ГЛАВА 2. СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ РАЗВИТИЯ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИХ МЕТОДИК РАССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ 4 страница
Дальнейшее усложнение следственной практики настоятельно требовало дальнейшего научно-практического ее обеспечения.
Говоря о работах этого периода, следует особо выделить ныне несправедливо забытое (к сожалению, забытое полностью) сочинение Д. Долгова «Основные формы уголовных следствий, вообще принятые при их производстве» (СПб., 1846) – фактически первую отечественную работу по криминалистике!
Эта небольшая по объему, но значительная по содержанию и обогнавшая свою эпоху книга полностью посвящена вопросам организации расследования преступлений, а по количеству содержащихся в ней тактических и методических криминалистических рекомендаций она не имеет себе равных среди произведений того времени.
В работе, имеющей ярко выраженный доктринальный характер, раскрываются взгляды автора, имеющего большой практический опыт следственной работы, по всем вопросам следственной практики той эпохи.
В четвертой, наиболее значительной по объему, главе «Формы самого производства уголовных следствий, по разным родам преступлений»[45] автор детально рассматривает вопросы тактики проведения отдельных следственных действий («общих форм производства следствия»), перемежая рассмотрение этих вопросов с изложением особенностей расследования отдельных видов преступлений (составления подложных актов, убийств, растления, нанесения побоев, ран и увечий, похищения чужой собственности, притоносодержательства, раскольнической деятельности, умышленного уничтожения беременности).
|
|
|
В книге приводится большое количество других криминалистических рекомендаций, относящихся к особенностям расследования различных категорий преступлений.
Книга Д. Долгова – это уже не тематически подобранные извлечения из законодательства той эпохи и не комментарий к ним, не теоретическое исследование вопросов уголовного судопроизводства, перемежающееся с дачей отдельных рекомендаций криминалистического характера.
Это настоящее криминалистическое пособие для практической деятельности следователей и других чинов полиции того времени.
Вопросы расследования отдельных категорий преступлений затрагиваются и в других работах этого периода.
Так, в уже упоминавшейся работе Е.Ф. Колоколова приводятся тематически скрупулезно подобранные законоположения, относящиеся к расследованию смертоубийства и отравления, подлога в акте, злонамеренного банкротства и похищения[46].
Также автор приводит и по тому же принципу подобранные положения, касающиеся особенностей производства предварительного следствия в разных местностях (Санкт-Петербурге, Москве, губернских и уездных городах, на территориях земств, в казенных и помещичьих селениях)[47], - своего рода прообраз особенных методик расследования преступлений в зависимости от места их совершения.
|
|
|
В конце 1840-х годов выходит сочинение председателя Вятской палаты уголовных и гражданских дел Н.К. Калайдовича «Указания для производства уголовных следствий» (СПб., 1849; Изд. 2-е. СПб., 1850).
В данной работе автором приводятся дельные рекомендации по тактике производства различных следственных действий (осмотр, обыск и выемка, допрос обвиняемого и свидетелей и др.), причем качество изложения материала таково, что многие из приводимых рекомендаций зачастую совпадают, чуть ли не текстуально, с рекомендациями из современных учебников и учебных пособий по криминалистике.
Н. Калайдовичем также приводятся рекомендации методико-криминалистического характера по вопросам особенностей производства осмотра при расследовании различных категорий преступлений (убийств, изгнания или умервщления плода, повреждения здоровья, растления и изнасилования, мужеложства и скотоложства)[48].
Постепенно совершенствовалась организация расследования преступлений, чему немало способствовал центральный аппарат МВД Российской империи, разрабатывавший различные правила и предписания по разным вопросам расследования отдельных категорий преступлений.
|
|
|
Дореформенное русское уголовное судопроизводство отводило косвенным доказательствам – уликам - весьма незначительную роль, что было характерно для процесса, носившего по существу инквизиционный характер. Однако к середине XIX века несовершенство лежащей в основе судопроизводства теории формальных доказательств все чаще обращало на себя внимание процессуалистов. Известную роль в критике этой теории играла и развивающаяся практика использования вещественных доказательств, чему способствовали достижения, в первую очередь, судебной медицины и химии[49].
Увеличение значимости вещественных доказательств в уголовных делах привело к появлению, как уже отмечалось, первых рекомендаций по работе с ними.
Так, например, давался совет «найденные инструменты, орудия и вещи, могущие служить доказательством или объяснением наступившего случая, должно нумеровать, тщательно укладывать и если можно опечатать и приобщить к делу точной их описью»[50].
