испытывать эмоции, имеющий свой характер и темперамент и другие ти­пичные свойства, присущие только человеку. Таким образом, респонденты приписывают стране некоторые устойчивые, инвариантные личностные ха­рактеристики. Имидж страны всегда персонифицирован и содержит те или иные символы, относимые к обобщенному образу данной нации или наро­дам, населяющим страну. В этом смысле имидж является собирательным образом людей — граждан этой страны.

Как известно, важнейшим фактором восприятия имиджа страны является степень выраженности ее цивилизационных характеристик. Имидж страны, в котором акцентируется ее статус не просто суверен­ного государства, но цивилизации, позволяет создать привлекательный и эмоционально-выразительный ее внешний образ, дает право говорить

436

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

о своих цивилизационных интересах и определяет динамические характе­ристики поведения.

Процесс создания имиджа должен быть активным и целенаправленным, а значит, можно в нем акцентировать желательные и важные для восприя­тия целевой аудиторией черты и затушевывать черты, имеющие негативную окраску.

Имидж страны информативен, он сообщает о некоторой совокупности признаков, которые присущи самому субъекту-прообразу, т. е. данной стране.

Имидж активен. Он способен воздействовать на сознание, эмоции, дея­тельность и поступки как отдельных лиц (ведущих политических акторов), так и целых групп населения — зарубежной аудитории. Как следствие, люди испытывают симпатию или антипатию, приятие или неприятие, предпочте­ние или отторжение данного объекта, т. е. конкретной страны. Это сказы­вается на принятии национальными лидерами других государств решений в области их внешнеполитической деятельности по отношении к этой стра­не или внутренней политики.

Имидж характеризует экспрессивную, выразительную сторону образа данной страны, он всегда эмоциональной окрашен и направлен более на ир­рациональные пласты сознания аудитории, которой адресован.

Наконец, имидж страны функционален. Функциональность имиджа проявляется в том, что он не является самоцелью. Имидж нужен стране для решения поставленных задач и достижения определенных целей во внеш­ней политике. В условиях глобализации и угрозе стирания национальных границ имидж помогает стране закрепить свою национальную идентич­ность, свое право суверенного государства, самобытной цивилизации и са­мостоятельного политического субъекта.

Особенности имиджа страны, ориентированного на его восприятие за­рубежной аудиторией, во многом зависят от требований, которые предъ­являет к нему данный реципиент. Имидж является результатом работы по согласованию цивилизационных импульсов с коллективным социокуль­турным опытом того региона мира, которому он адресован.

Национальная идея отражается в имидже страны, и, поскольку, она не­сет в себе доминирующие архетипы и культурные коды данной цивилиза­ции, то легко «считываются» народами, принадлежащими к данной циви-лизационной культуре. Однако она могут быть непонятна и «нечитабельна» людьми других стран, находящихся в иной цивилизационной и культурной парадигме. В данной ситуации основной задачей является перевод индиви­дуальных национальных символов на язык общепринятых значений, чтобы сделать имидж распознаваемым и понятным для целевой аудитории. Не­смотря на данные сложности, элементы уникальности обязательно должны присутствовать в национальной идее страны и находить свое отражение в ее имидже, т. к. именно они на подсознательном уровне реципиента под-437

Национальная идея России

черкивают суверенность, силу и независимость страны, ее самодостаточ­ность и «нерастворенность» в унифицированной глобальной культуре.

Эффективная национальная идея помогает внушить зарубежной ауди­тории желаемое представление о стране, при этом созданный имидж моти­вирует общество на коррекцию внешней и внутренней политики, приспоса­бливая их к выполнению страной заданной имиджем роли.

Посредством имиджа страна демонстрирует свою готовность к выпол­нению, определенной политической и социокультурной роли в мировом со­обществе, а целевая аудитория опознает в данной стране потенциального партнера.

Эмпирический опыт показывает, что существуют некие общие схемы восприятия национальной идеи той или иной страны. В содержании наци­ональной идеи страны должны проявляться некоторые устойчивые уста­новки, ожидания и требования, присущие коллективному сознанию той или иной целевой аудитории. Так, сообщество западных стран ожидает от России зримых отражений в ее национальной идее результатов развития демократии, построения гражданского общества, соблюдения достоинства и прав человека. Но есть некий универсальный шаблон в общественном со­знании, задающий параметры восприятия имиджа страны. Здесь имеются в виду несколько факторов, достаточно неизменных и существенных в вос­приятии имиджа страны. К ним относятся: степень ее дружественности и неагрессивности, политической и социально-экономической стабиль­ности, достижения ее культуры, а также наличие позитивной установки по отношению к внешней среде (собственному народу и потенциальным партнерам).

Национальная идея страны не тождественна понятию Миссии.

Национальная идея отражает стратегические цели страны, векторы ее развития, которые нуждаются в вербализации и предполагают рациональ­ное постижение. Осознание же миссии является комплексным и вклю­чает в себя наряду с когнитивным еще и смыслообразующий, ценностно-эмоциональный аспекты.

Миссия страны — это такой компонент структуры имиджа, который со­держит оценочно и эмоционально нагруженную информацию о том, во имя чего она существует в глобальном мире, каково ее мистическое предназна­чение, в чем состоит высший, метафизический смысл и содержание ее дея­тельности в мировом сообществе. Именно с таких, мистически окрашенных позиций, пытались интерпретировать миссию России известные русские философы и богословы.

Основными инструментами формирования национальной идеи страны являются приемы мифологизации, информационно-коммуникативные тех­нологии, в том числе целенаправленные информационные потоки и созда­ние информационного поля субъекта — прообраза имиджа.

438

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

Национальная идея страны будет эффективной, если вписывается в тра­диционный способ жизнедеятельности нации, формы ее Бытия и систему ду­ховных ценностей. Национальная идея страны не будет эффективной, если не имеет под собой объективной основы. Такой объективной основой наци­ональной идеи страны является ее опора на традиционную культуру и отра­жение в своем содержании доминирующих культурных (цивилизационных) архетипов. Именно традиционная культура, ее духовно-нравственные цен­ности, этические нормы, обряды и традиции составляют основу цивилиза-ционной идентичности данной страны, «читаемой» зарубежной аудиторией в ее национальной идее.

Если национальная идея отвечает большинству данных принципов, ее можно признать эффективной. Таким образом, понятие «эффективная на­циональная идея» означает грамотную методологию ее конструирования.

