Глава 2. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА 5 страница
--------------------------------
<*> При жестком проведении принципа "изъятия выгод от преступления" подлежат изъятию, напр., авторские гонорары, полученные преступником за описание своих преступлений в произведениях литературы.
Не заменяет уголовной ответственности юридических лиц и их административная ответственность. Невозможно объяснить, напр., почему юридическое лицо несет административную ответственность за малозначительный проступок, однако избегает ответственности за серьезное преступление. Кроме того, упрощенное административное производство не всегда соответствует суровости санкций и социально-этическому значению процесса. Так, применение административных мер может повлечь несостоятельность крупной организации и тем самым неблагоприятные последствия для тысяч акционеров и работников этой организации, убытки каждого из которых могут превысить максимальный размер штрафа, установленный УК. Почему же эти люди лишены уголовно-процессуальных гарантий защиты их прав и законных интересов? Нельзя не обратить внимание и на тот факт, что чрезмерные полномочия административных чиновников создают почву для известных злоупотреблений. Кроме того, нередко в административном производстве решение по сложным вопросам права должно принимать лицо, вовсе не имеющее юридического образования, лицо, в качестве представителя исполнительной власти (функции которой далеко выходят за рамки правоохранительной) заинтересованное в исходе дела (речь идет не о личном, а о бюрократическом ведомственном интересе), лишенное той независимости и беспристрастности, которые определяют статус и деятельность судьи в уголовном процессе. Единственным преимуществом административной ответственности юридических лиц в сравнении с их уголовной ответственностью является дешевизна, простота и быстрота производства. Однако всегда ли эта дешевизна, простота и быстрота оправданна? Не является ли во многих случаях уголовная ответственность юридических лиц меньшим злом, чем их административная ответственность? <*>
|
|
|
--------------------------------
<*> Важно отметить, что в научной литературе даже тех стран, где уголовная ответственность юридических лиц отвергается по принципиальным основаниям (напр., в связи с сомнениями относительно ее соответствия конституциям), в долгосрочной перспективе указывается на неизбежность введения уголовной ответственности юридических лиц ввиду невозможности эффективного решения упомянутых проблем иными способами (см., напр.: Handbuch des Wirtschafts- und Steuerstrafrechts / Hrsg. von H.-B. Wabnitz, T. Janovsky. S. 47). В Европе эта тенденция ускоряется и в связи с деятельностью ЕС в области гармонизации хозяйственного уголовного права.
|
|
|
В российском праве названные проблемы пока еще ждут своего решения. Так, нормы об изъятии выгод, полученных в результате преступления, российскому праву неизвестны, и, напр., денежные средства, которые организация сэкономила на охране труда своих работников, остаются в ее распоряжении. Вряд ли можно признать обоснованным и отказ от уголовной ответственности юридических лиц. Идея невозможности вины юридического лица обоснованна только применительно к одному из течений в католическом каноническом праве. Преступление понимается в качестве греха, а юридическое лицо - в качестве фикции. Юридическое лицо лишено души и не может согрешить, следовательно, его нельзя упрекнуть и в совершении преступления <*>. Практическая несостоятельность подобных теорий с очевидностью была показана еще Ч. Беккариа. Священное Писание также не обещает построения людьми Царства Божия на земле, категория "греха" является религиозно-этической, но не правовой.
--------------------------------
<*> Не выдерживает критики и отрицание уголовной ответственности юридических лиц в рамках "классической" школы уголовного права (А. Фейербахом и др.). В качестве основного аргумента приводилось то обстоятельство, что в качестве действий юридического лица можно рассматривать лишь те действия, которые совершены в строгих рамках устава юридического лица, которые не могут быть противоправными. Все же противоправные действия, в т.ч. и совершенные лицами, выполняющими управленческие функции в организации, нельзя, следовательно, рассматривать в качестве действий юридического лица. Вместе с тем как в гражданском, так и в административном праве однозначно признается возможность правонарушений со стороны юридических лиц. Та теория юридического лица, на которой основана упомянутая концепция, отвергнута в цивилистике, поэтому и в уголовном праве неуместно на нее ссылаться.
