Глава 2. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА 40 страница
--------------------------------
<*> Незаконный предприниматель не вправе ссылаться в отношении заключенных им сделок на то, что он не является предпринимателем. Суд может применить к таким сделкам правила об обязательствах, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности.
<**> В соответствии со ст. 1201 ГК право физического лица заниматься предпринимательской деятельностью в качестве индивидуального предпринимателя определяется по праву страны, где оно зарегистрировано в качестве предпринимателя. Если это правило не может быть применено ввиду отсутствия обязательной регистрации, применяется право страны основного места осуществления предпринимательской деятельности.
<***> В правоведении преобладает другая точка зрения, однако она не основана на законе. Вместе с тем ст. 176 УК может быть применена и в случае, когда лицо, не осуществляющее фактически предпринимательскую деятельность, зарегистрированное в качестве предпринимателя, берет кредит якобы на цели, связанные с предпринимательской деятельностью. Поэтому определение в законе должника в качестве "индивидуального предпринимателя" не вполне удачно. Речь должна идти не о должнике, а о целях получения кредита, связанных с предпринимательской деятельностью.
Принципиальное значение имеет то обстоятельство, что один и тот же гражданин может действовать как в качестве предпринимателя, так и в качестве потребителя (напр., покупает в кредит стиральную машину для личных бытовых нужд, не связанных с предпринимательской деятельностью, берет кредит на строительство для себя жилого дома). Ответственность индивидуального предпринимателя по ст. 176 УК наступает только в случае, если он берет кредит на цели, связанные с предпринимательской деятельностью.
|
|
|
Понятие организации в правоведении не разработано. Представляется, что в качестве организации можно понимать устойчивое объединение людей и материальных средств для достижения каких-либо целей. Организациями являются все виды юридических лиц, как коммерческие, так и некоммерческие организации. Представляется, что в качестве организации можно понимать не только юридическое лицо, но и, напр., филиал, представительство и иное обособленное подразделение юридического лица.
Понятие кредита в правоведении остается дискуссионным. Есть мнение, что в качестве кредита в ст. 176 УК может пониматься только кредит, предоставленный банком или иной кредитной организацией. Однако такая позиция не основана ни на законе, ни на использовании слова "кредит" в русском языке. Нет никаких оснований столь узкого понимания кредита и в уголовно-правовой доктрине. За редким исключением такое понимание кредита не встречается и в иностранных нормах о кредитном обмане <*>. Статья 176 УК охватывает любые виды кредита (банковский, коммерческий, налоговый и др.).
|
|
|
--------------------------------
<*> В качестве примера такого исключения можно привести, напр., ст. 193 УК КНР.
В отличие от УК ФРГ наш УК не ограничил понятие кредита лишь теми обязательствами, в которых у должника возникает обязанность уплатить деньги. Поэтому в российском праве кредитный обман возможен, напр., и в случае получения путем обмана аванса или предварительной оплаты за товар, что ст. 823 ГК прямо рассматривает в качестве коммерческого кредита.
В целом характеризуя понятие кредита, нельзя не отметить, что оно является весьма сложным для понимания, причем не только в обыденном правосознании, но и для специалистов. В условиях социалистических экономических отношений сохранились только простейшие формы кредита, да и сами кредитные отношения не имели принципиально важного для экономики значения, финансовые и материальные ресурсы распределялись властным распоряжением государства, что не могло не повлиять на правосознание. В таких условиях следовало бы, использовав германский опыт, дать понятие кредита в примечании к ст. 176 УК. При сохранении существующего положения, когда толкование столь сложного и неоднозначного понятия оставлено на усмотрение милиции (а затем и суда), эффективное применение данной нормы вряд ли возможно.
|
|
|
Состав преступления определен как материальный, что усложняет отграничение этого преступления от мошенничества, затрудняет понимание функционального предназначения этой нормы и уяснение признаков состава преступления, в особенности признаков субъективных. Кроме того, утрачивается сам смысл криминализации кредитного обмана, та цель, ради которой и была введена эта норма. Следует учитывать и то, что оценка ущерба от кредитного обмана во многих случаях может быть только весьма субъективной.