На специальных семинарах, посвященных данной теме, мы со студента­ми факультета глобальных процессов МГУ в режиме brain storming провели исследование национальных идей сорока стран мира на предмет их соответ­ствия приведенным выше десяти принципам конструирования. Поскольку национальная идея — это феномен, рассчитанный на субъективное воспри­ятие человека, результаты проведенной работы, с одной стороны, отражают это, а с другой стороны, данное исследование специально учитывало это.

Результаты коллективного анализа показали, что наиболее всем этим принципам соответствуют национальные идеи следующих стран: Саудов­ской Аравии (девять принципов из десяти возможных нашли свое вопло­щение в национальной идее данной страны: «Образование (наука) и вера»), США (также девять принципов можно обнаружить в известном слогане «Chase the American Dream»), Объединенных Арабских Эмиратов, Польши, Испании и Австралии (было отмечено соответствие национальных идей восьми выше сформулированным принципам).

Любопытно, что была отмечена некоторая корреляция эффективности национальной идеи и указания конфессионального фактора (национальные идеи Саудовской Аравии, Польши, ОАЭ, Испании и др.)

Национальная идея, помимо принципов своего конструирования долж­на в своем слогане отражать некие базовые смыслы.

Базовые смыслы эффективного слогана — это есть отражение стандарт­ных (знаковых) обозначений успеха, движения, инновационной деятельно­сти и традиций. Конкретной задачей в данном случае является отражение в национальной идее смыслов, которые олицетворяют собой следующие по­нятия:

1. Показатель движения: «вперед», «прогресс», «путь», «прорыв», «разви­тие», «новое», «успех», «реформа», «эффективность» и т. д.

439

Национальная идея России

2. Указатель цели: «будущее», «модернизация», «свобода», «счастье», «не­зависимость».

3. Обращение к истории, традиции: «великая», «монархия», «королева», «Отечество», «Родина», «традиции», «опыт».

В ходе коллективного анализа таких базовых смыслов национальных слоганов разных стран мира наиболее важными смыслами национальной идеи были признаны: ВЕРА + ПРОГРЕСС

Молодые о национальной идее России.

Национальная идея адресована, прежде всего, молодому поколению нашей страны, которое должно ее принять, трудиться над ее реализацией и передать поколению последующему. Поэтому особый интерес представ­ляет взгляд молодых людей на данную проблему, их понимание и видение национальной идеи России.

Нами было опрошено более 250 студентов факультета глобальных про­цессов МГУ им. М.В. Ломоносова, которые на специальных семинарах, по­священных данной теме, заинтересованно ее обсуждали. Мы попросили молодых людей попытаться сформулировать национальную идею России, какой бы они хотели ее видеть.

Все поступившие предложения можно разбить на шесть групп. В скоб­ках указаны фамилии авторов данных предложений, если предложение было сформулировано в ходе коллективного обсуждения и консенсуса, его мы отметили обозначением «(Коллект.)».

Первая группа предложений представляет собой констатацию высших бытийных ценностей:

Демократия. Православие. Народность. (А. Бельский)

Свобода, вера и надежда. (М. Бошкович)

Единая Россия, демократия и устойчивое развитие. (Н. Даниленко)

Ответственность каждого за будущее нации. (А. Добромыслов)

Ответственность всех и каждого за всех. ( Р. Рубина)

Одна страна, один Бог, одно будущее. (Р. Банный)

Россия — федерация золотой середины. (Е. Борисова)

Россия, единство, устойчивость и прогресс. (В. Маркелова)

Стабильность, стремление, свобода. (И. Гожев)

Духовность. Единство. Державность. (Коллект.)

Единство. Сила. Благополучие. (Коллект.)

Единство народа. Сила страны. Благополучие каждого. (Коллект.)

Через единство, любовь и стабильность — из великого прошлого в вели­кое будущее. (Коллект.)

Во второй группе предложений ярко звучит мотив единства многона­ циональной России:

Национальное единство народов России. (Р. Нафиков)

440

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

Единство и развитие. (М. Полубояринов) Сила России — единство русского народа. (И. Лившиц) Многообразие в единстве. (А. Полуйкова) Человек и государство едины. (А. Зайцева)

Национальное многообразие, мирное существование и потенциал наро­дов России. (Коллект.)

Сила в единстве, единство в многообразии. (Коллект.) Единство народа — залог успеха страны. (Коллект.) Одна история — одна страна — одно будущее. (Коллект.)

Третья группа предложений делает акцент на идее модернизации, рас­сматривая модернизацию и прогресс как стратегические цели.

Модернизация как результат национального единства. (Д. Коцюба)

Модернизация — шаг в будущее. (С. Билюга)

Догнать и перегнать Европу и Америку. (Ю. Данилюк)

Самое лучшее из зарубежного опыта — в Россию! (Д. Луженцов)

Образование и труд — на благо российского народа. (А. Куликова)

Будущее России — за инновациями. (А. Шуриков)

Внедрим свои инновации! (К. Фролова)

Четвертая группа предложений считает главным содержанием нацио­нальной идеи движение вперед:

Превратим Россию в рай на земле. (В. Кузнецов)

Непрерывное развитие через опыт других стран. (Р. Ушаков)

Создадим Россию как зону единого мира. (К. Ухлинова)

Устойчивость Востока плюс развитие Запада. (К. Уланова)

Россия — шаг вперед! (Е. Тупицына)

Родина — мы станем твоей гордостью. (Г. Васенин)

Сильной стране — своя дорога. (И. Гожев)

Почтение традициям — гордость за будущее. (В. Ковнарев)

Сильное прошлое — перспективный фундамент на будущее. (Г. Васенин)

Очень большое количество предложений посвящено идее величия и са­ мобытности России:

Россия — страна с огромным потенциалом. (В. Голубкова) Великий народ России. (В. Скрынник) Величие и единство. (А. Асатурова) За уверенную самодостаточность. (Е. Зырянов) Сохраним российскую самобытность! (М. Корнилова) Отечеству — свой путь, свое будущее. (Н. Шишкина) Уникальность России в ее разнообразии. (О. Четверкина) Богатства страны — на благо народа! (Коллект.)

441

Национальная идея России

Народ страны — преемник великой истории. (Коллект.)

Великая страна — великие граждане! (Коллект.)

Стабильное развитие страны — благополучное будущее каждого. (Кол- лект.)

Счастье страны — счастье каждого! (Коллект.)

Будущее великой России — в руках каждого из нас. (Коллект.)

Величие России — в наших руках! (Коллект.)

Сила России — заслуга каждого. (Коллект.)

Возродим великое Отечество — позаботимся о будущем наших детей. (Коллект.)

Стабильное развитие великой России. (Коллект.)

Сохраним и приумножим. (Коллект.)