|
|
|
В современном российском праве (напр., в праве гражданском) известна вина юридического лица, которая понимается как вина работника, совершившего деяние в связи с осуществлением своих функций в организации. Нет причин отрицать и принципиальную возможность установления вины организации в уголовном праве. Тому обстоятельству, что вина организации имеет некоторые особенности в сравнении с виной человека, нельзя придавать принципиальное значение - эти особенности, напр., можно указать в тексте закона. Единственная реальная проблема уголовной ответственности юридических лиц связана не с принципом вины, а с принципом личной ответственности. Дело в том, что в результате привлечения организации к уголовной ответственности страдают, напр., ее акционеры и работники, не совершившие ничего предосудительного. Однако нельзя не учитывать, что те неблагоприятные последствия, которые наступают в результате осуждения юридического лица в отношении заинтересованных в его благосостоянии третьих лиц, вовсе не входят в содержание уголовной ответственности и, следовательно, не нарушают уголовно-правового принципа личной ответственности. Это лишь неизбежные негативные издержки применения права, которые сродни, напр., неблагоприятным последствиям осуждения человека для членов его семьи. Российское государство уже однозначно определило свое отношение к этим издержкам, предусмотрев административную ответственность юридических лиц и ряд иных норм, по существу являющихся нормами об административной ответственности <*> юридических лиц. Кроме того, нельзя говорить об абсолютной безупречности поведения акционеров. Они имели право участвовать в управлении организацией, участвовали в распределении прибыли (в т.ч. и от незаконной деятельности), инвестировали средства в организацию, занимающуюся незаконной деятельностью. Даже при отсутствии вины их убытки сродни тем убыткам, которые в соответствии со ст. 401 ГК без вины несет предприниматель за неисполнение им своих обязательств. Существуют и правовые механизмы, способствующие устранению и смягчению упомянутых издержек. Например, вина организации может быть поставлена в строгую зависимость от вины конкретного физического лица, действующего в ее интересах <**>. Уголовная ответственность юридического лица (в отличие от гражданской) может быть установлена в случае совершения деяния не любым его работником, а только таким работником, который выполняет в организации управленческие функции (в английском праве это соответствует доктрине "идентификации" <***>).
|
|
|
--------------------------------
<*> Например, незавидным является фактическое положение клиента и добросовестных работников банка, лишенного лицензии.
<**> Сегодня это правило несколько устарело. Например, в праве США существует доктрина "агрегации" (см. United States v. Bank of England 821 F. 2d 844 (1st Cir. 1987)), в соответствии с которой элементы mens rea могут быть рассредоточены в сознании нескольких человек, работников, агентов или должностных лиц компании. В этом случае уголовная ответственность компании может не сопровождаться ответственностью физических лиц, т.к. mens rea в полном объеме не присутствует ни в чьем индивидуальном сознании. Доктрина "агрегации" нашла отражение и в австралийском УК. В английской судебной практике эта теория отвергнута (HM Coroner for East Kent ex p Spooner (1989) 88 Cr App Rep 10).
<***> В соответствии с этой доктриной некоторые работники компании ввиду важности своего положения могут быть "идентифицированы" как часть компании, поэтому их вина может рассматриваться в качестве вины компании (см. Tesco Supermarkets Ltd. v. Nattrass (1972) AC 153). Первоначально в основание этой доктрины легла органическая теория юридического лица, в соответствии с которой компания, как и физическое лицо, имеет свои органы, в частности мозг, которым являются лишь некоторые ее работники, "руководящий разум и воля компании". Вина рядовых работников (рук) в этом смысле не рассматривается в качестве вины компании. В смысле этой доктрины сложно отграничить "руководящий разум и волю компании" от прочих работников. В практике вопрос о важности должности решается по-разному. В частности, если компания не установила "адекватных процедур безопасности", может быть признано, что тем самым она предоставляет широкие права рядовым работникам, действия которых могут рассматриваться в качестве действий компании (см. Seaboard Offshore Ltd. v. Secretary of State for Transport (1993) 3 All ER 25). Противоположна доктрине "идентификации" теория "дополнительной ответственности" (vicarious liability). В соответствии с этой теорией корпорация несет ответственность не за свою вину, а ответственность без вины, дополнительную к ответственности ее работников (в т.