Общие лексические пласты и генетическая дифференциация лексики
Общность происхождения сопоставляемых языков позволяет обнаружить в них общий пласт лексики, восходящий к индоевропейскому периоду. Т.В. Гамкрелидзе, Вяч. Вс. Иванов, исследуя этот пласт, выделяют следующие тематические группы слов, объединяющие жизненно важные понятия. Это слова с конкретным значением, связанные с окружающим человека материальным миром, с физической природой самого человека и семейно-общественными отношениями.
Разумеется, не всегда можно найти прямые лексические соответствия, подобные приведенным в таблице. Чаще установление индоевропейского родства требует специального этимологического анализа. Интересные данные такого анализа приводит Э. Бенвенист. Например, понятие ‘брак’ не имеет в индоевропейских языках специального обозначения. Тем не менее, обнаруживаются общие черты морфологического плана. Так, в зависимости от того, идет ли речь о мужчине или женщине, термины оказываются различны -ми: терминология, относящаяся к мужчине, оказывается глагольной, а терминология, относящаяся к женщине– именной[Бенвенист1970: 164]. В качестве примера Э. Бенвенист приводит глагольный корень *wedh-. Ср. русск. Привести жену в дом. К этому корню восходит, видимо, и англ. wedding. Изменение положения женщины при подготовке к вступлению в брак, фиксируется русским словом невест а. Русское слово брак этимологически связано с глаголом брать, который употребляется по отношению к мужчине: брать в жены.
|
|
|
Л.П. Якубинский отмечает отсутствие общеиндоевропейских соответствий для многих других терминов относительно более поздней стадии развития, например, для терминов гончарного дела, для названий рыб и рыболовства, для названий лука и стрел[Якубинский1986: 122]. Различна по разным группам индоевропейских языков и система терминов родовой организации, что свидетельствует об ином, более тесном генетическом родстве языков, формирующемся на этом этапе. К этому периоду можно, видимо, отнести формирование общегерманского пласта лексики в немецком языке и общеславянского пласта в русском. Общегерманский пласт охватывает лексемы, продолжающие индоевропейскую традицию обозначения частей тела человека и явлений окружающей природы. Кроме того, он включает слова, обозначающие понятия, связанные с развитием производства, строительства, общественных институтов.
Общеславянский пласт лексики прослеживается, например, на славянских терминах родового строя, которые не имеют соответствий в других индоевропейских языках. Славянские языки обнаруживают, напротив, многочисленные соответствия таким русским терминам, как род, племя, месть, вече
|
|
|
Семасиологический аспект: объем значения слова; многозначность; полисемия; синонимия
В сопоставительном плане лексика изучается на уровне отдельного слова, лексико-семантических групп и общих лексико-семантических категорий. Выделение этих уровней, разумеется, условно, поскольку отдельные слова входят в лексико-семантические группы и обладают определенными лексико-семантическими категориями. Тем не менее, каждый уровень позволяет проявить в слове его семантическую специфику, показать разные стороны его значения. Отдельные слова сопоставительно изучаются в семасиологическом и ономасиологическом аспектах. Первый аспект предполагает сопоставление объема значения слов в разных языках и их системных связей синонимического, антонимического и– шире – полевого характера. С позиций ономасиологии изучаются проблемы наименования, в круг которых вовлекаются вопросы развития значения слова, заимствований и лакун. Несовпадение объема значения слов в разных языках можно считать типологической универсалией. Обусловлена эта универсалия тем, что в каждом языке слово входит в разные цепочки родственных слов и цепочки, образуемые ассоциативными связями. Ив Свитсер пишет в этой связи, что«внутренняя структура значения слова не автономна, но существует на фоне наших общих представлений о мире» и что«значение и его фрейм не -отделимы друг от друга» [Sweetser 1990: 16, 17] (перевод мой– О.К.). Возьмем для примера простые слова, обозначающие конкретные предметы в русском и немецком языках: окно– Fenster. Русское слово окно входит в цепочку уменьшительно-ласкательно-пренебрежительных наименований окошко– окошечко– оконце. Тем самым объем его прямого значения сужается, поскольку в этом объеме выделяются некоторые специальные обозначения. Кроме того, слово имеет образно-переносное значение в профессиональном языке преподавателей: «вынужденный перерыв между уроками или парами». В этом случае объем его значения расширяется. Немецкое слово Fenster имеет только один уменьшительный вариант Fensterchen, и не обладает переносным значением. С этих позиций объем значения немецкого слова шире, а объем значения нейтрального русского слова окно ỳже. Рассмотренный случай типичен, поскольку развитая система словопроизводства в русском языке производит впечатление «обилия» слов, которое создается рядами с уменьшительно-ласкательными, пренебрежительными или увеличительными коннотациями. В типологическом плане для русского языка характерна «тенденция к группировке слов большими пучками вокруг основных центров значения» номинативно-производный тип значения[ср. Виноградов197786: 1622-189].
