Отражение как общее свойство материи

Ананьев Б.Г.  Теория ощущений (первые страницы потеряны)

 

 которых на органы чувств необходимо порождает ощущения в человеческом мозгу. Поэтому не случайно все попытки замкнуть учение об ощущениях в какой-либо одной области знаний — или о внеш­нем мире, или о человеке — оказались несостоятельными. За такими попытками всегда обнаруживалась скудная или по­рочная философия в форме дуализма или последовательного субъективного идеализма. Обособление наук о человеке от более общих наук о природе стало избитым приемом идеализ­ма, который нарочито сеет «иллюзионизм в науке», по удач­ному выражению Чернышевского, для того, чтобы толкнуть науку к союзу с теологией. Физиологический идеализм XIX в., физический идеализм XX в. и субъективная психология — продукты одного происхождения.

Не случайно, что в разных нюансах эти идеалистические концепции всегда возвращаются к излюбленному мотиву: ощущения есть не знания о явлениях внешнего мира, а знаки, символы, иероглифы, воздвигающие стену между человеком и этим миром. В конце концов эти «знаки» оказываются лишь сигналами внутренних состояний человеческого организма, самопереживаниями органов чувств. Современный философский идеализм, приспосабливаясь к достижениям науки, идет на то, чтобы признать, что «между психическим и физическим нет той пропасти, которую видит обыденный здоровый смысл», поскольку под физическим разумеется «физиологическая причинная цепь»¹.

Но он категорически отвергает возможность выведения этой физиологической причинной цепи из такого взаимодействия человеческого мозга и внешнего мира, в котором определяющее значение имеют воздействия внешнего мира. Поэтому ощущения, а тем более мысли человека вращаются в системе физиологической причинной цепи событий жизни самого организма, по отношению к которой внешние физические воздействия играют роль случайных поводов и толчков, побуждающих организм к той или иной деятельности.

Характерно, что в книге Рассела «Человеческое познание» проблема ощущений рассматривается только как физиологическая проблема в главе «Физиология ощущений и волнение». Однако это сделано, конечно, не по мотивам признания истинности материалистического учения Павлова, а в целях обоснования традиционного идеалистического тезиса о не­познаваемости объективного мира. Ответ на вопрос, являются ли ощущения образами (зна-

^{---------------}

¹ Б. Рассел. Человеческое познание, его сфера и границы М ИЛ, 1957, стр. 75.

ниями) внешнего мира или они являются знаками внешних явлений и сигналами внутренних состояний, нельзя получить, оставаясь на почве только физиологии и психологии.

Научные доказательства обоснованного ответа на этот во­прос лежат в более широкой плоскости физики, физиологии и психологии.

Чем являются свето- и цветоощущения? Гадание на этот счет продолжается лишь до тех пор, пока мы не соотносим эти ощущения с природой света. Подобным же образом выяс­няются познавательные возможности слуха, когда мы соот­носим их с природой звука, а обонятельные ощущения — с при­родой органических соединений, воздействующих на обоня­тельные приборы мозга и т. д. Можно, конечно, изучать ощущения только как динамиче­ское состояние анализаторной деятельности, ее нейродинамику как таковую. Возможно «чисто психологическое» описание фаз и моментов динамики ощущений и чувствительности. Но такое изучение не позволяет делать заключения о сущности ощущений, которую можно понять лишь в отношении к при­роде материальных явлений, составляющих их подлинные источники.

Иначе говоря, гносеологические отношения ощущений к объективной деятельности раскрываются лишь тогда, когда научное познание объединяет психологию и физиологию с более общими науками о природе.

Система доказательств образного, познавательного характера ощущений не может ограничиться данными физиологии и психологии, поскольку именно данные физики, химии и других более общих наук о природе необходимы для определения степени адекватности отражения в ощущениях тех или иных явлений объективного мира.

