Категория военнослужащих            Жаргонное наименование

Военнослужащие, еще не при­нявшие присягу и живущие в от­дельной казарме «карантин», «слон», «мамонт», «салабон»

Военнослужащие первого пери­ода службы (до полугода) «дух», «салабон», «щегол», «чижик», «гусь»

Военнослужащие второго перио­да службы (от полугода до одно- «молодой», «морж», «лёник», «щегол»,го года)                                                      «старший гусь»

Военнослужащие третьего перио­да службы (от года до полутора лет) «котел», «черпак», «помазок», «фазан»

Военнослужащие четвертого пе­риода службы (от полутора додвух лет) «дед»

Военнослужащие, находящиесяв части после выхода приказа обувольнении в запас (дембельско-го приказа)                                                              «дембель», «квартирант»

Кроме того, в солдатском обществе существует две лиминальных²¹ (по терминологии А. ван Геннепа²²) категории: 1) военнослужащие, еще не при­нявшие присягу и живущие в отдельной казарме; в разных частях их назы­вают «карантин», «слоны», «мамонты»; после принятия присяги и распре­деления по подразделениям они включаются в общую систему и становятся «духами»; 2) военнослужащие, находящиеся в части после выхода приказа об увольнении в запас (дембельского приказа), их называют «дембелями» или, реже, «квартирантами».

Распределение по «рангам» — старая армейская традиция. В каждом роде

войск своя ранговая классификация. Но по сути это временные группы, и у каждой из них, естественно, свое поло­жение в общей солдатской массе. Эта иерархическая лестница и есть не что иное, как дедовщина, или неуставные взаимоотношения.

Права, обязанности и даже внешний вид военнослужащих зависят от того, к какой категории они принадлежат. Самая бесправная среди них — «духи», самая полновластная — «деды», промежуточное положение занима-

Истоки дедовщины в Советской Армии. Материалы семинара. — http://www.situation.ru/app/rs/ mater/dedov/Dedovschina.htm.

Лиминальный (от лат. limes — граница) — находящийся на границе, в промежуточном простран­стве, между одним и другим или в переходной стадии. Лимитация — ограничение, установление предела. ²² Gennep A. van. The Rites of Passage. L., 1960.

675

ют «молодые» и «котлы». Иначе говоря, военнослужащий имеет тем боль­ше прав и тем меньше обязанностей, чем дольше он служит.

Особенно ярко противопоставление «духов» и «дедов» проявляется в форме одежды. «Дух» обязан носить не подогнанную по фигуре (неушитую) форму — китель (гимнастерка) и брюки. «Молодой» должен подпоясываться духовским ремнем из дерматина. Пряжка ремня разгибается так, чтобы она была совершенно плоской или чуть согнутой. Ремень должен быть затянут так сильно, чтобы между ним и телом не проходил палец. На голове полага­ется носить духовскую шапку, т.е. шапку обычно слишком большого разме­ра или бесформенную, серого цвета. «Деды», напротив, ушивают (т.е. под­гоняют) свою форму точно по фигуре, при этом существуют особые способы проглаживания кителя. Дедовский ре­мень из натуральной кожи (обычно та­кие ремни покупаются в солдатских магазинах) с пряжкой, выгнутой под углом примерно в 120—90°, носится очень свободно, на бедрах. Дедовская шапка — маленького или даже очень маленького размера, подстрижена и окрашена сапожным кремом в фиоле­товый цвет. Старослужащие носят от­битые сапоги на высоких каблуках и с металлической подковкой²³.

Нормы, регулирующие форму одеж­ды военнослужащих разных периодов службы, разительно напоминают стан­дарты, принятые в лагере (на зоне), где, например, внешним признаком выс­ шей «касты» — воров — также являет­ся ушитая и отутюженная форма, сапо­ги с увеличенным каблуком и другие сходные признаки²⁴.

Военнослужащие, склонные к мыслительному процессу и обобщениям, на досуге занимаются классификацией солдат: «воздух» — гражданский человек; «запах» — призывник до принятия присяги; «дух» — солдат до первого прика­за о дембеле; «муравей» — солдат осеннего призыва; «фазан» («фазаненок») — молодой солдат весеннего призыва; «фазанарий» — весенний призыв; «гусь» («скворец») — солдат второго полугодия первого года службы; «черпак» — сол­дат, служащий третьи полгода; «ворона» — тот же солдат, служащий во внутрен­них войсках; «дед» («дедушка», «старый») — солдат второй половины второго года службы; «дембель» — солдат, ожидающий увольнения в запас²⁵.