В итоге, как бы ни формулировалась национальная идея страны, все под­держали призыв: ВПЕРЕД, ВЕЛИКАЯ РОССИЯ! (Коллект.)

На основании вышеизложенного можно сделать следующие выводы.

В восприятии национальной идеи лежат похожие категориальные схе­мы, подвергающиеся некоторым модификациям в зависимости от той по­литической и социокультурной роли в мировом сообществе, на выполнение которой претендует данная страна.

В ХХI веке актуальными чертами национальной идеи страны будут те, которые дают ответ на глобальные проблемы современности. Среди них — ориентация на позитивные нравственные идеалы, демонстрация духовного опыта цивилизации, осмысление мира и его проявлений, демонстрация то­лерантности, которая понимается как фундаментальная жизненная установ­ка, при которой взаимодействие человека с окружающей средой строится не на насильственном ее преобразовании, а на сотрудничестве с ней. Толерант­ность как сущностная черта национальной идеи страны — это стратегия неагрессивного взаимодействия с миром, решение жизненных проблем не за счет насилия над природой или давления на более слабые страны, по­требления их ресурсов, а в основном за счет внутренних духовных усилий и своего нравственного потенциала. Данные качества национальной идеи страны отражают систему ценностей и приоритетов, особо актуальных в современную эпоху.

От эффективной национальной идеи страны сегодня, в том числе зави­сит, насколько Россия сможет представлять свои интересы на международ­ной арене, защищать и реализовывать их в противодействии с глобальным миром.

Таким образом, позитивная, динамичная и наполненная глубоким со­держанием национальная идея страны становится достойным ответом на внутренние и внешние вызовы.

442

«Русский лад» как ядро национальной идеи: становление концепции

Миклина Н.Н. (Ставрополь)

Преимущественная ориентация на достижение технико-экономических, материальных показателей жизни вне облагораживающей эти цели идеи не приносит существенных результатов в России, но способствует дальнейше­му расколу российского общества и весьма болезненно сказывается на са­мочувствии большинства населения страны, на состоянии нашей культуры, ее духовно-нравственного климата. Даже усиление влияния церкви в этих условиях оказывается показателем не только ее мощи, но и беспомощности. Мобилизующим фактором в обеспечении процветания России, в том числе экономического и технологического, может стать, на наш взгляд, нахожде­ние и распространение такой межрелигиозной, межэтнической, межполити­ческой, межидеологической и вместе с тем русской Метаидеи, которая мог­ла бы сплотить народы нашей страны, людей, придерживающихся разных вероисповеданий, взглядов, убеждений, разного образа жизни, вернуть им утраченное чувство единства, достоинства, национальной самобытности и указать верный путь устойчивого развития российского государства, каж­дого входящего в него общественного образования, каждого индивидуума.

Полилог ревнителей национальной идеи в сегодняшней России пред­ставлен множеством идей, часто противоречивых:

- модернизация всех сфер российской жизни в русле (процессов глоба­лизации и) общемировых, в особенности, западных, ценностей и — идеи патриотизма, сохранения национально-этнической самобытнос­ти России, ее исконных культурных традиций;

- информационная открытость и — обеспечение безопасности россий­ского государства;

- рост материального благосостояния и — духовно-нравственное оздо­ровление российского общества;

- сохранение и развитие природного и культурного богатства, многооб­разия Российской Федерации и — обеспечение целостности, единства ее территории, народов, культур;

- совершенствование системы централизованного управления, государ­ственного контроля и — активизация местных органов самоуправле­ния, гражданской позиции каждого;

- формирование всеобщих гражданских прав и свобод — и чувства от­ветственности каждого за свою судьбу, судьбу своей семьи, рода, ма­лой и большой Родины;

443

Национальная идея России

- создание единой идеологии и — сохранение идеологического паритета в российском обществе;

- поиск устойчивого и в то же время динамичного развития нашей страны.

Можно ли многообразие этих и иных, безусловно, важных проблем со­временной России (включая проблемы науки, образования, воспитания, де­мографии и пр.) уложить в краткую формулу национальной идеи? В ответе на этот вопрос также нет единодушия: наряду с нацеленностью на рацио­нальное осмысление такой идеи, уверенностью в отыскании ее подобным способом и отдельными попытками ее формулирования, высказываются мнения о ее иррациональности, «невысказываемости», «невыразимости», «химеричности», о том, что для нее еще «не пришло время».

А. Уайтхед, говоря о трудностях в формулировке наиболее общих идей, содержащих в себе «метафизические первоначала», о чуждости таких идей «обыденному употреблению», более всего доверял философскому языку, ко­торый способен «растягивать» слова и фразы до некоей всеобщности, но так и не выходит за рамки метафор, «безмолвно требующих от нас взлета вооб­ражения», и лишь приближает нас к смыслу основополагающих принципов бытия и познания «в форме асимптоматического» (бесконечного — Н.М.¹⁵). Поэтому, отвергая «точные утверждения» («точность есть подделка»¹⁶), А. Уайтхед видел сходство философии с поэзией, а задачу философии — в создании многозначительного «словесного символизма»¹⁷.

А.Ф. Лосев, примыкая к точке зрения Уайтхеда относительно важности символизма («Для меня символизм — это наивысший реализм…»¹⁸) и об­разного мышления («Рассудок создает только схемы. (…) Только в образах можно достичь истинного познания»¹⁹), отмечал принципиальную лишен­ность научного понятия «всякой образности», а задачу философии видел в нахождении «единичных оформлений предельной обобщенности», кото­рые «являются законом возникновения и получения всего единичного»²⁰. Бесконечно любивший и «чистую мысль», и выражающее ее слово, русский философ утверждал: «словесная мысль всегда была образной, картинной, как бы смысловым изваянием обозначаемых мыслью вещей, а соответству­ющим образом понимаемое слово всегда необходимо оказывалось мысли­тельно насыщенным и как бы словесным сгустком мысли»²¹.

¹⁵ Уайтхед А. Процесс и реальность / А. Уайтхед. Избранные работы по философии / Пер.
с англ. М., 1990. С. 274.

¹⁶ Уайтхед А. Очерки науки и философии / Там же. С. 322.

¹⁷ Уайтхед А. Способы мышления / Там же. С. 377.

¹⁸ Лосев А.Ф. В поисках смысла / А. Лосев. Страсть к диалектике: Литературные размыш­
ления философа. М., 1990. С. 20.

¹⁹ Лосев А.Ф. Русская философия / Там же. С. 79.

²⁰ Лосев А.Ф. В поисках смысла / Там же. С. 36.

444

²¹ Там же. С. 32.