Этот вопрос о соотношении физического и физиолог-психологического в изучении ощущений неизбежно встал в центре внимания физиологии органов чувств и психофизики, когда возникло систематическое экспериментальное изучение ощущений. Иначе и нельзя было подойти к выяснению их закономерностей. Однако в силу ряда причин такое изучение ограничивалось исследованием количественных зависимостей между интенсивностью раздражения и интенсивностью ощущений, выраженных в пороговых величинах и знаменитом законе Вебера — Фехнера. Любопытно, впрочем, что иначе и нельзя было измерить интенсивность ощущений, как посредством физического измерения силы раздражителей. Но многочисленные поправки к этому закону, как и более глубокое изучение порогов ощущений и различения, привели к тому, что оставленная первоначально без внимания проблема каче-

ства стала выдвигаться на первый план. Оказалось, что количественные величины порогов существенно видоизменяются в зависимости от тех или иных качеств раздражителей.

Хотя и можно определить среднюю величину порогов цветоощущения, но она в действительности маскирует значительные различия, которые существуют между порогами ощущений красного или синего цвета, равно как крайне различны эти пороги в области высоких и низких тонов, различных запахов или температур.

Интенсивность ощущений стала рассматриваться в качестве своеобразной функции их качества. Но при этом возникло острое противоречие между экспериментальными данными и господствующими концепциями.

К ним относятся кантиантство и неокантианство, которые резко противопоставили качественность духовного мира (субъекта) количественному характеру внешнего мира. При таком понимании качества ощущения нельзя вывести из чисто количественных отношений между явлениями внешнего мира.

Еще большее затруднение возникло при сопоставлении массы экспериментальных данных с широко распространенным в философии учением о так называемых первичных и вторичных качествах. Согласно этому учению, начало которого ведут от Локка, хотя подобные идеи высказывались и раньше, первичными качествами являются те, которые свойственны внешним физическим телам, а вторичными — те свойства, которые возникают при взаимодействии органов чувств с этими телами. Но большинство из качеств ощущений относилось именно к «вторичным» качествам, т. е. производным свойствам, связанным с чувственной организацией человека.

Огромная масса экспериментальных данных не укладыва­лась в подобные разделения качеств на первичные и вторичные. Все более сомнительным представляется самый принцип такого деления, не говоря уже об отнесении того или иного вида ощущений к какой-либо группе.

Физиологические и психологические исследования объек­тивно направлялись навстречу физическим исследованиям, без которых нельзя ответить на вопрос о соотношении качеств материального мира и их отражении в качествах ощущений.

Подобный же путь исследования стал необходимым для выяснения пространственно-временных компонентов ощущении, которые имеют своим источником пространство и время : как форму существования материи.

Так можно видеть, что, возникнув в составе материали­стической теории познания, учение об ощущениях возвра­щается в свое материнское лоно, бесконечно обогащенное раз­нообразными объективными научными знаниями.

Только в системе материалистической теории познания обеспечиваются принципиальные основы научного познания ощущений человека, построение общей для всех наук теории ощущений, связь между ними в изучении этих исходных форм познавательной деятельности человека, в том числе правиль­ных соотношений между физикой, физиологией и психо­логией.

Опыт развития науки показал, что фехнеровский способ соединения физики и психологии, минуя физиологию, оказал­ся ошибочным. К тому же самое отношение между физикой и психологией Фехнер представлял по дуалистической модели параллелизма физического и психического.

Но эта ошибка Фехнера стала толковаться как принципиальная невозможность объединения физики, физиологии и психологии. Лишь в самое последнее время в связи с успехами биофизики и кибернетики возникли поиски таких физико-физиолого-психологических исследований, хотя общей фундаментальной базы для взаимосвязей между этими науками зарубежные ученые еще не обрели. Между тем эта база есть: ею является именно марксистско-ленинская материалистическая теория познания.