В системе армейских взаимоотношений форму, очередность и содержа­ние социальных взаимоотношений между солдатами различных периодов службы определяет их иерархический ранг. Чем он ниже, тем выше зависи-

²³ Дьячок М. Т. Указ. соч. С. 35-42.

²⁴ Самойлов Л. Этнография лагеря // Советская этнография. 1990. № 1. С. 98.

²⁵ Щуплов А. Потаенная армейская муза. Признанья дембельских альбомов... // Независимая газета.2001.24февр.

676

мость от других. Чем выше ранг, тем больше свободы действий и шире круг тех, кто обслуживает обладателя данного статуса. Вершину армейской иерар­хии занимают «деды», и от них вниз последовательность взаимодействий выстраивается, как на рис. 57:

Рис. 57. Армейская иерархия

Иерархия обусловливает социальный порядок клюва, т.е. очередность со­вершения престижных или привилегированных действий.

Понятие социального клюва ввел в научный оборот норвежский психо­лог и этолог Т. Шелдерун-Эббе. Наблюдая за поведением цыплят, он обна­ружил, что один из них всегда господствует над всеми другими — он всегда клевал первым, никого не допуская. Вторым подходил другой петушок, ко­торый склевывал то, что оставалось от первого. Остальные выстраивались в очередь, и каждый занимал определенное место, которое соответствовало его позиции в иерархии. Как и у людей, у птиц соблюдаются порядок старшин­ства и права старейшин. Одни занимают верхние ступени в иерархии, а дру­гие — низшие. Старшинство может основываться не только на возрасте, но и на том факте, что кто-то раньше занял более выгодные позиции, а пришед­шие позже всегда получают самое худшее место²⁶.

²⁶ LundbergG., SchragC, LarsenO. Sociology. N.Y. 1954.

B77

Порядок клюва действует во всех социальных организациях, в том числе в армейском сообществе. Старший по званию стоит «в очереди» первым и получает благ больше, чем другие. Поскольку он получает принадлежащее ему по званию без борьбы, другие не проявляют агрессивности и желания его опередить. Как показывают наблюдения, в армейской столовой первы­ми накладывают себе пищу из общей посуды «деды», затем «котлы», затем «молодые» и лишь потом остатки ее разбирают «духи». В результате послед­ним часто не достается наиболее ценимых в армии продуктов — мяса, жа­реной рыбы, масла, сахара.

Понятно, что порядок клюва определяет систему социального ранжиро­вания, а на ее основании — стратифи­кацию власти. Социальный ранг опре­деляет такие формы взаимоотноше­ний, как лидерство, господство и подчинение. Если система устойчива, то она в течение долгих десятилетий может регулировать социальный поря­док в сообществе, где каждый знает свое иерархическое место и не посяга­ет на чужое. Таким способом в мире животных и в человеческом обществе устанавливается порядок, базиру­ющийся на стратификации и статусах. Для закрепления иерархии, прида­ния ей незыблемости и авторитета ста­рослужащие применяют социальные практики, которые основаны на воспитании покорности и угодливости. Особой изощренностью славятся так называемые построения. От официаль­ных построений, проводимых старшими офицерами и призванными про­верить наличие военнослужащих, дедовские построения отличаются вывер­нутым содержанием. Их цель — не проверить присутствие военнослужащих на местах, а унизить их. Подобные псевдопроверки проводятся в тот момент, когда в казарме нет офицеров, например ночью. По приказу старослужащих подается команда «Духи, строиться!» или «Духи и молодые, строиться!». За­тем старослужащие обходят строй молодых солдат, придираясь к малейшей мелочи в их одежде или просто так, без причины, вспоминая их прошлые оплошности. Для многих «духов» построения заканчиваются избиениями. Молодого солдата, не вынесшего этих издевательств, забитого, опустивше­гося, называют «задроченным». Если к этому прибавляется его неопрятный внешний вид, такой военнослужащий называется «чмо», «чмырина». Нако­нец, если тяжелый образ жизни приводит к тому, что солдат буквально те­ряет человеческий облик, он переводится в категорию «чуханов», или «чуш-ков». Задроченные духи и тем более чушки в армии презираются всеми, даже военнослужащими одного с ними срока службы²⁷.

Таким образом, один из важнейших этических принципов, существу­ющих на «гражданке», — уважение к старшим и послушание младших — превращается в армии в способ легализации отношений власти. Апелляция

²⁷ Дьячок М.Т. Указ. соч. С. 35—42.

678

к общепризнанной культурной норме придает армейской статусной систе­ме характер абсолютной нормы.