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

Именно в слове и, в особенности, в имени, писал А.Ф. Лосев, — «квин­тэссенция как человеческо-разумного, так и всякого иного — человеческо­го и нечеловеческого, разумного и неразумного бытия и жизни», «все наше культурное богатство», «встреча всех возможных и мыслимых пластов бы­тия»; «без слова и имени нет вообще разумного бытия, разумного проявле­ния бытия, разумной встречи с бытием»²². Имя у П.А. Флоренского — «безу­ словная данность», высящаяся «перед каждым индивидуальным сознанием, «непоколебимый маяк на пути постижения жизни», некое «окончательное» слово, «которое настолько попало в самую точку, в самую суть познаваемой реальности, — что никто и никогда не посмеет и не сумеет посягнуть на это слово, не обкрадывая духовно себя самого». Предельная плас тичность имени позволяет считать его вместилищем «каждого явления духа, самого нового, самого по видимому неожиданного, самого своеобразно-индивидуального, даже до капризности», и видеть его «столь же гибким, как и твердым, столь же индивидуальным, как и универсальным, столь же мгновенно возникаю­щим, как и навеки определенным исторически, столь же моим произволом, как и грозно стоящей надо мною принудительностью»²³.

Таким образом, вопреки утверждению А. Уайтхеда о невозможности вы­ражения глубоких, многозначных, противоречивых и общезначимых смыс­лов в одном-единственном слове, русские философы убеждены в обратном. Но есть ли в русском языке такое имя-слово, которое в концентрированном виде содержит в себе весь спектр национальной идеи России и которое мож­но считать ее конструктивно-смысловой основой? Да, в русском языке есть такое слово. Это «магичное в своей природе», «умное и «сверх-умное» слово, прошедшее путь от «знания себя» к «знанию иного как себя», а затем — к со­биранию в нерасчлененное единство и «мыслящего как такового», и «всего иного, что только есть»²⁴. Имя этому слову — Лад. Сохранившееся в словаре санскрита, тысячелетия живущее в душе и сознании русского народа, ак­тивно употребляемое в современной русской речи, ^слово «Лад» в ХХ в. стало и научным понятием, а сегодня рассматривается как вербальная основа но­вой смысло — и системообразующей категории — концепта лада.

Введение в философию и науку данной категории стало возможным бла­годаря культурфилософскому исследованию концепта лада в широком поле русского культурного дискурса. В результате «Русский Лад» выступает в ка­честве «живого» процесса смыслопорождения и смыслополагания, аксиоло­гической максимы русского народа, а также универсального принципа жиз­ни и всего живого, который воплощен в каждой вещи и способен выполнять методологическую роль в любых сферах познания. Органичность концепта

²² Лосев А.Ф. Философия имени/ А.Ф. Лосев. Из ранних произведений. М., 1990. С. 24–25.

²³ Флоренский П.А. Мысль и язык / П.А. Флоренский. Т 2. У водоразделов мысли. М., 1990.
С. 202–203.

²⁴ Лосев А.Ф. Философия имени / А.Ф. Лосев. Из ранних произведений. М., 1990. С. 70–71.

445

Национальная идея России

лада русской ментальности и русской культуре в их позитивной доминанте позволяет говорить о концепте лада как о «ядре» национальной идеи Рос­сии и основе для различных вариантов ее формулирования, что может со­действовать разработке российской внутренней и внешней политики, уско­рению процессов социокультурной интеграции, совершенствования всех сфер жизнедеятельности российского общества, каждого его гражданина.

Конструирование национальной идеи может иметь разные пути и кон­фигурации, и не всегда они являются прямыми и осмысленно целенаправ­ленными. Важно только, чтобы пути эти были естественными, вытекали из насущных жизненных проблем, опирались на коренные традиции на­рода и, объединяя бытие и мышление, идею и вещь, реальное и идеальное, действительное и возможное, были соизмеримы не только с национально-этническими, но и с общечеловеческими ценностями, а также с ценностями каждого индивидуума. Такое конструирование требует самоотверженного индивидуального и коллективного труда, нравственных усилий, работы чув­ства, разума, воображения, интуиции. Не претендуя на «единственность», абсолютную правильность и завершенность концепции Русского Лада, осо­бо отметим совпадение пройденного пути, метода исследования и выявлен­ного содержания концепта лада в определяющих их параметрах. Поскольку в рамках отдельной статьи невозможно осветить весь круг существенных положений данной концепции, обозначим лишь главные методологические вехи и основные результаты пройденного пути.

Началом этого пути (80-е годы прошлого столетия) послужила задача вне­дрения в общеобразовательную практику понятия лада как «основного за­кона музыки». В ходе решения этой задачи было выявлено, что понятие лада не имеет аналога в зарубежном музыкознании, а его развитие сопряжено со множеством сложностей и противоречий, в целом характерных для эписте­мологии ХХ-го века. Философский анализ эволюции понятия лада в опоре на единственно возможную тогда методологию — материалистическую диалекти­ку — позволил определить пути и способы преодоления кризиса ладовой тео­рии, «примирить» существующие противоречия и дать широкое, философское определение музыкально-теоретической категории лада, включающей в себя не только объективный и рациональный, но также субъективный и эмоцио­нальный факторы. Согласно данному определению, феномен лада можно рас­сматривать в качестве динамического стереотипа, или закона обратной свя­ зи, или явления скоординированности структурно-смысловых элементов музыки по принципу тяготения («принципу Любви»), проявляющему себя в состоянии неустойчивого равновесия между харáктерно-ста тическими (тембро-фоническими, сенсорными) и процессуально-динамическими (темпо- ритмическими, временными, кинетическими) осо бен ностями звучания и вос­приятия, организованными субъектом музы кальной культуры по законам природы и человека.

446

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

Предположение о возможности экстраполяции данной категории в иные культурные сферы (как принципа неустойчивого равновесия между тяго­ тением «к себе» и тяготением «к другому») послужило основанием для последующей разработки концепта лада, которая протекала в условиях новых методологических реалий и возможностей (с конца 90-х годов XX). Солидную опору концепция «Русского Лада» приобрела в феноменологиче­ской диалектике, философии имени и слова А.Ф. Лосева и П.А. Флоренско­го, в трудах русских религиозных философов, в концептологии Ю.С. Степа­нова, С.С. Неретиной, А.П. Огурцова, в философии языка М.Н. Эпштейна, в теории сложных самоорганизующихся систем, которая разрабатывается в естественных науках. Так, согласно А. Круглову и Н. Моисееву, данные системы несут в себе не только способ распознавания качеств, отношений и коэволюции своих элементов, но и некий трансцендентальный смысл, ко­торый может быть выражен в образной модели, создаваемой на основе ин­туиции.