Благодаря этой теории в общий состав научных знаний об ощущениях ныне входит и масса знаний, накопленных в разных областях практики работы с людьми.

Надо признать, что особенно много дала для развития учения об ощущениях практика, что нередко недооценивается в физиологии и психологии.

Практический опыт диагностики и лечения ряда заболеваний (глаз; уха, горла и носа; кожи; многих внутренних органов, при которых нарушается аппетит и вкус, интероцепция и т. д.), а особенно клиники расстройств чувствительности при мозговых заболеваниях, имел исключительное значение как для уяснения условий нормальной деятельности анализаторов, так и для понимания природы различных ощущений. Практический опыт обучения и воспитания людей с дефектами органов чувств (слепых, глухих, глухонемых и слепоглухо­немых, людей с парализованными конечностями и др.) явился основным доказательством пластичности чувствующих систем мозга и возможности компенсации нарушенных сенсорных функций мозга.

Безграничные возможности сенсорного развития человека обнаружены педагогическим опытом в обучении и воспитании Детей разных возрастов. Начиная с Яна Амоса Коменского, теоретическая и практическая педагогика использовала на­глядность обучения как одно из важнейших средств умствен­ного и физического воспитания.

Немаловажную роль сыграла производственная (промышленная и транспортная) практика в обогащении теории ощущений. Именно благодаря этой практике обнаружилась высокая сенсибилизация всех чувствующих приборов человеческого мозга, участвующих в том или ином производственном процессе. Именно производственная практика выделила особую роль не только зрительного, но и кинестетического контроля трудового процесса. Мышечно-суставные ощущения были глубоко изучены под влиянием запросов производственной практики, а также производственного опыта. Старые представления о лимитированных устройством органов чувств порогах ощущений были преодолены в значительной мере под влиянием производственного опыта, совершенствующего чувствительность человека и раздвигающие границы различительной деятельности анализаторов.

С прогрессом техники, особенно автоматизации производства, все большее значение приобретает управление приборами и связанная с ним ориентировка в сигналах об изменении технологических процессов. Физический труд при этом не отмирает, а качественно преобразуется, все более сближаясь с умственным трудом. Поэтому, вопреки предсказаниям некоторых теоретиков, сенсомоторные акты в производственных процессах не редуцируются, а приобретают все более сложный характер.

В условиях современного промышленного производства к человеку, в том числе и его сенсорной организации, предъявляются новые требования, которые реализуются благодаря высокому уровню общеобразовательно-политехнической подготовки и накоплению нового производственного опыта. Изу­чение сдвигов чувствительности и сенсибилизации в этих условиях обнаруживает массу новых, ранее неизвестных возможностей физического и умственного развития человека.

Заслуживает быть отмеченной особая роль транспортной практики, с которой связаны крупные открытия в области  учения об ощущениях. Аварийность на железнодорожном транспорте привела к необходимости более точной диагно­стики цветового зрения, нормальное состояние которого является условием правильного и срочного распознавания цветовых сигналов на транспорте. Известно, что явление цве­тослепоты (так называемые цветоаномалии в виде протоаномалии и дейтероаномалии) было открыто благодаря изучению ряда случаев такой аварийности. С возникновением авиации возникли новые проблемы дальномерности видения и оптико-вестибулярных связей. Именно авиационная практика вызвала к жизни развитие так называемых статико-динамических ощущений (ощущений равновесия и ускорения), причем отбор

 

летных качеств предъявил особые требования к определению свойств вестибулярного аппарата. Опыт развития высоких скоростей в авиации позволил глубже проникнуть в природу этих ощущений, относящихся к самому стержню сенсорной организации человека.²

Вместе с тем этот опыт способствовал выявлению и экспе­риментальному изучению вибраторной или вибрационной чув­ствительности, значение которой выявилось также при изуче­нии производственного опыта современной машиностроитель­ной промышленности (в том числе благодаря обнаружению явлений этой чувствительности, сопутствующих производствен­ным процессам при высоких скоростях резания металлов).

