ГЛАВА 2. СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ РАЗВИТИЯ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИХ МЕТОДИК РАССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ 1 страница

§ 1. ИСТОКИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ МЕТОДИКО-КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИХ РЕКОМЕНДАЦИЙ

Значение исторического подхода к познанию криминалистических методик расследования преступлений. В процессе развития научных представлений о содержании системы криминалистических методик расследования отдельных категорий преступлений установлена одна из ее характерных черт – общая целесообразность ее развития.

В криминалистической науке под криминалистическими методиками расследования преступлений понимают комплексы научно обоснованных сведений и рекомендаций для организации раскрытия, расследования и предупреждения различных видов преступлений[3].

По мнению Р.С. Белкина, частная криминалистическая методика является системой криминалистических рекомендаций, то есть научно обоснованных советов, касающихся организации расследования, выбора и применения с учетом определенных обстоятельств технико-криминалистических средств и криминалистических приемов, и обоснований этих рекомендаций в виде определенных научных или эмпирических положений (перечень типичных для данной категории уголовных дел версий, характеристика способов совершения данного вида преступлений и следов их применения и т.д.)[4].

Совокупность криминалистических методик расследования отдельных категорий преступлений также представляет собой систему, то есть специфическое целостное множество таких методик, объединенных между собой различными внутренними связями и отношениями.

Вопросам разработки и изучения криминалистических методик посвящен заключительный раздел науки криминалистики под названием «Криминалистическая методика» (также используются названия «Методика расследования отдельных видов преступлений» или «Методика расследования преступлений»), который состоит из двух разделов: а) общие положения; и б) система криминалистических методик расследования отдельных категорий преступлений.

В современных условиях успешное решение задачи совершенствования системы криминалистических методик настоятельно требует глубокого и всестороннего изучения ее генезиса, поскольку одно из центральных мест в исследовании этой системы занимает проблема оценки ее современного состояния и перспектив развития в будущем.

Таким образом, чтобы в этом разобраться, нужно сначала обратиться к истории системы криминалистических методик, начиная с самых ее истоков.

Как хорошо известно, ни одно крупное общественное явление не может быть изучено и понято без учета условий и особенностей его возникновения и развития, то есть в отрыве от его истории. Оно может быть раскрыто и понято, если выяснено, в каких условиях и при каких обстоятельствах оно возникло, какие этапы исторического развития оно прошло, каким оно было в прошлом. Только в таком случае откроется возможность определить то, чем оно является в настоящем и как оно будет развиваться в будущем[5].

Одним из положений принципа историзма является понимание развития как смены ряда этапов, каждый из которых рассматривается как относительно завершенный и устойчивый.

Отдельные рассматриваемые вместе этапы развития могут, в свою очередь, составлять более крупные образования – стадии.

Система криминалистических методик как динамическая система комплексов научно обоснованных рекомендаций по наиболее эффективной организации и осуществлению расследования и предотвращения определенных категорий преступлений имеет свою продолжительную историю, также складывающуюся из ряда стадий и этапов[6].

Возникновение первых методик расследования преступлений было обусловлено потребностями государства в сфере борьбы с преступностью.

Таким образом, к истории, а точнее предыстории криминалистических методик следует отнести и тот длительный период накопления эмпирических знаний по организации расследования преступлений. Этот период, предшествующий появлению теоретических основ современного расследования и возникновению первых комплексов методико-криминалистических рекомендаций, продолжался вплоть до середины XIX столетия.

К сожалению, систематизированного научного изложения истории отечественной криминалистики не существует, а историография ее бедна[7].

Если же подходить к истории криминалистики с позиций научного развития ее основных категорий, понятий, принципов, задач, методов, систем, то она является элементом общей теории криминалистической науки[8].

О необходимости и важности изучения истории криминалистической методики говорили видные ученые-криминалисты[9].

Хотя в юридической литературе имеются подробные исследования истории правосудия, но, как справедливо замечает И.А. Возгрин, вопросы развития розыска и организации расследования преступлений в них не нашли достаточного освещения[10].

Краткому рассмотрению этих вопросов посвящена настоящая глава.

Расследование преступлений в древности и раннем средневековье. Расследование является одной из самых старых разновидностей человеческой деятельности. В самых примитивных формах эта деятельность существовала и в глубокой древности[11].

Формы же разбирательства и отыскания истины в «уголовных»[12] делах в разное время и у разных народов претерпевали определенные изменения. По мере накопления знаний об окружающем мире, по мере экономического развития, сложившиеся на определенный исторический период формы и способы отыскания истины в делах о преступлениях уходили в прошлое, постепенно заменяясь новыми, более совершенными, более надежными.