Серьезными ударами по теории формальных доказательств стали написанная для получения ученой степени доктора юридических наук монография профессора Дерптского университета А.С. Жиряева «Теория улик» (1855) и работа В.Д. Спасовича «О теории судебно-уголовных доказательств в связи с судоустройством и судопроизводством» (1861), в основу которой были положены публичные лекции, прочитанные автором в Санкт-Петербургском университете.
|
|
|
В данных работах было показано значение косвенных доказательств для расследования преступлений.
О недостатках существующей системы уголовного судопроизводства того времени говорили и другие русские ученые-юристы[51].
Однако пересмотр положений теории формальных доказательств, сдерживающих развитие научных рекомендаций по организации расследования преступлений, мог состояться только в условиях реформирования всего судоустройства и судопроизводства, что, впрочем, не заставило себя долго ждать.
Так в дореформенный период появлялись первые теоретические и практические знания, необходимые для организации расследования некоторых категорий преступлений.
Это был этап возникновения первых, несистематизированных рекомендаций по организации расследования отдельных категорий преступлений.
Развитие методико-криминалистических рекомендаций в послереформенный период (до 1917 года). 8 июня 1860 г. последовал императорский указ об отделении следственной части от полиции и назначении для производства следствий о преступлениях особых чиновников - судебных следователей.
Общие положения о производстве следствий и правила производства следственных действий были изложены в «Наказе судебным следователям» от 8 июня 1860 г[52].
8 июня 1860 г. также был издан «Наказ полиции о производстве дознания по происшествиям, могущим заключать в себе преступление или проступок»[53].
Чины полиции отныне были обязаны заниматься производством дознания и содействовать судебным властям в отправлении уголовного правосудия. Сущность же дознания, в основном, заключалась в собирании сведений, необходимых для удостоверения в том, что происшествие, соединенное с преступлением, действительно имело место. В этих целях полиция имела право исследовать место преступления, проводить некоторые следственные действия (осмотры, освидетельствования, обыски, выемки и т.д.). По прибытии судебного следователя полиция передавала ему все производство и прекращала свои действия по следствию до получения особых о том поручений.
В соответствии с «Наказом полиции…» следственные действия полицейскими чинами проводились согласно предписаниям «Наказа судебным следователям».
Принятые вскоре за этим в 1864 г. реформаторские судебные уставы в общих чертах сохранили порядок производства следствий, указанный законом от 8 июня 1860 г.
Деятельность следователя, оставаясь инквизиционной с точки зрения конечной ее цели, осложнилась стремлением противоположного характера, а именно желанием провести и на предварительном следствии принцип состязательного начала, с сообщением органам следственной власти судейского беспристрастия[54].
Таким образом, реформа уголовного судоустройства и судопроизводства была вызвана вполне объективными причинами, хотя делались попытки приписать заслугу ее проведения исключительно Александру II и его приближенным[55].
Так после 1864 г. в России рухнула система формальных доказательств, которая просуществовала в ней дольше всех в Европе. На смену системе формальных доказательств в российское законодательство пришла использовавшаяся с конца XVIII в. в Западной Европе новая система - «свободной оценки уголовных доказательств» - система оценки всех собранных по делу фактических данных. Сущность ее заключалась в том, что судья полностью свободен в оценке всевозможных уголовных доказательств и выносит приговор по велению своей совести[56].
В этот период времени в уголовно-процессуальной науке происходит закономерно обусловленный всплеск интереса к проблеме собирания и исследования косвенных доказательств, а также к средствам и методам этой деятельности.
Так же, как и на первом этапе развития системы криминалистических методических рекомендаций (в первой половине XIX в.), уголовно-процессуальная наука во многом способствовала развитию криминалистических знаний и в послереформенный период.
Многие работы по теории уголовного процесса и организации судопроизводства и полицейской деятельности второй половины XIX – начала XX вв. содержат различные криминалистические рекомендации по использованию научно-технических средств, тактике отдельных следственных действий, и методико-криминалистические рекомендации.
Уже в первой послереформенной работе по уголовному процессу известного русского процессуалиста А.А. Квачевского «Об уголовном преследовании, дознании и предварительном исследовании преступлений по судебным уставам 1864 года», имеющей подзаголовок «Теоретическое и практическое руководство», состоящей из трех частей, изданных в Санкт-Петербурге в 1866, 1867 и 1869 гг., значительное место уделено приемам полицейского дознания и признакам, характеризующим различные способы совершения преступлений и личность преступника.