Взаимодополнительный характер этих методологий позволил обосно­вать принципы интегрально-дискурсивного подхода к анализу концепта лада. Это нераздельность смыслов концепта и дискурса; охват различных областей знания и точек зрения на предмет исследования при ведущей роли философии; учет этнокультурной специфики концепта и специфики его эволюционо-семиотических рядов; поиск смысловых универсалий концеп­та лада в точках соприкосновения множества высказываний; персональный подход как показатель уважения к личности каждого автора, требующий сохранения авторской системы языка и речи; относительная свобода автора в выборе «собеседников», в организации дискурса, в результатах и выводах концепции.

Применение данного подхода способствовало системному исследованию различных форм выражения концепта лада, обнаруженных в связанных между собой дискурсивных практиках: в языково-речевой культуре наро­да, в теории музыки, естествознании, музыкальном искусстве, философии (прежде всего, русской), в мифологии и религии.

Изучение работ В.И. Даля, С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой, В.Д. Осипо-ва, Н.М. Шанского, Т.А. Бобровой, П.Я. Черных, Д.С. Лихачева, Н.И. Ко­стомарова, Г.С. Гриневича, других исследователей русского языка и русской культуры позволило высветить некоторые забытые смыслы слова «лад», запечатлевшие «выстраданную целыми поколениями опытную мудрость», которая отражена в древнейшей мифологии, религиозных обрядах и симво­лах, в русских пословицах, поговорках, прибаутках, в производных от слова «лад» образованиях и бытовых выражениях, в графике глаголицы и кирил­лицы. Чрезвычайная семантическая насыщенность Лада обусловлена кон­центрацией в нем множества значений таких слов, как «мир», «согласие», «порядок», «дружба», «любовь», «добро», «красота», «власть», «свобода»,

447

Национальная идея России

«воля», «совесть», их онтологического, аксилогического, гносеологическо­го и деятельностного аспектов, а также духовного и «телесного», явного и тайного, сакрального и утилитарного, рационального и иррационально­го, вещного и номинального, божественного и человеческого факторов. Все это подтверждает трактовку Лада как «исконно русского Космоса» (В.И. Де­мин), «божества гармонии Вселенной» (Н.И. Костомаров), «живого», ар­хитектонически устойчивого и динамически развивающегося организма и принципа русского миропорядка, закона его организации, выражающе­го его положительное состояние, характер отношений и процесс единения, предполагающий наличие непременной раздельности и множественно­сти — как минимум троичности (связанные «законом» отношения «одного» и «другого»).

Вряд ли случайна трансформация слова «лад» в одноименное понятие науки о музыке (на санскрите «лад» означает «желать, играть» и связано с музыкой, плясками, песнями). Означая «принцип тяготения» и его вопло­щение в музыкально-звуковой сфере, понятие лада интегрирует объектив­ные и субъективные детерминанты музыкального творчества и восприя­тия, объединяя все средства музыкального языка и «живой» музыкальной речи. Отсюда естественным продолжением поиска объективных, «природ­ных» оснований концепта лада становится обращение к совершенно иной области научного знания — сфере точных наук, и прежде всего, к развитию теории тяготения Ньютона-Эйнштейна (Н. Бор, Д. Бом, К. Прибрам и др.) к новым и новейшим исследованиям в области физики, математики, био­логии, генетики. Было обнаружено, что ученые-естественники конца XX — начала XXI вв. все чаще рассматривают Вселенную как информационное целое, где «царствует Любовь», связывая данное предположение с наделе­нием силы тяготения и явления положительной гравитации (бóльшей силы притяжения к положительно заряженной частице) функцией интеграции всего многообразия энергий и форм и выделяя неустойчивое равновесие как фактор их согласования, а мужское и женское начала как «узловые со­бытия» в их эволюции.

Показано, что первичные формы организации физических и биологи­ческих структур дуальны и тетричны (поле и две корпускулы, дуплетно-триплетный код молекул ДНК и пр.), а взаимодействие между ними и их элементами, подчиняясь фактору неустойчивого равновесия, согласует «все со всем» и повышает роль чувственного восприятия в области тонких энер­гий, — прежде всего, чувства любви, в том числе, для получения истинно­ го знания (П.П. Гаряев, А.П. Дубров, Н.Е. Невесский, В.Н. Волченко и др.). Сближение естествознания с философией, религией, древними учения­ми в аспекте лада происходит в идеях голографии, фрактальности, этики и эстетики природы, а обнаружение наличия у каждой частицы уникально­го частотно-волнового облика («сущностно-ментального ядра», «тембра»,

448

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

«лейттемы») вызывает аналогии между языком природы и звучанием хора или оркестра в проекции Божественного Слова, Музыки, Мировой Души (А.Г. Гурвич, А.А. Любищев, В.Н. Беклемишев, Н.Е. Невесский и др.). Воз­никающий при этом Духовный Свет есть и луч (результат «вибрации», «во-блирования», по меньшей мере, двух сил, или сущностей), и источник этого луча (Единое, лазер, сингулярная точка, шар), задающий «программу жиз­ни» в матричной системе кода ДНК (С.В. Петухов, Е.В. Петухова) и в иных «сакральных структурах», производных от «синтетической точки зрения». Эти структуры, являя собой «единый закон Мироздания», выраженный че­рез отношение «мужского» и «женского» начал и объясняющий все физиче­ские законы (Ю.И. Кулаков), «трансцендентны к наблюдаемому», но имеют «явный характер»; существуя актуально и потенциально, они «ожидают» не конца света, а творческой активности Человека, ответственного за свою деятельность перед Творцом и Универсумом. И именно Россия, в которой «есть и Запад, и Восток», должна начинать реализацию этой парадигмы (Ю.С. Владимиров, А.Ю. Севальников и др.).

Аналогии между природными явлениями и музыкой позволяют предпо­лагать метасмысловую функцию музыкального языка и музыкальной речи как особых форм концепта лада, объединяющих природу и культуру. Язык музыки, на котором «говорит» и человек, и природа, воздействует на всех нас, на окружающий нас мир. Являясь анализатором и созидателем состояния человека, общества, природы, язык музыки способен возвращать человеку утраченное чувство «своей» и «иной» природы и культуры, мира и лада с са­мим собой, с людьми различного, даже противоположного, мировоззрения, но требует от человеческой музыки высочайшего качества. Будучи эффек­тивным средством познания и самопознания и вмещая в себя все возмож­ные вещи и смыслы, музыка обладает глубоким и высоким смыслом и вос­питательным потенциалом. Благодаря лечебному эффекту музыки, ее любви к каждому человеку (и любви взаимной), даруемой ею духовной свободе — свободе выбора интерпретации ее смысла, а также возложению ею всей от­ветственности за правильность такого выбора на человека, предполагается наибольшая близость музыкальной речи Богу, Абсолюту, Универсуму.