|
|
|
|
|
|
В немецком языке сужение объема значения происходит, как правило, за счет семантической дифференциации. Например, многие немецкие глаголы при общности денотативного значения «покрывают» только часть денотативного пространства, уступая другую его часть другому или другим глаголам. Нередко ограничение денотативного пространства обусловлено синтаксическими условиями употребления. Этот тип значения В.В. Виноградов назвал синтаксически-ограниченным [Виноградов1977: 162-189]. В русском языке двум или нескольким немецким глаголам может соответствовать один глагол, кото -рый, соответственно будет иметь более широкий объем значения. Ср.: знать – wissen etw. (Allgemeines) oderwissen + придаточное дополнительное vs. kennen j-n, etw. (+ прямое дополнение); предлагать– vorschlagen (сделать что-то) + инфинитивная конструкция с zu vs. an-bieten + прямое дополнение.
Таким образом, русские глаголы оказываются в типологическом плане гиперонимами, а немецкие, соответственно, – гипонимами. Соотношение гиперонимов и гипонимов– важный типологический признак, характеризующий лексические системы языков.
Для немецкого языка более характерны гипонимы, что связано с развитым словосложением и дифференцированной категоризацией отдельных понятий. Однако, это только тенденция, а не абсолютное правило. Встречаются случаи, иллюстрирующие и обратные отношения. В таблице3 представлены некоторые русско-немецкие гипо-гиперонимические параллели.
Системное сопоставление лексики включает наряду с приведенным выше сравнением гипо-гиперонимических отношений сопоставление группировок слов и по другим признакам, прежде всего, по признаку синонимичности/ антонимичности. Основные закономерности формирования синонимов сходны в обоих языках. Нередко синонимы возникают в результате заимствования, которые могут частично совпа-дать по значению с исконными словами. Ср. русск.: устроить– организовать, недоста-ток– дефицит и нем.: veranstalten – organisieren, Mangel – Fehlbetrag – Defizit.
Особенностью немецкого языка являются территориальные дублеты, то есть диа-лектные варианты, употребляемые в различных областях Германии, австрийские и швей-царские варианты. Они приникают в литературный язык через художественную литерату-ру и средства массовой информации. Ср.: Sonnabend – Samstag, Gardine – Vorhang, Junge – Bube, Falter – Schmetterling, Schlächter – Fleischer – Metzger – Fleischhauer.Специфику русских синонимических рядов составляют уменьшительно-ласкательные цепочки: заяц– зайка– зайчик– зайчонок.
Заимствования
В заключение сопоставления лексических систем рассмотрим заимствования. Заимствование новых слов представляет собой универсалию языкового развития, обусловленную языковыми контактами. Глобализация и создание «всемирной паутины»
обусловили массовый приток в разные языки мира англицизмов. Не остались в стороне от этого процесса и немецкий и русский языки, однако процесс адаптации англицизмов протекает в них с разной скоростью. Немецкий язык легче и быстрее воспринимает и ассимилирует их, чем русский, что вполне объяснимо его более близкими генетическим связями с английским языком.