Социальная стратификация казармы выражается множеством самых раз­ных признаков, начиная с внешнего вида солдат (костюма и манеры его носить, ремня, головного убора), подчинения разным режимам солдатской жизни (облегченного для одних и неимоверно затрудненного для других), вольностей, разрешаемых в поведении, до состояния духа и менталитета.

Несмотря на то что все солдаты облачены в одинаковую форму, глядя на строй, по отдельным незначительным признакам можно безошибочно опреде­лить статус каждого и, следовательно, время, которое ему осталось служить.

Например, головные уборы не только согревают человека, но являются знаком социальной принадлежности. В армии между пилотками, шапками-папахами и фуражками лежит огромная статусная дистанция. То же можно сказать и о других частях армейского костюма, начи­ная с нижнего белья и кончая шинелью — ее качеством и цветом. Богат соци­альной семантикой солдатский ремень. Устав предписывает солдатам срочной службы ремни из плотного дерматина. Кожаные ремни выпускаются для кур­сантов военных училищ, поэтому в солдатской массе они — большая редкость и ценятся намного выше низкостатусных дерматиновых. Во-первых, это инст­румент инициации; во-вторых, он фактически находится в коллективной соб­ственности подразделения («дед» отдает его своему «духу» при инициации, а себе на увольнение покупает новый); в-третьих, ремень — календарь, на кото­ром отмечают прошедшие месяцы службы, своеобразная модель протяженно­сти жизненного пути. Его носят не просто с достоинством, но максимально рас­пущенным — как символ статусной привилегированности.

РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Поскольку армия представляет собой не только общественный институт, но и конкретный тип социальной организации, а именно трудовой, то про­блема организации и производительности труда, постановки и распределе­ния заданий, распределения работ в ней стоит на одном из первых мест. Мы здесь не будем обсуждать вопросы эффективности использования боевой техники и живой силы во время войны. Речь пойдет о дедовщине как спе­цифическом типе распределительных отношений.

Распределительные отношения в казарме формируются по поводу борь­бы за власть над системой негласных «привилегий» и «обязанностей». Тот, кто занимает в иерархии доминирующее положение, получает больше при­вилегий и меньше обязанностей. Обычно в этой роли оказывается поколе­ние старослужащих, которое за время до очередного призыва успело спло­титься и стать незримой корпорацией. Они определяют порядок клюва в социальной организации и занимают командные высоты на пирамиде вла­сти. Следовательно, они и определяют правила распределительных отноше­ний в неформальной системе армейской службы.

Неформальное, или теневое, распределение заданий представляет собой зеркальное отображение формальной, или официально-уставной, практики.

679

Действительно, работы, которые по уставу должны выполнять все военно­служащие в равной степени независимо от срока службы, «деды» по-своему и непропорционально перераспределяют, а точнее сказать, перекладывают на «молодых». Типична ситуация, когда в наряде «молодой» усиленно моет шваб­рой пол, а старослужащий изредка подмахнет веником. «Деды» следят за «пра­вильным» распределением работ и всеобщей занятостью «духов»: дать какое-либо задание незанятому солдату, привлечь его к работе, заставить кого-то (из «молодых») выполнять не свою работу; переложить свою работу на других. Собственные обязанности «деды» не просто перекладывают на тех, кто в

одной команде тянет с ними трудовую лямку, а на лиц, не имеющих к ним отно­шения. Например, когда в наряд назнача­ют двух старослужащих, они вместо себя заставляют работать молодых.

Другая черта теневого механизма рас­пределения армейских работ — сверх­урочная занятость. «Духи» обязаны вы­полнять все работы, возлагаемые на сол­дат, в том числе самые непрестижные (грязные, тяжелые, рутинные), например после подъема они заправляют свои кро­вати и кровати старослужащих, натирают пол в помещении, отведенном для подраз­деления, при помощи натирок — кусков сукна или иной плотной ткани — моют пол. Лишь после этого, если у них остает­ся время, они умываются, в то время как старослужащие или лежат на кровати (если в подразделении нет офицеров или прапорщиков), или занимаются своими делами. После этого солдаты отправляют­ся в столовую на завтрак, а затем распределяются по местам работы. После приема пищи солдаты должны собрать посуду со столов и унести ее в судо­мойку. Это всегда обязанность «духов», старослужащий не понесет грязную посуду, даже если его к этому принуждает офицер. Вечером после возвраще­ния солдат в казарму и ужина «духи» обслуживают «дедов».

Старослужащие заставляют «молодых» выполнять некоторые сугубо лич­ные работы: заправлять постель, стирать портянки и т.п. Наиболее распро­странены такие виды работ, как стирка и глажение белья старослужащих, подшивание белых подворотничков (для этого используется специальный лоскут белой ткани — подшива, или подшивка, который часто отрывается от простыни), уборка помещения и др. Эта работа не прекращается и после отбоя — команды ложиться спать²⁸.