ч. и рядовых), действующих в ее интересах. Эта доктрина характерна для права США. В Великобритании она признается только в отношении преступлений "строгой ответственности" (в отношении которых возможна ответственность без вины). В остальных случаях наряду с виной работника должна быть установлена и вина корпорации (в смысле теории "идентификации"). В качестве альтернативной модели применительно к упомянутым теориям британской Комиссией по реформе уголовного права предложена теория "неудовлетворительного управления" (management failure), которая нашла отражение в проекте специальной нормы об убийстве, совершенном корпорацией (corporate mans-laughter, Law Com. No. 237). "Неудовлетворительным" управление признается в случае, если оно упало "далеко ниже того, чем это можно разумно ожидать от корпорации в сложившейся ситуации". В этом предложении Комиссии отражена и другая идея, суть которой в признании целесообразности создания специальных норм о "корпоративных преступлениях" (в противоположность ранее реализованной идее распространения ответственности корпораций на "общие" преступления). Другой альтернативой является концепция "корпоративной вины" (corporate mens rea), предложенная в научной литературе. Концепция эта исходит из того, что юридическое лицо является фикцией, поэтому и вину юридического лица следует рассматривать в качестве фикции. Такой подход развязывает руки в определении признаков корпоративной вины, в частности большое внимание уделяется "общей политике и практике корпорации", "корпоративной культуре" (напр., в УК Австралии). В данной теории большое значение приобретает субъективная судейская оценка деятельности корпорации, хотя предложены и некоторые объективные признаки вины. В частности, большое значение придается наличию у корпорации Программы корпоративного соответствия (Corporate Compliance Programme - CCP) и добросовестному ее осуществлению. CCP - это корпоративная программа, направленная прежде всего на ознакомление работников корпорации с законодательством, регламентирующим их деятельность. CCP как "эффективная программа предупреждения и выявления нарушений закона" в соответствии с установленными в США правилами назначения наказания корпорациям (Guidelines for the Sentencing of Organisations) влечет смягчение наказания. Учитывается она (точнее, ее отсутствие) наряду с другими обстоятельствами и при установлении вины.
б) Уголовная ответственность физических лиц за нарушение запретов и предписаний, адресованных юридическим лицам
Вопрос о том, какое физическое лицо должно нести уголовную ответственность за нарушение хозяйственно-правовых норм организацией, в российском правоведении остается сложным и дискуссионным. Например, ст. 178 УК предусматривает ответственность, в частности, за установление монопольно высоких или монопольно низких цен, не раскрывая при этом признаков субъекта преступления. Хозяйственное законодательство адресует этот запрет "хозяйствующим субъектам" (организациям, предпринимателям, группам), занимающим доминирующее положение на рынке. Вопрос о том, кто конкретно должен нести уголовную ответственность за такие действия, может быть уяснен только путем толкования закона. Представляется, что совершить преступление, в определении признаков объективной стороны которого закон указывает на действия организации, может по общему правилу любое лицо, действующее в интересах соответствующей организации. В качестве исключения из общего правила можно рассматривать преступления, совершаемые путем "простого бездействия". В этом случае к ответственности может быть привлечено только такое лицо, на которое прямо возложена правовая обязанность совершить действие.
В правоведении предложены и иные решения этого вопроса. В частности, широко распространено мнение, что если диспозиция статьи Особенной части УК указывает на какое-либо действие организации, то уголовную ответственность за это действие несет только ее руководитель <*> (далее - теория руководителя). Действительно, руководитель представляет организацию, является ее исполнительным органом, а "юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы" (ст. 53 ГК). Однако это относится лишь к договорным обязательствам. Преступление же (как причинение вреда) является основанием деликтного обязательства. В деликтных же обязательствах организация несет ответственность за любого из своих работников (в широком смысле слова), в т.ч. и тогда, когда тот превышает свои полномочия (ст. 1068 ГК). Соответственно, действия любого работника, совершенные при осуществлении им своих функций в организации, можно рассматривать в качестве действий организации.
--------------------------------
<*> Такое понимание проблемы нашло отражение и в некоторых статьях УК, где руководитель организации определен в качестве специального субъекта преступления (ст. 176, 177, 189, 193, 195 - 197 УК). Такое законодательное решение представляется казуистичным, поскольку все указанные деяния могут быть совершены не только руководителем организации, но и любым иным лицом, действующим в интересах организации. При этом руководитель может быть "невиновным агентом" либо и вовсе может ничего не знать о содеянном - опасность деяния от этого нисколько не уменьшается.