Объединенная философская мысль о музыке (А. Шопенгауэр, Г. Гадамер, М. Хайдеггер, П.А. Флоренский, С.Н. Булгаков, А. Белый и др.) определяет сущность ее языка как «высшую форму воссоздания целостности и всее­динства», как «ключ» к загадкам бытия, открывающий «двери в вечность», где истина «несокрыта». Среди познающих, открывающих и объясняющих эту истину выделяются имена многих русских художников, ученых и фило­софов, но особо возвышается имя А.Ф. Лосева, который обосновывал мир как «мир чистого музыкального бытия», сумел прожить в этом мире долгую жизнь, несмотря на ее тяжелейшие внешние обстоятельства, и призывал всех нас «чувствовать музыкально» и «жить музыкально», ибо превраще-449

Национальная идея России

ние жизни в «вечную скованность, тупую механичность и в безжизненный труп» есть результат не-музыкальной культуры — растерзанного и распя­того, разбитого на куски мира²⁵.

Музыка, писал А.Ф. Лосев, — это единый лик в идеальном единстве, где есть лишь взаимопроникновение и где действует закон рождения как момент связанности одного с другим, их интимной, внутренней близости, сходства «членов рода» при их индивидуальной несводимости друг к другу, и где всегда сохраняется «несказанная тайна» — «разительная слитость в ней страдания и наслаждения», которая «мучительно-сладко чуется сердцем, кипит в душе». В музыкальном переживании осуществляется особое, ста­новящееся знание, где истина, равная музыкальному бытию, музыкальной норме и музыкальному закону, есть центр динамических взаимоотношений, живая познавательная ткань, где личность воссоединяется с Первобытно-Единым, с Мировой Волей, с вечно страждущей Матерью — «родной роди­тельницей». Музыкально чувствовать, жить музыкально — значит соеди­нить Бога и мир, молиться всему, славословить каждую былинку, радоваться жизни вне всяких категорий и оценок и управлять Вселенной, имманентно присутствуя в каждой монаде стремящихся струй Бытия²⁶.

Язык музыки, объединяя интуитивно-трансцендентное с имманентным, внутреннее с внешним, логическое с этическим и эстетическим, есть «слы­шание» бытия в целостности его смысла. Умение слушать и слышать музыку, входить в резонанс с ней раскрывает природный и культурный потенциал и человека, и музыки. И чем более адекватной миру природы и человека яв­ляется интуиция в области звука, тем скорее она кладется в основу неосо­знанных, но подлежащих осмыслению и осмысливаемых художественных и культурных норм (архетипические импульсы «гул-ритма» в творчестве В. Маяковского, С. Рахманинова, И. Стравинского). И хотя многие явления, связанные с музыкой (в частности, целесообразность свойств звукового материала — порядка обертонового ряда, «закона октавы», общего и непо­вторимого в тембрах, ритмах, интонациях и т. п.), во многом остаются за­гадкой, своеобразный концептуализм музыкальной речи, вытекающий из ее интерсубъективной сущности (наличие в акте коммуникации более чем двух субъектов), делает музыку не только наиболее сложным для анализа, но и самым показательным для состояния культуры языком.

«Музыкальность» философии А.Ф. Лосева — достойное продолжение и развитие лучших достижений русской философской мысли второй по­ловины XIX — первой половины ХХ вв. Философский уровень концепта лада наиболее ярко и полно представили русские религиозные философы, нередко называвшие свою философию «музыкальной» (П.А. Флоренский,

²⁵ Лосев А.Ф. Музыка как предмет логики / А.Ф. Лосев. Из ранних произведений. М., 1990. С. 217–218, 225–227, 237–241, 243–244, 261–268.

Лосев А.Ф. Музыка как предмет логики. Цит. изд. С. 230, 232, 234, 245–248.

450

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

В.Ф. Эрн, Н.О. Лосский и др.). Персонификация взглядов русских религиоз­ных философов показала, что они нечасто использовали слово «лад», но все свои заветные понятия концентрировали вокруг концепта лада, представив красочный диапазон рациональных, эмоциональных, интуитивных, ми­стических, религиозных смыслов Любви, Всеединства, соборности, Софии, Великой Женственности, Власти, Воли, Свободы. Путь от наиболее равно­весного лада В.С. Соловьева — к разладу В.В. Розанова, силе выходящего на грань с насилием лада И.А. Ильина и, наконец, — к «аду» Н.А. Бердяева, отвергающего любовь и свой народ как высшие ценности и готового отри­цать Бога ради личной свободы — отразил не только сущностные свойства ментальности русского народа и пройденные за краткий век этапы истори­ческого пути России, но и в некотором роде предвосхитил результаты той «адской» апологии свободы, которую народы России пытаются «прогло­тить» сегодня.

Предвосхитив идеи информационной Вселенной, голографии, фракталь-ности и наполнив их высоким Смыслом, каждый из рассмотренных нами русских религиозных философов (В.С. Соловьев, В.В. Розанов, Е.Н. Тру­бецкой, В.Ф. Эрн, Г.Г. Шпет, П.А. Флоренский, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, С.Л. Франк, И.А. Ильин, Н.О. Лосский и др.) выступает как яркая творче­ская личность, обладающая индивидуальным своеобразием в восприятии, познании и оценке мира. При этом всех их объединяет не только время и не только то, что они «русские» (несмотря на принадлежность к «иным кро­вям»), православные (с элементами «ереси» в сторону язычества или ин­террелигиозности) и тяготеют к общей тематике, но и нечто иное. В.Ф. Эрн, видевший специфику русской мысли в верности «философскому началу все­мирного значения», в обращении к жизни, сущности, в отсутствии систем, в глубокой и коренной религиозности и персонализме, подчеркивающем «значительность личности ее творцов», обратил внимание на то, что ин­дивидуальная свобода восприятия мира и творчества совпадает у русских философов с передачей опыта человечества «через головы нескольких поко­лений, иногда же — через века и тысячелетия»: «Русские мыслители, очень часто разделенные большими промежутками времени и незнанием друг друга, перекликаются между собой и, не сговариваясь, в поразительном со­гласии подхватывают один другого»²⁷. С этим связан присущий русской фи­лософской мысли «особый динамизм теории познания», пронизанной «по­рывами чувства, инстинктивными движениями воли», «уходящими в недра Космоса» и «полными скрытым Словом», «чрез благодать существенного усвоения» которого в «прагматике христианского подвига» осуществляется органичное единство Истины с Бытием и Логосом, «глубочайшее раскрытие

и утверждение всех творческих и существенных сторон личности»²⁸.