Многое из того, чем обладает современная наука в своих знаниях о вкусе и обонянии, добыто благодаря обобщению опыта труда в пищевой и парфюмерной промышленности. Все что необходимо отметить для понимания путей развития современного учения об ощущениях человека, связанных не только с теоретическим и экспериментальным изучением этой проблемы в науке, но и решением многих вопросов учения об ощущениях непосредственно на практике в различных областях общественно-трудовой деятельности людей. И именно в различных областях практики потерпела крах «знаковая» теория ощущений, оказавшаяся не только бесплодной, но и вредной для работы с людьми. В практике единственным верным орудием оказалась теория отражения и последовательно материалистическое учение об ощущениях как ее необходимая часть.

Именно поэтому проблема ощущений имеет актуальное значение не только для науки, но и для многих областей практики, жизни.

Каждая из этих областей практики и научных дисциплин подходит к изучению и использованию ощущений человека соответственно своим задачам и предмету исследования. Однако все больше испытывается потребность в общей теории ощущений, открывающей возможность комплексного изучения и комплексного использования сенсорных возможностей человека. Для создания такой теории недостаточна лишь систематизация современных научных знаний об ощущениях и обобщение практического опыта их использования и совершенствования. Больше того, такая систематизация сама должна основываться на общей концепции и принципах систематизации и обобщения, которые нельзя образовать путем простого сложения разных частных, причем весьма противо-

^{---------------}

² В связи с развитием современной реактивной техники и подготовкой космических полетов особое значение приобретают идеи Циолковского об изменениях сенсорной организации человека.

речивых точек зрения частных наук и отдельных областей практики. Основой построения такой общей теории, определяющей систематизацию и обобщение знаний и практического опыта, может быть лишь теория познания марксистско-ленинского философского материализма.

Не случайно, что метафизический материализм даже на самой высокой ступени своего развития не мог создать общей теории ощущений, несмотря на то, что именно в его системе сенсуалистические принципы познания нашли наиболее полное воплощение. Однако, обособив ощущения от их источников в объективной действительности, метафизический материализм, особенно французский материализм XVIII в., открыл путь агностицизму, как это видно на примере одного из самых выдающихся памятников сенсуализма — «Трактата об ощущениях» Кондильяка.

В этом произведении осуществлен оригинальный путь построения общей теории ощущений и сенсорной организации человека, сделан важный шаг в теоретическом исследовании взаимосвязей и определенной иерархии отношений между известными тогда видами ощущений. Однако в том же труде Кондильяк замыкает все виды ощущений в самом субъекте, склоняется к агностицизму и тем самым делает уступку субъективному идеализму.

Известно, что философский идеализм считал проблему ощущения стоящей внимания только в том направлении, которое характеризуется как субъективный идеализм.

Первую попытку построения субъективно-идеалистической теории ощущений сделал Беркли в своем «Трактате о началах человеческого знания». Однако этой попыткой идеализм еще не скрывал свои кровные связи с теологией, борьба материализма против концепции Беркли была вместе с тем борьбой науки против религии.

Лишь в конце XIX в. субъективный идеализм пытался, воспользовавшись кризисом буржуазной науки, облечь свою концепцию ощущений в наукообразную форму. Это и было сделано Махом в его «Анализе ощущений», вошедшем в историю философии благодаря всемирно известной критике Лениным в его труде «Материализм и эмпириокритицизм». Махистское притязание на построение общей теории ощущений завершилось бесславным провалом, который был вместе с тем одной из самых блестящих побед философского материализма.

Именно в трудах Ленина, развившего диалектический материализм и его теорию отражения, содержится основа для теоретического обобщения современных знаний о человеческих ощущениях, в которой испытывают острую потребность многие научные дисциплины и области практики.