«Внимательное наблюдение над лицами и вещами, служившими предметом преступления, - писал А.А. Квачевский, - открывает доступ к получению многих сведений, наводящих на прямое или косвенное заключение, кого можно считать виновником»[57].
Обосновывая это утверждение, А.А. Квачевский замечает, что «одним из лучших указателей на известное лицо служат следы его пребывания на месте преступления, они бывают весьма разнообразны: следы ног, рук, пальцев, сапог, башмаков, лошадиных копыт, разных мелких вещей, принадлежащих известному лицу»[58].
Описывая «знаки» взлома при кражах (самых распространенных преступлениях того времени), позволяющие сделать предположения об особенностях личности преступника, автор приходит к выводу о необходимости изучения способов этих преступлений, для того, чтобы получать «драгоценные сведения, поставляющие в известность о числе и особенных качествах лиц, склонных к преступным действиям, о разделении их на разряды по особенным способам совершения преступлений того или другого вида, по местностям и проч.»[59]
В этой связи далее, предвосхищая появление научной категории «криминалистическая характеристика преступления», А.А. Квачевский подробно описывает способы действий воров того времени[60].
Не менее тщательно описывает А.А. Квачевский и порядок действий при обнаружении трупа («мертвого тела»).
А.А. Квачевским описываются и приемы выполнения других следственных действий (освидетельствование, обыск, выемка, допрос, дознание чрез окольных людей), среди которых он впервые в отечественной литературе выделил группу первоначальных следственных действий: осмотр, освидетельствование, «розыскание внешних предметов преступления посредством обыска, выемки и собрания вещественных доказательств»[61].
Анализируя практику раскрытия преступлений своего времени («благодаря усилиям практики добываются такие данные, которые освещают темную дорогу в дознании и розыске»[62]), А.А. Квачевский приходит к выводу о том, что «недостаток подробных правил закона, имеющий свое разумное значение (для того, чтобы не стеснять полицию в выборах способов и форм ее деятельности – С.К.), приводит к необходимости особой инструкции, которая пополняла бы пробел законодательства, указывала бы на способ исполнения закона, устраняя недоумения и неправильные толкования его, наставляя мало сведущих исполнителей, но не стесняла бы их, так как правила инструкции могут изменяться по указанию опыта, данного случая, так как никакая инструкция не может предвидеть всех частностей и мелочей»[63].
Дальнейшее поступательное развитие знаний об организации расследования преступлений в рамках уголовно-процессуальных работ привело к появлению первых рекомендаций, посвященных вопросам, говоря современным языком, криминалистического обеспечения судебного следствия.
В работах того времени затрагивались, главным образом, такие моменты, как вопросы порядка ведения судебного следствия, оценки судом специальных знаний («мнений») и доказательственной силы фактов, тактики допроса участников процесса в суде, в том числе перекрестного, некоторые аспекты формулировки вопросов присяжным заседателям[64].
Говоря о широком распространении криминалистических знаний во второй половине XIX – начале XX вв. нельзя не упомянуть еще одну выдающуюся работу. Речь идет о «Практическом руководстве для судебных следователей, состоящих при окружных судах» известного русского процессуалиста П.В. Макалинского.
В работе приводятся разнообразные рекомендации общего характера по тактике всех известных следственных действий того времени, по порядку действий полиции до прибытия на место происшествия следователя, а также довольно подробно излагаются особенности действий полиции при обнаружении «мертвого тела убитого», а также даются рекомендации автора по порядку действий чинов жандармских полицейских управлений железных дорог по отношению к исследованию преступлений, происходящих на железной дороге.
Даче практических рекомендаций предшествует описание основных причин несчастных событий на железной дороге. Далее П.В. Макалинским излагаются довольно подробные рекомендации по осмотру пути, «машины» (паровоза), вагонов[65].
В этом же ряду практических пособий, адресованных следственным работникам, на наш взгляд, следует упомянуть, к сожалению, почти забытую работу «Практическое руководство для судебных следователей при окружных судах» М.А. Горановского.
В этом руководстве, пожалуй, впервые в отечественной литературе затрагиваются вопросы организации труда следователя и организации его рабочего места (камеры судебного следователя)[66], а также многие другие вопросы, касающиеся расследования преступлений того времени.