Правило, закрепленное в ст. 1068 ГК, таким образом, позволяет признавать в качестве субъекта преступления, совершенного с нарушением норм, адресованных организации, любого работника этой организации, в том широком смысле слова, который вкладывает в это понятие гражданское право (далее - теория работника). В частности, в качестве работника можно понимать: 1) работника в узком смысле слова, т.е. лицо, действующее в пользу организации на основании трудового договора (напр., руководитель организации, ее подразделения); 2) лицо, действующее в пользу организации на основании гражданско-правового договора (напр., аудитор, который ведет по договору с организацией бухгалтерский учет); 3) лицо, действующее в пользу организации на основании нормативно-правового и распорядительного акта (напр., арбитражный управляющий); 4) лицо, действующее в пользу организации на основании акта организации (напр., член правления АО); 5) действующего в пользу организации участника (акционера, члена, учредителя) организации (общества, товарищества, кооператива и др.) <*>.
--------------------------------
<*> Такой подход к решению этого вопроса находит поддержку и в судебной практике, напр. в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 4 июля 1997 г. "О некоторых вопросах применения судами Российской Федерации уголовного законодательства об ответственности за уклонение от уплаты налогов". В соответствии с п. 10 этого Постановления к ответственности за уклонение от уплаты налогов с организации (ст. 199 УК РФ) могут быть привлечены не только руководитель организации, но и "главный (старший) бухгалтер, лица, фактически выполняющие обязанности руководителя и главного (старшего) бухгалтера, а также иные служащие организации-налогоплательщика, включившие в бухгалтерские документы заведомо искаженные данные о доходах или расходах либо скрывшие другие объекты налогообложения".
Автор данной книги первоначально придерживался "теории работника", основные положения которой были сформулированы им в 2001 г. <*> Однако дальнейшие исследования вопроса привели к сомнениям в правильности этой теории. "Теория работника" имеет те же недостатки, что и "теория руководителя", хотя и менее выраженные. Дело в том, что деяние, запрещенное хозяйственным или финансовым законодательством в отношении организации, может быть совершено в пользу этой организации любым лицом, а не только ее руководителем или работником. При этом опасность содеянного не уменьшается. Важно, чтобы лицо действовало в интересах организации, в ее пользу <**>, фактически выполняло определенные функции в отношении организации (независимо от наличия правовой обязанности выполнять эти функции) (далее - теория функциональной связи). Например, в соответствии со ст. 6 ФЗ "О бухгалтерском учете" руководитель организации может вести бухгалтерский учет лично, либо учредить бухгалтерскую службу, либо нанять бухгалтера, либо заключить гражданско-правовой договор с аудитором, иным специалистом или специализированной организацией. Однако в практике встречаются ситуации, когда руководитель небольшой организации формально решает вести учет лично, полагаясь на помощь сведущих лиц, не имеющих какой-либо правовой связи с организацией. Ведение бухгалтерского учета может быть поручено, напр., родственнику руководителя. В случае уклонения от уплаты налога с организации ответственность неосведомленного о содеянном руководителя исключается ввиду отсутствия вины. В силу теорий "руководителя" или "работника" следует исключить и ответственность фактического виновника. Однако эти теории не основаны на уголовном законе, который не определяет признаки специального субъекта этого преступления. Участника современных хозяйственных отношений нельзя рассматривать в качестве чиновника. Такой подход, нашедший выражение в советской доктрине "хозяйственно-должностных преступлений", совершенно неприемлем в условиях рыночной экономики, движущей силой которой является не властное распоряжение государства, а частный интерес. Формальное ограничение круга "работников" в гражданском праве имеет своей целью ограничить ответственность организации за действия третьих лиц, идентифицировать "причинение вреда" в качестве "причинения вреда, обязанность возмещения которого возложена на организацию". В уголовном праве такая "идентификация" имеет смысл только применительно к вопросу об уголовной ответственности юридических лиц, однако бессмысленна при определении круга физических лиц, подлежащих ответственности в связи с нарушением правил, регулирующих хозяйственные отношения с участием организаций <***>.
--------------------------------
<*> Уголовное право Российской Федерации: Особенная часть / Под ред. А.И. Рарога. М.: Юристъ, 2001. С. 196 - 197.
<**> Категории "польза" и "интерес" тут понимаются не в общесоциальном значении, а в том смысле, который вкладывает в них уголовный закон, когда говорит о хищении в пользу виновного или других лиц, о пользе взяткодателя (ст. 290 УК), об "интересах дающего" при коммерческом подкупе.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 208; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!