ГЛАВА I

МАТЕРИЯ И ОЩУЩЕНИЯ

Отражение как общее свойство материи

 

 

В своем труде «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин писал: «Материализм в полном согласии с естествознанием берет за первичное данное материю, считая вторичным сознание, мышление, ощущение, ибо в ясно выраженной форме ощущение связано только с высшими формами материи (органическая материя) и „в фундаменте самого здания материи'' можно лишь предполагать существование способности, сходной с ощущением».¹

Ленин вновь возвращается к этой мысли, замечая в связи с критикой взглядов английского махиста Пирсона: «...логично предположить, что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения».²

Критикуя махизм, создавший «лживую видимость» реше­ния проблемы происхождения ощущения, Ленин писал: «Эта видимость лживая, ибо на деле остается еще исследовать и исследовать, каким образом связывается материя, якобы не ощущающая вовсе, с материей, из тех же атомов (или элек­тронов) составленной и в то же время обладающей ясно вы­раженной способностью ощущения. Материализм ясно ставит нерешенный еще вопрос и тем толкает к его разрешению, тол­кает к дальнейшим экспериментальным исследованиям».³

Весь ход последующего развития естествознания показал, что идея отражения как общего свойства материи имеет глу­бокое основание и ведет к важным открытиям. Эта идея со-

^{---------------}

В. И. Ленин. Соч., т. 14, стр. 34.

Там же, стр. 81.

Там же, стр. 34.

держит в себе два аспекта. Первым из них является понимание ощущения, являющегося функцией органической материи как продукта развития всей материи, обладающей свойством отражения. С этой точки зрения ощущение есть высшая форма отражения, связанная со всей историей отражения на различных этапах развития материи. Следовательно, материальный генезис ощущений является одним из явлений единства материального мира, целостности природы, обладающей свойством отражения.

Этот аспект, являющийся историческим или генетическим, привлек наибольшее внимание современных естествоиспытателей. Под влиянием диалектического материализма с его историческими взглядами на отражение, являющееся свойством всех форм движущейся материи, естествоиспытатели активно ищут и открывают разнообразные феномены отражения в физических, химических, биологических (растительных и животных) закономерностях развития природы.

Другой аспект относится к взаимосвязи между неощущающей и ощущающей материей в структуре человека как высшего организма и субъекта познания. Подобная взаимосвязь является основным условием деятельности чувствующих систем мозга не только потому, что она есть прежде всего трансформация веществ и энергии внешнего мира, но и потому, что всякий орган чувств есть сложное материальное тело, относящееся именно к той форме движения материи, отражением которой является его деятельность. Это тело является подобием определенной формы движения материи; прежде чем в нем возникнут нервные процессы, возникают и развертываются физические и химические процессы, вполне подобные тем, которые составляют природу отражаемых внешних (физических или химических) явлений окружающего мира, воздействующих на данный орган чувств. Именно поэтому оптическая структура глаза или химические превращения вещества в обонятельных органах, акустическая структура уха или явление механической деформации кожных покровов тела организма по праву служат моделью определенных общих явлений природы.

В самом человеческом организме взаимодействуют «низшие» и «высшие» формы движения материи с их различными свойствами отражения. Из того положения, что специфичными для человека являются высшие формы, отнюдь не следует, что они могут существовать без «низших» (механических и физико-химических), составляющих их реальную основу. Развитие науки показало, что прогресс физиологии и биологических наук в целом во многом определяется успехами физики и химии организмов, в том числе физико-химических исследо-

ваний нервной деятельности, чувствующих систем человеческого мозга.

Диалектический материализм раскрывает единство материального мира, т. е. единство и взаимосвязь всех его явлений, различных форм движения материи, определяя их «иерархию» и взаимоподчинение. Механицизм игнорирует эту иерархию и качественные изменения движущейся материи, связанные с образованием высших форм на основе низших, точнее — более общих, с включением этих общих форм в новые связи высших или специальных форм движущейся материи.

