Война с заключенными-поляками
13 августа 1940 года распорядок дня в Маутхаузене был нарушен, когда двое заключенных-поляков, Виктор Лукавский и Франк Капацкий, сумели бежать из «малого» лагеря Гузен. Случаи побегов до сих пор были довольно редкими, и охранники, недосчитавшись двух человек, сильно возмутились. В качестве коллективной меры наказания всех 800 заключенных (почти все поляки) заставили бегом переносить тяжелые камни в каменоломне. Тех, кто не выдерживал, избивали лагерные капо и эсэсовские охранники. После возвращения в лагерь по окончании работ всех продержали целую ночь без еды стоящими навытяжку. Итог дня: 13 августа 1940 года в «малом» лагере Гузен умерло 14 заключенных-поляков. Двоих сбежавших тоже ждала трагическая участь – несколько дней спустя их поймали, доставили в лагерь и там забили до смерти[1363].
Сначала новый подлагерь Гузен предназначался «для перевоспитания» заключенных из Польши. Первый транспорт с 1084 поляками прибыл туда 25 мая 1940 года в день официального открытия лагеря. За ним последовали и другие. В целом приблизительно 8 тысяч поляков, многие из них представители польской интеллигенции, прибыли туда в конце весны и летом 1940 года, главным образом из других лагерей – Дахау и Заксенхаузена. К концу года в Гузене погибло свыше 1500 человек. Ежемесячная смертность там достигала 5 %[1364]. За этим адом надзирал лагерфюрер Карл Хмелевски. Получив специальность резчика по дереву в Гессене, Хмелевски еще в 1932 году вступил в ряды СС после того, как во время Великой депрессии ему пришлось распроститься со своей мастерской. Хмелевски взяли на одну из должностей в личном штабе рейхсфюрера СС Гиммлера, и летом 1935 года 35-летний Хмелевски вступил в части охраны. Первые уроки он получал в Колумбия-Хаус у Карла Отто Коха, одного из непревзойденных мастеров по части изуверства, а на следующий год его перевели в Заксенхаузен на повышение. Звездный час Хмелевски пришелся на 1940 год, когда его направили в Гузен, где он получил в подчинение 60 охранников. За период его «правления» до конца 1942 года в лагере Гузен погибло около 50 % заключенных. Здоровяк Хмелевски натаскивал подчиненных в том, как избивать заключенных палками, дубинками, пороть их плетьми, пинать ногами и, наконец, как их убивать. Его навыки не могли не произвести впечатление на начальство, включая даже коменданта Маутхаузена Франца Цирайса, на все лады расписывавшего «подчеркнутую суровость» Хмелевски[1365].
|
|
|
Чреватое смертельной опасностью насилие преследовало поляков и в других концлагерях – число погибших польских заключенных резко увеличилось в 1940–1941 годах. В Заксенхаузене тысячи поляков были изолированы в небольшом лагере, очищенном от евреев и известном как «польский карантинный лагерь», где до поляков томились заключенные-евреи[1366]. Жестокий террор не обошел стороной и «малые» лагеря. После побега польского заключенного из Флоссенбюрга летом 1941 года лагерная охрана заставила остальных поляков трое суток простоять по стойке смирно на плацу для перекличек без пищи. Вероятно, эта экзекуция стала самой продолжительной в истории системы концентрационных лагерей. Часть заключенных, не выдержав нагрузки, падали без сознания, после чего лагерные капо вставляли им в глотки шланг и пускали воду под напором[1367].
|
|
|
Но ни в одном из других лагерей насилие эсэсовцев в отношении заключенных-поляков не было настолько зверским, как в Освенциме, где в 1940–1941 годах поляки составляли значительное большинство заключенных. Численность заключенных неумолимо поползла вверх, а вслед за ней и смертность. Лагерная повседневность Освенцима вряд ли существенно отличалась от таковой в других концлагерях: изнурительные и нередко бессмысленные работы, бесконечные переклички, голод, болезни и антисанитария. «В лагере ты живешь по принципу – день прожит, ну и ладно… До завтра бы дожить», – вспоминал Веслав Келар[1368]. За первые 12 месяцев в Освенциме погибло несколько тысяч мужчин-заключенных, и ситуация с каждым днем ухудшалась. За три месяца – с 7 октября по 31 декабря 1941 года бюрократы из СС зафиксировали 2915 тел заключенных, отправленных в лагерный морг, а оттуда в крематорий[1369].
|
|
|
Злоба эсэсовцев распространялась и на другие категории заключенных, кроме поляков и евреев. В первые годы войны жертвами жестокого обращения в лагере нередко становились и немецкоговорящие цыгане. Это происходило отчасти вследствие укоренившихся среди эсэсовцев предрассудков (Рудольф Хёсс, например, был убежден, что в детстве цыгане пытались его похитить). Осенью 1939 года в Бухенвальд доставили приблизительно 600 австрийских цыган из Дахау. Они столкнулись с ужасными условиями содержания и голодом, в результате около 200 цыган умерло уже в первую зиму. Многие из них страдали от тяжелых обморожений, этим людям требовалась ампутация конечностей. Когда их доставили в лагерный лазарет, эсэсовские костоправы без колебаний впрыскивали им яд. «Никто из моих товарищей больше не согласится лечь в лазарет – оттуда не возвращаются, – говорил один молодой заключенный другому такому же заключенному, – не сомневаюсь, что все мы, цыгане, погибнем в Бухенвальде»[1370].
|
|
|
В качестве объектов для «особой обработки» эсэсовцы выбирали и политических противников. В первой половине 1941 года значительное большинство только что прибывших в «малый» лагерь Гузен 237 заключенных были участниками гражданской войны в Испании. Эти узники быстро снискали среди своих собратьев по лагерю репутацию людей бесстрашных и сплоченных. Что лишь подтверждало опасения эсэсовцев – те рассматривали их как грозных и закаленных в боях врагов и, соответственно, избирали для них самые жестокие наказания. В 1941 году в Маутхаузене погибло без малого 60 % заключенных, принадлежавших к числу «красных испанцев». Многие из этих 3046 жертв нашли свою смерть в каменоломнях. Узников ежедневно заставляли взбираться на крутые подъемы с огромными блоками гранита на спинах, и эта картина напомнила одному из оставшихся в живых заключенных «бесконечно длинное кладбище», как писал он впоследствии[1371].
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 335; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!