²⁷ Эрн В.Ф. Борьба за Логос // Сочинения. М., 1991. С. 96–98.

²⁸ Там же. С. 354–358, 112, 88–90.

451

Национальная идея России

Ю.С. Пивоваров, анализируя мысли С.Л. Франка о специфике русской философии и русского мировоззрения, приводит его слова о «совершенно особенном понимании истины, которое пронизывает всю русскую мысль». Связывая это понимание с взысканием «правды» (которая до споров но-минлистов и реалистов и вне их) как «тождества представления и действи­тельности», Ю.С. Пивоваров выделяет доминанту этой правды — «духовную сущность бытия, посредством которой оно становится внутренне единым, освящается и спасается», преображая и спасая мир, а кроме того, — прису­щий русской философии «новый критерий истины и соответствующую ему познавательную способность», которую Франк определяет как «новое гно­ сеологическое направление наряду с главными формами — рационализмом, эмпиризмом и критицизмом». В основе этого направления лежит «жизненно-интуитивное постижение бытия в сочувствии и переживании»²⁹.

Анализ концепта лада на уровне русской религиозной философии не только показал справедливость этого утверждения, но позволил уточнить характер и способ такого постижения в обосновании единого метода рус­ ской мысли, объединяющего все формы бытия и его познания — метода триадической диалектики становления, восхождения, соответствующе­го основным смысловым и структурным показателям концепта лада, зна­ющего на своем пути и глубочайшие нисхождения. От выявления ноэмы, смыслового коррелята слова, идентичного многообразию и многогранно­сти обозначаемых им жизненных явлений — к восстановлению его «живого и цельного лика», «первичного сакраментального смысла» через обнаруже­ние его главных антиномий, а отсюда — к идее, открывающей бесконечную смысловую перспективу, — в этом суть данного метода, которым пользо­вались не только величайшие мудрецы земли русской (многие из которых безымянны), но который симультанно, в «свернутом» виде живет в сердце каждого русского человека как архетип его сознания, каждый раз по-новому разворачивающийся в пространственно-временном континууме.

Метод триадической диалектики совпадает и с самим понятием «кон­цепт», который означает цепь «актов схватывания» и связывания «в один ментальный узел» множества смыслов единицы вербальных и невербаль­ных речевых высказываний, когда с помощью логики и интуиции «форми­руются контуры вещи» и постепенно проясняется ее идея. Каждое их этих речевых высказываний — это личностно окрашенное вопрошание, связан­ное с идеей Творения, «жертвенная речь», направленная к другому и про­износимая при «Боге-свидетеле». Данному методу соответствует триади-ческая, статически-динамическая модель «Русского Лада», которую можно представить в виде «русских качелей» (ладовых «весов», «маятника» и пр.).

²⁹ Цит. по: Пивоваров Ю. Русская мысль. Система русской мысли и Русская Система (опыт критической методологии) / Ю. Пивоваров. Полная гибель всерьез: Избранные работы. М., 2004. С. 27–28, 30, 39.

452

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

Такому представлению способствует написание слова ЛАД в глаголице и кириллице:

Д + ДЛАД

Расшифровка этого письма — увлекательное дело, требующее рацио­нальности, соединенной с неким «чувством ошибки», подобным чувству поэта, «не находящего нужной рифмы» («Это, кажется, так, хотя и не знаю, почему»), — подсознательным обнаружением закономерности, которая «вскоре будет осознана и получит… обоснование»³⁰. Но даже первые по­пытки такой расшифровки открывают перед взором исследователя уди­вительное богатство развивающихся смыслов Русского Лада. «Живопись» его в русской глаголице и кириллице вызывает ассоциации с соединением зодиакальных знаков рака и льва (символов мужской и женской силы), колоколов, гор, куполов, огней, лучей, перевернутых сердец, чаш, лилий («цветков света»), деревьев и пр., где каждое из изображений подобно, но не тождественно друг другу. Крест в глаголице («плюс», «положительное») — символ динамического единения всех смыслов и форм земного и небесно­го миров, дарующий радость жизни и требующий добровольной жертвы. В результате Лад (в кириллице — тройственный Луч) выступает универ­сальным и этнокультурным архетипом — символом Триады, содержащей все известные ее интерпретации, включая каноны православной Троицы. Но Космос Лада — это сама жизнь, о которой можно говорить как о про­низанной Любовью Музыке мерцающих созвездий, поющих колоколов, си­яющих огней, играющих лучей, изливающихся чаш, раскачивающихся гор, деревьев, цветов, пульсирующих сердец, совершенная устойчивость и абсо­лютное равновесие которых существует лишь в «верхней точке» — в Истин­ном Доме Любви Отца-Матери, Мужчины-Женщины. Пронизанность всего сущего и существующего Великой Любовью, хранимой в «сердце» каждого в качестве благодатной «памяти-знания», сопряжена с великой тоской по ее Идеалу, надеждой и желанием претворить эту Любовь в земной реальности. К этому призывает и «огненный» дух кириллического «Лада», подчеркиваю­щий «дающую» и оберегающую Силу Любви, где «Аз» («Я Есмь») находится в вечном единстве с «Добром» («Д») и «Людьми» («Л») и где «Добро» как бы оберегает, предупреждает человека, указывая на «закрытую дверь» в мир «подземный».

При раскачке ладовых «качелей» открывается значительная широта и высота пространства, его «верх» и «низ», что не только обогащает мир и его восприятие, но создает опасность влечения к миру «исподнего» и «пре­исподнего» (можно упасть и крепко расшибиться, и чем выше крен в одну из сторон, — тем сильнее). Спасительным противовесом этому влечению

³⁰ Гриневич Г.С. Праславянская письменность. Результаты дешифровки. М., 2006. С. 15-16, 17-18.

453

Национальная идея России

(причине хаотизации мира, переворачивания иеархии ценностей, возведе­ния в ранг «высшего» потребительских интересов, низменных нравов и по­ступков) служит восхищенный взгляд «в стороны и вверх», помогающий от «тошноты» и «головокружения». Для русского Лада неприемлемы идеалы покойного «среднего» и сколь-нибудь долгое пребывание в «середине», ори­ентированное на западноевропейскую систему ценностей, — «качели оста­навливаются».