Древнейшим источником права был обычай. Первобытное родовое общество с его чрезвычайно слабыми общественными связями и неопределенностью правовых отношений между отдельными людьми и родами видело в преступлении зло, которое должно уничтожаться таким же злом. Око за око, зуб за зуб – таков основной принцип родоплеменных «уголовно-правовых» отношений.

Постепенно человеческое общество перешло от родоплеменных «правовых» отношений, от патриархальных форм суда, к судебному порядку установления истины в делах, возникающих по поводу совершенного преступления, или уголовных делах.

Так образовалась первоначальная форма судебной процедуры («обвинительное производство»), при которой разбирательство по делу о совершенном преступлении начиналось с заявления жалобщиком (истцом) своей претензии (иска). Основными доказательствами при «обвинительном производстве» были свидетельские показания. Обеспечение обнаружения судебной истины устанавливалось определенными способами ее выяснения. Основой доброкачественного доказательственного материала считалась очистительная присяга, зачастую дополняемая приведением к присяге соприсяжников. Впрочем, часто процесс установления истины сводился к «суду Божьему» – ордалиям (физическим испытаниям огнем, водой, железом и т.п.), сущность которых сводилась к стремлению при помощи природных явлений найти доказательства правоты той или иной стороны судебного процесса, или судебным поединкам, доказательственное значение которых основывалось на уверенности в том, что Бог встанет на сторону правого и поможет справедливому разрешению судебного спора. Таким образом, первоначально судебный процесс установления истины в уголовных делах носил ярко выраженный обвинительно-состязательный характер.

Так осуществлялось правосудие в государствах древнего мира.

Правовые нормы, относящиеся к «обвинительному производству», известны и раннефеодальному праву Западной Европы (так называемые «Варварские правды» - Салическая, Рипуарская, Аламаннская, Баварская и др.).

Расследование преступлений в Древней Руси. Правовые нормы, относящиеся к «обвинительному производству», широко использовались в Древней Руси (Русская Правда, Новгородская Судная Грамота, Псковская Судная Грамота).

Первое письменное упоминание о правилах отыскания истины в уголовных делах в нашем Отечестве относится к X в.

Это мирный договор киевского князя Олега Вещего с Византией (911 г.). Так, в первой статье этого правового акта, регулирующего вопросы взаимоотношений греков (христиан) с русскими (русинами), говорится о том, что «если какое дело явно будет по представленным показаниям, то должны верить при представлении таких (показаний)». При этом под «показаниями» имелось в виду все то, что указывает на какое-нибудь событие, обнаруживает его, то есть все внешние признаки, раны, пятна, следы владения чужой вещью, очевидцы-свидетели и т.п. Все, что могло бы быть обнаружено посредством таких признаков, принималось за действительно случившееся. Таковы были основные правила расследования преступлений, изложенные в Олеговом договоре[13].

Позднейшее древнерусское законодательство, не знавшее различия ни между правом материальным и правом процессуальным, ни деления процесса на уголовный и гражданский, приводит первые сведения об организации розыска и изобличения преступника.

Весь процесс протекает по Русской Правде в состязательном порядке, «слово противу слова», в порядке «тяжи». Стороны («суперники») были инициаторами и двигателями дела. Процесс открывался иском или поклепом со стороны человека, отыскивающего свое право («истца»).

Тем не менее, процесс на всех стадиях его движения шел при непосредственном участии народа («людей», «соседей»), на началах общественных «помочей», совокупными усилиями многочисленных пособников, в общем интересе[14].

Иск был, прежде всего, апелляцией к «миру», призывом на помощь, кликом («повесткой»), обращенной ко всему «людству», на которую должен был отозваться каждый. Этот первый акт публичного обращения с иском с объявлением о случившемся преступлении назывался на языке Русской Правды и Псковской Судной Грамоты «закличем» или «закличью».

Подобное всенародное оповещение в людном месте, на «торгу», о случившемся правонарушении имело весьма важное значение. Если через три дня после «заклича» собственник вещи находил ее у кого-либо, то это лицо считалось татем (лицом, совершившим кражу). «Заклич» был не только приглашением к опознанию и срочной доставке пропавшей вещи, но и призывом к началу производства следствия по горячим следам. При отсутствии налицо вора, пострадавший призывал окружающих вместе с ним «след гнати»: «не будет ли татя, то по следу женуть». Таким образом, «гнать след» было обязанностью местного общества. Отказ общины гнать след рассматривался как доказательство ее соучастия.

Мы поможем в написании ваших работ!