В теорию и следственную практику прочно входит понятие «безотлагательные[67] следственные действия», к числу которых относят осмотр, освидетельствование, обыск, выемку и формальные допросы обвиняемых и свидетелей[68].
Значительно изменившаяся в результате многочисленных реформ 60-70-х годов XIX века политическая и социально-экономическая обстановка в Российской империи, оживление и развитие товарно-денежных отношений, формирование рынка товаров, сырья, финансов и рабочей силы, миграционные процессы вели не только к росту преступности, но и появлению новых ее видов.
Все усложняющаяся следственная практика нуждалась в разнообразном методическом ее обеспечении.
Одной из форм методико-криминалистического обеспечения следственной деятельности стала публикация в этих целях материалов конкретных уголовных дел (как о преступлениях, предусмотренных давно известными в России составами, так и о преступлениях, появившихся недавно в связи с развитием новых экономических отношений в стране), квалифицированно расследованных наиболее опытными следователями. Их публикация осуществлялась в виде обособленных изданий, либо в виде приложений к «Журналу Министерства юстиции», обеспечивая, таким образом, свой определенный положительный вклад в формирование единообразной грамотной практики расследования других схожих уголовных дел[69].
Еще одной формой методико-криминалистического обеспечения следственной деятельности была рассылка циркуляров и инструкций МВД и Министерства юстиции, касающихся отдельных вопросов расследования определенных категорий преступлений[70].
Итак, вслед за усложняющейся следственной практикой все более стремительными темпами шло в рассматриваемый период времени и накопление криминалистических знаний, что впоследствии дало повод утверждать, что криминалистика как наука появилась лишь во второй половине XIX века[71].
Качественно новый толчок развитию криминалистических знаний в Европе и России дал капитальный труд австрийского юриста Ганса Гросса «Руководство для судебных следователей, чинов жандармерии и полиции», вышедший в русском переводе в Смоленске тремя выпусками в 1895 – 1897 гг. В 1908 г. в Санкт-Петербурге выходит 4-е издание этой работы под названием «Руководство для судебных следователей как система криминалистики». Достаточно сказать, что реальная криминалистика как отрасль юридических знаний началась после этой книги Г. Гросса.
Не вдаваясь в детальный разбор этого основополагающего для мировой криминалистики произведения, отметим, что вопросам деятельности по расследованию отдельных категорий преступлений в нем нашлось свое заметное место.
Этим вопросам посвящен заключительный раздел «D» труда Г. Гросса.
В главах XVI - XX своего труда Г. Гросс приводит отдельные советы, касающиеся расследования убийств, краж, мошенничества, поджогов, несчастных случаев на железной дороге, заводах.
Вопросы расследования отдельных категорий преступлений у Г. Гросса в систематизированные комплексы криминалистических рекомендаций еще не сведены, что, впрочем, никак не умаляет непреходящую значимость его труда.
В работе Г. Гросса приводится также большое количество рекомендаций по использованию научно-технических средств того времени и тактике проведения отдельных следственных действий, отражающих их специфику при расследовании определенных категорий преступлений.
Публикация труда Г. Гросса была доброжелательно встречена в научных кругах России и придала новый импульс развитию криминалистических знаний в стране[72].
Впрочем, «потребителями» знаний по искусству расследования преступлений являлись не только судебные следователи.
Весьма важную роль криминалистические знания играли и для чинов полиции, занимающихся практической деятельностью по раскрытию преступлений и дознанию.
В издаваемых в этой связи инструкциях чинам полиции значительное место уделялось вопросам тактики отдельных следственных действий (преимущественно осмотра, обыска и выемки, допроса) и порядку действий полиции по некоторым видам наиболее распространенных преступлений (преступлений против веры, преступлений духовных лиц, преступлений государственных и против порядка управления, преступлений против общественного устройства и благочиния, сопротивления и неповиновения властям, насильственного лишения жизни, нанесения телесных повреждений, преступлений против чести и целомудрия женщин, поджогов, краж, грабежей, разбоев, мошенничества), приводились формы полицейского делопроизводства по обнаружению и исследованию преступлений[73].
Помимо инструкций, специфической формой распространения криминалистических знаний стали различные пособия, главным образом, справочного характера, адресованные полицейским, занимающимся правоохранительной деятельностью в различных должностях.
Подобные издания, помимо разнообразных сведений технико-криминалистической и тактико-криминалистической направленности, обычно содержали и некоторые методические указания по вопросам, касающимся расследования отдельных категорий уголовных дел.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 369; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!