Ущерб зависит не только от действий должника, но и от действий кредитора и множества случайных факторов. Например, кредитор обнаружил, что кредит получен путем обмана. Он может ничего не предпринимать, и тогда не исключено, что обязательство будет исполнено должным образом и никакого ущерба причинено не будет (состава преступления нет). При тех же обстоятельствах кредитор может оспорить сделку в суде как совершенную под влиянием обмана. В этом случае ст. 179 предусматривает одностороннюю реституцию - должник возвращает кредитору сумму кредита (без процентов, т.к. возмещается только реальный ущерб), а уже полученные проценты изымаются у кредитора и поступают в доход государства. Кроме того, с должника взыскиваются проценты, которые он должен был бы уплатить кредитору, и сумма, эквивалентная сумме полученного кредита. В момент вступления в силу вынесенного арбитражным судом решения по гражданскому делу никакого ущерба кредитору еще не причинено <*> (и состава преступления нет). Дальнейшие правовые последствия зависят от множества случайностей (напр., каково состояние банковского счета должника в данный конкретный момент, сможет ли он раздобыть деньги). При тех же самых обстоятельствах возможно и множество других вариантов развития событий (напр., кредитор обратился в милицию, должника заподозрили в мошенничестве, возбудили дело, арестовали его счет, в результате чего наступила несостоятельность, затем в связи с отсутствием признаков мошенничества переквалифицировали содеянное на ст. 176 УК).
|
|
|
--------------------------------
<*> А после вынесения такого решения следует признать, что в строгом смысле слова и кредита никакого не было, поскольку сделка признается недействительной с момента ее совершения. Кроме того, в этот момент (и еще раньше, когда станет ясно, что дело проиграно) должник не может не испытать сильного искушения скрыться (возможно - со спорными деньгами).
Следует отметить, что решение германского законодателя, определившего состав кредитного обмана как формальный, - это разумное и дальновидное решение, которое целесообразно было бы использовать и в нашем законе. Указание на крупный ущерб в ст. 176 УК имеет целью отграничить преступление от малозначительных действий, не представляющих общественной опасности. Вместе с тем, с одной стороны, вряд ли это возможно при кредитном обмане, общественная опасность которого зависит не столько от суммы ущерба, сколько от множества других факторов <*>. С другой стороны, существует другое, более удачное решение этой проблемы: применение нормы можно ограничить не указанием на размер ущерба, а указанием на размер кредита <**>. Формальный состав преступления предпочтителен и в связи с тем, что он в значительно большей степени отвечает интересам кредитора, защитить которые и призвана норма о кредитном обмане <***>.
--------------------------------
<*> Например, от значимости ложных сведений и от содержания лжи. Обычная "штукатурка" при обосновании желаемых кредитов широко распространена не только в России и Германии, но и повсеместно. Умение представить положение несколько лучше, чем оно есть в действительности, считается чуть ли не необходимым профессиональным качеством бухгалтера и экономиста. И далеко не всегда подобные действия по степени общественной опасности приближаются к уровню преступления.
<**> По этому пути пошел, напр., китайский законодатель. В Германии этот вопрос также обсуждался (в альтернативном проекте УК было предложено указать минимальную сумму кредита, равную 20 тыс. марок), однако возобладало другое мнение, что строгое ограничение применения нормы в хозяйственной сфере само по себе исключает малозначительность деяния.
<***> Если кредитный обман считается преступлением независимо от наступления последствий, то договорное обязательство вовсе не возникает, нет необходимости и оспаривать сделку в суде, а вся сумма кредита возвращается в качестве возмещения ущерба, причиненного преступлением.
Объективная сторона кредитного обмана выражается в действии (получение кредита либо льготных условий кредитования путем предоставления потенциальному кредитору заведомо ложных сведений о хозяйственном положении либо финансовом состоянии индивидуального предпринимателя или организации), последствии в виде крупного ущерба и причинной связи.
Получение кредита - это приобретение доверия кредитора, выраженного в определенных действиях последнего (передача денег, неоплаченных товаров, выполнение неоплаченных работ, услуг, предоставление отсрочки или рассрочки платежа и т.п.). В качестве получения кредита можно рассматривать и изменения договора, на основе которого предоставлен кредит (в т.ч. и отсрочка). В данном случае имеет место новация (ст. 414 ГК), прекращается старое обязательство и возникает новое.
Получение льготных условий кредитования означает получение кредита на условиях лучших, чем обычные условия кредитования. Всякая льгота предполагает неоднократное ее применение, т.е. имеет нормативный характер. Она должна быть предусмотрена каким-либо (в т.ч. и локальным) нормативным правовым актом.