Но понимание того, что эти специальные формы содержат в себе общие, а в данном  случае физиологические функции органов чувств — физико-химические процессы, происходящие в этих органах, отнюдь не являются механистическим представлением.⁴

Механицизм не содержит в себе чего-либо иного, кроме сведения высшего к низшему и отрицания развития материи. Напротив, именно из диалектического материализма следует, что в человеческом организме определенным образом сочетаются и взаимопроникают друг друга все формы движения материи, среди которых определяющее значение имеют специфические функции человеческого организма, обусловленные его специально историческим развитием.

Весьма примечательно, что в классическом труде Маркса «Капитал», в котором наиболее полно представлено историко-материалистическое понимание общества и человека, дано «чисто физическое» толкование работы органов чувств человека на примере работы глаза. Маркс писал следующее: «...световое воздействие вещи на зрительный нерв воспринимается не как субъективное раздражение самого зрительного нерва, а как объективная форма вещи, находящейся вне глаз, Но при зрительных восприятиях свет действительно отбрасывается одной вещью, внешним предметом, на другую вещь, глаз. Это — физическое отношение между физическими вещами».⁵ В процессе человеческого ощущения подобные физические (и химические) отношения составляют самое общее условие деятельности органов чувств. Но эти отношения именно потому входят в самый состав деятельности рецепторов, что они являются более общими проявлениями свойства отраже-

^{---------------}

Весьма интересная постановка этого вопроса в свете диалектического материализма и достижений естествознания имеется в статье Г.М. Франка и В. А. Энгельгарта «О роли физики и химии в исследовании биологических проблем» («Вопросы философии», 1958, № 9). —См. также: С Л. Рубинштейн. Бытие и сознание. Изд. АН СССР, 1957.

⁵ К. Маркс. Капитал, т. I . Госполитиздат, 1952, стр. 78.

ния, высшим этапом развития которого является субъектив­ное отражение в форме ощущений и мышления. Построения оптического изображения вещи в сетчатке глаза происходит по общим законам оптического отражения, но осуществляется оно в соответствии с внутренней природой глаза и мозга как особым образом организованной материей. Но и в данном случае такая спецификация оптического отражения является не исключением, а правилом. Физике известны различные прохождения света через изотропные и анизотропные вещества; прикладная лучевая оптика дифференцирует виды преломления света у одной сферической поверхности, в системе центрированных поверхностей и т. д.

В этом ряду глаз рассматривается как наиболее сложная оптическая система с учетом особенностей которой конструируются проектирующие, осветительные и другие оптические

приборы.

Подобным же образом обстоит положение с любым рецептором: слуховым, обонятельным, тактильным и т. д. Не только их анатомическая организация (структура), но и их функции, являющиеся филогенетическим приспособлением к определенной форме вещества и форме движения материи, представляют собой подобия этих форм в высшем организме.

Следовательно, взаимодействие неощущающей и ощущающей материи является не только далеким прошлым филогенеза, но и самым общим условием жизнедеятельности человека, работы его органов чувств и мозга, необходимой чертой его бытия. И в жизни человека отражение как всеобщее свойство материи составляет основу субъективного отражения, первичным элементом которого является ощущение.

Марксистский философский материализм, открывший это свойство, впервые объяснил его природу, исходя из диалектического понимания причинности. В своей работе «Диалектика природы» Энгельс писал: «Первое, что нам бросается в глаза при рассмотрении движущейся материи, — это взаимная связь отдельных движений отдельных тел между собою, их обусловленность друг другом».⁶

Далее он указывал, что «взаимодействие — вот первое, что выступает перед нами, когда мы рассматриваем движущуюся материю в целом с точки зрения теперешнего естествознания».⁷

В процессе взаимодействия материальные тела необходимо отражаются одно в другом, в соответствии с внутренней природой каждого из них. Поэтому отражение, непосред-

^{---------------}

---

Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 350; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!