Раскачка «ладового маятника», отличная от Дао («холодных отношений» Инь-Янь в безличной замкнутой сфере), триадического Эроса Платона (объективного сверхчувственного Блага), «чистой формы» Бога Аристоте­ля или Всеобщей Самости Абсолюта Р. Генона, воплощенной в Вертикали рационального Слова, объясняет и миролюбие русского духа, и его «воин­ственный пыл», идеи мессианства и комплексы неполноценности, эмоцио­нальность и стремление к предельному рационализму, к абстракциям и эм­пиризму, к мистицизму и «здравому смыслу», а также другие антиномии русской культуры, где «единое становится множественным не через дробле­ние а через вероятностное взвешивание»³¹, «подвижное равновесие разно­ сторонних склонений»³².

Таким образом, концепт лада предстает в качестве архетипическо- го, многогранного, многозвучного и многоóбразного интерактивного языково-речевого феномена, связанного с идеей Творения, миропорядка, смыслом Любви, тяготения и выражаемого принципом неустойчивого равновесия между мужским и женским началами в природе и культуре, между любовью (тяготением) к себе и любовью (тяготением) к другому . Данный принцип, будучи «выраженной вещью», «живым нервом реаль­ ного опыта», «живым равновесием «вещи» и «жизни», порождает, струк­турирует и интегрирует все многообразие смыслов и форм жизни и явля­ется действенным фактором ее преобразования. Сохраняя во множестве языково-речевых форм мудрость народа и имея различные этно — и со­циокультурные модификации, принцип лада соответствует образу русской жизни и методу триадической диалектики становления, восхождения, при­сущему лучшим проявлениям культуры русского народа.

Концепт лада — эффективное средство этнической идентификации, способствующее выявлению этнокультурного потенциала народа и от­вергающее любую форму этнического господства. Так, линейная динами­ка западноевропейского мужского лада, достигая высокого уровня мате­риального достатка и комфорта, показывает пагубность пути от борьбы противоположностей к «победе» над миром и Богом тяготеющего только

³¹ Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая ар­
хитектоника личности. М., 1989. С. 143–144.

³² Флоренский П.А. Мысль и язык. Антиномия языка / П.А. Флоренский Т 2. У водораз­
делов мысли. М., 1990. С. 153.

454

Национальная идея и общественный гуманитарный процесс

секция IV

к себе сверхчеловека Ф. Ницше. Близкий русскому ладу китайский Дао (имя которому — «Мать Поднебесной») имеет иную динамику — ослабленные тяготения Инь-Ян в их вечном круговороте внутри замкнутой сферы. На этом фоне ярко выступают положительные свойства русского лада (широта и высота, открытость, сила, размашистость, сердечность, душевность, инте­рес и апелляции к иным культурам даже при сильнейшей концентрации на родном и близком, коллективизм, неутилитаризм, тяготение к образу, сло­ву и музыке, сакрализация Любви, жизни, животворящих качеств Великой Матери, женского начала, символизирующей их Воды) и отрицательные (не­привычка к размеренному труду и образу жизни, недостаток прагматизма, рационализма, подражательство, взрывчатость эмоций, стремление к «во­люшке вольной», к чрезмерной раскачке ладовых «качелей»).

Естественный принцип индивидуации концепта лада — отношение муж­ского и женского начал как первичных интегрально-дифференциальных показателей концепта лада и проявленных сущностей троичного Лада, противоположных по своим качествам и потому взаимотяготеющих, в идеале равновесных и всегда сохраняющих свою андрогинную природу. Эвристичность и вероятностный характер этого принципа как каузально-телеологического основания жизни обращает нас к истории гендерных цен­ностей, мифологии и религии, к изначальному культу образа Великой Ма­тери, в русской культуре — богини Лады, породившей «небесных» мужских богов, которые, в отличие от западных, не стремились к власти и богатству, правили «с любовью», храбро защищали свой народ. Жизненная сила жен­ского и мужского начал русского лада — причина активной раскачки «ла­дового маятника», взлетов и падений русской культуры, превращения кру­говорота жизни в «коловорот», обеспечивающий ее разнообразие и крайне неустойчивую динамику, которая усиливается влиянием на русскую культу­ру «мужского» европейского лада и требует возвышения женских идеалов Любви, Единения Рода, семьи, материнского (родительского) отношения к «детям».

Ценности «отцов» и «детей», манифестируемые в современном русском философском дискурсе, сохраняют традиционный оптимизм, витальность, патриотизм, космологизм, метафизичность и метафоричность мышления, эстетизм, стремление к смыслу, слову, тайному, сакральному, к свободе ин­дивидуального выражения. Однако «отцы», а еще более «дети», все чаще отвергают рациональность, гуманность, диалог, обращаясь к эсхатологии и воспевая радикализм, философию «господ», аморализм, хаос, уродство, абсурд, шизоидные методы, ведущие к явным фальсификациям, неверным инсталляциям и реконструкциям, возвышают идеалы рынка и престижа, на­целивающие философию на создание «среднего продукта». Все это говорит о необходимости «родительской» помощи, где вере в «детей», опасно раска­чивающих «ладовые качели», должно сопутствовать внимательное, ответ-455

Национальная идея России

ственное отношение к своему творчеству и творчеству «сыновей». Лучшее средство для этого — изучение наследия «предков», где высочайшим образ­цом Мудрости, нравственных отношений, жизненного и творческого подви­га может служить русская религиозная философия и ее представители.

Инвариантная модель «Русского Лада» подсказывает естественные осно­вания «Русской Идеи», которая имеет различные историко-культурные мо­дификации и которую сегодня можно выразить в лозунге «Единение, Твор­ чество, Стабильность». Идея эта, имеющая трансцендентный источник и характеризующаяся активным взаимодействием мужского и женского на­чал на основе принципа тяготения (принципа Любви), призывает к возвы­шению «другого» (а значит, и «себя»), приближению его к Первоначалу, Богу, Абсолюту, результатом чего будут новые творческие открытия и достиже­ние новой стабильности, нового равновесия, которое всегда относительно (неустойчиво), чем и обеспечивается динамика развития и саморазвития. Однако чрезмерный крен в ту или другую сторону, обусловленный эмоцио­нальностью, «волением», «художественностью», «силой любви» русского народа, расширяя кругозор, способствует разладу и даже «аду» в социо­культурной и природной сферах. Поворот «ладьи» в обратную сторону, за которым следует наступление исторического момента относительно устой­чивого развития Русского Лада, требует соответствующих усилий каждого.

456

Стендовая секция

---

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 222; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!