Способом получения кредита или льготных условий кредитования будет обман, выразившийся в предоставлении потенциальному кредитору заведомо ложных сведений о хозяйственном положении либо финансовом состоянии потенциального должника. Вопрос о том, что можно считать "хозяйственным положением" и "финансовым состоянием", является дискуссионным. Представляется, что законодатель хотел запретить обман относительно любых фактов хозяйственной жизни, имеющих существенное значение при принятии решения о предоставлении кредита. Поэтому эти термины требуют широкого толкования. Хозяйственное положение можно понимать как хозяйственно-правовой статус должника (напр., наличие тех или иных лицензий), его права и обязанности в хозяйственных отношениях (напр., обязательства должника, динамика их развития, права на предлагаемое в залог имущество), а также фактические возможности и направления деятельности должника в хозяйственной сфере (напр., платежеспособность, цели получения кредита, наличие клиентуры). Обман относительно финансового состояния - это обман относительно финансовых результатов деятельности должника, относительно имущества должника, его хозяйственных операций и обязательств, выраженных в денежном измерителе. Обычно такие сведения фиксируются в документах бухгалтерского учета и отчетности.
Обман относительно фактов, не имеющих отношения к хозяйственному положению и финансовому состоянию должника (напр., родственных связей должника с влиятельным чиновником), не может лечь в основание квалификации содеянного по ст. 176 УК. В этом случае при наличии всех признаков мошенничества (в частности, обмана в намерениях исполнить обязательство) возможно применение нормы о мошенничестве.
Представленные сведения должны быть "заведомо ложными" (а не просто "неправильными", как в УК ФРГ), т.е. лицо должно осознавать несоответствие этих сведений действительности <*>. В отличие от германского права не требуется, чтобы сведения были сообщены в документарной или иной письменной форме, достаточно устного сообщения.
--------------------------------
<*> В литературе вопрос о заведомой ложности сведений остается дискуссионным. Есть мнение, что заведомо ложными будут и те сведения, о которых лицо, сообщившее их, достоверно не знает, соответствуют ли они действительности. Однако такое понимание заведомости обоснованно критикуется как не основанное на семантике русского языка. А.И. Рарог вполне обоснованно отмечает, что заведомость - это особый технический прием, "способ указания в законе на то, что субъект при совершении деяния достоверно знал о наличии тех или иных обстоятельств" (Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. М., 2001. С. 12). Вместе с тем следует учитывать, что заведомая ложность сведений может относиться не только к основному их содержанию, но и к источникам их получения (напр., виновный ложно утверждает, что сведения якобы получены им из конкретного достоверного источника), к субъективному отношению лица к сведениям (напр., лицо сообщает, что являются достоверными сведения, которые он сам не считает достоверными). Поэтому важно учитывать, какие именно (по предмету) ложные сведения необходимы для квалификации по данной конкретной норме. В случае кредитного обмана - это сведения о хозяйственном положении и финансовом состоянии (в отличие от мошенничества, где обман возможен относительно любых фактов).
Поскольку действующий закон связывает ответственность за кредитный обман с причинением крупного ущерба, следует особое внимание уделить установлению причинной связи между деянием (незаконным получением кредита и льготных условий кредитования) и последствием в виде крупного ущерба. Для этого преступления характерна сложная причинно-следственная связь. С одной стороны, обман должен быть существенным условием, повлиявшим на принятие решения о предоставлении кредита. С другой - именно незаконное получение кредита должно причинить крупный ущерб, т.е. причинная связь необходима не только между предоставлением кредита и крупным ущербом, но и между обманом и крупным ущербом, т.к. ущерб должен быть следствием именно незаконного получения кредита. В противном случае состав преступления отсутствует, случайное причинение ущерба не может быть квалифицировано по ст. 176 УК (напр., лицо получило кредит путем обмана относительно целей, на которые намеривалось расходовать кредит, однако не исполнило обязательства по иной причине, не связанной с нецелевым расходованием средств).
Крупный ущерб (превышающий 250 тыс. руб.) исчисляется с учетом как утраченного имущества, так и неполученных доходов (в отличие от мошенничества, где размер хищения определяется стоимостью похищенного). Если при мошенничестве обязательство возникает не из договора, а из причинения вреда и ущерб по общему правилу причиняется в виде утраты имущества (договорное обязательство вовсе не возникает, и мошенник исполнять мнимый договор не обязан) <*>, то при кредитном обмане договор и обязательство существуют до момента причинения крупного ущерба (хотя сделка и является оспоримой). В момент причинения крупного ущерба (независимо от того, оспорена сделка или нет) договорное обязательство трансформируется в деликтное (возмещение ущерба, причиненного преступлением) в части неисполненного обязательства и невозмещенных убытков.
--------------------------------
<*> Он должен лишь возместить ущерб, причиненный преступлением. При мошенничестве договор не имеет места, т.к. нет взаимного волеизъявления сторон. Воля мошенника направлена не на вступление в обязательство, а на хищение чужого имущества.