Тотальная занятость распространяется на рабочее и внерабочее время, сферу труда и досуга. Старослужащие заставляют молодых определенным образом развлекать их: например, считать дни до дембеля или разыгрывать перед ними некое театрализованное представление.

²⁸ Дьячок М. Т. Указ. соч. С. 35—42.

680

ДЕДОВЩИНА И АГРЕССИЯ

Корни дедовщины кроются как в психологии самого человека, так и в со­циальном устройстве общества. Необходимо учитывать, что наиболее крими­ногенный возраст — призывники от 18 лет до 21 года. Молодежи вообще свой­ственно агрессивно-разрушительное поведение, особенно в последние деся­тилетия. Можно даже сказать, что это — особенности психики переходного возраста. Для личности правонарушителя — военнослужащего срочной служ­бы характерна несложившаяся, а потому и неустойчивая психика. Окончатель­ное становление психики у юноши происходит, как правило, не ранее 21 года. Согласно последним научным данным, содержание психики не наследуется, а формируется на протяжении всего постнатального периода и особенно в первый, наиболее бурный период (до 21—22 лет). Кроме того, подросткам, молодым людям вообще присуще удовольствие от риска, чувства опасности, которые испытывает человек, как бы играя. Некоторые исследователи счита­ют, что большинство преступников, совершивших насильственные преступ­ления, по темпераменту могут быть отнесены к холерикам, для которых ха­рактерны вспыльчивость, невыдержанность, возбудимость.

Насилие, когда старшие подчиняют младших, сильные — слабых, суще­ствовало и будет существовать всегда. Проблема в масштабах, которые оно принимает в том или ином обществе, в том, пресекают его или нет.

Определенная доля агрессивности присуща каждому человеку. Она ему необходима для выживания, защиты себя и завоевания жизненного про­странства для своей семьи. Однако у отдельных Homo sapiens агрессивность

Врезка

Дедовские традиции

Затяжка ремня. Нелегкую армейскую жизнь усу­губляет еще один порядок, придуманный «деда­ми»: ремень у «духа» должен быть затянут по размеру головы, т.е. не превышать ее — от подбородка до макушки. При такой затяжке сол­дат выглядит как балерина. Если «дух» нарушит этот неписаный закон, «деды» попробуют перекрутить бляху на его ремне. Сколько раз они перекрутят ее, столько десятков раз заставят отжиматься от пола или «отфанерят» столько раз, сколько удалось перекрутить ремень. Пуговицы. Если «дед» увидит, что у «духа» на кителе или штанах хотя бы одна пуговица расстегнута, то отрежет все остальные, после чего бедолаге придется все их пришивать. А пу­говиц более 20.

Постель. Каждое утро несколько «духов» должны застилать «дедам» их постели. И каждый вечер, перед сном, несколько «духов» обязаны расстелить их для «дедов». Все должно быть сделано так, что­бы «дед» ложась, одним движением руки и без осо­бого труда мог бы накрыться одеялом. Курево. Если «дед» попросит у «духа» сигарету, тот обязан достать ее за 2 минуты. В противном

случае «дед» даст еще 2 минуты, но придется принести уже 4 сигареты, и т.д. Когда «деду» на­доест ждать, он может отпустить «духа», а ночью послать его за пределы воинской части покупать сигареты.

Подворотнички. Каждый вечер солдаты обязаны подшивать свои воротнички на кителе. При этом

грязный воротничок отрывается, стирается, гла­дится, аккуратно складывается и пришивается на старое место. А главное: при подшивании воротничка нужно четко следить, чтобы сверху было 12 стежков, снизу 6 и 2 по бокам. За «де­дов» всю работу делают «духи». Источник: http://beavis.nm.ru/37.htm.

681

может иметь патологические, сверхконцентрированные дозы, и это трудно изменить, воздействуя на человека привычными средствами воспитания.

Попадая в нормальную среду, агрессанты, если можно так выразиться, впрыскивают в нее повышенные дозы адреналина, вызывая защитную ре­акцию людей, не обладающих повышенной концентрацией эмоций. Возни­кают столкновения и конфликты. Они могут разрешаться по-разному. Так, в городе, где большинство людей — случайные встречные по отношению друг к другу, стороны межличностного столкновения расходятся и старают­ся больше не встречаться. Но так не может быть в замкнутой среде, где одни и те же люди вынуждены пребывать длительное время вместе. Казарма — это

неестественная среда, где сконцентри­рована однородная социальная масса (возраст и пол), имеющая неоднород­ный психологический уклад: одни ти­хие и покорные, другие буйные и агрессивные.