Заимствоваться могут словообразовательные элементы, полнозначные и служебные слова. Среди словообразовательных элементов особенно много префиксов. По подсчетам В.Н. Федорцовой, заимствованные(преимущественно интернациональные) аффиксы и полуаффиксы составляют около70 % общего числа аффиксов в немецком языке [Федорцова1991: 73]. На материале русского языка мы не располагаем такими данными, тем не менее, можно предположить, что и в русском языке интернациональных словообразовательных элементов греко-латинского происхождения довольно много. Это касается, например, связанных препозитивных морфем, развившихся из знаменательных слов, таких как мини-, макро-, поли-, изо-, би-, моно-, псевдо-. Эти компоненты встречаются и в немецком языке, ср.:
Как следует из примеров, немецкий и русский языки нередко заимствуют одни и те же слова. Однако не всегда объем значения этих слов в том и другом языке совпадает.
Например, слово Probe – проба в немецком языке означает не только«попытка» или«проба металла», но и«репетиция». Последнее значение в русском языке отсутствует. Еще более показательно заимствованное слово Mine – мина, которое в немецком языке кроме значения «взрывчатка» означает еще«рудник», «стержень ручки», «графит» [ср. Gladrow
1989: 167 f.].
Сравнивая заимствования в русском и немецком языках, В. Гладров отмечает, что они различаются и по форме, поскольку ассимилируются к разным языковым системам. Например, слово джинсы получило русскую форму множественного числа, а в немецком сохранило английский суффикс: Jeans. Сопоставление одинаковых заимствованных слов показывает системные различия, ср.:
Амбулатория(←lat. ambulatorius) Формально различаются и заимствованные словосочетания. В русском языке они, как правило, стягиваются в одно слово, а в немецком сохраняют раздельное написание.
Ср.: Pas de deux (←frz.) и падеде, Eau de Cologne(←frz.) и одеколон [Gladrow 1989: 164
f.]. Процесс заимствования неравномерно протекает в разных частях речи. Особенно заметна разница между существительными и глаголами и неполнозначными частями речи в русском языке. Имена заимствуются легче, чем названия действий или процессов. Возможно, это объясняется тем, что без названия новой вещи или предметного понятия языку обойтись труднее. С другой стороны, специфика русской глагольной парадигмы в ряде случаев препятствует проникновению в русский язык вербальных понятий. Например, понятие дизайн заимствовано и русским, и немецким языками, но только в немецком языке оно употребляется и в качестве глагола, ср.: Der Archtekt designt ein Haus; Er hat ein Haus designt[Sick 2004: 186]. Такие глаголы, как recyceln, chatten, simsen также не восприняты русским языком, хотя некоторые из них употребляются в виде существительных, например, общаться в чате. Однако, это не универсальная закономерность, поскольку некоторые глаголы все же находят путь в русскую языковую систему, ср. лоббировать, ксерокопировать, сканировать.
Неполнозначные части речи, например, предлоги, заимствуются намного реже, что само по себе неудивительно, так как состав этого класса слов ограничен. Тем не менее, на материале немецкого языка выделены следующие заимствованные предлоги: ad, con-tra/kontra, exclusive/exklusive, inclusive/inclusive, minus, per, plus, pro, puncto/punkto, qua,
versus, via, à, vis- à-vis [Di Meola 2005: 252]. Из перечисленных предлогов в русский язык вошли, пожалуй, только минус, плюс. Про- и контра- фиксируются словарем как приставки, авизави– либо как наречие(напротив, друг против друга), либо как существительное (тот, кто находится напротив) [Словарь иностранных слов1985]. Эксклюзивный используется как прилагательное. Это свидетельствует о том, что процесс грамматикализации предлогов протекает в русском языке медленнее, чем в немецком.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 502; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!