Понимание субъективной стороны кредитного обмана вызывает в правоведении значительные сложности. Очевидно, что для этого преступления необходимо желание получить кредит путем обмана. Вместе с тем это не означает того, что кредитный обман возможен только с прямым умыслом. Дело в том, что в законе данный состав преступления сконструирован как материальный (искусственный материальный состав). Поэтому принципиальное значение для определения формы вины имеет субъективное отношение не к факту получения кредита путем обмана, а к факту причинения крупного ущерба, указанного в законе в качестве последствия преступления. Для кредитного обмана не характерно ни желание, ни предвидение неизбежности причинения ущерба. Если лицо, получая кредит, не намерено его возвратить - содеянное образует состав не кредитного обмана, а более опасного преступления (мошенничества). При кредитном обмане лицо намерено исполнить обязательство, что исключает прямой умысел, направленный на причинение ущерба. При должном исполнении обязательства (даже если при вступлении в обязательство лицо прибегло к обману) никакого ущерба кредитору причинено не будет, более того, он получит имущественную выгоду в виде процентов. Если предположить, что для этого преступления характерен прямой умысел, направленный на причинение ущерба (предвидение неизбежности ущерба), то криминализация кредитного обмана становится бессмысленной, т.к. по существу превратится в смягчение ответственности за наиболее опасные виды мошенничества. Кроме того, при таком толковании закона неясно, почему законодатель указал на обман относительно "хозяйственного положения либо финансового состояния". Ведь мошенничество возможно и при весьма благоприятном "хозяйственном положении либо финансовом состоянии", когда лицо, получая кредит, просто не намерено исполнить обязательство.
Можно предположить, что ущерб в данном преступлении причиняется не в связи с неисполнением обязательства, а в связи с иными обстоятельствами. Например, чем выше коммерческий риск, тем выше должна быть плата (проценты) за кредит. Поэтому получение кредита, сопряженное с обманом относительно обстоятельств, характеризующих коммерческий риск, всегда связано с причинением ущерба в виде упущенной выгоды от занижения платы за кредит. Другая подобная же трактовка: ущерб причиняется потенциальным добросовестным должникам, которым отказано в кредите в связи с исчерпанием кредитных ресурсов. Все эти предположения не выдерживают критики, т.к. исключают вменение наиболее типичного и объективно опасного ущерба, причиняемого в результате неисполнения обязательства. Все виды ущерба, кроме ущерба от неисполнения обязательства, не могут рассматриваться в качестве причиненных в результате кредитного обмана, здесь имеет место не причинная связь, а случайность. Например, с одной стороны, кредитор не всегда увеличивает плату за кредит при увеличении коммерческого риска (принципиальное значение имеет состояние рынка, объем кредитных ресурсов и другие обстоятельства). С другой стороны, потенциальный должник может не иметь ни намерения, ни возможности уплатить такую повышенную плату. Сложно представить и ситуацию, когда ущерб причиняется третьему лицу, добросовестному потенциальному кредитору, которому отказано в кредите в связи с исчерпанием кредитных ресурсов. В этом случае кредитные ресурсы должны быть исчерпаны в рамках мирового хозяйства, кроме того, сам по себе отказ в кредите никакого ущерба не причиняет <*>.
--------------------------------
<*> Даже в гражданском праве России такие виды "ущерба" ущербом не считаются. Сложившаяся в цивилистике доктрина исключает возмещение "абстрактных убытков", да и в международном коммерческом обороте "абстрактные убытки" возмещаются лишь в случае, когда они возникают в связи с неисполнением обязательства. Наиболее радикальной концепцией, обосновывающей прямой умысел при кредитном обмане, является следующая: 1) следует различать качественные и количественные характеристики преступного вреда; 2) прямой умысел устанавливается в отношении качественных признаков вреда, по отношению к количественным признакам презюмируется "неконкретизированность" умысла; 3) при кредитном обмане умысел направлен на причинение неизбежного ущерба в виде поставления в опасность имущественных интересов кредитора; 4) при этом субъективное отношение к причинению "крупного ущерба" не имеет существенного значения для квалификации содеянного. Представляется, что с такой трактовкой субъективной стороны кредитного обмана нельзя согласиться. Прежде всего нельзя смешивать "поставление в опасность" и реально причиненный "ущерб". Кроме того, такая концепция не в полной мере соответствует закрепленному в УК РФ принципу вины, запрету объективного вменения.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 170; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!