Участники конфликта не могут разойтись и забыть друг о друге. Следо­вательно, человек, вызывающий агрессию у другого, постоянно на глазах, и по отношению к нему негативные чувства не исчезают, а концентрируются.

Кроме того, конфликт вызывает у человека желание отомстить обидчику при удобном случае. Анонимная городская среда позволяет людям разойтись в разные стороны и никогда не увидеть друг друга. Обидчика даже невозмож­но найти. Но казарма — это малая группа, где люди знают друг друга и могут обнаружить, отомстить или еще раз унизить. Для обороны обижаемые долж­ны объединиться, но и обидчик ищет себе союзников, способных оказать помощь. Наилучшие кандидаты в том и другом случае — призывники одного года, которые сразу попадают в сложившуюся социальную иерархию, где им уготовано то или иное место. Поскольку новобранцам предстоит занять низ­шую социальную позицию и они об этом знают, они стремятся держаться вместе на случай возможной атаки. Старшим по возрасту прибегать к стихий­ным формам группирования нет необходимости. За год-полтора они успели привыкнуть друг к другу и сформировать взаимную систему подавления сла­бых. Они научились этому у старших, уже успевших уволиться из армии.

Посягательства и конфликтные ситуации, возникающие на почве личной неприязни, несут в себе меньшую социальную опасность (эти проблемы ус­пешно решаются средствами психологии), нежели посягательства, возни­кающие на межгрупповом уровне. Такими группами могут стать два поко­ления военнослужащих, различающихся по срокам призыва.

Отчасти дедовщина является органическим продолжением военной со­циализации, самой ее сути. Призыв в армию не только пополняет ряды во­оруженных сил и тем самым естественным образом решает проблему демо­графической преемственности, но он формирует и характер юноши в извест­ном направлении. В нем воспитывается не только умение подчиняться командной дисциплине и жесткой иерархии, но и боевые качества, среди которых не последнее место занимает агрессивность. Но агрессивность не имеет ценностного знака, она не может быть положительной или отрица­тельной. Агрессивность есть или ее нет. Это неуправляемая стихия, которую армейские власти, воспитав ее в молодых мужчинах как добродетель и не­обходимое солдатское качество, пытаются удержать в определенных грани­цах, указываемых армейским уставом и казармой.

682

Принуждая функционировать ее только в поле дозволенного, армейская администрация на самом деле играет с огнем. Иногда, набирая обороты, агрессивность уже не может реализовать себя в условиях мирного време­ни и выплескивается наружу за очерченные границы²⁹. Агрессивность, этот монстр, взлелеянный и выращенный армейскими структурами, начинает покушаться на установленный порядок, превращаясь в социально опасное качество. Военные преступления — не единственная форма выброса повы­шенной агрессии. Жестокое обращение одних военнослужащих с други­ми трансформируется в армейский садизм, который и называется дедов­щиной.

Рис. 59. В армии происходит накопление негативных эмоций и агрессивности

Насилие при дедовщине — это не начало и не конец пути, а его середи­на. Оно начинается с первого дня — с насильственного призыва в армию юношей, не желающих служить. Любое действие, совершенное вопреки воле и желанию человека, приводит к возникновению агрессии. Если человек не может выразить ее немедленно, например против работников военкомата, то она уходит в глубины подсознания и здесь накапливается. Аккумулиро­ванная агрессия еще хуже. Она ждет своего часа, и он наступает, когда по­падается более слабый и беззащитный.

К зонам концентрированной агрессии следует отнести перенаселенные коммуналки и перенаселенные тюремные камеры, солдатские казармы, кон­центрационные лагеря, линчующую толпу, давку в общественном транспор­те или на стадионе, население люмпенизированных поселков, трущоб и гет­то. Положение людей здесь неестественно, поэтому любой элемент в такой экстремальной группе стремится покинуть ее. Только внешние обстоятель­ства — невозможность досрочно освободиться, немедленно переселиться в другое помещение и т.п. — заставляют людей пребывать в стесняющих ус­ловиях. Невозможность выйти, отсутствие свободы действий, как и любая вынужденная ситуация, приводит к еще большему накоплению негативных

Синельников А. Поощрение и наказание. Мужчина и патриархатная власть // Преображение (Рус­ский феминистский журнал). 1995. № 3. С. 5-15.

683

эмоций и агрессивности. Такие группы склонны к естественному распаду, но продолжают существовать под давлением не зависящих от воли людей объективных обстоятельств.

---

Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 763; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!